Тридцатипятилетний высокий, широкоплечий, по-мужски, без излишеств одет, глаза улыбаются, взгляд располагает к общению. За первые пять минут знакомства Иван Иванович успел мне понравиться. Он позвонил мне по объявлению о знакомстве с мужчиной, которое я недавно размещал в газете, представился как начинающий, вернее как проявляющий интерес, но еще не определившийся в своих мечтах.
Он задавал и задавал вопросы...
Мне было интересно отвечать. Это было впервые: человек проявлял неподдельный интерес к моему тайному прошлому. То, что приходилось всегда скрывать от родных, друзей, сослуживцев, я с удовольствием рассказывал ему. Начал задавать вопросы о моем гомосексуальном опыте: что мне нравиться, что не нравиться, как я доставлял удовольствие мужчинам. Короче говоря, я рассказал ему за час с небольшим все о своем небогатом тайном прошлом. Потом он расспрашивал где я учусь, кем хочу стать. Мы пообщались еще около часа.
Долгий разговор окончательно заворожил меня. Я не чувствовал сексуального интереса с его стороны и это просто потянуло меня к нему. Мы продолжали общаться, но теперь я вел себя совсем иначе. Я начал заигрывать к нему. Иван Иванович это заметил, но оставил без внимания. Я окончательно сексуально возбудился — какой мужчина!!!
 — Ладно, хорошо пообщались, пора приступить к главному. Я, кажется, кое-что придумал. Пройдемся, — предложил он.
Мы до глубокой ночи гуляли по району. Иван Иванович привел меня в какой-то парк, людей там уже не было. Я знал, зачем мы сюда пришли... Мой член стоял как столб, смазка уже намочила трусы, я не мог дождаться желанной минуты. Он подвел меня к скамейке, сказал сесть, погладил мое лицо. Свое нетерпение я выразил тем, что начал целовать его руку — ладонь была широкая и крепкая. Все в нем будоражило мое нетерпеливое желание...
Иван Иванович еще раз осмотрелся, убедился, что в ночном парке людей уже нет:
 — Расстегни сам, — наконец сказал он и подошел вплотную ко мне.
Змейка на ширинке поддалась легко. Мои пальцы проникли под резинку его трусов, погладили лобковые волосы, прикоснулись к члену. Наконец-то я достал его и принялся ласкать рукой. Солидный размер.
Губами я коснулся набухшей головки, поласкал ее языком снизу. Потом слюной увлажнил свои губы и очень нежно расслабленными губами принялся делать минет. Мне нравилось красивый возбужденный орган. Я старался доставить максимум удовольствия его владельцу.
Так продолжалось не долго. Иван Иванович остановил меня, заправился, предложил пройтись еще. Мы снова гуляли по району. Он начал задавать вопросы понравилось ли мне то, что произошло, что я чувствовал, как я это делал. Я ответил, что мне очень понравилось, что у него красивый и ароматный член, рассказал о своем вожделении к нему.
 — Так ты сучка? — он резко остановился и посмотрел мне в глаза.
Будучи выше меня ростом сантиметров на десять, Иван Иванович нависал надо мной.
 — Можно, наверное, и так сказать, — ответил я.
 — Не можно, а так и есть. Ты теперь моя сучка, — его голос перестал быть обаятельным, — понял? Будешь приходить ко мне тогда, когда я скажу. Иначе будет плохо.
Такие слова не понравились мне, я растерялся, не знал как себя вести. Резкая перемена Ивана Ивановича выбила меня из колеи. Он продолжил говорить сильным громким голосом:
 — Все, что ты мне рассказал сегодня, было записано на диктофон. Там весь твой педрильский опыт, место учебы, домашний телефон я знаю и так. Могу тебя хоть завтра наказать за все твое блядство. Пошлю мамочке кассетку послушать или дам бомжу пятерку, так он лично в руки ей передаст. Думаю, смешно ей не будет. Потом ребятам и девчатам в колледж. Ты продолжишь там учиться? Два года на хрен, можно выкинуть из жизни. Да и потом, со своими связями, найду тебя в городе всегда, и будет опять сюрприз. Выхода нет, выбора нет, я тебя ни о чем просить не собираюсь. Ты — сука. А теперь — ты моя сука. Пойдем.
Иван Иванович не дожидаясь меня быстро куда-то пошел. Все еще была глубокая ночь.
Блядь, как я испугался! Это был пиздец! Я понял сразу, что попал под его власть полностью. Покорно, без настроения я поплелся за ним.
 — Что скис, чего молчим? — издевательски произнес он, — а ну, бодрее, так мне больше нравиться.
 — Задумался, — пробормотал я.
Снова резко остановился, посмотрел на меня, опять пошел.
 — Могу заставить тебя быть веселее.
Резкая остановка и ощутимый удар кулаком в грудь. Я замер, даже не думая оказать сопротивление. Страх сожрал меня полностью.
 — Теперь ты должен признать, что ты моя сучка. Говори это, — Иван Иванович пристально смотрел на меня.
Я не поднимал глаз и молчал.
Следующий удар по шее сбоку раскрытой ладонью чуть не сбил меня с ног. Очень больно, в глазах помутнело, но быстро отпустило.
 — Я твоя сучка, — от страха меня подташнивало.
 — И что теперь ты собираешься делать?
 — Пойти домой, поздно уже, родители, наверное, волнуются, — последняя надежда вырваться хоть на время из его лап.
Я не говорил — я мямлил еле слышно и почти неразборчиво.
 — А когда ты сосал у меня в час ночи, родители не волновались? — Иван Иванович почти кричал.
Попытка не удалась. Я не сильно и надеялся.
 — Пойдем, научу тебя возбуждать мужчин.
Мы зашли в лестничный подъезд ближайшего высотного дома. Воняло мочой и гавном.
«Хуевые условия для возбуждения», — подумалось мне.
Поднялись на пару этажей выше. От смрада это не спасало, но здесь было чуть чище, чем на первых этажах.
 — Снимай штаны и трусы, — приказал он, — вешай на перила и поворачивайся ко мне задом.
Большего унижения на тот момент в моей жизни еще не было. Быть по пояс голым для меня перестало быть мужским понятием. Я был гол снизу, как девчонка! Вдобавок, наклонившись, стоял раком. Опереться на перила он мне запретил.
 — Выстави получше задницу, блядь. Раздвинь ноги и жопу.
Я подчинился. Хотелось завыть от своей слабости, трусости, беспомощности, унижения и страха.
 — Теперь говори кто ты у меня? Только внятно и красочно. — Иван Иванович достал возбужденный член и начал дрочить.
Я уже знал, что он хочет услышать и, боясь сменить позу, произнес:
 — Я твоя сучка.
 — Будешь делать все, что я скажу?
 — Да.
 — Кто ты?
 — Сучка.
 — Говори «сука», а не «сучка».
 — Сука.
 — Сейчас, блядь, получишь.
Он поднес член к моей попе, нашел вход и резко втолкнул в меня головку. От боли слезы брызнули из моих глаз, но я не посмел попытаться отодвинуться и продолжал раздвигать свою попу для него. Было очень больно и унизительно.
 — Включи фантазию и расскажи, что ты, как сука будешь делать, чтобы ублажить меня?
Иван Иванович, не трахая меня, полностью наслаждался своей властью надо мной — я продолжал стоять в унизительной позе просто надетый на его член. Наверное, начали включаться некие защитные свойства психики, я понемногу успокаивался от стресса — мне было противно и одновременно я начал получать маленькие капельки удовольствия от своего подчинения чужой воле.
 — Все буду делать. Сосать член, лизать головку, яички. Все, что скажешь.
 — Жопу подставлять будешь, залупу сосать, языком работать где скажут, понял блядь. Я — твой самец, ты — моя собственность. Поворачивайся, лижи языком мне залупу.
Повернувшись, я попытался присесть, но он сказал, чтобы я оставался в позе и не смел распрямлять спину.
 — Наедине, всегда будешь сразу принимать такую позу, бегать за мной и лизать мне руку.
Я начал вылизывать языком его головку. Без физического насилия с его стороны такое отношение уже даже возбуждало меня. Я начал снова стараться доставить ему удовольствие.
 — Так, теперь: язык в рот не засовывать, понял? Лизать двигая головой, как сука. Поскуливай, слюну не глотай, чтобы она текла из твоей пасти, понял? Называть меня будешь Иваныч. Я теперь твой самец, понял? — он легко ткнул меня кулаком в бок, подхлестывая к действию.
Я делал так, как мне сказали — тихонько скулил, высунув язык на максимальную длину, двигал головой, вылизывая головку его члена. Слюна текла на его член и капала на пол. Меня начинало возбуждать мое подчинение.
Несколько слащавых педиков, которые были до Иваныча, лебезя и заискивая добирались до моей попы, чтобы потрахать молодое, почти невинное тело. Иваныч был другим. Он заставил меня подчиниться, не оставил мне выбора, сделал из меня действительно свою суку.
 — На колени, залез под меня. Давай быстро, блядь, — он хотел еще как-то продемонстрировать свою доминантность.
Зажав меня коленями под собой, Иваныч засунул мне большой палец глубоко в горло:
 — Теперь соси это, — и палец уперся в мои гланды.
Я сосал и лизал его палец, пока другой рукой он продолжал дрочить над моим лицом.
 — Будешь себя плохо вести, заставлю жрать говно по подъездам и отсасывать у бомжей! Понял, блядь, говори, кто я для тебя?
С пальцем во рту я промычал:
 — Мой самец, а я твоя сука.
 — Вылазь сука, нагнулся раком!
Иваныч резко ввел глубоко в мою попу палец и потянул рукой вверх. От боли снова хлынули слезы, чтобы было хоть чуть-чуть легче, приходилось немного подпрыгивать. Ему это очень нравилось.
 — Пока я дрочу, лижи куда достанешь и старайся, блядь, — снова рывок рукой вверх и очередная порция слез.
Я языком пытался лизать головку члена под его кулаком, которым все сильнее и резче получал по губам и по носу от его мастурбирующих движений.
 — Засосешь сейчас все и проглотишь, блядь, иначе тебе пиздец, понял? Давай, сука, глотай, блядь, на тебе...
Он до самого горла загнал в мой рот член и остановился. Держа меня за шею, чтобы я не оттолкнулся из-за рвотного рефлекса, также остановил меня. Через мгновение его член начал пульсировать и выбрасывать в мое горло сперму. Я не мог ее проглотить, мешал глубоко засаженный член.
 — Вот так должен кончать уважающий себя самец, — довольно произнес он, — понравилось, сука?
Я кивнул. Он продолжал держать меня за шею, пока окончательно не обмяк его орган. Я отстранился и проглотил, наконец, его сперму. Начинался рассвет.
От боли и пережитых унижений было тяжело дышать.
 — Вылижешь мне яйца и пойдешь домой, — Иваныч говорил уже спокойно, удовлетворенно прищуривая глаза.
Пришлось стараться еще несколько минут, прежде чем полностью удовлетворивший свои инстинкты самец разрешил мне одеться и идти домой.
Email: _marten@mail.ru.

Поделиться в: