МАРИНА. ЖЕНЩИНА С МУЖСКИМ ТЕМПЕРАМЕНТОМ.
Виртуальное знакомство с Мариной началось примерно тогда же, что и аналогичное с Галей. В какой-то момент, будучи в режиме поиска среди анкет «он-лайн», среди множества анкет, ищущих «дружбы и общения», а также «заключения брака и совместного проживания», пропуская мимо внимания «интим за деньги и виртуальный секс», я обратил внимание на нечасто встречающееся сочетание «секса на 1—2 раза» со статусом «замужем». Написал, получил ответ, завязалась переписка. Осторожно разузнаю, насколько верны эти два пункта. Отвечает, что да, верны, она действительно замужем, и действительно не противница встреч с мужчиной, но при одном условии — он должен ей понравиться. Чем? А вот догадайся сам.
На какое-то время тема секса уходит из нашей переписки. Просто болтаем о жизни и политике, о спорте и компьютерах, о школьных и студенческих годах. Оставляет впечатление умной и решительной женщины, без излишнего сентиментализма и розовых (а также черных) очков, четко разделяющей своей внутренний мир на неприкосновенное в любом случае и могущее быть рассказанным при определенных условиях.
За пару дней до начала поездки я прошу у нее номер телефона. Она сообщает, но строго оговаривает, вначале писать смс, убедиться, что она может говорить, и только тогда звонить. Что ж, все ясно, очевидные ограничения семейного статуса, я это вполне понимаю.
Помните момент из прошлой главы, когда я позвонил Гале первый раз. Тогда же я и написал Марине первую смс-ку, уведомляя, что прибыл, что это мой номер телефона местного оператора, и согласно договоренности спрашиваю, может ли она говорить, и когда ей можно позвонить? Отвечает на сообщения быстро, рада моему приезду, звонить можно сейчас.
Завершив разговор с Галей, я тут же звоню Марине. Приятный женский голос, отвечает вежливо и заинтересованно, но без Галиной сентиментальности и преданности. По некоторым признакам даже понимаю, что она не прервала ради разговора своей работы: временами слышно клацанье клавиш на клавиатуре. Не вдаваясь в суть, скажу, что работа ее была в основном надомной, делала какие-то проекты, которые потом сдавала заказчикам. Соответственно, были у нее периоды сильной загруженности, когда неделями не выходила в Инет, и бывало после сдачи проектов, что по полдня торчала на сайте. Говорит мне, что сейчас как раз у нее период острой загруженности, может быть, высвободится в конце недели, а пока обещает мне только краткую встречу близ ее дома, чтоб не тратить время на поездки куда-то, особо подчеркивает голосом «выпьем по чашечке кофе и я вернусь работать дальше», мол, DD, на секс пока что не рассчитывай.
Однако смелость города берет, и хотя я могу ей назначить свидание на завтра в полдень, явно же успею за 3 часа и с ней увидеться, и пойти в 15 часов на встречу с Галей, закладываюсь на лучшее, то есть что смогу во время первой встречи уломать на секс, но тогда, как следствие, могу не успеть к Гале, и назначаю на полдень же, но в четверг. Мне кажется, что Марина то ли разочарована, то ли наоборот заинтригована моей такой неспешностью, но в интонации вежливого разговора начинают проскальзывать живые нотки. И тут еще она вспоминает, что я до сих пор не просил у нее фото. Ее возмущению нет предела:
— Да ты что, DD, с кем собираешься встречаться? Может, я старая уродка.
— Нет, по голосу не скажешь.
— Может, я лилипутка или жиртрест?
— Маловероятно, интуиция мне подсказывает, что ты обворожительная и очаровательная женщина, — не скуплюсь на комплименты, потому что пока не понимаю четко, чем конкретно она недовольна, и не сулит ли ее возмущение отказом от интима. В конце концов, это она мне визуально не знакома, меня (и даже всю мою семью) она имела возможность лицезреть.
— Может, я твоя родственница или коллега по прошлым работам?
— У меня нет родственниц по имени Марина. А если коллега, то ты думаешь, что это для меня минус? Ничего подобного!
— То ли ты наивный дурачок, то ли хитрый наглец, не пойму пока. Первый раз в жизни сама прошу у мужчины принять мое фото. Остальные в ногах валяются, первым делом фотку умоляют скинуть, а ты как скала держишься.
— Мне не особо важна в женщине внешность, — делаю хитрый обходной маневр словом «особо» и во второй части фразы заменяю каким-то озарением «личность», — мне важен ее темперамент.
— Ах, темпераааамент, — тянет она то ли удивленно, то ли передразнивая меня. — А ну быстро диктуй мне свой e-mail, и пока не посмотришь фото и не отпишешься в личку, не звони и не пиши смс. Я тоже хороша, молодец Марина, уговорила мужчину благосклонно принять мое фото.
Электронная почта, это вам не телеграмма-молния! Фото от Марины уже в моем почтовом ящике, причем явно постановочное. На берегу моря перед закатом (а может и восходом, не могу гарантировать время суток) стоит вполоборота очень красивая, высокая, стройная, молодая женщина в развевающемся от ветра белом платье. Причем стоит не на песке, а на не очень высоком каменистом утесе, но несмотря на ветер, волн на поверхности моря нет. Осознанная дуаль или случайная, не могу знать. Красотой почти что модель, если б не одна деталь, но она меня только заводит: большой хищный нос. И стройность тоже не согласно золотому стандарту средней политкорректности, а скорей она худая, даже можно сказать болезненно тощая, кажется, что под платьем проступают ребра, уж не знаю, природно так сложена или добилась усиленными диетами, но зато на таком фоне сама по себе небольшая грудь, максимум второго размера, кажется солидным бюстом и также придает очарование не просто эстетическое, а сексуальное.
Отписываюсь примерно так: «я был прав, что не просил фото. Оно ничего не изменило в моем восприятии тебя как женщины идеальной красоты, чувственной темпераментности и романтичной мечтательницы». Видимо, Марина еще не успела покинуть пространство своей почты, ответ получаю почти сразу: «Я не романтична. А в остальном ты прав».
Наступает полдень четверга. Я битый час или даже полтора околачиваюсь в окрестностях того здания, в котором, как предполагаю, живет Марина, раз назначила встречу именно там, по ее словам, чтоб не тратить время на поездки. Посылаю множество смс и несколько раз звоню, с лейтмотивом «я уже тут, я жду, уже много времени прошло, мне не терпится». Лейтмотив ответов такой: «я знаю, я работаю, пожалуйста, подожди, я должна определенный фрагмент доделать, я так себе определила, я обязательно приду, не уходи».
Наконец, раздается звонок от нее. «Может, ты отложишь газету и посмотришь на меня? Я иду прямо в твою сторону». Рассудив, что чем чаще я буду ее отвлекать от работы своими смс-ками и звонками, тем позже она придет, я к тому времени нашел скамеечку в тени, купил газету и камуфлировался под пенсионера на лавочке. Откладываю газету, поднимаюсь и иду ей навстречу. Очень элегантная и красивая женщина, та самая с фото, но спустя пару лет, в платье того же покроя (конечно, я не портной, и может просто подсознание выдало желаемое за действительное), но не белого, а бледно-розового цвета, став лицом чуть старше, а телом еще менее упитанней, с искренней улыбкой идет мне навстречу.
— Ну как я тебе? — говорит она после обмена приветствиями, — похожа на фото?
Не кривя душой, отвечаю то же самое, что подумал при ее виде. Что она стала чуть старше, но более стройной. Марина не отрицает, в какой-то степени укрепляя мою мысль о том, что ее худоба — дело диет.
— Знаешь, я очень боюсь постареть. А понятия «старая тетка» и «толстая тетка» для меня синонимы.
— А что же говорить мне тогда? — похлопываю себя по животу, — я наверное в 2 раза тебя тяжелей.
— Это для мужчины ерунда, старость мужчины не с внешним видом связана. А у женщины именно с внешним.
Переходим улицу, заходим в кафе. Подтверждая мою догадку о ее самоограничении в калориях, она просит заказать ей кофе без сахара и стакан не сока, а минералки. Первые ее откровения на сексуальную тему прозвучали именно в этом кафе, многое ...
я узнал во время нашей интимной встречи, и дорисовывался ее облик уже после моего отъезда, когда мы продолжали общение через Интернет. Но так как четко не помню, что именно она когда рассказывала конкретно, и чтоб у читателей возник ее целостный образ, я расскажу о ней сейчас.
Интерес к сексу и мужчинам в ней проснулся рано, сразу после того, как девочка стала девушкой. Она выискивала в художественной и медицинской литературе описания физической близости между мужчиной и женщиной, воображала себе, как с ней это произойдет, как она будет наслаждаться и дарить наслаждения партнеру, и уже тогда подметила, что в ее фантазиях не фигурирует один и тот же парень или общеизвестная знаменитость, как это обычно бывает у полюбивших первой робкой любовью девушек, а самые разные мужчины. По возрасту и внешности, по статусу и известности, по видам и позам. Общим было только наличие у них члена, того инструмента, на котором Марина еще только мысленно готовилась играть сексуальную симфонию своей жизни. Но вместе с такой рано проснувшейся темпераментностью в Марине очень сильно было и чувство осторожности и взвешенности. Танцуя на вечеринках и обжимаясь с парнями, позволяя целовать себя и в меру тискать при провожаниях, она четко отсекала поползновения, которые могли стать предвестниками секса. Седьмой, восьмой, девятый классы — для секса рано, это в нее впиталось уже не из беллетристики, а из медицинских статей. Она не хотела за несколько минут плотского удовольствия расплачиваться дурной репутацией и подорванным здоровьем. Причем уже тогда, постепенно взрослея и получая новую и новую информацию о сексе, ее особо не заботило, кто станет ее первым мужчиной. Гораздо важнее было его мужское умение дать ей наслаждение безопасным (с точки зрения и нежелательной беременности, и ЗППП) сексом, и человеческая порядочность, чтоб не болтал после интима о ней на всех углах.
В тот памятный для каждой девушки день дефлорации она прошла по краю пропасти. Одно неверное движение, и она могла оказаться на дне. Но Марина сумела и неблагоприятные обстоятельства повернуть в свою пользу.
День рождения одного из парней в ее, как бы сейчас сказали, тусовке. Вначале отмечают у него дома, при примерно равном количестве парней и девчонок. Затем выходят на улицу освежиться, побренчать под гитару в беседке, догнаться дешевым вином. Парней осталось четверо, девушек двое. С верхних этажей кто-то из соседей, разгневанный шумом и гоготом полупьяных юнцов, грозит вызвать наряд, если они не угомонятся. Возникает мысль спуститься в подвал, там есть приспособленные места, откуда не так будет раздаваться шум. Подруга многозначительно крутит пальцем у виска, когда Марина соглашается туда идти, и вместе с одним из парней покидает их. Трое парней и Марина спускаются в подвал.
У Марины шумит в голове от вина и желания. Но она не настолько потеряла разум, чтоб пойти на неминуемую вроде групповуху. Завтра об этом станет известно всему двору, послезавтра в школе, через день родителям. Прости прощай, беззаботная жизнь успевающей и примерной ученицы Марины; здравствуйте, бесконечные нотации предков и учителей; большой привет общедоступной шлюшке и соске Маринке!
Парни, обрадованные ее согласием пойти с ними в подвал, радостно перемигиваются, подливают вина, говорят цветистые тосты за любовь и дружбу. Ха, они вздумали ее споить, забыли, что сами они пили вначале водку, а Марина только шампанское и вино. Две руки синхронно оказываются с двух сторон у нее на бедрах. Пора!
Марина резко встает и обращается к сидящему напротив имениннику:
— Пойдем, я тебе кое-что скажу, — и улыбается полускромно, полуразвратно.
Сидящие рядом убирают свои руки, они даже рады, что Марина сама пошла на контакт, пусть не с ними, пусть решила имениннику сделать подарок, но до них тоже дойдет очередь.
Уединяются в закуток, там темно, только ноги чувствуют податливость старого физкультурного мата. Марина обнимает парня сама, целует в губы, чувствует, как он сильнее чем от водки, шалеет от ее горячего поцелуя.
— Я поздравляю тебя, мой хороший! Я желаю тебе самого наилучшего! Я хочу сделать тебе подарок!
Жадные руки шарят по ее телу, тискают грудь и попу. Хорошо, что она в джинсах, и парню нелегко сразу проникнуть под трусики, ощутить ливень между ног, и тогда уже все пропади пропадом и гори синим огнем! Но надо устоять, надо вытерпеть, и потом уже все будет хорошо!
— Я не смогу при них. И с ними тоже. Я буду только твоя. Но не сейчас. Через час. Придешь? Скажи мне, ты придешь сюда через час?
Окутанный винными парами мозг плохо соображает, парень кивает:
— Да, да, я приду. Я тебя очень хочу, ты мне еще с прошлого года нравишься, ты же видела как я на тебя смотрел постоянно? А что же сейчас?
— Слушай внимательно! Я сейчас убегу домой, скажи этим, что ты пытался силой, а я вырвалась, и пообещала позвать на помощь. Сматывайтесь скорей, пока патруль не приехал.
Сильно щипает его чуть повыше скиба локтя, слышит его истошный крик, болезненное место, однако.
— Не забудь искупаться, я не люблю грязнуль! До встречи!
Убегает стремглав, ожидая каждый миг, что ее догонят и растерзают, но несостоявшиеся партнеры и обнадеженная пятая колонна, настолько неповоротливы, что она уже вбегает в свой подъезд, когда они только-только выходят на улицу с противоположного конца дома, оглашая округу матом-перематом. Эхом им откликается нервный сосед:
— Ну все, шпана, вы меня достали. Я уже звоню!
Дома первым делом в ванную. Посмотреть в зеркало. Не очень ли растрепана, нет ли следов засосов на шее. Сразу положить в карман прокладки. Потом звонок той самой подруге, которая крутила пальцем у виска.
— Ну что, как дела? Твой провожающий тебя не съел на полпути?
— Ты? Я думала, еще бухание в разгаре, не говоря об остальном.
— Какое остальное, брось! Они петухами стали передо мной хвостами крутить, поцапались и подрались. Как бы в кутузку не угодили, шуметь стали на улице, этот нервный обещал позвонить.
— Ну и слава богу! Ты не рискуй так, Марина, мало ли что может случиться.
— Учи ученую! Сама знаю! Ладно, я спать, спокойной ночи.
Репутация безупречна, как у жены Цезаря. Теперь можно принять ванну, жалея, что нет у нее рабов, как у жены Цезаря, которые бы ее натирали благовониями, массировали тело, готовя к сексу. Ее первому сексу. Она сейчас выйдет из дому девушкой, а войдет женщиной. Если он не струсит, не сочтет настоящей динамщицей, если их всех не забрали в участок.
Наощупь спускается в подвал. Темно. Неужели не пришел? Но вот виден красный огонек сигареты. И его глухой голос:
— Ты пришла? Я не верил.
— Ты пришел? Я не верила.
Садится не рядом, а сразу на колени к нему. Зачем тянуть? Все и так ясно.
— Дай сигарету.
Лезет в один карман, потом в другой, не может найти. Наверное, на стол положил и забыл.
— Ладно, не надо, дай твоей затянусь.
— Ты куришь? — удивляется. Интересно, ты чему больше удивился, моему желанию трахнуться или покурить? Или ты меня уже трахнул, считаешь своей девушкой, и теперь блюдешь мой «облико морале»?
— Начинаю, — крепкий дым дерет горло и легкие, ужасно хочется кашлять, но надо быть на высоте перед этим сопляком, — курить, — а от второй затяжки дым ничего, надо только вытерпеть сначала, видимо как алкоголь, сперва пробирает ужас как, потом нормально, — и трахаться! — возможно, первый секс будет тоже как первая затяжка или рюмка, ничего, Мариночка, вытерпим, потом воздастся сторицей.
— Ты девственна? — ужасается или восторгается?
Марина сует ему обратно между пальцев сигарету размером с окурок.
— Почти нет, — встает и идет в кромешной тьме туда, где был на ее памяти закуток с матрацем. — Ну, ты идешь?
Отдадим должное «сопляку». Несмотря на огромное количество разнообразной выпивки, несмотря на нежданно-негаданно полученный дополнительный подарок в день рождения, несмотря на почти что предсказанную ссору с друзьями (ну куда ты смотрел, зачем не удержал, мы б ей показали небо в алмазах, подумаешь ущипнула, не глаза же выцарапала), несмотря на цинизм типичного обитателя «дворовых джунглей», он оказался настолько романтичен, что поверил ее обещанию прийти и дождался ее, он оказался в состоянии проткнуть ее и провести пусть не длинный, но вполне в приемлемых временных рамках половой акт, он оказался не самым худшим образцом самца в постели, он целовал ее в губы и шею, он сосал ее соски и щекотал языком ухо, он оказался настолько очарован подарившей ему свою девственность Мариной, что не забыл о ее просьбе не кончать в нее, и извергся бурным потоком на ее плоский живот, пока она его терпеливо поглаживала по ягодицам, жалея только об одном — что так темно вокруг, и она не видит ни крови на своей промежности, ни спермы на животе.
Впрочем, чуть позже, уже дома в ванной комнате, она свое любопытство удовлетворила. Утилизировала прокладку с розовым окрасом, потерла подушечками пальцев по белой липкости на животе, еще не успевшем стать коркой, посмотрела в глаза своему отражению в зеркале, прошептала «я трахнулась». И еще один оргазм накрыл ее волной от полного осознания этого факта.

Поделиться в: