(Рассказ уже идёт)
Замечания по теме рассказа на форуме в интернете: Девушка: «гы, а у меня часто такое бывает... проста патамучта лень до туалета дойти... ну вот лень и все, значете ли. Ну на счет нравица... у меня это отбивает чувство оргазма проц на 60. Т. К. концентрация внимания и всех сил организма и мозга идет на то чтоб не описаца... и ваще... я тут понимаешь ли хочу заполучить оргазм в свои цепкие лапы а тут виш ли другая некозистость возникает. Хотя можно создать отдельную науку: получение оргазма от собснно секса и от долгого хотения в туалет, в итоге двойной оргазм!))... ну для начала разработать определенную методику дыхания и расслабления)
Парень: лично мне нинравится когда девушка писает кагда ты ей припихнул Так что в текущем рассказе Филу повезло с Ники, а Ники повезло с Филом, учитывая пикантность метода. Ночью ей удалось не описаться при этом, но утром Ники торопилась на работу в офис, и будучи всё ещё с полным мочевым пузырём, всё равно ускакала, попав с переполненным от ночи мочевым пузырём прямо с порога сначала на часовое утреннее собрание, а затем... ну сами читайте дальше:
Все уже сидели, но собрание ещё не началось. Энди, её начальник, строго посмотрел на неё. — Я извиняюсь за своё опоздание. — Мы ждали только тебя.
Пока шеф это говорил, Ники бросила взгляд на дверь в коридор и далее к туалетам, куда она так и не успела. «Я попалась»... — Итак, начнём, — изрек Энди, отхаркался и начал неторопливую речь, чувствуя себя в своей тарелке.
А Ники не могла уже переносить боль в мочевом пузыре, — она представляла что будет если сейчас вот она описаецца в довершение всего посреди офиса на виду у всех сотрудников и сотрудниц. Затем Ники пересела в шикарное кресло рядом, которое было помягче. Она была не в силах сдержать ёрзанье.
Энди первым заметил её странное поведение, и сразу догадался в чём дело. У него самого сальные волосы свисали с головы, он был плохо выбрит, несвеж, словно с воскресного бодуна. Ники уже изучила каждый дефект на его лице, и видимо единственное что определённо успел сделать её шеф, так это сходить в туалет перед собранием.
 — Нас волнуют дальнейшие перспективы продвижения... в сфере услуг... наши усилия... (Ему только около тридцати, а уже такой зануда, — думала Ники). Когда была объявлена передышка, Энди спросил у неё причину её сегодняшнего опоздания. — У меня был нагруженный выходной, спала дольше обычного. Мои извинения. — На первый раз простительно.
Не желаете кофе чтобы взбодриться? — Нет, спасибочки. — взволнованно ответила Ники, стараясь при этом не двигаться. Энди пожал плечами и больше не спрашивал. После «антракта» Ники решилась и проявила ещё большую свободу в своих телодвижениях. В ней вселилась уверенность, не она протерпит как ни в чём не бывало до конца заседания и не сделает ничего «непредвиденного». Тем не менее дёргалась вовсю. Энди стал невольно дольше задерживать взгляд на ней.
Её короткая юбка была к тому же тесной, поэтому сильно очерчивалось вздувшаяся область внизу живота, которую он сейчас то и дело осматривал. Она была готова плакать, она потупила глаза и ресницы и смотрела на свою пока ещё сухую юбку.
Все смотрели на выступающего, и только выступающий смотрел в зал. Ники чувствовала себя неспокойно из-за внимания, которое шеф устремил на неё, и начала играть со своими локонами, подёргивая волосы и стараясь отвлечься от напряжения внизу мочевого пузыря, который пытался держать в себе всё его содержимое.
 — Итак, — прервал свою распространённую речь Энди, что никто уже не следил за тем, о чём он говорит,
 — Что нас ждёт после этого?
 — Э... , — Ники в этот момент почувствовала, что мочевой пузырь вздулся по форме шара сколько мог, моча пыталась просачивается вниз её, и скоро её будет не сдержать никакими усилиями.
 — Ну, мы будем чертовски старательно относиться к своей работе, прилагать все умения, разве что не ходить на руках. Она засмеялась над своей ошибкой, и тут же замолкла. Все вокруг тоже рассмеялись. Затем затараторила слишком быстро другая начальница. Энди отвернул голову в ту сторону, но жестом велел прекратить. И продолжил сам:
 — Могу заверить вас, что скоро всё пойдёт как по маслу. Итак, над чем мы трудились в последнее время? В голове же у Ники крутилась одна мысль: Я за последние полторо суток выпила чая и кофе и всё это продержала в себе. Всё, что хотел от меня Фил.
 — Я вижу ваши результаты, — говорил Энди. Энди подобрал ручку и крутил ее в своих руках, наблюдая, как Ники извивалась в своём кресле.
 — Нет ли у кого опасений, что все наши старания могут обернуться для нас сокрушительным крахом? Но мы и к этому готовы, наш банковский счёт выручит нас в трудную минуты.
«Что бы такое могло выручить меня сейчас? Эх, были бы у меня памперсы на себе. И вслух произнесла: — Так что же дальше? — Не прерывайте меня. — проинструктировал её Энди.
Он продолжал свой монолог, пускаясь в новые и новые дебри. Он говорил обо всём и ни о чём. Пока Энди всё говорил и говорил, Ники наблюдала за движениями секундной стрелки на её наручных часах, думая о каждых 5 секундах, прошедших с движением стрелки.
Ники вдруг так сильно согнулась, что Энди снова посмотрел на неё. Ники отсчитывала число прошедших минут, пять, десять, пятнадцать, кажется уже всё, на пятнадцатой минуте отсчёта мочевой пузырь уже не в силах был терпеть. Наконец Энди закончил свой доклад и сел, удовлетворённо осматриваясь вокруг себя и положив руки на подлокотники. Ники не ожидала такого внезапного останова, и тут же стала готова сорваться с места. Ники с ужасом констатировала, что время приближалось к десяти утра — выступление Анди заняло почти час, за вычетом десятиминутного опоздания. Обычно оно продолжалось не более получаса.
 — Всё ли в порядке? У вас что-то не так? — спросил Анди, видя её затруднительное положение.
 — Что вы имеете в виду?
 — Разве вы не слушали что я сейчас говорил? Я предложил просчитать, что если предпримут... Повторю ещё раз для невнимательных и непроснувшихся.
И вот Энди опять трепался и трепался в той же занудной манере, как и перед этим, сверля Ники и не оставляя ей ничего другого, кроме как думать о своём мочевом пузыре и страхе обмочиться. Ники пользовалась туалетом в офисе всего пару раз, следуя своей привычке по возможности избегать посещения посторонних туалетов и пользоваться преимущественно только своим домашним. Но сейчас она прокручивала в уме виденную картину фаянсовых сооружений, и проигрывала последовательность действий. «Вне всяких сомнений, что я сейчас...» думала она «Я определённо...». Ники перестала думать о чём-либо ином, и сконцентрировалась только на мышцах нервах в пределах её трусиков. Там возникло ощущение мокроты. «О Господи!» Ники вся слезилась задержав дыхание, ощущая, что вроде бы моча начала стекать по ногам между её крепко стиснутых бёдер, полностью смочив полоску трусиков.
«Таким темпом» — вернулась она к мыслям, — «всем будут видны подтёки на моих ногах, когда придётся выходить их этого кабинета, а ещё придётся идти через всю контору.» К её счастью, Энди закончил подведение соображений, недоумённо думая про себя: «Почему она не отпросится?», предвкушая разнос «Позже всех пришла — раньше всех ушла». Ники озиралась из сторону в сторону, стараясь не отжимать ноги одна от другой. Наконец Энди остановился и вытер пот со лба. Его язык заплетался, он устал.
Он заприметил ёрзанье Ники, и поэтому нарочно затянул свою лекцию, чтобы посмотреть, что с ней будет дальше. Но ему уже самому надоело ждать. Он не подозревал, что она терпела уже очень долго, и решил позабавиться заставить потерпеть её сейчас. Его уже возбудило то, что он увидел влажный след на юбке,...  когда Ники выходила из зала. Он придвинулся к двери и пронаблюдал за тем, как Ники шла по коридору. Ники перекинулась взглядами с коллегами, встретившимися её на пути к туалету. Ники терялась в догадках, сколько она выпустила из того объёма, сколько безопасно можно было выпустить, чтобы облегчить себя. И на самом деле она не чувствовала никакого облегчения от этого.
К счастью для неё, никто, кроме Энди, не видел её сзади и не видел её мокрого пятна на юбке, которым она при ходьбе махала из стороны в сторону. Ники толкнула дверь в женский туалет, и невольно ругнулась. Внутреннее пространство было оккупировано курящими девушками из других офисов, а две двери в кабинки были закрыты. Она подошла, толкнула одну дверь, потом вторую, ни одна не поддалась. Или внутри каждой кто-то есть, или может они вообще закрыты. «Плохи мои дела» — думала она — «и этот негодяй ещё предлагал мне кофе полчаса назад!»
Она оглядела себя сзади и мокрое пятно на своей юбке, раздумывая, за сколько же оно высохнет. К счастью, юбка была из тёмного материала, и контраст был не очень большим. Она испустила агонистический крик, когда почувствовала, что опять что-то брызнуло сквозь трусы, и расставила пошире ноги. Что-то попало на пол, но юбка не намокла больше чем была. Ники всё ждала, когда же наконец откроется какая-нибудь дверца, первая или вторая. «Филу понравилось бы увидеть меня в таком виде». Наконец она решилась сесть на пол, и наделать лужу прямо под собой. Моча побежала по плоскому полу. Курящие девушки нелепыми глазами уставились на грушевидную увеличивающуюся лужу, одна курящая выронила из рук сигарету.
Запертые дверцы открылись тоже почти одновременно, и из них выпорхнули две брюнетки.
 — Ты что, совчем офигела? В коридоре с ковром-дорожкой пока было всё нормально. Тут как раз в туалет из коридора стали заходить её сотрудницы после собрания. Ужасом для ошеломлённой Ники предстояло то, что она представила всю серьёзность последствий теперешнего положения. Она рванула прочь, в дверь, скрываясь от взглядов, в то время как мочевой пузырь ещё не успел вовремя освободиться, и мокрый след продолжался по коридору. Но уже ничего не чувствовала. Народу было как никогда много, ну прямо все здесь собрались, и каждый мог видеть сейчас её.
 — Оставьте меня одну!!! оставьте меня одну!!! Ники поймала на себе ошеломлённый взгляд Энди. «Надо было отлить из мочевого пузыря ему под стол.»
 — Видишь что со мной от твоего собрания и после твоего предложенного кофе! Многословный Энди на этот раз не нашёл что промолвить. Ники забежала в комнатёнку, где она сидела ещё с двумя сотрудницами. — Ники, с тобой что-то не так? — решилась спросить Джоанн, не поняв почему та вбежала впопыхах, да ещё мокрая сзади. Мочевой пузырь уже вылил всё на пол туалета и всего коридора.
 — Я описалась, разве ты не видишь? Дайте мне полотенце! Я еле протерпела всё это чёртово собрание у Энди, а когда уже шла в туалет, эти падлы устроили там очередь.
Она замолкла, чувствуя, как с её намокшей юбки уже начало уже капать на пол, на виду у подруг. Вдруг журчание вдруг возобновилось вновь, Ники сама не могла понять откуда. Оказалось, она всего лишь опрокинула сосуд с водой для поливки цветов.
 — Так, и здесь наделала, смотрите! — У дверей скопилась уже очередь заглядывающих.
 — Не смотрите на меня! — Ники вся раскраснелась, закрывая свою лицо подолом юбки. И ринулась прямо на любопытную толпу, обратно в туалет, в котором уже никого не было, и к белому унитазу.
Но что вылилось там из неё, так это только слёзы. Опустошив ранее свой мочевой пузырь, как ей казалось, в несколько литров, Ники продолжала теперь сидеть и бездействовать голой и мокрой на сиденье унитаза, размышляя над плачевным состоянием себя, своего нижнего белья и юбки. Она пыталась вспомнить, в детстве было ли что-нибудь подобное не с ней, а с кем-нибудь вокруг. Мама строго воспитала её, и затем она не избегала пивных прогулок, не задерживалась на вечеринках, и не привыкла делать это даже среди кустов деревьев. «Если б он знал, что я буду бояться пользоваться чужими туалетами». «С одной стороны здорово всё-таки получилось», главное скорее отсюда, скорее!.
Теперь она не знала, как предстать перед коллегами о объяснить ситуацию. «Пи-пи это такое деликатное дело», — и кто придумал такое наказание для женщин. И это была абсолютная правда, потому что мужчинам это делать намного удобнее и безопаснее. Она обтёрла насколько можно свою юбку клочками бумаги, напихала бумаги в трусы, чтоб не было холодно, вышла из кабинки, попыталась и перешагнула через наделанную собой ранее лужу, и мерным шагом пошла по коридору. Перед неё всё плыло как в тумане. Как она играла в детстве в песочке, как вязала венки и ленточки, вспоминала минуты подглядывания за мальчиками.
Ещё в детстве она каталась не но доске, а коньках и на роликах, которые так сложно было разуть, и приходилось терпеть до последнего. Она не помнила, как это было в детском саду, но в школе было совсем по-другому. Но уже в возрасте восьми лет, вспомнила она, она была сильна в своих способностях и, несмотря на боль, от которой она страдала каждый раз, она с твёрдой уверенностью могла дотерпеть. Затем, когда она каталась на роликах со своим другом, тот не разуваясь заезжал куда-то в кусты, а она ждала его на асфальте. Она бы много чего могла вспомнить...
Не было никакой надежды, что её выходку проигнорируют и скоро о ней забудут. Когда Ники вернулась по коридору в офис, забрать сумочку с кошельком и мобильным, среди коллег на этот раз воцарилась полная тишина. Она тоже игнорировала их.
 — Мне надо пойти домой, плохо себя чувствую, — объявила она коллегам стараясь произнести это как ни в чём не бывало обычным ровным голосом, и прошмыгнув как можно тише к двери. Она не нашла смелости обернуться и сказать до-свиданья, хотя её грызла эта мысль. И также она ощущала на себе дюжину взглядов, направленных на мокрый зад её юбки.
Это был всего лишь её первый месяц работы, и тут такой позор. В автобусе на обратном пути кроме неё почти никого не было, но она ехала стоя. Возвратясь домой и сидя на стуле упёршись локтями об стол, Ники с трудом могла поверить, что всё так нелепо и закономерно закончилось. И она думала не о том факте, что смогла протерпеть так долго, а размышляла над тем, как же так она пошла своему мочевому пузырю на уступку. С ней ни разу ещё не было такого, чтобы она описалась. — И что я скажу подругам Джоанны и прочим? Это позор, я не смогу больше показаться им на глаза!
Если я скрывала свои туалетные дела от лучших подруг с восьми лет, то сейчас я тем более взрослая. Ники разрешала сейчас две вещи большой важности, прокручивая их в своём мозгу. Первое, она никогда больше не покажется на глаза людям из своего офиса. Второе, на что она будет жить, она могла жить на запасы, но продолжать работать на прежнем месте больше она уже не сможет.
И она села писать прошение об увольнении, её ручка решительно чёркала по бумаге, и помимо заявления она пришла к следующему утверждению: «Я никогда больше не описаюсь». Фил может продолжать свои причуды, заставлять её терпеть, ей уже нравится быть наполненной, но в следующий раз она сдержится. Она наказала своему мочевому пузырю: Я заставлю тебя ждать столько, сколько надо, пока я не скажу тебе, «писай». — добавила она с твёрдыми нотками в голосе.
Взяв написанную бумагу в руку, Ники решительно встала, но тут же немного расслабилась, посмотрев на улицу через окно. Мир копошился за окном, на улице, оставляя её временно наедине с её мыслями. Когда она попыталась ещё раз сосредоточить свои мысли, она осознала, что её легкомысленное решение было итогом полной безалаберности и авантюризма. Раз не можешь так не можешь, нечего было соваться.
Её работа не считалась престижной, лучше вообще было сменить работу. Но предвкушение лёгкости и предвкушение, что она будет свободно порхать пару недель, пока она не устроится на более подходящее место, радовали её. Шеф её больше не увидит. «И назначить короткий перерыв с роспуском заседания, если кто-либо ещё раз проявит признаки ёрзанья», — улыбнулась она при этой мысли. Она держалась ведь 19 часов суммарно, после четырёх или пяти выпитых чашек кофе. Энди наверно решил приколоться над ней, но Филу, она была уверена, такая затея понравилось бы ещё больше.
Приближалось время обеда, так что Ники занялась приготовлением еды. Её мокрые одежды были прополосканы и сохли в ванной, а на себе она заменила их спортивными штанами и майкой. Ещё не начавшаяся карьера Ники была обречена, она пойдёт продавщицей газет или сигарет (чёрт, в киоске тем более негде будет пописать, но там хоть не на виду).
Затем другие домашние дела, включая прогулку до почты, чтобы отправить заявление на увольнение, загрузили её вплоть до предполагаемого возвращения Фила из Лондона. Когда она позвонила ему по телефону, Фил тут же взял трубку. — Привет, Фил!!! Можно я приеду к тебе?
(окончание в части 3)

Поделиться в: