Возле киоска, напротив остановки генерала Потапова, мирно беседовали две длинноногие брюнетки. Евгений, по-хозяйски прищурившись, обратился...
 — Девушки, мы — свидетели Иеговы. Вам не кажется, что сегодня люди почему-то отдаляются друг от друга?..
Девушкам так не казалось, но взгляд незнакомца был настолько суров, что они утвердительно замахали головами.
Через пару минут его руки скользили по их аппетитным бедрам, а сам Женя, шагая вразвалку, вдохновлённо общался.
Моё сближение проходило несколько иначе, точнее сказать, обо мне совсем забыли, и я плёлся следом, комкая в зубах давно потухшую сигарету. Время от времени бросал остроты, после чего разговор прекращался, и воцарялась неловкая пауза.
Одну звали Леной, другую — Катей. Одеты они были стильно... ботфорты, юбки, блузки... У каждой сумочка через плечо, на пальцах — кольца, а в
ушах — серьги. Накрашены тоже со вкусом... ярко-красная помада, тени...
Лена выглядела девушкой образованной... ей нравилась Ахматова,
Катя — чуть скромнее. Она призналась, что занимается торговлей и на той неделе закупила двенадцать пар турецких сапог, продала семь, а какая-то Танька, взяв столько же, продала девять, но только потому, что у неё две точки на базаре, а у Кати — лишь одна, и что у Таньки есть муж, а ей, Кате, всё приходится делать одной, а одной тяжело, вот если был бы муж, тогда...
Закончила она риторическим вопросом...
 — Что я, дурнее Таньки?..
Мой друг любезно подхватил...
 — Нет, Катя, ты гораздо умнее.
Последняя одарила его чарующей улыбкой.
Пройдя метров двести, мы очутились в мегамаркете «Треугольник». Просторный зал пестрел изобилием товаров и обслуживающим персоналом в синей униформе. Я купил книгу Гёте «Фауст», Женя — шампанское и вазелин...
Распивая на ходу бутылочку игристого, он постоянно внушал...
 — Поймите, девушки, наш дом — ваш дом!
Те в ответ шутили...
 — Пропишете нас?
 — Конечно! Мы ведь с серьёзными намерениями...
... Напарник сразу потащил Катерину в спальню. Я же культурно предложил Лене пройти на кухню.
За чашечкой кофе завели разговор о возвышенном. Вспомнил все стихотворения, которые знал наизусть. Чтобы произвести впечатление, затронул творчество Сергея Есенина. Лена — Анны Ахматовой. Увлечённо жестикулируя, цитировала...
... к розам хочу, в тот единственный сад,
где лучшая в мире стоит из оград...
Я расстегнул ширинку.
Она прервалась и посмотрела на меня в недоумении...
 — Ты чего?..
Из соседней комнаты донеслись голоса...
 — Я тебе что, проститутка!?
 — Нет, милая, конечно же нет!..
Ухмыльнувшись, снял брюки и почесал пах...
 — Вот... так и живём!
Зрачки Елены округлились, руки потянулись к занавеске и стали неуверенно теребить её кружевные края. Упал карниз. Я не придал этому особого значения и по-прежнему стоял перед девочкой в трусах.
 — Лена, любви хочу.
Обрадовавшись своей находчивости, игриво засмеялся, но меня не поддержали... Нужно было сгладить допущенную оплошность. В голове вертелось два варианта... еще раз продекламировать «Белеет парус одинокий...» или разлить коньячку. Выбрал второе...
Алкоголь подействовал адекватно... девушка уже не глядела волком, а наоборот, время от времени подмигивала левым глазом. Я понял намёк по-своему и взял её за левую грудь. К моему удивлению, она попыталась вырваться, однако, я, в свою очередь, ухватился крепче. По физиономии Лены пробежал нервный тик.
 — Ты чего?
Не уловив вопроса, задал в ответ...
 — В смысле?
 — Зачем грудь сжимаешь?
Девушка от души залепила пощёчину. Мне ничего не оставалось, как смутиться.
 — А что тут такого? — я всё ещё старался сохранить лицо.
 — Грудь то — не твоя!..
Пришлось убрать руку. «Сумасшедшая», — подумал про себя, но вслух сказал...
 — Логично.
Несколько секунд мы молчали. Я барабанил по столу пальцами, она жевала бутерброд с салями и что-то искала у себя в сумке. За стеной слышались эротические вздохи. Эх, Жека... Молодец какой! Видит курочку в первый раз — и уже оседлал!..
Нарушила молчание Лена...
 — Знаешь, вчера в библиотеке была...
 — Правда? — я попытался изобразить максимальную заинтересованность. — И что там?
 — Чоссера хотела почитать, но, к сожалению, его уже разобрали.
Понимающе кивнул. Затем решил поумничать...
 — Это тот, который — Джефри?
 — Да.
 — Тоже нравится?
 — Нет, просто так, для эрудиции...
Мои познания о средневековой литературе быстро исчерпались — и наш диалог снова захлебнулся. А спиртного больше не осталось... Бутерброды с салями Лена тоже все съела... Вечер зашёл в тупик. Наконец, мне всё это надоело — и я встал из-за стола...
 — Ты куда пошёл, кобелина?
 — Женю проведать.
Вопрос был задан настолько неожиданно, что только после того, как ответил, я осознал, что меня обозвали. Обернувшись, смерил Лену циничным взглядом. Она снимала с себя одежду.
 — Ты что творишь?
Девочка спокойно продолжала стягивать с себя колготки.
 — Любви хочу, Егор.
Ещё минуту назад я подбежал бы к ней и с радостью предложил свою помощь, но сейчас во мне заговорила гордость...
 — Извини, детка... я — не раб своего члена!
Лена парировала просто, зато весьма колко...
 — А чьего члена ты раб? — и расстегнула блузку.
Не нашёлся, что ответить.
 — Мне кажется, Егор, — она добралась до лифа, — ты очень закомплексованный мальчик...
Бюстгалтер упал на пол — и моему взору открылась обнажённая грудь девушки (левая — в красных пятнах). Мысленно оценил её в четыре балла по пятибальной системе.
 — Это ещё почему? — я немного засуетился.
Практически невидимым движением рук Лена разобралась с застёжками — и трусики сами сползли по красивеньким ножкам.
 — Потому, Егорка, что девушка к тебе в гости пришла, а ты ей всё о стихах да о стихах...
Она подошла к плите и поставила чайник. Пока зажигала конфорку, я пристально рассматривал формы сзади. Целлюлита нет. Отлично!
 — Чайку решила вскипятить?
 — Нет, кофе. — Лена заманчиво улыбнулась. — Люблю выпить чашечку после здорового секса...
Задумался.
 — Хорошо, давай только стол разгребём, — и я убрал первую тарелку с объедками.
 — Зачем!? Разве тебе не нравится, когда два тела сплетаются в порыве страсти — и всё летит кругом, падает?... — девушка с надеждой ожидала моего вердикта.
 — Нет. Ни к чему это. Да и посуду жалко. Хочу, чтоб по-деловому всё было!
Пройдясь по столу сухой тряпкой, хлопнул в ладоши.
 — Ну, вот и готово. Наклоняйся...
... Мы занимались сексом. Параллельно я курил папиросу и считал родинки на её спине, а Лена, повизгивая, рассматривала свой маникюр. Свистел чайник.
 — Слышишь, у нас кофе уже закончился. На замену — только цикорий.
Сделав последнюю затяжку, выкинул бычок в умывальник.
 — Жлоб!!!
Мне всегда нравилось это слово... в нём столько экспрессии. Однако, тогда оно прозвучало довольно мерзко. Я отодвинул девушку в сторону, обиделся и выключил газовую плиту.
 — Пошутить нельзя?..
Вытерев полотенцем вспотевший лоб, одел футболку. Девочка не унималась...
 — Эй, ты, ещё давай!..
Вошёл голый Женя.
 — А что вы тут делаете?
 — Цикорий завариваем...
Я закрыл за собой дверь в ванную. Пока умывался и чистил зубы, с кухни донеслись звуки борьбы, потом снова... эротические вздохи. Вот, значит, как в жизни бывает! А мне всегда казалось, что Лена — моногамна. Эх, Жека! Гад!..
Некуда было деться — и я побрёл в спальню. На кровати под одеялом лежала Катя и читала какой-то дешёвый журнал. Ненавязчиво примостился рядом. Девушка не сопротивлялась, а даже, наоборот, подыграла мне, сгруппировавшись в нужную позу...
Благодать. Наконец-то и на моей улице праздник! Жаль, что рядом нет видеокамеры. Я сегодня явно в ударе! Ну, просто самец! Ха-ха! Как она стонет!!! Ух! Завидуйте мне! Как же прекрасна Катерина, царапающая в беспамятстве обои! У неё, наверное, оргазм. Да, точно оргазм! Или, может, всё-таки притворяется?... Нет, где уж ей... Оргазм! Он самый! Видишь, Катенька, это тебе не сапогами торговать!... Хе-хе-хе! А Женечка пусть с Леночкой мучается, стишки ей рассказывает... Ладно, буду заканчивать. Устал я. Сколько можно, в конце концов?! Ты тоже, поди, не железная! Правда, Катюша? Вот то-то и оно! Перекур, крошка!... Мне в душ пора...
... Девушки ушли рано утром. Евгений, наступая на использованные презервативы, принялся заваривать кофе (он достал откуда-то пару пакетов). Получается, я действительно жлоб!
 — Как тебе Катя?
 — А тебе Лена?
Почти синхронно друг другу ответили...
 — Нормально.
Вышел на балкон. Ярко светило солнце, стучал колёсами трамвай. Плюнул вниз. Слюна полетела по замысловатой траектории и упала на фуражку стоявшего возле подъезда милиционера. Тот моментально среагировал, подняв голову. Засёк. Вскоре в нашу дверь позвонили...
Женя, ещё ничего не подозревающий, весело засмеялся...
 — Опять кто-то просится. У тебя ещё силы остались, братан?
Я печально покачал головой, а потом обречённо посмотрел на друга...
 — Кажется, теперь наш черёд нагибаться, — и после короткой паузы добавил, — иди, Евгений, открывай...

Поделиться в: