Инна Андреевна. Вышла замуж еще будучи студенткой. Они с мужем считались самой красивой парой всего института. Родила ребенка, выкормила его. К этому времени муж растолстел и обленился. К тому же он и раньше был не слишком напористым и деловым, а теперь и вовсе стал тюфяком, почти развалившим рекламную фирму, доставшуюся молодоженам в подарок на свадьбу от его родителей. Тогда Инна Андреевна решила взять дело в свои руки. Она проявила себя жесткой бескомпромиссной начальницей, которую побаивались не только сотрудники, но и большинство заказчиков. Фирма заработала как часы.
Еще перед наведением порядка в семейном бизнесе Инна сделала грудь, поправила форму носа. Она и так была очень красива — правильный овал лица... черные брови с изломом, пухлые губы, может, чуть жестко поджатые... холодные голубые глаза, обрамленные длинными ресницами... роскошные густые волосы, отлично прокрашенные в пепельный оттенок блонди... идеальной формы длинные ноги... женственные бедра... подтянутая задница... А теперь и округлая грудь, высокая и упругая, и точеный нос правильной формы... Одевалась она строго в деловом стиле, однако не забывала подчеркивать и достоинства внешности. Это делалось не для того, чтобы привлечь мужские взгляды, просто Инна Андреевна любила, когда все вокруг идеально, включая ее саму. Впрочем, глубокие декольте, обтягивающие юбки, туфли на шпильках, край чулка, показавшийся из-под подола — все это отвлекало мужчин на деловых переговорах. Пустяк, но иногда именно он оказывался решающим для достижения более выгодных условий в договоре.
Секс. С сексом было все в порядке. В том смысле, что бурный поначалу роман превратился в тихие семейные будни, и близость превратилась просто в удовлетворение не слишком горячих потребностей. Муж не возражал против такого развития событий, не настаивая на сексе, пока молодая женщина не предлагала сама. Таким образом, сексуальная жизнь стала уютной и необременительной.
К моменту моего повествования Инна Андреевна немного потеряла вкус к бизнесу: все налажено, сотрудники пашут, не поднимая головы, не возражают оставаться на внеурочные, клиентская база накоплена, заказы идут потоком... Стало скучно... Расширение? Все это уже было, снова то же самое?... Скучно! И Инна Андреевна даже немного отпустила вожжи, разрешив провести небольшой корпоратив в день рождения фирмы (при отце мужа и самом муже это событие отмечалось ежегодно, но для ее правления было никак не менее чем экстраординарным).
На вечеринке все конечно напились. Инне Андреевне очень не нравилось происходящее, но прекращать довольно разудалое веселье она не собиралась: нужно было заранее разложить все последствия своего согласия по полочкам, и теперь сама виновата, что события вышли из-под контроля. Впрочем, примерно это она и предвидела, просто удивлялась, как можно столько пить и так буйно себя вести... Это ведь скучно и банально!
Сама женщина сидела на диванчике в одиночестве с бокалом красного вина и отмечала тех, кому устроит головомойку в понедельник (а вот Игоря и Светлану можно и оштрафовать за слишком фривольные танцы с формулировкой за поведение, недостойное сотрудника фирмы). Лишь иногда ее губы трогала усмешка — когда мужские взгляды скользили по коленям скрещенных ног... Ее не особенно это трогало — мужчин не переделать, они все равно будут смотреть на идеальные ноги, — но то, как они пугливо и поспешно отводили глаза, поняв, кому принадлежат эти самые идеальные ноги, самолюбию льстило... Немного, в рамках констатации факта.
И тут рядом на диванчик падает Илья (молодой мужчина 25 лет, баламут, уволить которого все никак не доходили руки). Он изрядно пьян, но еще не до такой степени, когда мужчина превращается в скотину.
— Инночка, ты такая красивая, так бы и съел, — он кладет руку на колено и гладит его.
— Вы ничего не напутали, Илья? — в холодном голубом взгляде ни намека на шок. — Светлана — вон там. Наверняка, она не будет против такой фамильярности.
— Э, нет, Инночка, ей до тебя — как раком до Луны, — мужская рука перемещается на грудь и ласкает ее неспешными движениями, лед в глазах начальницы нисколько не останавливает мужчину.
И женщина вдруг понимает, что ей даже нравится, как ее лапают, не спрашивая разрешения: наконец-то нашелся хоть кто-то, кто смог противостоять страху и боязни. Несомненно, еще полгода назад она бы немедленно поднялась и пошла бы в свой кабинет набирать текст увольнения. Но сейчас... Мелькает даже мысль сделать Илью своим любовником, но... Служебный роман — это так банально!
Ее нисколько не волнуют сотрудники. Они или не замечают, что грудь их начальницы исследуют, либо боязливо отводят взгляд, делая вид, что не заметили ничего такого...
Между тем пальцы нащупывают сосок сквозь блузку и тончайшие кружева бюстгальтера и принимаются его сжимать. Это не производит ни малейшего впечатления — когда она не предрасположена к сексу, мужу требовалось не менее получаса, чтобы подготовить ее...
— Руки убрал, — жестко говорит Инна Андреевна, когда понимает, что происходящее потеряло для нее какую-то первоначальную изюминку.
На этот раз мужчина неохотно слушается, понимая даже затуманенным мозгом, что продолжение бессмысленно.
— Никакого романа у нас не будет, — говорит Инна Андреевна скорее себе, чем мужчине, которому в этом состоянии что-либо разъяснять бесполезно.
— А мне и не нужен роман, — пьяно кривит губы мужчина, откидываясь на спинку в вольготной позе. — Я бы вас трахнул — и все. Нужен мне этот ваш роман! Я бы даже заплатил...
И тут короткое, в четыре слова, предложение делает то, чего не мог некогда сделать муж в течении получаса: женщина сглатывает, почувствовав вдруг нарастающее тепло между бедер. А вот это было интересно! Отдать свое тело в полное распоряжение мужчине не просто так, а за деньги... Не сметь воспротивиться его желаниям, потому что заплачено... Конечно, все это фигня, да и сила возбуждения не такая, чтобы даже хоть как-то сделать привлекательным пьяного мужчину. Но... Но впервые за вечер скука отступает.
— Сидеть! — негромко приказывает Инна Андреевна, когда почти протрезвевший (наверное, понял, что его будут увольнять после выходных) мужчина пытается ретироваться. И Илья повинуется, тоскливо вглядывается в сослуживцев, словно в ожидании подмоги. Но те только отводят взгляд.
— Это вы всерьез? Про оплату моих сексуальных услуг? Говорите, только честно, и я, так и быть, вас не уволю.
— Ну, а что? — мужчине отступать некуда. — Разве кому-то будет плохо? Я удовлетворю свои потребности с самой роскошной женщиной из всех, кого я знаю, а вы получите свои деньги. Вы же боретесь за любую экономию в фирме, вон даже на конфеты и печенье сотрудники сами скидываются, а тут такая прибыль!
Инна пытается скрыть появившийся блеск в глазах... и возникшее возбуждение. Пожалуй, она бы не отказалась сейчас от услуг мужа... Вот прямо сейчас! Подпущенный между делом комплимент ее не трогает, она и так знает, что выглядит роскошно, но вот это: «Я удовлетворю свои потребности»... Вот просто — «удовлетворяю свои потребности»... И она — тупо инструмент, который купили для этого самого удовлетворения.
Однако Инна Андреевна умеет владеть собой. В голосе нет даже намека на волнение, когда она чуть насмешливо спрашивает:
— Даже интересно... И во сколько же вы меня оцениваете?
— Это смотря что...
— В смысле? — поднимает бровь женщина, не боясь признаться, что фраза поставила ее в тупик.
— Например, я бы потискал вас за тысячу рублей, за минет отстегнул бы тысяч 5. За половой акт — 10 тысяч. За час, когда я буду делать с вами все, что захочу — 15, а за ночь и 20 не жалко.
К концу перечисления, грудь женщины бурно вздымается, крылья изящного носа расширяются, а трусики увлажняются. Пожалуй, вне постели она такого не переживала!
— А не слишком ли дешево вы меня оцениваете? — несмотря на состояние, Инна держит себя в руках.
— Дело не в оценке,...
а моих финансовых возможностях. Сами же зажимаете повышение зарплаты и штрафуете за малейшую провинность.
— Справедливо, — усмехается она презрительно, хотя на самом деле впервые в жизни ей хочется забраться в трусики и немного там пошалить. — Это все, что я хотела услышать, можете идти.
— Я уволен?
— Почему же? Я просила вас быть откровенным, обещая не увольнять. Я не меняю своих решений, сами знаете. Но в понедельник мы обсудим штраф...
Секс с мужем в тот вечер оказался пресен и скучен, Инна ожидала совсем другого... Но не попросишь же мужа возбудить ее, заплатив за близость!...
К утру понедельника благоразумие и рассудительность вернулись, вытеснив пошлые мысли, вплоть до того, чтобы Инна Андреевна захотела проучить наглого сотрудника. Метод был один — облить презрением и оштрафовать.
Начальница сидела за столом и делала пометки в распечатанном договоре, когда по вызову секретарши явился Илья.
Какое-то время Инна Андреевна не замечает мнущегося в дверях кабинета мужчину. Наконец, она поднимает уничтожающий взгляд и оглядывает его с ног до головы. Это кажется, или сотрудник на самом деле сделался меньше ростом? Так-то ничего: неплохо сложен, определенно симпатичен, пахнет приятным парфюмом...
Насладившись уничтоженным видом оппонента, Инна Андреевна чуть презрительно кривит губы:
— Ну, что, Илья Алексеевич, как-то не вижу задора в трезвом виде. Вы по-прежнему настаиваете на платном половом акте со мной?
На словах платном половом акте голос чуть дрожит. Женщина этого не ожидала, но пятничная искра возбуждения снова проскакивает внизу живота.
— Нет, что вы! — Мямлит мужчина, робко потупившись, разве что ковер носком не ковыряет. — Я приношу самые глубокие извинения... Бес попутал...
— Ай-яй-яй! — Инна Андреевна откидывается на спинку кресла и задумчиво грызет ручку в уголке рта. — Вы знаете, как я не люблю, когда сотрудники говорят сначала одно, а потом отступают от принятого решения. Вот такие неудачники и портят всю картину... Что же, придется вас оштрафовать на 5 тысяч.
— За что?
— За принятие безответственных обязательств, так кажется говорится в пункте 32 А нашего устава, — начальница наслаждается моментом — собственной строгостью, изуверским, прямо скажем, предлогом для штрафа и унижением Ильи, источника частой головной боли на работе... Если бы еще не эти тянущие ощущения между бедер!
— Ах так? — Илья вскидывается, торопливо достает бумажник и выхватывает несколько тысячных бумажек и, приблизившись к столу, бросает их на стол. — Вот! Раз такой штраф, так уж лучше отсосите мне. Кажется, теперь будет считаться, что я не принимал безответственных обязательств?
Инна Андреевна понимает, что попалась в собственную ловушку: сотрудник действительно предлагает оговоренную сумму, чтобы купить ее рот, а она?... С одной стороны, она ни на что такое согласия не давала тем вечером, и тогда можно попросту выставить Илью, отправив деньги в фонд фирмы... Но с другой стороны и пятничным разговором, и сегодняшним она словно соглашалась продавать свои услуги собственному сотруднику, и теперь он может подумать, что именно начальница не выполняет обязательств, которые дала, пусть и весьма косвенно... И тогда ей надо предоставить свой рот для удовлетворения мужских потребностей... Или оштрафовать саму себя, признав собственную слабость! Впрочем, есть вариант заставить Илью самого отказаться от... от покупки.
Взгляд натыкается на разбросанные по столу купюры. Они и на клавиатуре, и на подставке монитора, а одна даже упала на колени и так заманчиво там лежит!
Ее хотят купить, как обычную шлюху! Даже трахать не будут, просто дадут мимоходом в рот, чтобы удовлетворить потребности! Между бедер сразу стало мокро, грудь наливается в ставшем тесным бюстике, а соски затвердевают, словно их продолжительное время нежно ласкали языком.
Чуть задохнувшись от непередаваемых эмоций, Инна решает продолжить игру, откидывается на спинку кресла, скрещивает руки на груди и чуть усмехается, уперевшись презрительным взглядом в глаза мужчины:
— Похвально, что вы стоите на своем, Илья Алексеевич. Ну что же, пожалуй, я поощрю вашу целеустремленность... Можете приступать.
Инна Андреевна наслаждается заминкой: Илья мнется, не зная, как приступать — женщина-то по-прежнему сидит, откинувшись, и значит ему надо обогнуть стол, а потом приподняться на цыпочки, чтобы его половые органы оказались вровень с ярко накрашенными губами. Кроме всего прочего, женщина ничем не выказывает готовность к оральному половому акту — есть только слова, и только. Ей немного смешно, и происходящее развлекает настолько, что она даже готова вернуть всю сумму незадачливому сотруднику, не решившемуся дать своей начальнице в рот...
Но тут происходит неожиданное: Илья обходит стол, останавливается сбоку и расстегивает ширинку! Надо признать, Инна Андреевна ошеломлена: она никак не ожидала, что сотрудник все же решится на такое. Ее обычный, такой строгий и холодный, взгляд становится немного растерянным. Все сотрудники трепетали перед ней, особенно если на них смотрели таким взглядом, и старались угадать желания начальницы по одному мимолетному движению бровей. Он, что, не понимает, что она вовсе не собирается делать минет? Тупой, ну что с него взять! Правильно она собиралась его увольнять...
Но что делать-то? Илья стоит с выпростанным наружу членом, она буквально оказалась нос к носу с половым членом собственного сотрудника. Или с глазу на глаз? Ситуация стала шокирующей — если она откажется, то ей остается действительно оштрафовать себя, если согласится, то станет проституткой, услуги которой оплачены. «Услуги оплачены» — стучит в голове, а крупный член под ее взглядом из обмякшего отростка постепенно вырастает в эрегированный мощный фаллос. Ну по крайней мере ей, как проститутке, не придется мучится, чтобы приводить член в боевую готовность... Инна Андреевна едва не охает: она уже мысленно называет себя проституткой! Физическое состояние также быстро ухудшается — вчера с мужем она не кончила и, таким образом, последний оргазм был чуть ли не больше месяца назад. А тут в пределах досягаемости крупный член, восставший во всем великолепии! Затвердевшие соски причиняют сладкую ноющую боль, а трусики увлажняются настолько, что, еще немного, и мокрое пятно появится на юбке!
И Инна Андреевна не может перебороть себя. Она еще пытается сделать хорошую мину при плохой игре и старается как можно строже взглянуть на сотрудника снизу-вверх:
— Ну что же вы остановились, Илья Алексеевич? Вы же знаете, что я не отступаюсь от своих слов, раз вы уже оплатили, то можете пользоваться.
Она упивается собственной доступностью: мужчина оплатил минет, и ее рот к его услугам. Начальница поворачивает голову к плечу и чуть приоткрывает губы, а Илья приставляет к ним головку.
Крылья изящного носа трепещут, из груди рвется стон — женщина сама не ожидала, что так бурно отреагирует на легкое прикосновение, настолько горяч член, такой твердый и одновременно бархатисто-приятный. Она еще не впускает мужской половой орган, но не в силах сопротивляться прихватывает его мягкими губами. А потом Илья подается вперед, и член оказывается во рту. Инна Андреевна незамедлительно принимается ласкать его языком, слегка посасывая. До этого она никогда не делала минет ни одному мужчину, считая это ниже своего достоинства, но тут-то деваться некуда — ее рот оплачен согласно тарифу, и надо сосать. Представление, что делать, она имела смутное, но старательно задвигала головой, плотно сжав губы на стволе. Делать это было неудобно — подбородком к плечу, да еще со скрещенными на груди руками. Приученная выполнять любое дело как следует, начальница разворачивается, кладет пальцы на член и отдается мучительно прекрасным движениям полностью. Клиент явно доволен — постанывает, тяжело дышит, да и она едва сдерживается, чтобы не застонать от возбуждения,...

 
импровизирует с языком и губами, думая о том, что за свои деньги Илья получит минет, если не качественный, то выполненный с энтузиазмом — уж точно.
Оплаченный оральный половой акт между тем набирает обороты: Илья уже не довольствуется неспешными движениями губ, а начинает поддавать бедрами, положив руку на затылок начальницы. Она чувствует, что ее размашисто имеют в рот. Какое-то время она раздумывает, не слишком ли это для заплаченной суммы и должна ли она покориться за эти деньги. Но действия мужчины, который использует ее рот по прямому назначению согласно тарифу, так возбуждающи, что женщина совершенно неожиданно для себя кончает. Она не может сдержать стонов, хотя они и напоминают скорее мычание. Впрочем, женские губы продолжают скользить по члену — она, как наемный персонал, не имеет права прерывать работу. Тем не менее приходит осознание, что такого наслаждения она не испытывала очень давно. Ее выгнутое тело вздрагивает, мышцы на бедрах и икрах сокращаются. Ее почти не интересует, что юбка сползает вверх, обнажая полоску кожи над чулком.
За своими эмоциями Инна Андреевна не замечает, как член во рту делается особенно жестким и большим, чтобы потом брызнуть прямо в горло горячей спермой. Это стало такой неожиданностью, что начальница поперхнулась, и вся сперма сотрудника хлынула на подбородок, стекая в ложбинку между грудями в расстегнутом вороте блузки. Она не была к этому готова, как-то за всеми этими событиями позабыв, что мужчины, кончая, могут испачкать выделениями. «Что же, сама виновата, что не предусмотрела последствия» — думает Инна Андреевна и поспешно глотает последние капли, чтобы не испачкаться еще больше — и так в бюстгальтере хлюпает, да и блузка спереди мокрая. И, привыкшая к безукоризненности собственного облика, женщина почти не обращает на это внимания, постепенно осознавая, что выполнила свое предназначение, отсосав собственному сотруднику за деньги. Но она не возмущается этим обстоятельством, наоборот толчки внизу живота продолжаются все время, пока сокращается член во рту.
Наконец, почувствовав, как железная эрекция слабнет, начальница откидывается на спинку. Несмотря на сперму, блестевшую на губах, подбородке и в вырезе, она строгим голосом говорит:
— Вы довольны, Илья Алексеевич? Претензий нет? Гонорар мною отработан полностью?
Она только что получила полноценный яркий оргазм, но сердце снова учащенно бьется — как хороший исполнитель, выполнивший работу, она интересуется у клиента, насколько добросовестно выполнены все обязательства... Вот только, если вспомнить, что эта работа являлась услугами проститутки по ублажению клиента... Вот это-то и заставляет Инну Андреевну ощутить новый прилив желания. Впрочем, кто ее спрашивает, если Илья попользовался ее ртом согласно заплаченной сумме. Он бормочет что-то утвердительное, бормочет чуть смущенно, словно и не имел ее только что в рот, надо сказать довольно размашисто, если не грубо.
Инна Андреевна показывает на дверь:
— А теперь — вон!
«Боже мой, я отсосала как дешевая шлюха!» — вертелось в голове у женщины, понятия не имеющей о реальных тарифах. 5 тысяч для нее были не деньги, и ей казалось, что за оральный половой акт нужно было запрашивать не меньше миллиона... Если бы это не было так сладко! Аромат спермы пропитывал все вокруг, ее вкус еще чувствовался на губах, и то, что эта ситуация была оплаченной, не позволяло расслабиться. Инна Андреевна чувствовала, что снова возбуждена не по-детски, может быть так, как ни разу в жизни.
Женщина наскоро привела себя в порядок, сменив блузку и трусики, к счастью не в ее привычках было быть неподготовленной к любым превратностям (правда, никак нельзя было ожидать, что «превратностью» может оказаться платный половой акт). Потом она собрала деньги, рассыпанные по кабинету. Задумалась. Вытащила из рамки фотографию мужа и засунула на ее место купюры. Теперь ее первый гонорар, как продажной женщины, красовался под стеклом. Со вздохом она убрала рамку в стол — могут возникнуть вопросы, если кто-то увидит такой необычный коллаж.
Состояние было странным: ей до жути хотелось продолжения, организм требовал новой разрядки, но с другой стороны, судя по восстановлениям мужа, нового полового акта с Ильей следовало ждать не менее недели. Пребывая в таком двойственном (меланхолично-лихорадочном) настроении, начальница пропустила несколько нарушений в протоколе подачи заявок, не упрекнула секретаршу за чуть остывший кофе и даже выписала премию одному из сотрудников за прибыльный контракт. Впрочем, организация работы была давно налажена, и Инна Андреевна знала, что необходимо лишь минимальное вмешательство в дела фирмы. Ее придирки скорее даже вредили, но ничего поделать с собой она не могла — ей хотелось, чтобы все было совершенно и идеально. И если сейчас она допустила некоторые поблажки, то на процесс это не повлияет.
Перед обедом Инна Андреевна направилась на обход, начинающийся всегда ровно в 12—45. Но встав перед зеркалом, чтобы подкрасить губы, она вдруг в подробностях вспомнила, как они ублажали мужской член... и обход в этот раз начался на три минуты позднее.
Инна Андреевна обошла кабинеты на первом этаже и направилась на лестницу, чтобы подняться на второй. Казалось, все по-прежнему. Сотрудники пугливо смотрели в ее сторону, сама она выглядела идеально в приталенной блузке, узкой юбке до колена, черных лодочках на высокой шпильке, аккуратный макияж, строгая прическа... так все и было, пока она не ступила на лестницу. В тот же миг она почувствовала, как кто-то ощутимо стиснул ее попу.
Инна Андреевна гневно оборачивается и обнаруживает перед собой Илью.
— Что вы себе позволяете? — по инерции холодно произносит она, но ее грудь уже бурно вздымается — сотрудник протягивает ей тысячную купюру, а значит имеет право тискать ее тело, сколько вздумается.
«Он намерен делать это прямо здесь?» — удивление сменяется послушанием, когда он прижимает ее к стене. Одна ее рука мнет упругую ягодицу, а вторая расстегивает пуговички на груди. Женщина хватает воздух ртом, а сотрудник уже вздергивает бюстик верх, обнажая груди в распахнутой блузке.
Их могут застать, но ее покорность полностью оплачена согласно заявленным ставкам, а значит ей нельзя воспротивиться. Тем более, что исследующие ее тело руки совсем не изысканы. Они жесткие и требовательные. Груди под напором безжалостных пальцев сдавливаются, и женщина почти вскрикивает, когда Илья отнюдь не нежно сжимает твердый сосок. Она не может противостоять такому обращению, раз взяла мокнущие во вспотевшей ладони деньги. Ее тело куплено на предмет исследования, и ей остается только подставлять то одну, то другую грудь под мужскую пятерню — в зависимости от его прихоти. Она стонет и, откинувшись затылком к стене, кусает губы, чтобы не вскрикнуть, если он почти выкручивает соски. Она уже готова отдаться прямо тут и бесплатно, когда наверху хлопает дверь...
Мужчина отскакивает и сбегает вниз, а ей приходится спешно приводить себя в порядок. Она чувствует себя шлюхой на распродаже, после того как мужчина решил проверить товар, который собрался приобрести... И это возбуждает едва ли не больше, чем руки, только что путешествующие по телу...
— С вами все в порядке? У вас какой-то нездоровый вид.
Это Екатерина, одна из молоденьких сотрудниц. Сделала озабоченное лицо, словно в душе не желала начальнице сдохнуть. Впрочем, ее беспокойство казалось искренним, и начальница с трудом улыбнулась:
— Ничего, все в порядке. Немного поднялась температура.
— Вы же никогда не болеете! Может быть что-то серьезное? Я сейчас вызову скорую!
«Тебя бы так потискали везде, где захотят!» — подумала Инна Андреевна, а вслух сказала:
— Нет-нет, уже все в порядке!... А почему вы не в кабинете?
— Так ведь обед уже!
Екатерина двинулась к дверям, но начальница ее остановила:
— Катя, у вас ведь хорошие показатели... Я хочу вам назначить премию в размере месячного оклада....

 

— Ой спасибо, Инна Андреевна! Это так кстати... И я, честно говоря, даже не ожидала.
Сотрудница ускакала, а начальница, спустившись на первый этаж, взглянула в зеркало, висящее на лестничной площадке. Вид был еще тот — глаза искрились непонятным светом, губы чувственно приоткрыты, а из идеальной прически выбилась прядь, падающая на глаз. Образ женщины, вышедшей на тропу войны. «Вернее на панель» — усмехнулась Инна Андреевна и неожиданно для себя проказливо подмигнула отражению.
Как бы там ни было несмотря на перевозбуждение Инна Андреевна решила перекусить и направилась в ближайшее к офису кафе. Сотрудники питались в более доступной столовой, и она надеялась в одиночестве привести чувства в порядок.
Но когда она уже доела обед и пригубила кофе, за столиком нарисовался Илья, хрен сотрешь. Он заказал только кофе, улыбнулся... и положил на столик еще одну купюру в тысячу рублей. Почти сразу Инна Андреевна почувствовала на колене его руку, уверенно направившуюся вверх по бедру. Пока она хлопала ресницами, не в силах сообразить, что делать дальше, мужская ладонь добралась до края чулка и уже ласкала кожу возле трусиков.
Начальница холодно взглянула на сотрудника из-под роскошных ресниц. Сексуальные приставания снова были оплачены. Кто сказал, что «тискать» — это только щупать груди? Надо было обговаривать условия контракта раньше, а теперь поздно: ей, как продажной женщине, не подобает сопротивляться, хоть дело и происходит в общественном месте.
Она еще пытается сохранить лицо и насмешливо улыбнуться, но оплативший услугу мужчина настойчиво проталкивает руку между бедер, и ей приходится уступить натиску, раздвинув ноги. Илья тут же этим пользуется, принявшись ласкать половые губы через токую ткань.
Женщина ахает, настолько приятным оказалось это прикосновение. Она даже на мгновение забывает, что вокруг посетители, пусть и немногочисленные.
Между тем подчиненный сдвигает в сторону трусики и приступает к ласкам непосредственно половых губ. Пальцы горячи и дарят восхитительное наслаждение, то скользя вдоль увлажненного влагалища, то нежно касаясь клитора, то немного входя вглубь. Инна Андреевна хочет возразить, что последняя услуга не оплачена, но не может возразить из-за нарастающего возбуждения. Из горла рвется стон, она тревожно осматривается — присутствующие мужчины иногда бросают взгляды на ухоженную блондинку, но, к счастью, не могут увидеть того, что происходит под скатертью... А под скатертью эту красивую женщину, продавшую то что, между бедер за одну тысячу рублей, уже понемногу трахают пальцами, проникая все глубже. Хочется отдаться этим проникновениям, закинуть голову на спинку и сладко и протяжно застонать. Покупатель наверняка остался бы доволен. Но женщина только еще шире разводит бедра, вздернув юбку по самое некуда — мужчина за его деньги должен наслаждаться купленным влагалищем с максимальным комфортом.
Она позволяет себе только вздрагивать, когда мужские пальцы резко входят по костяшки. Да еще крылья носа трепещут, если ее ласкают нежно и изысканно, проходясь по набухшим губам. Пожалуй, это все превращается в пытку из-за невозможности проявить эмоции со всей откуда-то взявшейся чувственностью. Да и время!
Инна Андреевна смотрит на телефон и цедит сквозь зубы. Ее голос звучит ровно и равнодушно, словно в ее трусиках и не распоряжается уверенная мужская рука:
— Илья Алексеевич, вы не вовремя. Перед тем, как выложить деньги за сомнительное удовольствие, необходимо было оговорить продолжительность. Обед заканчивается, и ваше время — тоже. Так что...
Илья ошарашенно смотрит на нее, еще весь в эмоциях от ощущения шелковистых увлажненных половых губ красивейшей женщины:
— А? Что?
— Не тупите, Илья Алексеевич, и не забывайте, что за опоздание с обеда следует штраф.
Инна Андреевна отстраняется и одергивает юбку, с удовлетворением наблюдая за огорчением, проступившим на лице подчиненного. Впрочем, еще большее удовлетворение вызывает немаленькая выпуклость, образовавшаяся в паху мужчины.
Начальница поднимается и указывает на тысячную купюру:
— Рассчитайтесь за меня, надеюсь этого хватит.
А потом идет к выходу, стройная и строгая, плывущая среди восхищенных мужских взглядов. «Я оплатила свой обед тем, что у меня между ног как следует порезвились мужские пальцы» — думает она, сердце колотиться от этой мысли еще сильнее, отдаваясь пульсацией в сладко побаливающих, истерзанных губках...
Во второй половине дня Инна Андреевна со всем нерастраченным пылом погрузилась в работу. Она понимала, что вмешивается в полностью налаженные процессы и скорее вредит делу, чем помогает, но ничего поделать не могла — между ног было мокро после обеда, закончившегося таким необычным десертом, а производственные детали хотя бы немного отвлекали. Чтобы хоть как-то оправдаться перед сотрудниками начальница выписала несколько премий и еще разрешила одной из сотрудниц — матери двух детей, — пораньше отлучиться с работы. Она даже почувствовала некоторое облегчение — события первой половины дня немного отошли на второй план. До тех пор, пока не открылись двери в кабинет и на пороге не появился Илья.
— Леночка, — полуобернувшись к секретарше, бросил он, — мы с Инной Андреевной должны обсудить важный проект, поэтому нас не должны беспокоить какое-то время.
— С каких это пор вы распоряжаетесь в моем кабинете, — подняла бровь начальница, но подчиненный уже пересек кабинет и бросил на стол две розовые купюры.
— Вот, Инна Андреевна, по праву того, что это время мной оплачено.
Увидев деньги на столе, женщина тут же почувствовала, что снова потекла. Сделка с Ильей уже была заключена: он платит, а она предлагает товар... А товаром в данном случае служило ее тело. Все очень просто — деньги на столе, а значит она должна предоставить оплаченные услуги.
Начальница с недрогнувшим лицом встает, обходит стол и поворачивается спиной к сотруднику. Она чувствует себя доступной шлюхой, секс с которой не представляет ничего кроме товарно-денежных отношений. Но именно это так заводит Инну Андреевну, что она без колебаний вздергивает юбку, стягивает трусики до середины бедер, чуть ниже края чулок, и нагибается, уперевшись в стол локтями и прогнувшись перед мужчиной. Тело дрожит в предвкушении и вздрагивает, когда мозг осознает ситуацию в деталях: продажная женщина услужливо предоставляет свою дырочку в распоряжение клиента, как только он этого пожелал... Предварительно заплатив, конечно! Мужчина удовлетворит свою похоть и уйдет, как только нужда в ее услугах отпадет.
Но тут из головы выдувает все связные мысли — как только начальница чувствует, как к половым губкам приставляется горячая округлая головка. Она порывисто вздыхает и ощущает, что мужчина с нажимом проводит членом вдоль дырочки, сминая чувствительные складки. Желание отдаться на волю купившего ее тело мужчины становится непереносимым, но и сейчас восхитительные ощущения заполоняют сознание полностью. И не понять, чего хочется больше — вот такой изысканной пытки или властного проникновения. Инна Андреевна уже готова просить Илью, чтобы он наконец пронзил ее крепким членом, но она вовремя вспоминает, что в данный момент она — лишь наемный персонал, который должен выполнять любые прихоти клиента. Поэтому несмотря на содрогающееся нутро она терпит сладкое издевательство, лишь немного покачивая бедрами, словно лаская член половыми губками. Это ведь должно понравится клиенту, а значит работа будет выполнена идеально, как она и любит.
Наконец она слышит:
— Заправь сама!
Даже в такой малости она не должна отказывать мужчине! Ему неохота возиться, заправляя член в послушную шлюху, поэтому, шалея от ощущений в пальцах, она вцепляется в ствол и направляет в себя. Влагалище необычайно мокрое, и член проваливается сразу на всю глубину. Инна Андреевна вскрикивает, чувствуя себя ...

 
растянутой до предела на крупном половом органе. Такого быстрого проникновения она никогда не испытывала, как и сумасшедшего наслаждения уже в первые секунды. Она уже не обращает внимания, что трусики беспощадно врезались в бедра, что елозит грудью по столу, наверняка оставляя складки на идеально белой ткани, что край стола давит на живот. Нет, ничего этого не существует, есть только горячий член глубоко-глубоко внутри...
Илья начинает двигаться, вызвав новый восторженный стон. Теперь ее трахают часто и глубоко, и она чувствует, как от каждого удара вздрагивают ягодицы. Но самое главное — наслаждение внутри: влагалище растянуто на крупном члене, и его уделывают с мужским эгоизмом. Илья ничуть не интересуется ее самочувствием, азартно засаживая член на всю длину. «Ну судьба у шлюхи такая — ее дерут так, как хочется мужчине, а не ей», — мелькает жутко возбуждающая мысль, но потом ее берут за бедра, и тело, вздрагивающее от каждого удара, принимаются насаживать на член. Женщина чувствует себя безвольной игрушкой во власти агрессивного самца, не заботящегося об ее удобстве и комфорте. Все оплачено, чего уж теперь? Инна Андреевна стонет, не переставая, и даже вскрикивает, когда горячий твердый орган врывается особенно беспощадно.
Наконец мужчина, шумно дыша, останавливается. Начальница чувствует, как ее приподнимают над столом за волосы. Она не сопротивляется, покорно принимая почти вертикальное положение. Если мужчина, купивший ее услуги, решил разнообразить оплаченное удовольствие, то она, как наемный персонал, обязана выполнять все его прихоти! Тем более, что член по-прежнему так восхитительно растягивает влагалище!
Между тем Илья принимается расстегивать блузку. Инна Андреевна пытается ему в этом воспрепятствовать и холодно произносит:
— Илья Алексеевич! Вы не оплатили данную услугу, ваших наличных хватает только на один половой акт. Если хотите меня потискать, то необходимо доплатить тысячу рублей.
— Вы не совсем правы, Инна Андреевна, половой акт — это комплекс наслаждений, которые я должен получить.
Начальница снова себя ругает за то, что такой опытный бизнесмен, как она, не оговорила условия контракта, и понимает, что не вправе лишать клиента данной услуги. Она сдается, и тут же оказывается с голой грудью: последние пуговицы расстегнуты, бюстик вздернут к ключицам, и мужчина уже грубовато тискает упругую плоть жесткими пальцами. Ее тело вздрагивает, когда оба соска сжимаются, а член вновь забивается в самую глубину.
Инна Андреевна стонет, но находит в себе силы сказать:
— Хорошо, Илья Алексеевич, в данный момент я предоставляю вам свою грудь на предмет потискать, но, если вы в дальнейшем собираетесь пользоваться моими услугами, нам необходимо обговорить условия и детали контракта на мое тело.
Последние несколько слов женщина произносит неразборчиво, перемежая их со стонами, потому что Илья снова принимается обрабатывать ее со всем пылом: он сжимает железными пальцами соски и тянет их вниз, одновременно засаживая член. Инне Андреевне ничего не остается, как покорно следовать ритму — и из-за врожденной привычки выполнять свои обязательства на все 100%, и из-за невозможности воспротивиться: боль в вытягиваемых к низу сосках заставляла насаживаться на торчащий кол без раздумий и сопротивления. Собственное послушание, сладкая пытка грудей и конечно половой орган, грубо пронзающий влагалище, быстро довершили дело.
Женщина хрипло вскрикивает и заходится стонами в такт сокращениям стенок на мужском половом органе. Оргазм так ярок, что она по личной инициативе раскачивает бедрами, ощущая, как ворочается в ней крупный член.
Едва женское тело перестает содрогаться, Илья разворачивает начальницу и укладывает спиной на стол. Инна Андреевна высоко поднимает ноги, понимая, что ее работа еще не закончена и нужно продолжать обслуживать клиента качественно и грамотно. Уже поняв свои обязанности, она ловит пальцами сколький член и направляет его в себя, охнув от прилива чувств: услужливость и готовность ублажать мужчину несмотря на яркий оргазм говорит ее о профессионализме. И это лучший завершающий аккорд после полученного оргазма вместо обнимашек и нежности!
Тем не менее Илья двигается во влагалище медленно и целует соски, доставляя небывалое послеоргазменное наслаждение. Некоторое время Инна Андреевна отдается восхитительным ощущениям только что отодранной женщины, которую изыскано ласкают, но потом чувствует неправильность существующей ситуации: наверняка мужчине нужно трахать ее с прежним пылом, и она не вправе заставлять его отвлекаться на нежности.
Начальница подталкивает сотрудника к более активным действиям, пришпорив его пятками. Илья внимательно смотрит в глаза, лучащиеся довольством и наслаждением, а потом выпрямляется и грубо, с размаху засаживает член так, что яйца шлепают по попе.
— Кстати, Инна Андреевна, — говорит он, — нам надо обговорить скидку на тот случай, если вы кончаете.
— Справедливо, — соглашается она и ахает, когда новый безжалостный удар сотрясает ее тело, бесхитростно раскрытое перед мужчиной. Весь мир переворачивается перед глазами, хочется не только согласится со всеми требованиями клиента, но и сделать для него как можно больше, чего бы это от нее не потребовало.
И когда ее начали трахать с ужасающей силой и напором, Инна Андреевна только стонет, предельно раздвигая ноги и услужливо прогибаясь, подставляя груди под жадный рот. И вот это было правильно — отдаваться со всей покорностью на волю безжалостного мужчины, не только оплатившего секс, но и подарившего самый яркий оргазм в жизни.
Наконец Илья со звериным рыком откидывается назад, достает член, и мгновенно уделывает спермой живот и влагалище, раскрытое после грубой обработки. Отдельные капли горячей густой жидкости попадают на бурно вздымающиеся груди, повисая на сосках. Семя течет по бокам, по половым губам, стекая на стол. Но Инна Андреевна не протестует — это тоже вполне может входить в комплекс услуг под названием «Половой акт», поэтому не в ее праве протестовать, если мужчина захотел кончить на ее тело. Она только благодарно постанывает, когда Илья слегка трется членом о влагалище, растирая по губкам свои сперму и ее соки...
Инна Андреевна привела себя в порядок, убрала подтеки спермы на столе, побрызгала в воздухе парфюмом и села в кресло. Тело пребывало в изнеженной истоме, а в голове крутились последние слова Ильи: «Мне придется дождаться получки, а потом я снова рассчитываю на вас...»
Начальница откинулась в кресле, прислушиваясь к своему организму. Последние минуты были восхитительными... Вот только они снова возбудили ее. Конечно не так, как все предыдущие события, но... Да и профессиональный рост на новом поприще... ей надо стремиться обслуживать Илью еще более качественно и креативно, а для этого нужна практика...
— Леночка, зайдите, — нажала Инна Андреевна кнопку.
Когда секретарша зашла, начальница строго взглянула на нее и сказала:
— Необходимо выписать Лазугину Илье Алексеевичу премию — 15 тысяч рублей... Нет, пусть будет 25... Ай, ладно, для ровного счета — 30 тысяч. Подготовьте приказ как можно быстрее и сразу мне на подпись...
Примечания:
1. Буду благодарна, если Вы поставите оценку моему рассказу или оставите отзыв, это для меня очень важно!
2. Если у Вас есть интересные сексуальные истории с подробностями, произошедшие с Вами или Вашими знакомыми, то прошу присылать их мне в личку

Поделиться в: