Мне и в голову не могло прийти, что приглашение из Москвы придет так быстро. Анкету на участие в конкурсе молодых талантов я отправил несколько дней назад, и вдруг — «Приезжайте! Ждем-с!» При этом на ярком фестивальном бланке значились место и время сбора юных дарований, некоторые требования к внешнему виду (чтобы не сильно отличались от обозначенных в портфолио) и, непосредственно, сама программа шоу. Три дня в столице, двухместные номера в центральном отеле города, суперплощадка с потрясающими воображение светом и звуком! И, конечно, возможные перспективы пробиться на Олимп, именуемый «Шоу-бизнес». Подростковая мечта, достойная сказочных золушек, начинала обретать зримые очертания.
Утренняя Москва встретила довольно приветливо: схема «вокзал-метро-гостиница» не дала сбоя ни на одном этапе. Громадное здание отеля напоминало праздничный муравейник: сюда рекой стекались нарядные детишки в сопровождении взрослых и просто сами по себе. Гул стоял на полстолицы.
Организация и правда оказалась на высшем уровне: мальчиков и девочек, съехавшихся со всей страны, сразу разделили по половому признаку, выделив по гостиничному этажу каждой группе. Многочисленным мамам-папам были предоставлены апартаменты в другом крыле отеля, что, однако, не мешало всей этой сопровождающей таланты свите шататься по всем этажам и межэтажным пространствам.
Меня никто не сопровождал (и таких участников было тоже немало). Родители решили, что в свои 15 лет я могу считаться самостоятельным, зашили в заднем кармане брюк некоторую резервную сумму в долларах США (на случай непредвиденных ситуаций) и, благословив, отправили в город мечты. Огромная сумка с многочисленными костюмами, лакированными туфлями, домашним салом и конфетами дополняла провинциальности всей моей натуре, что было отмечено тут же в холле отеля одним из организаторов, представившимся Виктором Александровичем, или просто Витей.
 — Эй, паренек, а ну пойди сюда, — окликнул он меня, едва я зарегистрировался у толстой тетки в блузке без лифчика. — У тебя какой номер?
 — Триста девятый, — посмотрел я на ключ.
 — Славно, — потер руки Виктор, — соседями будем. Я в триста десятом остановился. Заходи чайку попить. Обсудим твое предстоящее выступление.
 — Хорошо, — кивнул я, и отправился к лифту.
В номере 309 одно из мест уже было занято. Гора вещей из похожей дорожной сумки была вытрясена на кровать, повсюду валялись какие-то банты и кружева, отчего я подумал, что ко мне подселили девочку. Из душа, помимо шума воды, раздавалось звонкое подростковое пение, что только усилило мои подозрения. Свои дальнейшие действия я представлял плохо, а потому просто бросил сумку на пол у второй кровати, а сам плюхнулся в гигантское кожаное кресло. Тело после дороги невыносимо чесалось, и душ сейчас был явно к месту. Но если со мной в номере будет жить девчонка, то как прикажете себя вести? Мысли путались, ничего более логичного, чем пойти и попросить поменять комнату, в голову не приходило. До основного сбора была уйма времени: всех участников собирали в концертном зале N. аж в 10 часов вечера. Сейчас было только девять утра, а значит, придумается что-нибудь.
Тем временем шум воды стих, однако пение не прекратилось. Четко поставленный голос и минимум фальшивых нот свидетельствовали о длительной и довольно профессиональной подготовке. В неожиданной тишине легко угадывался мотив, и прослушивалось каждое слово, а когда дверь распахнулась, в проеме возник настоящий ангел: белокурые влажные кудри ниспадали на плечи, пухлое аккуратное тельце без единого волоска, ясные голубые глаза, подернутые легким испугом. Или, скорее, неожиданностью: парень (а это оказался именно мальчик!) явно не был готов увидеть меня здесь.
 — Привет, — смущенно улыбнулся он и прикрылся большим белым полотенцем. — Я — Ромуальд. Можно просто Рома.
 — А я — Амфибрахий. Можно просто Фима.
И мы рассмеялись. Первый барьер в знакомстве всегда приятно снимать юмором.
Рома оказался из Костромы. Приехал еще с двумя товарищами, точнее, подругами, а значит, вместе с ними не поселился. Всю его историю восхождения к конкурсу я услышал и сравнил со своей (совпали!) уже после того, как сам принял душ. Кайф! Горячая вода и ароматный шампунь смыли последние бастионы стеснения, и уже через полчаса мне казалось, что я знаком с этим белокурым чудом всю жизнь. Рома был на год меня младше, но внешне вообще выглядел лет на одиннадцать с хвостиком. Кстати, и «хвостик», как я успел заметить, у него аккуратно маленький — прямо как у амурчика с эрмитажной фрески.
В дверь постучали. Это оказался Виктор Александрович. Увидев нас, раскрасневшихся и завернутых в махровые халаты, он воскликнул:
 — Вот молодцы! Вижу, с дороги освоились и подготовились как надо. Ну, пошли ко мне в гости — знакомиться будем.
 — Мы только оденемся, — сказал я, но Витя объяснил, что в коридоре все равно никого нет, да и в халатах в отеле ходить не воспрещается. Лишь бы не по центральному холлу.
И мы пошли к нему в номер. Там был накрыт импровизированный стол, на котором возвышались две бутылки какого-то ликера, обставленные со всех сторон фруктами и шоколадными плитками. Пышная гроздь винограда настолько дополняла столь очаровательный натюрморт, отчего у нас с Ромуальдом потекли слюнки.
 — Присаживайтесь, господа артисты, угощайтесь, — сказал Виктор и закрыл дверь на ключ. — Хотите Grand Marnier?
 — Нет, нам нельзя, — мотнул я головой. — Не положено по возрасту.
 — Что вам положено — пусть мамки решают, — отрезал мужчина. — А они сейчас далеко. Ну так как?
 — Я, пожалуй, попробую, — неожиданно сказал Рома и, подмигнув мне, протянул Виктору бокал. — А ты что ли не мужик?
Последние слова были сказаны с явной иронией, после чего не согласиться я уже не мог. Да и не хотел: в свои пятнадцать я уже пробовал спиртные напитки (правда, не такие элитные), а потому знал реакцию собственного организма на градус вовнутрь.
Ликер приятным теплом наполнил все тело, сделав его невероятно легким и расслабленным. Виктор (а мы уже не стесняли называть его на «ты» и по имени) оказался замечательным рассказчиком с великолепным чувством юмора и огромным словарным запасом. А еще от него исходила огромная по своей силе харизма, такая притягивающая и полностью отключающая мозги. Мы просто наслаждались общением с этим интересным человеком. Предложи он сейчас выпрыгнуть из окна, мы бы, не задумываясь, сделали это.
Мужчина и приказал. Только не выпрыгнуть, а... попрыгать в центре его номера. Мол, на сцене мы должны не столбом стоять, а двигаться. Причем, двигаться правильно и очень соблазнительно.
Мы с Ромкой встали: ноги немного дрожали, но в голове были такие беззаботность и легкость, что хотелось летать под потолком. Виктор поколдовал у импортного навороченного музыкального центра, и номер наполнился зажигательной музыкой, устоять под которую смог бы только глухой. Мы сначала просто притоптывали на месте, потом стали более уверенно пританцовывать и, наконец, перешли на те самые прыжки в порыве какого-то необъяснимого экстаза.
 — Ай, мальчики, молодцы! — подбадривал Виктор, хлопая в ладоши. — А ну-ка маленький, покрути попкой, чтобы в зрительном зале тебя все захотели потрогать!
Маленький, то есть Ромка, начал отчаянно вилять задом, отчего его халат постоянно распахивался, обнажая голое тело. Получалось довольно эротично, и я поймал себя на мысли, что был бы не прочь прикоснуться к этой маленькой бестии.
 — А ты не отставай! — вернул меня к реальности мужчина. — Повторяй за маленьким, может, я вас в дуэт поставлю, если публику заведете. Денег заработаете, славы огребете.
Надо ли говорить,...  что после этого я задвигался, как заведенный, вспомнив все, чему меня учили на уроках хореографии и в балетной школе. Я высоко задирал ноги, изгибался всем телом, словно кошка, призывно помахивал головой и слегка облизывал губы. Видимо, со стороны это смотрелось довольно соблазнительно, потому что Виктор вдруг поднялся, подошел к высоченному шкафу и вытащил оттуда несколько видов нижнего белья унисекс, прозрачного, как слеза младенца.
 — Наденьте-ка вот это, — сказал он, бросая нам с Ромуальдом трусики-стринги. — А халаты вообще снимите, а то я понять ничего не могу — брать вас в шоу-бизнес или нет.
Мы поспешно скинули халаты и натянули на себя прозрачные кусочки материи. Наши члены стали заметно выпирать, даже у Ромки его хозяйство уже не выглядело таким незначительным.
 — Танцуем, девочки! — хлопнул в ладоши Виктор, и добавил громкости.
И тут мы дали! Я больше в жизни так не танцевал, как в тот миг! На какой-то момент мне показалось, что мужчина смотрит на нас несколько иначе, чем поначалу, но списал это на его профессиональную заинтересованность. И не удивился, когда он попросил изобразить парный танец, при этом, поглаживая друг друга по ягодицам, — значит, так надо для шоу.
Я думал, Ромка смутится. Ничуть! Он первый кинулся ко мне в объятья, сжал ничем не прикрытые половинки и, продолжая танцевать, прижался всем своим телом.
И в этот момент мой собственный организм выкинул неожиданный фортель — у меня встал член. И не просто встал — вскочил! Словно меня накачали каким-то возбудителем, и только сейчас он сработал. Конфуз залил меня краской с ног до головы.
Ромка почувствовал это сразу, но почему-то лишь сильнее прижался к моему телу. Его пальцы так сжали мою задницу, что я побоялся, что сейчас возьму и кончу вдобавок ко всему. Мое смущение не ускользнуло от взгляда Виктора, перекрикивая музыку, он поманил меня к себе.
 — А ты танцуй пока один! — бросил он Ромке. — Ну что, боец, пойдем посмотрим, что у тебя там.
И он увлек зардевшегося меня в душевую, закрыв дверь на щеколду. Я, как нашкодивший первоклассник стоял пред Виктором, пытался прикрыть руками свой срам и не знал, что делать. Почему-то представилась позорная картина: меня с треском и публичным объявлением причины выставляют на начальном этапе конкурса, об этом пишут все газеты и показывают в вечерних новостях. Жуть!
Но очень скоро эта картина перестала существовать. Прямо здесь в душевой я получил первый урок шоу-бизнеса: никогда не жалей себя ради искусства. А еще ради тех людей, кто этим искусством заправляет. Все это я понял, когда Виктор легко стянул с меня бесполезные теперь стринги и выпустил моего торчащего малыша на свободу.
 — Так лучше, правда? — спросил он шепотом.
Я лишь кивнул и замер в ожидании чего-то невероятно запретного. И это случилось! Мужчина присел на корточки и прежде, чем я успел ойкнуть, заглотил мой член по самый яйца.
Такого я не ожидал, а потому попросту онемел. Удовольствие накатило так внезапно, что ноги подкосились, и я присел на край унитаза, пытаясь взять себя в руки. Получалось не очень. Виктор поменял позу, опустившись на колени, и отчаянно заработал ртом. Его рука ловко массировала мне яички, отчего волны неземного тепла раскачивали меня, словно шлюпку и, накрывая с головой, уносили сначала на дно пучины, а потом к центру галактики.
Пальцем мужчина массировал мне между ягодиц, что тоже было очень приятно. Ни на секунду не прерываясь, он то полностью погружал мой член себе в рот, то всасывал только головку, громко и со стоном причмокивая.
Я кончил настолько бурно, что сам испугался: не потерять бы сознание! Голова откинулась назад, и я улетел! Мне было все равно, куда попала сперма, слышал ли нас Ромка, что сейчас делает Виктор... Меня несло в неведомые дали, и остановиться я не мог. Такой оргазм несравним с теми жалкими сливаниями семени, которыми я занимался в полном одиночестве перед экраном монитора. Это был настоящий полет орального искусства, в исполнении профессионального пилота.
Когда я малость пришел в себя, Виктор заканчивал полоскать рот.
 — Ну как ты, малыш? — улыбнулся он.
 — Супер! Это было... это было...
 — Потрясно, не так ли?
 — Еще бы!
Эмоции переполняли. Да и чем тут можно говорить: этот человек доставил такое удовольствие, что я у него где-то даже в долгу.
 — Меня разрядим? — тут Виктор кивнул на свою ширинку, за которой явно стоял здоровенный член.
 — Да, — ответил я без колебаний, и руки сами потянулись к его паху. — Только, я не знаю как.
 — Не волнуйся, научу, — подмигнул он. — Пойдем в комнату.
 — Там же Ромка!!! — ужаснулся я.
 — Вот с ним вы дуэтом мне и поможете.
Все еще смутно представляя себе задуманное, я голый вышел за Виктором из душевой. Ромуальд уже не танцевал, а сидел в кресле и с видом завсегдатая столичного клуба прихлебывал ликер. Было заметно, что его глаза накрыла приличная хмельная поволока.
Увидев меня без трусиков, он оторопел:
 — Вы там мылись что ли?
 — Было дело, — хмыкнул Виктор, подмигивая мне. — Подойди, маленький, я тебя румбу танцевать поучу.
Ромка вскочил на ноги, но тут же плюхнулся обратно: ноги не держали.
 — Ой, — глупо хихикнул он, — что-то мне не встать.
 — Тогда сиди и учись у нас с Филом.
С этими словами Виктор повернулся ко мне и неожиданно расстегнул брюки. Трусов под ними не было, и на волю из ширинки выскочило здоровое нечто, диаметром напоминающее шланг от пылесоса. Миг, и брюки вместе с футболкой полетели в Ромку, отчего тот весело заржал, принимая происходящее за игру. Великолепный мускулистый торс и стоящий кол между ног мужчины делали его похожим на Аполлона из древних мифов. Подойдя ко мне вплотную, он коснулся моего живота своей дубиной и шепнул:
 — Поехали, малыш!
И мы поехали! Виктор терся об меня неторопливо, но довольно настойчиво. Мы кружились под непонятную мелодию, без каких-либо намеков на румбу или еще на что, зато с такой страстью — хоть клип снимай. К тому же через пару минут встал мой собственный член, отчего казалось, что два голодных самца вытанцовывают перед самкой в поисках ее расположенности.
Так и было. Ромка смотрел на нас с нескрываемым любопытством, периодически едва заметно поглаживая себя спереди по трусикам.
 — Снимай их, маленький! — крикнул Виктор. — Сейчас они тебе только мешают.
Немного помешкав, Ромка решился, и одним торчащим членом в комнате стало больше. При внешних ангельских данных, Ромкино орудие было вполне приличного калибра, хотя и не дотягивало до моего, и, тем более, до Виктора.
Из динамиков, как по заказу, полилась медленная музыка. Девушка с придыханием и очень сексуально пела на английском, разумеется, о любви. Я давно махнул рукой на стыд: да и нечего уже было стесняться — все свои. Ромка уже откровенно двигал ручкой по члену, закатывал глаза и громко стонал. Смотреть на него было одно удовольствие, но Виктор не дал мне насладиться зрелищем. Неожиданно он наклонился и поцеловал меня в губы. Настолько нежно, что я опешил и на мгновенье остановился. Поцелуй повторился, но оказался значительно продолжительнее первого. Меня до этой минуты вообще никто не целовал в губы, тем более мужчина, поэтому ощущения были довольно яркими и очень приятными. Мой член напрягся до предела и упирался Виктору в бедро. Он целовал меня все настойчивее, но не яростно, умело орудуя языком и слегка покусывая то верхнюю, то нижнюю губу. Руки блуждали по моему телу, танец прекратился сам собой: мы стояли перед мастурбирующим ангелом и, обнявшись, сливались в поцелуе снова и снова.
Как я опустился на корточки, помню смутно. Только стоящая дубина в один миг оказалась у меня перед самыми глазами. Исходивший аромат ни с чем нельзя было сравнить, а изящность формы строения говорила об отличной работе Творца.
 — Давай, мой хороший, — вполголоса сказал Виктор. — Вижу, хочешь попробовать.
Я зажмурился: будь что будет! Губы разомкнулись, и горячая плоть ткнулась мне в нёбо. Обхватив ствол рукой, я задвигал головой, насколько это мне позволяла сноровка. Точнее, полное ее отсутствие. Виктор взял мою свободную руку и положил себе на гладко выбритые яйца. Это сыграло своего рода детонатором, апогеем моего личного возбуждения: собственный член начал выплескивать сперму прямо на ноги мужчине, у которого я так залихватски отсасывал. Такое со мной было впервые — я кончил, не прикасаясь к своей плоти.
Вдруг особенно громко застонал Ромка. Скосив глаза, я увидел, что конец мальчика разбрызгивает семя по всей комнате. При этом юное тело содрогалось в прекрасных оргазмических конвульсиях, от взгляда на которые стал кончать и сам Виктор. Он громко зарычал, сжал мою голову и выплеснул прямо в глотку несколько порций горячей терпкой влаги.
Глотать или нет мысли даже не возникало — все прошло внутрь само. Я опустился на пол и не мог поверить, что все это происходит в реальности. Еще несколько часов назад, находясь в поезде, я и подумать не мог, что получу такой грандиозный сексуальный опыт, да еще с мужчиной. Причем, в гостинице, на глазах у мастурбирующего мальчика, да еще за каких-то пять-десять минут кончу два раза подряд.
Приглушив музыку и разлив по фужерам теплый ликер, мы сидели втроем в креслах и смотрели друг на друга совсем другими глазами. Возбуждение окончательно не прошло, но легкая приятная усталость давала о себе знать. Виктор, будучи опытным психологом, начал непринужденную беседу на отвлеченную тему, чем несколько разрядил обстановку. Ромка во все глаза смотрел на его расслабленный член и явно был непрочь его тоже попробовать на вкус. Забегая вперед, скажу: наши развлечения на этом не закончились, и стены номера отеля № 310 еще долго будут помнить подробности трехдневной оргии, устроенную двумя мальчиками и их опытным наставником. Будет интересно — расскажу.
С автором можно связаться по адресу
ka3ys2007@rambler.ru

Поделиться в: