Я поссорилась со своим парнем. Честно говоря, давно было пора выяснить наши отношения. Мы встречались около года, прежде чем поняли, что нам хочется жить вместе. С Игорем было легко и приятно. При условии, что ему хорошо и комфортно. В последнее время я давно ощущала, что между нами нарастает напряжение. Вчера, убирая в ванной комнате, я передвинула какие-то баночки и гели Игоря. Такой мелочи было достаточно, чтобы я узнала все, что он думает о нашем совместном проживании.
Чтобы выпустить пар и подумать, я села в машину и, поехала, куда глаза глядят. Заехала в красивые и незнакомые мне места, кажется где-то на самой окраине города. Весь день я работала в офисе, и сейчас мне вдруг захотелось пройтись подышать свежим весенним воздухом. Оставив машину возле парка, я заметила недалеко узкую дорожку, уходящую вглубь. В карманах у меня лежали лишь связка ключей, несколько старых чеков, и мельком просмотрев, я выбросила их в урну. Если бы я знала, что они мне могут пригодиться!
Все время, пока я ехала сюда, я продолжала бесконечный диалог с Игорем, теперь же на прогулке все куда улетучилось. Погода была чудесная, заходящее солнце мягко бросало тени от деревьев. На встречу мне попадалось мало людей. Кто-то выгуливал собак, кто-то просто прохаживался, вероятно, в весеннем романтическом настроении. Меня догнал какой-то парень и сказал «Привет». Я поздоровалась в ответ. Привет, так привет. Дальше мы шли молча. «Ты не знаешь, что это за часовня?» спросил он, и когда я повернулась, чтобы посмотреть чья-то рука зажала мне рот какой-то тканью пропитанной чем-то гадким.
«Вот и все, так банально» подумала я и погрузилась в небытие.
Пробуждение было ужасным. Тело не хотело меня слушаться совершенно, перед глазами все плыло и двоилось. Издалека доносились чьи-то голоса. Потом мне зачем-то кто-то поднес к носу какую-то гадость, я вдохнула и пришла в себя окончательно. Я лежала на носилках, а вокруг стояли люди в неизвестной мне форме. Недалеко мигали яркими огнями сирены полицейской машины и скорой помощи. Тут я вспомнила про нападение и про часовню и заодно, про ссору с Игорем. Резко поднявшись, я застонала от дурноты.
 — Лежите, вам еще нельзя вставать. Меня зовут Рэна, я старший офицер. — Раздался чей-то заботливый женский голос.
 — Что со мной?
 — Похоже на вас напали, вы видели, кто это был?
 — Да, конечно я видела... это был молодой мужчина.
Находясь в состоянии шока, я все же заметила, что люди переглянулись. Более того, они были потрясены. Что такого я сказала?
 — Мужчина? Вы уверены? — произнес один из полицейских.
Я молча посмотрела на парня, задавшего вопрос. Наверно после нападения я выглядела как-то странно, но мне показалось, что от моего взгляда у него отпала вся охота задавать глупые вопросы. Мужчина поспешно отвел глаза. Какие нежные полицейские пошли, ну надо же!
 — Не беспокойтесь, мы только что провели тест на ДНК и установили вашу личность. — Сказал один из офицеров, заботливо предлагая воды.
На униформе у него на маленькой табличке что-то было написано, вероятно, его имя, фамилия и что-то еще, может звание, я не разглядела, так как не могла сконцентрироваться.
Интересно, а как по ДНК можно установить личность, как по отпечаткам пальцев? Прогресс пошел далеко вперед, а я и не знала, что ДНК у полиции на вооружении. Впрочем, откуда мне знать, передовые технологии не мой конек.
 — Да, конечно, я уверена. Я не очень хорошо запомнила его лицо, но это точно был мужчина.
При этих словах среди блюстителей порядка начался, чуть ли не переполох. Они сразу же отошли в сторону и стали совещаться, иногда переходя в громкий шепот. До меня лишь доносились некоторые слова «молодой мужчина... нет, побегов не было... за последние тридцать невероятно...»
 — Извините. — Один из совещавшихся подошел ко мне. Это был тот заботливый мужчина поивший меня водой. Я все еще лежала на носилках, и он опустился на колени и, наклонившись ко мне поближе, спросил:
 — А нападавший был красив?
Необычный вопрос, наверно у нас в округе завелся сексуальный маньяк. Я попыталась вспомнить. Домашняя ссора тогда полностью поглотила меня, но я все-таки успела заметить, что парень, напавший на меня, был довольно симпатичен.
 — Да, это был приятный молодой человек.
Вспоминая того парня, я заметила, что полицейский хлопотавший рядом со мной тоже хорош собой. Его можно было даже назвать роковым красавцем — очень смуглая кожа, несколько резкие черты лица, черные и потому пронзительные глаза, четко вырезанные природой губы, и самый квадратнейший подбородок в мире. В роли киношных героев-полицейских хорош именно такой типаж, когда всего много — и цвета кожи и четких линий. Этот слащавый и яркий тип мужчин, меня всегда отталкивал, но я и представить не могла, что они встречаются среди полицейских.
Светлый образ Игоря услужливо вынырнул в сознании, и я снова вспомнила нашу ссору. Мне надоело лежать, к тому же этому полицейскому наверняка было неудобно в такой позе вести беседу. И я попыталась сесть.
Солнце уже давно зашло, и на парк спускались сумерки. Зажинались фонари. Нужно было ехать домой. Тут я подумала что нападение, возможно, было с целью ограбления. Ну конечно — машина! Он с самого начала следил за мной, чтобы угнать мою красавицу. Я не чувствовала себя так, как будто меня изнасиловали, следовательно... Я осмотрела свои карманы и обнаружила там ключи. Странно все это, очень странно — ключи были на месте.
 — Мне можно идти домой? Или нужно уладить какие-то формальности?
 — Да конечно, вы можете ехать, по этому адресу вы можете подъехать в любое удобное вам время, и мы все оформим. За это время мы проверим всю нашу картотеку, поверим все побеги, все что можно. Это же нонсенс! Нападение на женщину!
 — Так уж и всю картотеку? — спросила я язвительно.
Виданное ли дело чтобы меньше чем за сутки полиция перерыла все, тем более в случае с обыкновенным нападением, причем никто вроде не пострадал. Пережитое волнение я как-нибудь перенесу.
 — Не сомневайтесь, Эмма, всю. — Подтвердила старший офицер Рэна. — Ганс, помоги даме! Мы довезем вас до вашей машины, она где-то в начале парка, не так ли?
Вообще мне показалось, что руководила всем эта женщина, а мужчины помалкивали.
 — Позвольте, я помогу вам встать, госпожа Эмма. — Это говорил заботливый охранник порядка по имени Ганс. «Надо же джентльмен, какой. Ну, помоги мне мальчик, помоги. Слово «госпожа» я просто пропустила мимо, мало ли что может показаться». Подойдя к машине, я снова почувствовала головокружение — машина оказалась странной формы. От неожиданности я сильнее, чем это нужно было, схватилась за руку полицейского. Он заглянул мне в лицо, и тут его выражение сильно изменилось, причем так, что мне стало казаться, что это он сейчас упадет, а не я.
Его глаза смешно выползали из орбит, рот приоткрылся в непостижимом удивлении. Вообще после этого случая в парке со мной стало происходить что-то непонятное. Я даже подумала что то вещество, которым был пропитан носовой платок преступника, обладало каким-то галлюциногенным свойством. Нужно будет пройти обследование, решила я. Мало ли что.
За две минуты меня довезли до парковки. За это время еще не сильно потемнело, но я не могла найти свою машину! Черт! Черт! Черт! Угнали? Или все же галлюцинации? Мне не хотелось показывать свое недоумение, но и остальные машины на парковке тоже выглядели необычно. В задумчивости я засунула руку в карман и нащупала ключи. Ну конечно! Нужно нажать на кнопку сигнализации! Мне ответила огромная черная машина. Это! Моя! Машина?! Я была в шоке.
На помощь мне пришел все тот же полицейский. Он переговорил о чем-то со своей ... начальницей и подошел ко мне с предложением отвезти домой. Это было спасение, потому что я боялась подойти к этому монстру. Допустим, я потеряла память, ну допустим, но зачем мне такая громадина? Перевозить дрова, гробы, заниматься извозом?
В машине обнаружилась моя сумочка, в ней кошелек с карточками невиданных мной ранее банков и мои документы. Где было указано что я, Эмма Гольц (все верно). Тридцати трех лет (увы, но тоже верно).
Проживающая по адресу... черт — адрес незнакомый. И на фото я в каком-то ярком странном одеянии (правда, очень красивом), его и платьем нельзя назвать — как будто меня искусно окутали большим куском материи. В замешательстве и уже его не скрывая, я уставилась на Ганса ожидая, что он взмахом руки или каким-то чудесным фокусом развеет все мои ужасы. Парень смотрел на меня сочувственно, и еще я увидела его страх. Он боялся меня?! Могу ли я быть буйной сумасшедшей? Мысль, что я сошла с ума, уже не казалось чем-то невероятным. Или это мир перекосило, а не меня?
 — И долго мы будем стоять? — Я все же нарушила молчание. Мои слова прозвучали резко, но этому была причина.
 — Извините госпожа Эмма.
Решив, что сейчас лучше не форсировать события (все равно рано или поздно я все узнаю или меня просто вылечат) я молча перенесла еще одну особенность сегодняшнего вечера. Госпожа Эмма, это надо же! Мы ехали в молчании, я хотела включить радио, но... да, я в который раз за сегодня испугалась. Вообще моя жизнь вся сплошь состоит из таких мелких страхов.
Начиная с того что, я боялась не соответствовать своему парню, заканчивая неуверенностью в принятии мелких решений. К тому же я совершенно не узнавала окрестности. Все напоминало мне какой-то старый фильм — дома непривычной для меня архитектуры, попадались огромные, как будто усадьбы в давние времена. Когда машина остановилась и я, посмотрев по сторонам, увидела, что мы находимся напротив какого-то дома, тоже незнакомого. Ганс вышел и открыл мне двери и тут же опустился на колени. Нет, я точно сошла с ума!
 — Госпожа, позвольте все объяснить.
Интересное заявление. Значит, негодник в курсе того, что происходит? Теперь, когда мужчина стоял на коленях и свет фонаря давал достаточно света, я хорошо рассмотрела табличку полицейского «Ганс, младший помощник, собственность Эммы Гольц». Вот так номер!
 — Только не наказывайте меня! Умоляю! — Просил он с настоящим отчаянием в голосе.
Было такое чувство, что мое сознание распахнулось широко, как никогда раньше. Я смотрела во все глаза и молчала, опасаясь спугнуть удачу — сейчас все прояснится.
 — Я узнал вас не сразу, я видел вас всего два раза, когда вы покупали меня на рынке и когда разрешили устроиться на работу полицейским, чтобы приносить пользу вам и обществу. Мы нашли вас почти в сумерках, и я не узнал вас, мою хозяйку.
Я молча слушала, он же сказал это, и толи покорно толи обреченно, опустил голову и замолчал. Пауза затягивалась. Слова Ганса меня запутали еще больше, он же, по-видимому, ждал чего-то от меня. И не дождавшись, осмелился поднять голову
 — Я не знаю, что произошло но,... похоже, вы пострадали больше, чем я думал.
Я всего лишь развела руками. Не знаю, наверно я сделала это слишком резко, но парень дернулся как будто от удара. Затем случилось что-то непередаваемое — он рухнул ниц и стал натурально биться головой об землю. Сумасшедший! Все сумасшедшие!
 — Достаточно! Прекрати!
Мой окрик подействовал, получается, что он не ненормальный, раз послушался. И я приняла решение.
 — Значит так, я не понимаю, что происходит, я жила себе, как все люди, ходила на работу, иногда встречалась с подругами. У меня есть парень, с которым я живу, и с которым я сегодня поссорилась, и вечером на меня кто-то напал. Все. После этого началось черти что!
Молодой человек лежащий у моих ног недоверчиво поднял голову, чтобы посмотреть на меня, но не прервал мой монолог. Я решилась сказать то, что хотела, и пусть потом мир рухнет мне на голову.
 — Все вокруг — совершенно незнакомое — машины, дома, и адрес не мой, даже отношения между людьми у вас какие-то не такие!
Сказав это, я с облегчением поняла — это мир вокруг меня изменился — я же осталась прежней и я в своем уме! Параллельные миры? Очень может быть. К такому повороту дела я оказалась готова. В моей прежней жизни не было семьи, детей, и даже любимого. Игоря я не любила, как т он меня, теперь это стало очевидно. Посмотрев на раба (неужели моя детская мечта сбывалась) я, легко войдя в «госпожеское» состояние, каким я его себе представляла в фантазиях, приказала:
 — Сейчас ты мне подробно расскажешь, кто у меня в доме живет, какие порядки, и как мне себя вести, чтобы никто не догадался, что я другая.
 — Вы не другая... анализ ДНК дает 100% гарантию определения личности. — Он попытался было возразить.
 — Не отвлекайся! Рассказывай!
Раб кивнул и начал краткий экскурс в мою жизнь. В обществе процветал матриархат и рабовладельческий строй. Право решающего голоса во всем принадлежало женщинам. В моем же доме живет 5 человек, в основном прислуга, и мой личный раб Игорь.
Остальные рабы жили отдельно в глубине усадьбы, некоторые работали, так как закон разрешал рабам работать, если конечно их хозяйки не были против этого.
 — Вы очень строгая, но добрая хозяйка, а ваши рабы не очень... не очень...
 — Не очень послушные? Ленивые? Какие?!
 — Да, ленивые, госпожа.
 — А мой личный раб?
 — Он очень капризный, и он... — Ганс снова запнулся, но, словно вспомнив что-то, продолжил, но уже убитым голосом. — Он вьет из вас веревки. Так считают ваши знакомые. Мне это известно от чужих рабов.
От такой новости я подняла бровь, что видимо для той Эммы было проявлением крайней степени сердитости, не знаю, но раб снова повалился ниц. Интересно если я (то есть та Эмма) такая добрая, то почему они меня так боятся? Хотя раб-полицейский говорил все верно — тот Игорь действительно бессовестно пользовался моим расположением. Мой парень был очень красив. Светлые волосы, зеленые глаза, милые чувственные губки при мужественном подбородке, и фигура (при этой мысли я чуть было не простила ему все наши ссоры вместе взятые).
Чтобы описать, как он был сложен, мне пришлось бы исписать дифирамбами сто листов бумаги, не менее. А вот интересно, каким окажется здешний Игорь? Таким же самовлюбленным болваном?
 — Ладно, продолжай. Как я обычно веду себя?
 — Вы своенравны и восхитительны!
Я рассмеялась его словам.
 — То есть я капризна и выхожу из себя на ровном месте. На этом можешь остановиться.
 — Да, госпожа Эмма, как прикажете. Госпожа, вы такая красивая, когда смеетесь.
Ганс клеится ко мне? Заигрывает? Подлизывается? Вот и пойми местных мужчин. Настал момент, когда я войду в дом и в совершенно чужой мне мир. Особенно я не переживала, ведь сегодня госпожа Эмма попала в переплет — на нее было совершено нападение. Я могла быть не адекватной и странной, но потом, что будет потом? Вот это интересовало меня по-настоящему, но я решила, что думать об этой проблеме буду завтра! Но этого полицейского нужно взять с собой, он уже стал сообщником, и будем моим проводником в новой жизни. Ведь если та Эмма оказалась в моем мире, то мне придется жить тут.
 — Пойдешь со мной и останешься сегодня в доме на ночь.
Такое простое решение вызвало столько эмоций у бедного мальчика! Он принялся покрывать поцелуями край моего жакета, а потом даже кроссовки. С чего бы это? Неужели мое предложение означало для местных мужчин так много? Я не могла еще понять какое мое отношение к происходящему ... но, несомненно, мне было приятно такое поклонение. Захотелось даже оттолкнуть его. Это выглядело бы так грубо, и так властно, что я не удержалась и толкнула раба.
Его это даже не оскорбило, наоборот, он, воспринял это как приказ действовать и, как ни в чем, ни бывало, вскочил, и помог мне выйти из машины, склонившись в вычурном поклоне. Эдакое небрежное хамство со стороны женщины здесь было в порядке вещей.
Двери открыл, как я и ожидала, дворецкий. Мы зашли в дом. Описывать его не имеет смысла — скажу кратко — со вкусом, хотя немного непривычно. Меня ожидали несколько человек, стоя на коленях, почтительно склонив головы. Игорь тоже. Как видно традиционной одеждой рабов в домашних условиях были — голый торс, едва прикрытые гениталии и ошейник. Нужно будет расспросить Ганса подробнее.
Наверно моя неподвижность нарушила какой-то ритуал. Потому что мой личный раб (язык не поворачивается называть его Игорем, ведь все-таки это был не он, а другой мужчина) не меняя позы, подполз и протянул мне плеть. Как хорошо, что я не видела его лица, это было бы последней каплей на сегодня, а я так устала. Плеть была очень красивая, особенно рукоятка. Я никогда не держала в руках такие вещи. Когда плеть очутилась у меня, то стало происходить нечто невероятное и магическое — плеть как будто настаивала на особом поведении. Я ударила Игоря по обнаженным плечам, ударила со всей силы.
Он вздрогнул, но промолчал. Красная полоса на теле когда-то любимого мужчины меня немного отрезвила.
 — После ужина всех наказать! Ты меня понял?
Приподнимать подбородок раба рукояткой плети оказалось удобно. Вид колено преклоненного мужчины — оказывается это так возбуждающе, и меня понесло.
 — За то, что рабы недостаточно низко склонились передо мной, все получат по десять ударов плетью. А поскольку ты мой персональный раб, то тебе и отвечать — 15 ударов. К тому же сегодня со мной будет вот этот раб. — И я указала на Ганса.
Не обращая ни на кого внимания, я интуитивно пошла в сторону лестницы, угадывая на втором этаже свои комнаты. Ганс молча следовал за мной. Очутившись в большой комнате, вход в которую был обрамлен тяжелыми портьерами, я заметила там дверь. Рядом с ней то, что я приняла за античную статую из-за бронзового цвета кожи, оказалось фигурой мужчины. Скучная наверно работа целый день стоять на охране двери. Мальчик мне понравился (что-то в этом мире мне нравились почти все мужчины, попадавшиеся на пути, тревожный симптом), у той Эммы был хороший вкус. Рассматривать новое жилье не было сил, я бросилась в первое попавшееся кресло, и раб стал снимать с меня обувь.
Потрясло то что, разув меня, он поочередно поцеловал носочки, а затем и кроссовки. Причем я не заметила на его лице никаких гримас. Эмоции переполняли меня, и я резко поднялась, раб не успел отодвинуться и оказался слишком близко. Я взяла и запустила руку в его волосы, и время остановилось. Можно было быть нежной, или схватить посильнее — а самое главное — ни в чем себя не сдерживать. Никогда в жизни я не причиняла никому боли. Если покопаться в моем прошлом, то можно откровенно сказать, хотя бы себе самой, такое желание было подавлено воспитанием в себе общественных убеждений.
Что делать больно кому-то аморально и кощунственно, что это грешно, что... и так тысячи причин. И ни одной в защиту. А все так просто — не нужно ничего подавлять, нужно просто найти того человека, для которого принятие боли так же желанно, как и для меня — дарить ее. Ганс стоял на коленях и просто смотрел на меня и терпел. Полное смирение и растворение в моем желании — вот что я прочитала в его глазах. За это я испытала необычайную нежность к нему. Мой дорогой мальчик!
Ванная тоже поразила меня — подобное я видела в Греции — небольшой бассейн со ступеньками... Сбросив всю одежду на пол (раб едва поспевал подхватывать ее) и спустилась вниз — вода оказалась в меру горячей.
 — Помоги мне! — приказала я Гансу. — И почему ты все еще одетый? Быстро раздевайся и иди ко мне, раб!
Раб очень старался, он торопился выполнить мой приказ, хотя в этом не было необходимости — я уже никуда не торопилась — вода способствовала расслаблению. Но мне очень захотелось придумать что-то, чтобы он понервничал и посмотреть, что из этого получится. Наконец он зашел в воду. До сих пор мне как-то не приходилось принимать ванну так, чтобы меня кто-то мыл. Как будто я ребенок, а он не мужчина вовсе. В его прикосновениях не было похоти и это было главное потрясение.
Огромная кровать меня честно говоря напрягала, я еще не чувствовала себя тут хозяйкой. А милый угловой диванчик был таким уютным, что присев на него я сразу поняла — сегодня буду спать на нем. Раб появился с каким-то столиком в руках — на нем стояли баночки и бутылочки. Я уже надеялась, что Ганс где-то в своей комнате, ан нет — вечер, судя по всему, будет иметь продолжение. Оказалось, что перед сном мне будут делать массаж. Сегодня со всеми этими событиями я очень устала, к тому же я как бы разрывалась между двумя мирами, хотя постепенно приходило четкое осознание, что в этом мире я хозяйка.
 — Скажи Ганс, когда я не удержалась и ударила раба плетью, как это выглядело в твоем мире? В порядке вещей?
 — О нет, что вы, не переживайте! Это широко распространенное правило — когда хозяйка приходит домой — личный раб госпожи на коленях преподносит ей плеть как символ власти. Хозяйка принимает плеть и первым делом бьет ею раба.
 — А я просто была на него сердита, так что ситуация сложилась в мою пользу, никто ничего не заметил.
Массаж уже закончился, хотя я бы еще наслаждалась умелыми прикосновениями, но всему свое время. Теперь, смыв усталость и расслабившись, я рассматривала парня, замечая детали. Такие, например, как тонкий металлический ошейник.
 — Как мило смотрится. — Сказала я, потрогав ошейник. — Что это?
 — Это ошейник, его носят все рабы, он специальный — не дает рабу покинуть территорию усадьбы.
 — А снять его раб может?
Ганс удивленно посмотрел на меня.
 — Самовольно раб не имеет права на это. Такой проступок карается вплоть до смерти.
 — Как интересно. Расскажи подробнее.
 — Это специальный электронный ошейник, у госпожи маленький пульт, похож на мобильный телефон. Когда вы нуждаетесь в каком-нибудь рабе, вы набираете номер, и электрически заряд делает тому рабу больно. Это означает — хозяйка желает видеть его.
 — Удобно. А что касается таких, как ты? Ведь ты же работаешь.
 — Те, рабы, которые имеют разрешение на работу вне дома, имеют право выйти за пределы дома в определенные часы. Контролирующая программа позволяет им входить и выходить. Но если раб выходит в неположенные часы, то включается другая система, очень болезненная.
Между тем было похоже, что мое приглашение на вечер Ганс расценил, как приглашение в постель. Я всегда считала себя девушкой порядочной — и никогда не встречалась одновременно с двумя мужчинами.
Да и не меняла их часто. Когда я говорила Гансу что он останется со мной да еще на ночь, я думала, что дом большой и места хватит всем, я вообще не подозревала, что это означает в этом необычном мире. Оказывается, я дала отставку Игорю. Вот так сразу и безо всяких объяснений. Подумав, я решила, что мне все же нравятся подобные отношения. Полная свобода и право выбора со стороны женщины.
 — Я думаю, все это хорошо дисциплинирует рабов, не так ли? А как женщина дает знать, что желает ночь любви?
 — Когда наступает пора спать, госпожа скрывается за порогом спальни, ее раб встает голым перед этой дверью на колени и ждет. Если в течение часа его не зовут, то он идет спать ... в свою комнату. Если же его услуги требуются, он заходит внутрь.
Нужно ли рассказывать, как я провела ночь? Конечно, нужно!
Я почувствовала себя женщиной. Мой раб заботился лишь о моем удовольствии. Оргазмы я уже не считала, потому что они следовали один за другим, сливаясь в единое блаженство. А Ганс так и не кончил, мне было странно это видеть, и в очередном сексуальном заплыве я велела ему — кончай! И была потрясена тем, что сразу же после моих слов он кончил. Но потом оказалось, что это обычное дело — к этому приучены почти все рабы. После случившегося Ганс пребывал в восторге — мало какая госпожа утруждала себя этим.
То, что я позаботилась о мужском оргазме, вознесло меня в его глазах на небывалую высоту. Подумать только, в моем мире испокон веков только мужчина имел право на удовольствие, о женщине было принято не думать.
Обеспокоившись возможной беременностью, я так же узнала, что по закону всем взрослым особям делают специальную операцию, после которой женщинам не нужно переживать о беременности. В случае, когда женщина хочет ребенка — делают другую операцию и сперма возвращает свои свойства к оплодотворению. Положительно, мне этот мир нравился все больше!
Наутро, конечно же, первой мыслью было — я опоздала на работу! Но потом пробуждение чудесным образом трансформировалось во вчерашние события. Место рядом пустовало. Наверно Ганс поехал на работу или что там, у полицейских, дежурства? Об этом я забыла спросить.
После вчерашних постельных кувырканий тело пело как хорошо настроенная гитара. Игорь со своим нарциссизмом был забыт основательно. За все время, что мы знали друг друга, он лишь позволял себя любить. Милостиво и снисходительно.
Наскоро умывшись, я, набросив какой-то халат больше похожий тунику, не разобрать что, и решила посмотреть дом. Распахнув дверь, чуть не ударила Ганса стоящего... ну конечно, на коленях с подносом в руках. Ничего себе порядочки! Судя по тому, что от чашки с чаем, не шел пар, раб стоит тут уже давно. Получается, что он не заходил из опасения, что нарушит мой покой?
 — Что ты тут делаешь? — задала я наверно глупый вопрос, поскольку мои догадки были лишь догадками.
 — Я принес вам завтрак, — сказал раб с гордостью. — Но он уже остыл.
Ну не балда ли! Принес холодный завтрак и радуется. И все же ситуация меня веселила. Тем не менее, свои пощечины он получил. Это было первое рукоприкладство в моей жизни. Необычайно приятные ощущения, скажу я вам. Мое тело продолжало удивлять меня.
 — Ты что-то говорил про то, что я добрая госпожа? У меня другая информация. Я жестока и мне, оказывается, нравиться наказывать рабов за малейшие провинности.
 — Нет, что вы, госпожа Эмма, вы сама доброта, но общество очень сурово к рабам, а вы — ангел.
Ситуация требовала чего-то еще. Интуитивно я протянула руку для поцелуя и не смогла оторвать глаз от его губ, которые прильнули к коже, обжигая. Чтобы избавится от наваждения, я сказала:
 — Разве тебе не нужно на работу?
 — Госпожа, для меня большая честь, что ваше внимание пало на меня, ничтожного из рабов. Теперь я могу уволиться и все время посвятить служению вам.
Забавный поворот событий! Почти как в моем мире, но наоборот. Интересно, а что случилось здесь, между Игорем и Эммой? Я велела Гансу мимоходом узнать у прислуги, в чем был конфликт. Оказывается, когда Игорь убирал в ванной комнате, он переставил все крема на другую сторону столика, и это послужило началом скандала. Рабу досталось по первое число.
После рассказа Ганса меня уже не удивляло то, что я увидела, когда пришла в полицейский участок.
Мужская часть сотрудников беспрекословно слушалась свое начальство — женщин. А ведь среди них были и рабыни, точно так же как среди мужчин были свободные люди. Удивительная смесь рабовладельческого строя и матриархата. Полиция пребывала в удивлении, что на меня напал мужчина — для этого общества такое преступление было не естественно. Но это же случилось в моем мире. А его поиски ведутся тут, где все перевернуто с ног на голову.
Я сомневалась, что того парня найдут.
По теории параллельный миров, с которой я столкнулась, мне пришлось неосознанно самой разбираться в том, что у нас общее, а что различается. У каждого из нас есть свой двойник. Личности двойников в каждом мире обладают приблизительно похожими качествами. Все таки нашелся мой нападающий, им оказался мужчина, каким-то образом выросший в полной изоляции от этого общества. По его словам он заблудился, потом когда увидел женщину, то решил узнать, где он находится. Обычный вопрос от мужчины, который по местным законам не смел, первым заговаривать с женщиной, привел ту Эмму в бешенство, и она ударила его. На что получила сдачу.
По-моему нормальная мужская реакция дикого человека. На суде я попросила в качестве наказания вывезти преступника назад туда, где он вырос. Это вызвало бурные дебаты, но, в конце концов, мою просьбу удовлетворили. Постепенно я привыкала к новой жизни. Ганс стал моим личным рабом, но я прикупила еще двух, для разнообразия. Игоря я продала на аукционе. О, это удивительное мероприятие, может, как-нибудь я напишу об этом.
Апрель 2008
E-mail автора: an_v_f@mail.ru

Поделиться в: