Опущенный по собственному желанию. Опущенный безвозвратно.
В дверь стучали настойчиво, требовательно. «Кто там ломится в такую рань?» — подумалось спросонья. Одним глазом глянул часы — половина одинадцатого. «Гм, не такая уж и рань...»
После вчерашнего тело болело, суставы двигались с трудом. «Вчера!... « — от воспоминаний все внутри сжалось и похолодело.
Вчера был кошмар. Еще несколько дней назад, по пьяни, я подставил задницу трем собутыльникам ради взбалмошного эксперимента. Кто ж знал, что Сева отфоткает «эксперимент» на мобильник, и кто знал, что покажет кому-то еще... И что в итоге меня не просто снова отымеют — все зафиксируют гораздо более подробно. Теперь у моего вчерашнего знакомого Петра есть и куча моих фоток в оттраханном виде, и видео меня, с членом в заду и спермой на лице, признающегося в пидорстве и просящего ебать еще и еще...
Я невольно поймал себя на мысли, что чем больше вспоминаю подробности вчерашнего вечера — тем большее отступает холод, дыхание учащается. Словно зуд проснулся в растянутом анусе, я невольно начал играть им, сжимая-расслабляя. Каким бы страшным все не казалось — я не мог не признать, что физически я действительно получил массу удовольствия. Вот только все эти фотки и видео... Что Петр собирается с ними делать?
Стук в дверь между тем перешел уже в грохот. Стучавший явно был уверен, что в комнате кто-то есть и требовал открыть. Я встал, нащупал ногами шлепанцы и пошел к двери.
 — Долго спишь, шлюха! — едва я повернул замок, дверь тут же распахнул какой-то незнакомый мужик, чуть не двинув меня по лбу. Плотный, коренастый, в спортивном костюме. Черные волосы, стриженные «ежиком», низкий лоб и нахальный взгляд серых глаз. Похож на «гопника», но выглядел постарше шпаны, вытрясающей деньги у лохов в подворотнях. Ввалившись в комнату, огляделся. Соседи мои ушли на пары, а я, понятное дело, сегодня на учебу решил забить. Незнакомец снова глянул на меня и поинтересовался:
 — Че, после вчерашнего не отошла еще, шлюха?
Я стоял ни в тех, ни в сех, и только услышав, как он второй раз назвал меня шлюхой — спохватился и закрыл дверь. «После вчерашнего? Он знает... « — внутри все снова похолодело. Похоже, Петр уже демонстрировал мое «кино». Во рту пересохло.
 — В-вы... ? — все, что я смог произнести.
 — Точно еще не отошла, — хмыкнул незнакомец, и повелительно продолжил, — Иди сюда!
Я послушно сделал несколько шагов и остановился.
 — Раздевайся, шалава! — тон не допускал возражений.
Я быстро стянул с себя майку, сбросил трусы, зачем-то отбросив их в сторону. Стоя перед незнакомым мужиком совершенно голый, я снова почувствовал предательское волнение в груди и зуд в анусе.
 — Повернись-ка! — скомандовал «гопник», и увидев меня сзади, хохотнул: — О, после вчерашнего осталась?
Я недоуменно посмотрел на него.
 — Надпись, — ухмыляясь, показал он на мой зад. Я схватил с тумбочки зеркало и глянул. «ШЛЮХА» — черными буквами красовалось в верхней части моей задницы. Я вспомнил холодные прикосновения маркера, которым на мне вчера писали похабщину, чтобы сфотографировать. Надписи на груди, лобке и лбу я потом смыл каким-то одеколоном. А на заднице, оказывается, осталась.
 — И не смывай, пусть будет, — одобрительно кивнул мужик. Потом уверенно скомандовал: — На колени, тварь! Петруха говорил — сосать уже пробовал, получалось. Щас проверим, — с этими словами он приспустил штаны и трусы, вывалив немаленький член с волосатыми яйцами.
Я послушно опустился на колени и подполз к члену, резко запахло потом. Обхватил губами головку. Мягкая, нежная плоть проскользнула внутрь, я пошире раздвинул челюсти, стремясь убрать зубы. Язычком начал щекотать низ головки, уздечку.
Член не заставил себя ждать, быстро разбухая и твердея при каждом моем движении. Я задвигал головой взад-вперед, охватив член колечком губ. С каждым движением он становился все больше, проникая все глубже. Я начинал давиться им, но тут уже мужик не дал мне ослабить усилия. Схватив меня руками за голову, он задвигал бедрами, толкая мне в рот член чуть не до яиц. При каждом толчке я сдавленно кавкал, но его это, похоже, только еще больше заводило.
Это продолжалось минут десять. Он то нанизывал мою голову на член руками, то отпускал, давая мне двигаться самому. Я старался изо всех сил, стремясь двигаться побыстрее и поглубже нанизываться. Широко открытые челюсти уже начинали неметь, от глубоких толчков в горло казалось — вот-вот взблевну.
 — Давай-давай, сучка... хорошо... старайся, тварь, — пыхтел мой новый ебарь. Наконец он засопел, резче задвигался (как меня при этом не вырвало — сам удивляюсь), и с шумным «Ох-хо!» вынул член из моего рта.
 — Принимай вафли, сука! — прохрипел он, и мне в рот, на лицо ударили брызги густой спермы. Попало и в глаза, из-за чего я зажмурился, продолжая чувствовать теплые брызги на лице и во рту.
 — Не вытирать, шалава! — скомандовал он, опустошившись. Вложив головку начинавшего обмякать члена мне в рот, он вытащил из кармана мобильник.
 — Смотри сюда, шлюха! Улыбайся! — последовала команда, и я, с трудом разлепив глаза, скривил некое подобие улыбки. Несколько раз щелкнув, ебарь удовлетворенно хмыкнул и убрал хозяйство в штаны.
 — Для начала — неплохо, сучка, неплохо. Глубоко глотать пока не получается — но научишься, — голос звучал почти назидательно.
 — Научусь? — недоуменно спросил я.
 — А то! Ты че, еще не впитала, сучка? — он схватил меня рукой за волосы, — Ты теперь — шлюха! Конченная блядь! Будешь работать ротешником и жопой когда скажем, где скажем и сколько скажем. А иначе видео и фотки твои роскошные — направим домой, родителям и прочим родственничкам. Институтскому начальству подгоним. Думаю, им понравится!
 — Не надо! — меня затрясло. «Только не домой, только не родственникам!» — только теперь я начал осознавать, как круто я влип.
 — Тогда будешь послушной поблядушкой, делающей все, что велят! — удовлетворенный ужасом, написанным на моем лице, мужик отпустил мои волосы.
 — Значит так... Щас я уеду. Вернусь — к двум часам. Тебе задание: сбрить все волосы на теле, всюду, кроме головы. И чтобы чистенько выбрилась, сучка. Петруха говорил, тебя зовут Коля? Теперь никакой ты не Коля — ты — Оля, шлюшка Оля. Меня, кстати, будешь называть Влад. Само собой — жопу промой, приготовь — это ты уже умеешь, — он снова ухмыльнулся.
Внутри все съеживалось от ужаса: «Все, теперь я точно шлюха, блядь и соска... И не отвертеться... Черт возьми, как все быстро-то получилось... Как все быстро...»
 — Ну, очухивайся, сука! Давай, готовься, сегодня поработаешь еще! Сама хотела попробовать — теперь не тормози! И не трясись так — тебе ж нравится, по твоим блядским глазам видно, что нравится. Так что расслабься и будет тебе удовольствие, — Влад толкнул меня в лоб и направился к дверям. Уже выходя, он окрикнул: — Не рассиживайся особо, готовься.
Дверь хлопнула.
Я продолжал сидеть на полу. «Как все быстро получилось... Шлюха, конченная блядь, шлюшка Оля... Буду работать, как проститутка... « — мысли вертелись по кругу. Я встряхнулся, пытаясь их отбросить, но не получилось. Лишь на пол упала большая капля спермы с лица. «Блин, сижу тут голый со спермой на морде! А вдруг прийдет кто?»
Я встал и пошел в ванную. Из зеркала смотрел испуганный человек с растрепанными волосами и перепачканным спермой лицом. Но глаза... Глаза лихорадочно блестели. «И правда — блядские глаза».
Смыв с лица ... сперму, вытряхнул запас станков и взялся бриться. Сколько, оказывается, возни с бритьем яиц и промежности! Станка три притупил основательно, возился почти час. Но вот внизу живота и в промежности — непривычная гладкость, нет волос ни на груди, ни на подмышках. Ноги тоже выглядят непривычно чистенькими, как женские. Закончив, долго гладил себя руками, снова ощущая поднимающуюся внутри волну предвкушения. «Сегодня поработаешь еще!» — вспомнились слова Влада.
Промыв очко и смазывая его кремом — вспомнил про надпись на заднице. Крайняя буква «А» немного потускнела, и я, вооружившись маркером, старательно подправил сперва ее, а потом прошелся по всем буквам. Теперь надпись была жирной и контрастной. Хлопая себя по ягодицам, развел их в стороны. Дырочка была с припухшими краями, сложившимися в вертикальный овал. «Шлюха — так шлюха... « — испуг и шок отступили. Я готов был к продолжению моей пидорской карьеры.
И оно не заставило себя долго ждать.
Снова резко постучали в дверь, я кинулся за одеждой, но послышался голос Влада — он приехал раньше обещаного. Встретил его, как был — совсем голый.
 — О, уже готова, шлюха? — оценивающе посмотрел он на меня, — повертись-ка!
Я медленно повернулся, показывая себя со всех сторон.
 — И надпись подправила? Хорошо, — одобрительно кивнул Влад и указал рукой на разбросанную одежду, — Давай, одевайся. Много не напяливай, без нижнего белья точно обойдешься.
Я натянул джинсы, футболку, сунул ноги в кроссовки, не надевая носков. Посмотрел на Влада — тот кивнул.
 — Нормально, шалава, поехали.
Во дворе сели в серебристую «девятку». Я был уверен, что он отвезет меня на очередной трах и гадал — что будут за люди, сколько. Но он неожиданно притормозил у какого-то магазина недалеко от рынка.
 — Давай, пошли, — скомандовал, закрывая машину. Я поспешил за ним, и только попав внутрь, понял — это был магазин женской одежды. Висели ряды платьев, блузок, юбок, поблескивали упаковки нижнего белья. Я в недоумении остановился, а Влад уверенно направился к трем продавщицам, о чем-то болтавшим возле кассы.
 — Девушки, нам бы пару чулок.
 — Каких? Цвет, размер? — поинтересовалась брюнетка за кассой.
 — Цвет, пожалуй, черный. А размер — вот на него, — и он указал пальцем на меня.
Все трое девиц уставились на меня, двое ухмыльнулись, одна хихикнула. Все, что я смог сделать — лишь опустить глаза. Меня, похоже, собирались одеть в женское. Но зачем так открыто?
 — Ну, если на него — тогда третий, — улыбаясь, продавщица похрустела упаковками и выложила на прилавок пакет.
 — Слыхал? Третий размер! Запомни, — Влад сунул упаковку мне в руки и снова спросил:
 — Примерочная у Вас есть, девчонки?
 — Есть, там, дальше, — махнули руками сразу двое. Влад ухватил меня за руку и потащил в указанном направлении. Теперь уже хохотнули все трое. «Хорошо, что не заставил мерять прямо посреди зала, « — подумалось.
В кабинке я разулся, снял джинсы и, разорвав упаковку, занялся чулками. Черный шелковистый материал мягко струился в руках, издавая приятный запах.
 — Не натягивай, как носок, шалава! Порвешь! Собери в гармошку до самого носочка и постепенно натягивай, начиная с пальцев и до верху! Учить тебя еще и учить! — ворчал Влад, глядя на мою возню.
Так действительно оказалось намного удобнее, и вскоре оба чулочка приятно обхватили мои ноги. В верхней части, под кружевной каймой оказалась липкая полосочка, по-видимому, чтобы чулки не сползали. Я погладил себя, переминаясь с ноги на ногу. Глянул назад, в зеркало — ножки смотрелись неплохо! И впрямь как женские!
 — Во-о-т, неплохо для начала, шлюшка, неплохо, — проворчал Влад, — Нравится? То-то, — и повернувшись к продавщицам, он позвал: — Девчата, гляньте-ка... Ваше мнение? — и он отдернул в сторону шторку.
Я опешил. «Им-то зачем?!»
Но девушки уже заглядывали в кабинку.
 — Майку сними! — скомандовал Влад. Я повиновался, представ в одних чулках. Все трое выпучили глаза, а потом дружно засмеялись. Брюнетка, стоявшая за кассой, подошла поближе, оглядывая меня с ног до головы.
 — А он что — этот самый? Голубенький? — спросила она у Влада.
 — Самый что ни на есть! Повернись, шлюха! — это уже сказано было мне.
Я повернулся, демонстрируя задницу с надписью. Похлопал себя по бедрам, переминаясь с ноги на ногу. Меня снова понесло, я чувствовал себя шлюхой и блядью, которую унижают перед незнакомыми людьми — и меня это заводило...
 — О! Аккуратная попка! И ножки красивые! Чулочки ему идут! — сквозь смех высказывали мнения девчата.
 — Да, девчата. Попка аккуратная и рабочая! — пояснял Влад. Девки снова расхохотались.
 — Ну-ка, подожди... — брюнетка порылась в кармане халата и достала мобильник. «Блин! И кто придумал встраивать в мобильник фотокамеры!» — чертыхнулся я про себя. «Щелк», «щелк»...
 — Посмотри-ка сюда, голубок! — и снова «щелк», «щелк».
 — Тебе зачем такой, Зинка? — смеялись другие девчата.
 — Прикольно. Пацанам покажу — может, они его тоже трахнут, — брюнетка сосредоточенно жала кнопки на телефоне.
Влад, указывая мне на одежду, вмешался:
 — Ладно, шалава, одевай поверх штаны и майку — поехали. Тебе сегодня еще работать.
Потом двинулся с продавщицами в сторону кассы:
 — Девчата, сколько с меня за чулочки? А насчет трахнуть — я дам номер, если кто заинтересуется — организую эту шлюху.
После магазина мы ехали довольно долго. Я время от времени двигал ногами, вроде как затекли — на самом деле было приятно ощущать, как джинсы скользят по ляжкам, обтянутым чулочками.
Остановились в районе частной застройки, среди деревьев выглядывали крыши домов и сараев. После многочисленных ремонтов и переукладок асфальта дорога возвышалась над уровнем дворов чуть не на метр, мы спустились по обочине словно с насыпи к каким-то металлическим воротам. Открыв калитку, по узкому проезду прошли к небольшому деревянному дому. Вид у постройки был далеко не парадный, она знавала и лучшие времена. Краска на стенах наполовину облезла, двери небольшой веранды были перекошены. Двор тоже ухоженностью не блистал. Позади дома виднелся какой-то сарай, такого же запущенного вида.
Висячий замок на дверях веранды Влад открыл своим ключом, и, распахнув дверь, махнул мне рукой:
 — Заходи, блядь.
Я зашел и огляделся. На низком потолке висела лампочка без плафона. Потертый коричневый линолеум, кухонный стол и несколько табуретов. В углу белел холодильник, сбоку от него — деревянная дверь, по-видимому, в кладовую. Слева еще дверь, оббитая черным дермантином — в дом.
 — Не стой, блядина. Давай, раздевайся! — Влад закрыл дверь и толкнул меня в спину.
Я послушно разулся, снял джинсы и майку, подтянул чулочки. Влад быстро собрал мою одежду в охапку и, приоткрыв дверь кладовки, бросил ее туда. Увидев мой испуганный взгляд, сказал:
 — Не боись, шалава! Отработаешь — получишь свои тряпки назад. Давай в дом!
Дверь с дермантином не была заперта. Я зашел в первую комнату, с печкой, и остановился, но Влад снова толкнул меня в спину: — Давай-давай, вперед.
Пройдя со мной в дальше, похоже, в гостиную, толкнул меня влево:
 — Двигай туда, блядь.
Мы вошли в следующую комнату. Она была сравнительно небольшой и почти пустой. Едва не всю ее занимал широченный диван, затянутый каким-то ... серым полотном. Окно справа от двери было завешено простыней.
Но главное, что привлекло мое внимание — на диване лежал ошейник с цепью, уходившей куда-то вниз. Похожий на собачий, но с металлическим замком, как на ремнях портфелей. Влад толкнул меня вперед, и, взяв сзади за шею, скомандовал:
 — Нагибайся, сучка!
Второй рукой он потянулся за ошейником.
 — Зачем цепь! Не надо, я не убегу! — мысль о том, что меня посадят на цепь, как собачонку, привела меня в ужас.
 — Не тявкай, сучка! Так положено! — Влад нагнул меня вниз, я упал на колени:
 — Не надо! — у меня перехватило дыхание...
Но он уже обхватил мою шею ремнем ошейника, и возился сзади с застежкой. Подтянув потуже, спросил:
 — Дышишь, сучара?
 — Да. Может, все-таки, не надо, — сделал я еще робкую попытку. Но сзади уверенно щелкнул замок.
 — Надо, шлюха, надо, — Влад подергал цепь, словно проверяя ее на прочность, — Ну-ка, попробуй встать!
Я попытался встать — но не получилось. Цепь была короткой, стоять я мог, только согнувшись почти буквой «Г», или на коленях. Выпрямиться не получалось, давил ошейник.
 — Во, нормально, — мой хозяин был явно доволен. Толкнув меня вперед на диван, скомандовал:
 — Становись рачком, блядина! Привыкай, стоять придется долго! — он хохотнул и хлопнул меня по заднице, — Скоро мужики подтянутся!
Я послушно раскорячился на диване, оттопырив зад и раздвинув ноги. Влад помял мои ягодицы, и вдруг, разведя их резко в стороны, смачно плюнул, похоже, мне в очко.
 — Так и стой, блядина! Пиздец твоей жопе сегодня приснится! — с тем и ушел.
Я стоял раком, разглядывая потрескавшуюся штукатурку на стене позади дивана.
«Сколько их будет? Что они будут делать со мной? Когда отпустят?» — от ощущения беспомощности все внутри сжалось. «За что боролся — на то и напоролся... Вернее, напоролась, шлюха... шлюха Оля... Теперь терпи — и будь что будет». Я поиграл очком, сжимая-расжимая его. По правой ляжке что-то стекало — наверное, плевок Влада. Вытирать не стал. «Пусть. Будь что будет».
Скучал я недолго. Не прошло и пяти минут, как послышался шум открывающейся входной двери, топот, мужские голоса. Вот затопали уже и в гостинной:
 — О! Вот это да-а! Шлюха готова к работе! Истосковалась по хуям, поди! — зашумело сразу много голосов. Меня ухватили за зад, за волосы, повернули лицом к себе. От испуга я не сразу понял, сколько их. Казалось — толпа заполнила весь дом.
 — О! И мордашка смазливенькая у блядюжки! Рот открой! — говоривший сунул мне пальцы в рот. Кто-то другой уже ковырялся в моем очке: — Промытая, смазанная! Готова, блядина!
Меня трясло, как в лихорадке. Мысли путались. Я никак не мог сосчитать мужиков — или пятеро, или шестеро. От испуга все казались гигантами. Ясно было одно — все, что было со мной раньше, можно было забыть по сравнению с тем, что предстояло теперь. Сердце заходилось в бешенном ритме, мысли разошлись еще больше... «И пусть! Так мне и надо! Шлюха! Блядина! Шалава!» — я снова поиграл очком. Это не осталось незамеченным ебарями, вызвав новый всплеск похабщины в мой адрес. Загремели пряжки ремней, зашуршали молнии и застежки — клиенты начали раздеваться. «Вот оно, сейчас это будет снова! И еще круче, чем в прошлые разы! Сейчас будет снова... снова... снова...»
Ебари не разочаровали. И эти шестеро (все-таки шестеро) были не последними.
Домой, в общагу, меня привезли только через трое суток.
Уже совсем другим человеком.
Что было на протяжении этих трех суток — вспоминать и страшно, и сладко. Но я вспомню и расскажу отдельно. Эти три дня были яркими и мучительными, я хочу отдать должное этой истории.
vaigool@ukr.net
icq 552150793
E-mail автора: vaigool@ukr.net

Поделиться в: