Эта история — не плод больного воображения. Она основана на реальных событиях, которые произошли в моём родном городе несколько лет назад. Имена героев изменены по понятным причинам.
— Извините! — из-за плеча донесся низкий чуть хриплый женский голос.
Илана вздрогнула от неожиданности и резко обернулась. Перед ней стояла высокая блондинка в огромных темных очках. Узкие кожаные брюки плотно облегали крутые бедра, недвусмысленно подчеркивая совершенство фигуры. Белая сильно декольтированная майка туго обхватывала крепкое тело женщины, а из широкого разреза наружу буквально рвались полные упругие груди.
Глаз собеседницы Илана не могла разглядеть за почти черными стеклами, но овал лица, чувственный рот и правильной формы нос давали достаточное представление о миловидной внешности незнакомки.
— Вы что-то хотели узнать? — неуверенно спросила девушка.
— Я ищу Илану Вознесенскую, студентку пятого курса, — как хорошо заученный урок, начала тараторить блондинка, — Вы не знаете, как мне её отыскать?
— Это я, — Илана смущенно улыбнулась, — Вам повезло.
— Вы даже не представляете, как! — блондинка резко схватила девушку за локоть, — Мне Вас рекомендовал Анатолий Андреевич Сажин, ваш декан.
— А в чем дело? — Илана настороженно посмотрела на внезапную собеседницу.
— Не пугайтесь, милочка! — блондинка еще крепче сжала локоть девушки, — Сейчас я всё объясню. Только давайте найдем какое-нибудь тихое место.
В училище пора зачетов была в самом разгаре, поэтому, найти свободную аудиторию оказалось делом нелегким, и блондинка предложила поговорить в её машине.
— Я недавно построила новый загородный дом, — деловито начала она, плотно закрыв дверцу своего роскошного внедорожника, — И сейчас ищу человека, который помог бы мне оформить интерьеры.
— Но я почти не занимаюсь этим, — возразила Илана, — У меня совсем другое направление...
— Я знаю! — бесцеремонно перебила девушку блондинка, — Но именно это мне и нужно.
— Но у меня сейчас совсем нет времени, — Илана зачем-то полезла в свою сумку, — Зачеты, экзамены. Возможно, через месяц я смогу вам помочь.
— Конечно! — словно ожидая подобного ответа, крикнула потенциальная работодательница, — Я лишь хотела в принципе договориться. Деньгами не обижу, вы будете довольны. Если хотите, мы можем съездить посмотреть, так сказать, фронт работ. Ну, как? Согласны?
— Съездить можно, — в больших карих глазах девушки засверкали искорки азарта, — Но...
— Я могу Вас подождать, — с готовностью ответила блондинка.
— Хорошо, — подумав, сказала Илана, — Я только предупрежу своего друга, чтобы он меня не ждал после занятий.
— Я думаю, не стоит, — вдруг по непонятной причине забеспокоилась женщина, — Тем более, мы часа через полтора вернемся, и вы увидитесь со своим благоверным. А, может быть, я и ему предложу работу. Ну, поехали?
Джип резко сорвался с места, вдавив юную пассажирку в глубокое кожаное кресло. Блондинка гнала на предельной скорости, искусно лавируя в плотном потоке машин, отчаянно сигналя и моргая фарами, при этом умудряясь поглядывать на Илану, которая от страха вся сжалась в комок.
— Не беспокойся, девочка, — блондинка растянула в притворной улыбке губы, — Выпей водички. Там, за креслом поищи в холодильнике.
Илана запустила руку в небольшую пенопластовую ёмкость. Нащупав бутылку, вынула её и, открутив крышку, припала пересохшими губами к горлышку. Во рту от страха всё пересохло, и девушка сделала несколько жадных глотков.
— А вы не хотите? — она покосилась на свою новую знакомую.
— Нет! — как-то странно ответила женщина, но, сообразив, что отказ прозвучал слишком грубо и вызывающе, смущенно улыбнулась и повторила как можно мягче, — Нет, спасибо. А ты пей, не стесняйся.
— Можно вас спросить, — немного успокоившись, Илана обратилась к блондинке, — Кто вы и чем занимаетесь?
— Ох, я забыла представиться, — театрально прижав руку к вздымавшейся груди, рассмеялась та, — Меня зовут Марианна. Я владею сетью модных бутиков. Одежда, обувь, аксессуары...
— А у вас есть семья? — продолжала расспрашивать девушка.
— А зачем мне семья? — хмыкнула Марианна, — Я и сама могу прожить без посторонней помощи.
Когда они, наконец, выбрались из плотного городского потока на окружную автостраду, Илана вдруг почувствовала, что её веки наливаются свинцом, тело, всегда гибкое и легкое, стало тяжелым и неуклюжим, будто ватным. Перед глазами замелькали радужные зайчики. Она хотела попросить Марианну остановить машину, но уже через мгновение провалилась в черную вязкую пустоту.
***
Илана с трудом открыла глаза. В голове еще шумело от сильной дозы снотворного, которое ей подсунула блондинка. Девушка напрягла глаза и огляделась. В помещении, где она находилась, было темно и душно. Крохотный лучик света с трудом пробивался сквозь закопченное стекло маленького окошка, расположенного высоко под потолком. Мрачные каменные стены источали удушливый смрад, затруднявший дыхание. В середине этой странной комнаты Илана заметила деревянный столб, видимо, служивший подпоркой верхнему этажу. Второй такой же столб тускло просматривался в дальнем углу.
Девушка попыталась пошевелиться, но в следующий миг ужас охватил её и пронизал до кончиков волос, как разряд электрического тока. Её руки были заведены за спину и крепко связаны тонкими сыромятными ремнями, а на запястья был надет тесный мешочек, настолько маленький, что пальцы сами собой сжимались в кулачки. Ноги тоже были крепко стянуты в нескольких местах тонкими ремнями, а на ступни был натянут плотный кожаный мешок, который был завязан таким же кожаным шнурком на щиколотках.
Рот был надежно закупорен большим куском плотной ткани, свернутой в тугой жгут. Кляп заполнял всё пространство, прижимая язык к нёбу. А чтобы пленница не смогла освободиться от этой затычки, к её губам была прижата широкая накладка из грубой кожи, которая крепилась на затылке широким ремнем с пряжкой. Теперь девушка могла только немного мотать головой и тихо мычать.
Илана пошевелилась и поняла, что её не только связали, но и зачем-то переодели в какую-то странную одежду. Тугое тесное платье из черного латекса, надетое прямо на голое тело, плотно обхватывало молодой стан девушки и противно поскрипывало при каждом движении, а серый фартук из грубой холстины терся нагрудником о соски, возбуждая их и заставляя зудеть. Девушка вдруг с ужасом ощутила, что вместо обычных шелковых трусиков, которые были на ней в тот день, на неё были натянуты узкие тугие плавки, а в анальное отверстие и вагину были вставлены толстые затычки.
И в довершение ко всему широкий кожаный ошейник, охватывавший шею, был пристегнут короткой цепью к кольцу, вмонтированному в каменную стену.
Из глаз сами собой потекли слезы. Девушка бессознательно попыталась освободиться от пут, но ремни, стягивавшие её руки и ноги, были крепкие, а человек, связавший её, видимо, знал в этом толк. Вдобавок, при каждом движении затычки, вставленные в половые органы, начинали тереться о стенки, возбуждая пленницу, а груди начинали нестерпимо ныть, когда терлись о фартук.
Сделав еще несколько бессмысленных попыток освободиться, Илана, измученная и подавленная, затихла и тихонько заплакала, окончательно поняв, что помощи ей ждать неоткуда.
Лучик света в маленьком окошке под потолком стал тускнеть, и девушка поняла, что наступил вечер.
Дверь резко распахнулась, и в помещении появились две рослые девицы, одетые весьма странно. Объемистые крепкие бюсты обхватывала ременная упряжь, оставляя саму грудь открытой. Узкие короткие кожаные юбки плотно облегали крутые бедра и крепкий зад. На каждой был надет небольшой белоснежный передник, какие обычно носят официантки в ресторанах. Ноги обеих девиц были обуты в высоченные лаковые сапоги-ботфорты с пряжками и широким невысоким каблуком. Руки, облаченные в высокие до плеч лаковые перчатки, были закованы ... в кандалы с цепью длинной не больше полуметра.
Девицы, видимо, служанки отстегнули ошейник от цепи и усадили Илану в самое обычное инвалидное кресло, заведя руки за спинку, и притянули их петлей к креслу. Следом они пристегнули ошейник к карабину, ввинченному в верхнюю часть спинки, и, наконец, привязали ноги, лишив девушку возможности шевелиться. Илану удивило, как четко и слажено действовали эти «служанки». Наверное, такие процедуры им приходилось выполнять достаточно часто.
Встав по обе стороны за креслом, они покатили пленницу по узкому коридору и вскоре очутились в огромной комнате, залитой ярким неоновым светом. Стены этой просторной залы были задрапированы тяжелыми плотными шторами, спускавшимися до самого пола. Окон видно не было, по всей видимости, они скрывались за этими занавесями, но были плотно закрыты и не пропускали звук снаружи. Однако, вентиляция здесь была превосходная. Это чувствовалось по обилию свежего воздуха.
Когда глаза привыкли к яркому освещению, Илана вдруг увидела свою новую знакомую Марианну, сидевшую на высоком роскошном троне, оббитом алым бархатом и украшенном позолоченной резьбой. Сейчас гардероб этой пышногрудой блондинки составлял черный кожаный плащ, надетый на обнаженное тело, и высокие, почти до паха кожаные сапоги с высоченными каблуками-шпильками. Позади этого королевского седалища стояли две девушки, облаченные в тугие комбинезоны из черного блестящего латекса, красноречиво выявлявшего все прелести их стройных тел с прекрасными формами.
Обе девушки были привязаны к толстым столбам, расположенным по обеим сторонам трона. Рты их были плотно заткнуты большими шаровидными кляпами. Илана вдруг заметила, что эти красавицы — гермафродиты. Низ живота каждой из них был перехвачен широким ремнем со спускавшейся вниз такой же кожаной шлейкой с кольцом на конце. Это кольцо поддерживало в поднятом положении самый настоящий член внушительных размеров.
Илана сначала подумала, что это муляж, но очень скоро поняла, что это была живая плоть. Марианна обхватила торчавшие, как кол, члены ладонями в черных бархатных перчатках и начала медленно их гладить. Делала она это очень медленно, и очень скоро девушки стали жалобно постанывать и извиваться всем телом, насколько позволяли державшие их ремни. Постепенно движения Марианны стали ускоряться, а вместе с ними усиливались и стоны гермафродиток. Служанки, до этого стоявшие за спиной у Иланы, подошли к девушкам и стали ласкать руками их огромные груди, от чего дыхание их участилось, а стоны и вздохи стали хриплыми.
Марианна не произносила ни слова, лишь пристально смотрела на свою пленницу, немного прищурив глаза. Вдруг одна из девушек, сильно выгнувшись, тем самым до предела натянув ремень на талии, которым была привязана к столбу, издала хриплый ужасный стон, а её член, ставший похожим на раскаленный стержень, выбросил сильную струю спермы по крайней мере на метр перед собой. Вскоре и вторая девушка не заставила себя ждать. Раздувая ноздри и учащенно дыша, они постепенно обмякли и вскоре беспомощно повисли на ремнях, уронив головы на грудь. Их фаллосы стали вялыми и теперь болтались, как тряпки.
Илана зажмурила глаза, не в силах больше наблюдать это зрелище. Осознав в полной мере свою беспомощность и беззащитность, она зарыдала, как ребенок. Марианна несколько минут сидела молча, затем медленно поднялась со своего трона, подошла к девушке и аккуратно вытерла ей глаза. Подождав, пока невольница успокоится, она приподняла её голову за подбородок.
— Ну, как тебе мой дом, милочка? — самодовольно улыбаясь, спросила Марианна, — Нравится?
Илана тихо замычала и снова заплакала, не в силах вынести это унижение.
— Не плачь, красотка! — Марианна нежно погладила девушку по голове, — Если будешь хорошей девочкой и станешь выполнять все мои приказы, я не буду тебя наказывать.
Резко повернувшись лицом к своим служанкам, она громко крикнула:
— Что стоите? Приготовьте рабыню к работе! Живо!
Служанки моментально засуетились. Одна из них отстегнула карабин на ошейнике и начала медленно снимать кожаную накладку со рта пленницы. Вторая помогала ей, придерживая пальцами тряпичный кляп. Илана попыталась высвободиться, но девицы держали её крепко. Потом медленно вытащили ставшей мокрой тряпичный кляп, к тому времени намокший от слюны, и тут же вставили большое пластмассовое кольцо с ремнями по краям таким образом, чтобы рабыня не могла закрыть рот.
После этого служанки повязали на шею девушке обыкновенный клеенчатый слюнявчик, какие обычно вешают маленьким детям, чтобы те не перепачкались во время еды.
Марианна, стоя рядом, наблюдала за всем процессом. Еще раз внимательно осмотрев рабыню, она хитро улыбнулась и, наклонившись к самому уху Иланы, прошептала:
— Сейчас ты будешь сосать у одной из моих куколок. Ты ведь занималась такими делами со своим дружком?
Илана с ужасом посмотрела на блондинку и яростно замотала головой, издавая при этом неясные звуки.
— Ничего страшного, — успокоила её Марианна, — Сейчас и попробуешь.
Отойдя на пару шагов в сторону, она сделала отрывистый жест рукой. Девицы, быстро отвязали пленницу от кресла и поставили её на колени между ногами одной из гермафродиток. Сзади в пол они вставили металлическую распорку в виде буквы «Т» и, перекинув связанные руки девушки через верхнюю перекладину, крепко привязали к вертикальной стойке.
Стоя на коленях, Илана увидела перед собой безвольно свисавший член. Если бы она не знала, кому этот орган принадлежит, то вполне могла бы подумать, что перед ней стоит полный сил мужчина.
Марианна положила член себе на ладонь и несколько раз легонько сжала его пальцами. Член стал тут же напрягаться, увеличиваясь в размерах, а его обладательница начала тихо постанывать и подмахивать низом живота. Убедившись, что половой орган достиг нужной крепости, Марианна аккуратно втолкнула его в кольцо и пропихнула как можно глубже в глотку девушки.
— Соси, не ленись! — грубо сказала она, — Теперь ты будешь делать только то, что я прикажу! Вольная жизнь для тебя закончилась раз и навсегда! Поняла?
Илана, глотая слезы, начала водить языком по набухшему члену, слыша, как стоявшая над ней девушка, стонет все громче. Время от времени до нее доносились окрики Госпожи, когда стоны девушки немного смолкали.
Илана не знала, сколько времени продолжалась эта пытка, но внезапно член во рту задергался, и в нёбо ударила горячая струя густой спермы, от которой она чуть не захлебнулась. Порция была такая внушительная, что не смогла уместиться во рту и теперь противно ползла по подбородку, пузырясь и размазываясь.
Служанки отвязали обессиленную Илану от распорки и, усадив снова в инвалидное кресло, привязали руки и ноги. Вынув изо рта кольцо и сняв измазанный спермой слюнявчик, они принялись вытирать губы и подбородок мягкой салфеткой, при этом косясь на свою Госпожу, словно ожидая новых приказаний.
Сил сопротивляться у Иланы уже не было, и она покорно сидела даже тогда, когда девицы, натянув ей на голову уродливый и тесный невольничий шлем с узкими прорезями для глаз и рта и маленькими дырочками для носа, начали запихивать в рот огромный кляп в виде мягкой груши, прикрепленной к кожаной накладке.
— На сегодня достаточно, — заключила Марианна, снова усевшись на свой трон, — А завтра я сама займусь твоим воспитанием.
Дни тянулись однообразной и монотонной чередой, похожие друг на друга. Илану перевезли в другую комнату, более светлую и чистую, уложили на узкую кровать с мягким матрасом, но держали связанной, а на ночь вдобавок приковывали цепью к стене, возле которой эта кровать стояла.
Каждое утро служанки раздевали девушку догола, сковывали за спиной руки наручниками, а на ноги надевали кандалы, затыкали рот небольшим кляпом в виде шара, вели в туалет, а затем, мыли в душе, не упуская возможности «поиграть» набухшими и ставшими очень чувствительными от постоянного возбуждения сосками.... 
Закончив водные процедуры, рабыню отводили в маленькую комнату и, привязав к большому стулу с высокой спинкой и вынув кляп изо рта, кормили с ложечки, как ребенка. Пища была не плохой, но без лишних кулинарных выдумок. После утренней трапезы девицы-служанки заставляли свою подопечную тщательно прополоскать рот какой-то приятной на вкус жидкостью и снова затыкали его.
Илана несколько раз пыталась заговорить с прислужницами, но все попытки наладить контакт были тщетны. Девицы лишь щурили глаза, не произнося ни слова. Между собой они обменивались жестами, и девушка даже не слышала их голосов.
Покончив с утренним ритуалом, пленницу отводили обратно в спальню, где одевали её и подготавливали к предстоящему дню. Облачение рабыни шло по строго установленному порядку. Сняв цепи с ног, служанки усаживали Илану на кровать и натягивали колготки в виде мелкой сетки с вырезом между ногами. Далее, следовали узенькие плавки из черного латекса с вшитыми в перемычку затычками для ануса и вагины. После этого служанки натягивали на ноги узкие сапоги на подобие таких, какие носят наездницы, с той лишь разницей, что эти сапоги были на высоком каблуке-шпильке. И в довершение Илане надевали кандалы с тонкой, но крепкой цепью, позволявшей делать неширокие шажки.
Когда с нижней частью гардероба было покончено, рабыне снимали наручники. Заведя руки за спину и сложив их так, что кулачки в тесных кожаных мешочках упирались во внутренний изгиб локтей, служанки стягивали их рукавом из тонкой кожи и плотно зашнуровывали, после чего рабыня не могла вырваться из этих пут.
Платье, в которое облачали Илану, было уже другим: узкая длинная до пола юбка без складок и разрезов и тугой облегающий корсет, сшитый из тонкой резины, вместо рукавов — узкий карман, в который помещались связанные руки, высокий ворот «под горло». Служанкам приходилось надевать на свою подопечную такую тесную одежду через ноги.
После этого на голову надевали уже знакомый невольничий шлем, предварительно вынув изо рта кляп. Некогда длинные и густые волосы Иланы были коротко острижены и теперь торчали смешным «ёжиком». Широкий кожаный ошейник с блестящим металлическим кольцом плотно обхватывал горло, но не душил.
Девицы мягко, но настойчиво вводили в рот грушевидный кляп, прикрепленный узким концом к широкой кожаной накладке, и застегивали на шее ремни. И в самом конце такого облачения на Илану надевали длинный белый фартук из плотной ткани с широким нагрудником и туго завязывали его на талии. Плотно прилегающий нагрудник при малейшем движении начинал тереться о груди девушки, сквозь тонкую ткань платья, возбуждая и без этого ставшие чуткими к любому прикосновению соски.
Рабыня была готова! Пристегнув к кольцу на ошейнике короткий кожаный поводок, служанки вели её в «тронный зал» к Госпоже Марианне, которая решала, когда и чем будет занята её рабыня.
В первые дни девушка пыталась сопротивляться, протестовать против такого унижения, тогда её сажали в уже знакомое инвалидное кресло, крепко привязывали к нему и катили пред ясные очи Хозяйки. Там девушку привязывали к столбу, лишив всякой возможности двигаться.
Видимо, тихое мычание и слезы сильно возбуждали Госпожу. Подойдя к плачущей и стонущей рабыне, она нежно гладила её по голове, плечам, запускала руку под нагрудник фартука, чуть сжимая зудящие чаши набухших грудей, и нашептывала слова, от которых Илана начинала безудержно рыдать и биться, причиняя себе нестерпимую боль и страдания.
— Зачем такой красивой девочке свобода? — шептала Марианна, — Там ты каждый день должна бороться за своё существование в этом жестоком мире. А здесь я буду заботиться о тебе, ласкать и нежить. Ты скоро забудешь своего мальчишку, который ничего тебе не сможет дать в этой жизни кроме кучи детей, от которых он очень скоро сбежит. Очень скоро ты привыкнешь к положению рабыни. Тебе даже это будет нравиться. Ты уже не сможешь представить свою жизнь без цепей, кляпов прочих элементов рабской жизни.
Марианна говорила, а слезы рекой текли из глаз несчастной рабыни, но Госпожу это только радовало и возбуждало.
Примерно через неделю, хотя с уверенностью Илана не смогла бы сказать, потому что потеряла счет времени, она понемногу успокоилась, перестала плакать и сопротивляться. Марианна, даже расстроилась, заметив изменения в поведении рабыни. Выждав еще пару дней и поняв, что её пленница смирилась со своей судьбой, она привезла новую одежду и обувь, видимо, из одного из своих «модных» бутиков, о профиле которых легко можно было догадаться, и заявила, что «её милая девочка» теперь будет ходить на прогулки во внутренний дворик, где ей никто не помешает дышать свежим воздухом.
Теперь после завтрака служанки, показав Илану Госпоже, выводили на прогулку в этот внутренний двор, ограниченный со всех четырех сторон стенами дома. Над площадкой была наведена треугольная крыша, которая покоилась на четырех столбах и напоминала небольшую беседку.
В середине этой прогулочной площадки возвышался еще один столб, рядом с которым стояла скамейка, на которую Илана иногда присаживалась, чтобы дать отдохнуть уставшим от высоких каблуков ногам. Сидя на этой скамейке, слушая пение птиц и шум ветерка, слезы снова заволакивали глаза и душили, как девушка ни старалась сдержать их. Ведь там, за стенами этого проклятого дома бурлила жизнь: играли дети, встречались и расставались влюбленные, друзья и знакомые ходили в гости.
— Сколько таких, как я, уже побывало в этой тюрьме? — как-то подумала Илана, — И куда они подевались потом? Неужели, все они умерли? А вдруг эта ведьма, вдоволь натешившись очередной живой игрушкой, потом продавала несчастную какому-нибудь старому извращенцу или, того хуже, отправляла куда-нибудь в Африку богатому шейху!
От этих мыслей мурашки начинаали бегать по коже, всё тело содрогалось от ужаса, и Илана заливалась горькими беспомощными слезами, уткнувшись лбом в столб.
Скрип открывшейся двери возвещал о конце прогулки. Девицы подхватывали пленницу под руки, даже не пристегнув поводок, и тащили в тронный зал, где Госпожа уже ждала свою любимую рабыню.
Илану ставили на колени, и она послушно сосала, обливаясь спермой и слезами, под стоны гермрфродитки и ликование Хозяйки. Так повторялось каждый день. После обеда невольницу уводили в комнату и укладывали на кровать, милостиво давая возможность отдохнуть, чтобы вечером подвергнуть её еще какой-нибудь изощренной пытке.
Но однажды, после обязательных водных процедур, традиционного завтрака и одевания служанки, приведя рабыню к Госпоже, почему-то ушли. Марианна восседала на своем троне в той самой одежде, в которой она была при их первой встрече. Илана вся сжалась от страха, не зная, чего ждать от Хозяйки.
Госпожа смотрела на свою «девочку» и как-то странно улыбалась. Чинно сойдя со своего места, она обошла Илану со всех сторон, и, нежно обняв за плечо, торжественно объявила:
— Сегодня я привезу тебе подружку. Думаю, она тебе понравится.
Рабыня с испугом посмотрела на Марианну и тихо замычала. Хозяйка, улыбнувшись, поцеловала Илану в лоб, поправила накладку, сжимавшую рот, потуже затянула ремень на затылке и продолжила:
— Я эту куколку выслеживала несколько дней, и теперь настало время пригласить её погостить у нас. Правда, она еще ничего не умеет, не знает, но, глядя на тебя, думаю, быстро поймет, что от неё требуется. И вам вдвоем будет веселее. Я права?
Илана опустила голову. Госпожа хлопнула в ладоши, призывая служанок, и резко приказала:
— Отведите рабыню в комнату. Прогулки сегодня не будет. Пасмурно. Уложите её в кровать не забудьте приковать. Пусть посидит дома.
Не произнеся ни слова, служанки отвели рабыню в её комнатушку. Войдя туда, Илана с удивлением увидела вторую кровать, по всей видимости, приготовленную для новой девушки. Девицы молча уложили рабыню на лежанку, ловко отстегнули цепь, сковывавшую ноги, и быстро связали их в нескольких местах тонкими ремнями,...  после чего натянули кожаный мешок и затянули шнурок на щиколотках. Затем они пристегнули к ошейнику цепь, ввинченную в стену. Такую же цепь они пристегнули и к ногам, лишив пленницу возможности свернуться «калачиком» или спустить ноги на пол.
Оценив свою работу, служанки быстро вышли из комнаты, заперев дверь.
— Этой стерве всё мало, — горько подумала Илана, — Кого еще она привезет в свой дом, над кем будет издеваться? Или я уже ей стала надоедать?
От этой мысли холодок пробежал по спине. Илана уткнулась лицом в подушку и беззвучно заплакала. Лишь плечи подергивались при всхлипываниях, да звенели цепи, как напоминание о том положении, в котором находилась рабыня.
— Что она на этот раз придумала? — не могла успокоиться девушка, но ответа не могла найти.
На улице действительно было пасмурно. На стекле небольшого окна, расположенного в торцевой части комнатки, появились капельки дождя, небо потемнело, но в помещении было по-прежнему тепло, и девушка, повернувшись на бок, закрыла глаза и скоро провалилась в тяжелый сон.
Шум резко открывшейся двери заставил невольницу вздрогнуть. Резко подняв голову, Илана почувствовала, как ошейник сдавил ей горло, и она поспешила снова лечь. В дверях стояла Госпожа, облокотившись на косяк. Глаза её злобно сверкали, руки немного подрагивали, нервно теребя висевший на шее шелковый шарфик.
— Кажется, у мадам неприятности, — злорадно подумала Илана.
— Не смотри на меня так! — рыкнула Марианна, — Всё нормально. Не радуйся! Просто пришлось повозиться с нашей новой постоялицей.
Госпожа присела на край кровати, будто там лежала не рабыня, а её старая добрая подруга, с которой ей вдруг захотелось посплетничать. Её рука скользнула под нагрудник, пальцы, нащупав набухший сосок девушки, начали его теребить, вызывая у Иланы стон и мычание. Марианна всё настойчивее и энергичнее мяла полную упругую грудь девушки, постепенно возбуждаясь, от чего дыхание её стало прерывистым и частым, глаза закатились, и из груди Госпожи вдруг вырвался долгий протяжный глухой стон.
Хозяйка прогнулась назад, одним рывком разорвала на себе майку и, схватив свои огромные слегка отвисшие груди с темными кругами вокруг розовых, величиной с крупную фасоль, сосков, с силой сжала их двумя руками.
Илана во все глаза смотрела на Хозяйку, не понимая, что её так могло распалить. Ведь Марианна часто ласкала её грудь, залезала под тугие плавки, гладила круглые ягодицы, но всегда при этом оставалась спокойной. А тут...
Госпожа туманным взглядом посмотрела на свою рабыню и сдавленным голосом сказала:
— Сегодня ты будешь спать со мной. Тебя приготовят. А пока пососешь у моих красавиц.
Потом резко встала с кровати и, подцепив с пола порванную майку, быстро вышла из комнаты.
Всю вторую половину дня Илана отсасывала у гермофродиток поочередно, пока перед глазами не замелькали разноцветные круги, и она не повисла на «Т» — образной подпорке. Только тогда Госпожа приказала служанкам оттащить её в сторону и умыть. Сидя на своем троне, она плотоядно улыбалась, наблюдая, как измученную до предела рабыню усаживали в кресло-каталку, как вытирали ей лицо, залитое ставшей липкой и вонючей спермой, как запихивали в рот огромный грушевидный кляп.
Служанки уже хотели увезти обессиленную девушку в её комнату, но Марианна остановила их, приказав привязать рабыню к столбу, вмонтированному в пол в дальнем углу тронного зала.
— Пусть постоит до ужина! — гаркнула она, осматривая притянутую к толстому столбу девушку — А вы тащите сюда эту новенькую сучку! Только осторожнее! Она слишком бойкая. Как бы не вырвалась.
Девицы спешно удалились, а Госпожа, усевшись на сой любимый трон, уставилась немигающим взглядом на Илану, с трудом державшуюся на ногах.
Появление «новой гостьи» затягивалось по непонятным причинам, и Марианна уже начинала нервничать. Она, то резко вскакивала и широкими шагами мерила огромную комнату, то снова усаживалась на своё излюбленное место, барабаня пальцами по подлокотникам, чтобы, посидев несколько мгновений, снова вскочить на ноги.
Хоть подобные всплески гнева случались очень редко, но по своему горькому опыту рабыня прекрасно знала, что действия Хозяйки могут быть самыми непредсказуемыми. Сжавшись в комок от страха, она следила за Госпожой сквозь узкие прорези невольничьего шлема, сдавливавшего её всё еще миленькое личико.
Прошло еще несколько минут, но служанки не появлялись. Марианну начинала терзать откровенная ярость. Нервным шагом она подошла к рабыне, проверила крепость ремней и надежность кляпа, еще сильнее затянув на шее ремень от накладки, и в этот момент широкая дверь распахнулась.
Девицам, видимо, пришлось сильно попотеть. Это было заметно по их всклокоченным гривам и раскрасневшимся лицам. У одной из служанок, той, что была ростом немного ниже своей напарницы, на щеке «красовалась» жирная кровавая полоса.
Прислужницы медленно толкали перед собой уже знакомое Илане инвалидное кресло, на котором, извиваясь и мыча, на сколько это было возможно, сидела новая невольница. Одета она была в черный из латекса туго облегавший её стройное тело комбинезон в виде мешка, плотно обхватывавшего ноги. На ступни был натянут дополнительный кожаный мешок, завязанный на щиколотках. Руки, так же, как и у Иланы, были сложены за спиной «ладонь к локтю» и помещались в заднем кармане этого своеобразного платья. На голову был натянут невольничий шлем и заправлен в высокий стоячий воротник, перехваченный широким ошейником с большим металлическим кольцом сзади, соединенным карабином с верхней частью спинки кресла, на котором она сидела. Рот был заткнут и затянут такой же, как и у Иланы плотной широкой кожаной накладкой. И наконец, девушка была облачена в такой же длинный белый фартук с широким нагрудником, обхватившим её большие круглые груди, соблазнительно выделявшиеся на обтянутом латексом теле. Ноги и руки были крепко притянуты ремнями к креслу.
Марианна подошла вплотную к своей новой рабыне и, наклонившись к ней, тихо процедила:
— Ты начинаешь другую жизнь, и меня не волнует, нравится она тебе, или нет. Теперь ты — моя вещь. Такая же игрушка, как она и они!
Госпожа кивком головы показала на Илану и девушек-гермофродиток. Новая рабыня еще сильнее забилась и замычала. Марианна погладила её по голове и тихо добавила:
— Через несколько дней ты успокоишься. А пока тебя отвезут в комнату, крепко привяжут к кровати, и ты отдохнешь до завтра. А перед сном я еще загляну к тебе. У меня есть для тебя сюрприз.
Служанки развернули кресло и выкатили всё так же бившуюся в бессильной истерике пленницу из тронного зала.
— Утихнет, будет хорошей девочкой, — будто успокаивая себя, сказала Марианна, провожая их недобрым взглядом.
После ужина служанки увели Илану, чтобы приготовить для ночи с Госпожой. Войдя в комнату, она увидела на соседней кровати свою новую соседку, которая была буквально запелёната в холстину и несколькими ремнями привязана к раме кровати так, что могла только немного мотать головой, на которую поверх шлема прислужницы надели небольшой кожаный мешок с маленькими дырочками для дыхания. Новая пленница тихо мычала и всхлипывала, не имея возможности шевелиться.
— Бедная несчастная наивная девочка, — подумала Илана, — На какую удочку ты попалась? Что эта стерва наболтала тебе, чтобы заманить к себе в логово?
На глаза сами собой стали наворачиваться слезы, хотя она их всеми силами пыталась сдержать.
Служанки тем временем принялись за дело. Раздев Илану догола и связав ей руки за спиной тонким ремнем и заткнув рот кляпом в виде шара, они принялись осматривать её со всех сторон. Кивнув друг дружке, они схватили девушку под руки и отвели в ванную комнату. Илану тут мыли каждый день утром и вечером, но она впервые увидела предмет, похожий на гинекологическое кресло с торчавшими ... по краям держателями для ног.
Девицы ловко усадили её и зафиксировали ноги, вставив их в металлические кронштейны в виде полумесяца и привязав ремнями. Затем, они подняли кронштейны, и ноги её оказались выше головы. Чтобы рабыня не могла свести ноги, ей вставили длинную металлическую распорку и закрепили её чуть выше коленей. Одна из прислужниц быстро развела в чашке какую-то пенную жидкость и стала намыливать ею лобок и половые губы, покрытые мелким мягким пушком.
Илана и сама это делала много раз, особенно летом, когда шла на пляж, надев открытый бикини, но до конца волосики она не сбривала, оставляя над щелкой аккуратненькую челочку. Как она сама говорила своим подругам: «Эта челочка пусть иллюзия, но с ней я чувствую защищенность».
А сейчас, видимо служанки решили сбрить всё без остатка. Но ни одна из них не брала в руки бритву. Через минуту Илана почувствовала легкое жжение и зуд. Девицы стояли с каменными лицами. Зуд стал усиливаться, от чего девушка заерзала на кресле, но это не произвело на служанок никакого впечатления, как она не старалась.
Минут через десять одна из девиц взяла в руки длинный шланг и стала медленно смывать пену, к тому времени загустевшую и немного посеревшую. Илана заметила, что вместе с пеной начала сходить и растительность между ног, оставляя кожу совершенно чистой и гладкой.
Вволю налюбовавшись результатом своих стараний, девицы, наконец, сняли девушку с кресла и закрепили на щиколотках кандалы с небольшой тонкой цепочкой. Тщательно вымыв рабыню, они вытерли её большим пушистым полотенцем, надели ошейник и тонкие матерчатые тапочки и, как собаку, повели в покои Госпожи.
Спальня Марианны находилась в противоположном крыле дома, и добираться туда пришлось, петляя в лабиринтах узких коридоров. Но служанки великолепно знали дорогу и шли уверенно. Илана покорно следовала за одалисками, потихоньку рассматривая помещения, но из-за скудного освещения все стены казались серыми.
Преодолев еще пару поворотов, они добрались до широкой двустворчатой двери, и одна из служанок легонько постучала в неё. Ответа не последовало, и тогда она распахнула одну из створок и прошла внутрь комнаты. Вторая девица осталась снаружи вместе с Иланой, держа в руке поводок от её ошейника. Ждать пришлось не меньше минуты. Наконец, дверь распахнулась, и рабыню ввели в огромную спальню, богато украшенную коврами и гобеленами.
Девицы отстегнули поводок и ушли, плотно прикрыв за собой дверь, а девушка осталась стоять у входа. Хозяйка пока не появлялась, и рабыня с интересом стала рассматривать её личные покои.
Комната, действительно, была огромной, но почти совсем без мебели, не считая широкой низкой кровати под тяжелым балдахином, небольшого туалетного столика в углу и пары мелочей. Пол был устлан дорогими коврами, очевидно, ручной работы. Ходить по ним босыми ногами было сплошным удовольствием, утопая в ворсе.
Неожиданно в глубине комнаты в сторону отползла узкая панель, и в образовавшемся проёме появилась Марианна в прозрачном, почти воздушном пеньюаре, не закрывавшем и половины бедра и подхваченном на начинавшей набирать жирок талии узеньким пояском, завязанным ажурным бантом. Госпожа медленно прошлась босыми ногами по комнате, измерила оценивающим взглядом рабыню и улеглась поперек кровати. Илана продолжала стоять у входа, не зная, что ей делать.
— Иди ко мне, — низким гортанным голосом приказала Марианна.
Девушка сделала несколько маленьких нерешительных шажков по направлению к кровати и снова остановилась.
— Ну же! — голос Марианны стал резче, — Подойди ко мне!
Илана, опустив голову, медленно подошла к кровати. Марианна, как пантера, бросилась на неё, подмяла под себя и судорожно начала мять груди, ягодицы, запустила руку в промежность. Она тискала девушку, как плюшевую игрушку, впиваясь пальцами в занывшие чаши грудей, оставляя на нежной бархатистой коже красные размазанные пятна от накрашенных губ.
Наигравшись, Марианна блаженно растянулась на подушках, раскинув руки в стороны и тяжело дыша. Пеньюар распахнулся, обнажая еще крепкое упругое тело женщины, к тому же, прекрасно ухоженное. Илана тихо лежала на краю кровати, поджав ноги к груди. Всё её тело ныло от страстных «ласк» Хозяйки.
— Иди ко мне, — низким голосом приказала Марианна, легонько толкнув её ногой в бок, — Поласкай меня.
Невольница с трудом подползла к подушкам и тут же очутилась в объятиях Госпожи, обхватившей её за плечи.
— Я выну кляп, но ты не должна ничего говорить, — предупредила она рабыню, — Иначе я снова тебе заткну ротик. Поняла?
Илана покорно кивнула взъерошенной головой. Марианна аккуратно расстегнула пряжку на шее и медленно вынула шар изо рта своей пленницы и мягкой салфеткой вытерла измазанный слюной рот.
— Пососи мои сиси, — жалобно простонала она, прижимая голову Иланы к своей огромной груди, — Доставь удовольствие своей Госпоже!
Рабыня сжала губами упругий сосок и принялась сосать его, облизывая языком. Марианна начала тихо постанывать, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, и поглаживать девушку по остриженной голове, то прижимая её к груди, то отпуская.
— Ещё! Ещё! — стонала она, напрягаясь всем телом, — Соси! Соси!
Язычок девушки порхал вокруг соска, как мотылек, всё увеличивая круги, а Госпожа стонала всё сильнее. Вдруг Марианна резко перевернулась, и голова рабыни оказалась между её ног.
— Теперь соси там! — приказала Хозяйка голосом, похожим на завывание дикого зверя.
Илана нащупала губами клитор и втянула упругий шарик себе в рот. В нос ударил сильный мускусный запах от выделившейся смазки. Марианна громко взвыла, прогнувшись всем телом, и, схватив голову девушки обеими руками, еще сильнее прижала к низу живота, разведя в стороны ноги.
— Засунь язык в дырочку, — снова простонала Хозяйка.
Девушка погрузила язык в ставшее мокрым лоно своей Госпожи и принялась вылизывать его. Её соски набухли, а внизу живота растеклось приятное тепло. Лоно намокло, и она вдруг ощутила сладостную истому, начавшую разливаться по всему телу.
Илана вдруг отчетливо вспомнила свой первый половой акт с её парнем. Но сейчас было что-то другое, не похожее на те первые ощущения, более сильное и чувственное.
Внезапно Госпожа разразилась протяжным стоном, резко дернулась и обмякла, глубоко дыша. Всё её тело быстро покрылось крупными каплями пота. Подтянув к себе рабыню, Марианна снова обняла её за плечи и взасос поцеловала в мокрые от собственной жидкости губы. Потом медленно начала целовать нос, подбородок, щеки, глаза.
Илана тихо лежала на плече Хозяйки, забыв о своём положении. К реальности её вернул шаровидный кляп, который Марианна ловко вставила ей в рот. Затянув ремешок и застегнув пряжку на шее, она стащила рабыню на пол и поставила на колени перед кроватью.
— Я сейчас вернусь, — предупредила она и скрылась за небольшой ширмой в глубине комнаты.
Илана стояла на коленях со связанными руками и заткнутым ртом, но она, казалось, уже не замечала этого. Девушка всё еще находилась под магической властью только что пережитых ощущений.
Марианна вернулась через пару минут, держа в руке длинный белый пластиковый член, который был раза в полтора толще тех затычек, которые вставляли рабыне каждый день. К этому монстру были прикреплены ремни, назначение которых Илана поняла лишь тогда, когда Хозяйка прикрепила ими член у себя под животом.
Положив девушку ничком на кровать, Госпожа тихо сказала:
— Сейчас я немножко побуду мальчиком.
Толстый скользкий кол раздвинул половые губы рабыни и проскользнул внутрь, заполнив собой всё лоно, уперся в стенку влагалища и на мгновение замер. Марианна крепко сжала руками ягодицы своей любовницы и начала медленно двигаться, заставляя член нырять в ставшее мокрым влагалище. Илана снова ощутила приятную теплоту и начала тихо постанывать, самопроизвольно двигаясь навстречу этому чудовищу. Движения Госпожи ... стали учащаться, и рабыня стала энергичнее подмахивать, ловя член и выпуская его. Внезапно всё тело её содрогнулось и затряслось, из груди вырвался тихий стон, и девушка без сил расползлась по кровати.
— Понравилось? — Марианна медленно вынула член и пару раз шлёпнула им по своду ягодиц своей невольницы, — А сейчас мы проверим твою попочку.
Услышав это, Илана встрепенулась и замотала головой, отчаянно мыча, но огромный член уже яростно раздвигал анус, прорываясь вглубь прямой кишки. Госпожа «накачивала» свою жертву, не обращая внимания на громкие стоны рабыни.
Вогнав еще несколько раз член, Марианна сжалилась и, не торопясь, вытащила этот кол из ставшего красным ануса рабыни. Усевшись рядом на ковер, она снова обняла Илану и вытерла ей слезы.
Она дернула висевший рядом с балдахином шнурок, и в комнату вошли её служанки.
— Принесите нам что-нибудь прохладное, — мяукающим голосом приказала Хозяйка.
Девицы скрылись и через минуту вернулись с большим серебряным подносом, на котором были расставлены хрустальные вазы с фруктами, кувшины с какой-то зеленоватой жидкостью и два высоких узких бокала из темно-красного стекла. Одна из служанок придвинула к кровати низкий столик, инкрустированный черненым серебром, и помогла напарнице поставить на него поднос.
— Свободны, — Госпожа лениво махнула рукой.
Прислужницы, загадочно улыбаясь, вышли из комнаты, притушив свет, видимо, встроенным в выключатель реостатом, и плотно прикрыли створки двери. Комната погрузилась в легкий полумрак.
Илана всё еще стояла на коленях около кровати с раздвинутыми ногами. Марианна снова скрылась за ширмой, но очень скоро снова появилась, держа в руках небольшой кожаный мешок и еще один искусственный член, но без креплений. Небрежно бросив принесенное на кровать, она вальяжно разлеглась на подушках и приказала рабыне лечь рядом с ней.
Хозяйка выбрала из вазы красное яблоко и, порезав его мелкими ломтиками, положила на маленькую тарелочку. Вынув изо рта своей невольницы кляп, она принялась неторопливо вкладывать в рот сочные кусочки, давая время рабыне прожевать, и подносила к губам наполненный жидкостью бокал. Илана впервые за всё время неволи ела яблоко и запивала восхитительным напитком, которого никогда в жизни не пробовала. Марианна, как заботливая мать, аккуратно вытирала капельки с её губ, при этом, однако, тихо шепча:
— Только со мной ты будешь счастлива, только я смогу позаботиться о тебе.
— Хоть бы сейчас помолчала! — думала девушка, — Надоела со своими проповедями!
Закончив трапезу, продолжавшуюся около часа, Марианна подцепила тонким, как игла мизинцем кожаный мешок и, распустив шнурок, вытряхнула на кровать его содержимое, при этом искоса поглядывая на Илану. Из мешка выпало несколько тонких ремней и кожаная накладка с грушевидным кляпом.
— Открой ротик, девочка, — ласково сказала Госпожа, — Я заткну тебе его.
Грушевидная затычка проскользнула в рот рабыни, заполнив собой всю его полость и прижав язык. Марианна медленно затянула и зафиксировала застежку. Илана тихонько замычала и затрясла головой.
— Ну-ну! Не капризничай! — всё так же ласково проговорила Хозяйка, — Ты — рабыня, и твой ротик должен быть заткнут.
Сняв с ног девушки кандалы, Марианна накинула на щиколотки тонкий ремень и, обкрутив ноги пару раз, застегнула его. Потом связала ноги под коленями.
— А сейчас мы прикрепим вот это! — она взяла в руки длинный в пупырышках член.
Аккуратно раздвинув половые губки, Госпожа утопила член во влагалище и стянула бедра Иланы широким ремнем с петлей, в которую предварительно вставила муляж. Оглядев рабыню, она натянула на ноги мешок и завязала шнурок на лодыжках.
Положив невольницу на живот, Марианна, проверив крепость ремня на запястьях, затянула еще один тонкий ремень выше локтей. И наконец, пристегнула к ошейнику тонкую цепочку. Второй её конец был закреплен в спинке кровати.
Положив девушку на бок лицом к себе, Марианна погладила её по ноге и нажала маленькую кнопку, торчавшую из члена, который сразу стал тихо стрекотать и мелко вибрировать, раздражая лоно рабыни, от чего Илана стала выгибаться, тихонько мычать и жалобно постанывать.
Марианна накрыла пленницу мягким пушистым одеялом и, поцеловав в лоб, закрыла глаза и вскоре заснула, не обращая внимания на усиливавшиеся стоны, издаваемые рабыней, возбуждаемой введенным в неё вибратором.
Илана уже третий день «гостила» в личных покоях Госпожи. Утром Марианна, почти полностью развязав рабыню, оставив связанными только руки, вела её в душ, где они вдвоем мылись, лаская друг друга. Потом завтракали. Хозяйка, так же, как и её служанки, кормила свою узницу «с ложечки», только еда была изысканнее.
После завтрака и обязательного полоскания рта, Хозяйка надевала Илане на ноги маленькие кожаные тапочки, сковывала легкими браслетами с тонкой цепью и, заткнув рот шаровидным кляпом, выводила в просторную крытую галерею, расположенную в этом же крыле, только этажом выше. Здесь рабыня могла оставаться до обеда.
Эта прогулочная комната была огромной и светлой. Четыре высоких окна выходили на солнечную сторону, и помещение в утренние часы было буквально заполнено светом. В самом центре комнаты красовался огромный столб с ввинченным на высоте среднего роста человека огромным кольцом, к которому была прикреплена массивным карабином тонкая длинная цепь, второй конец которой Марианна закрепляла на ошейнике девушки.
Цепь эта была настолько длинная, что позволяла Илане пройти в самый отдаленный угол комнаты, не говоря уже об окнах. Девушка подолгу простаивала у затемненного стекла, глядя на огромный двор перед домом, на газоны с сочной зеленой коротко подстриженной травой. Ей очень хотелось поваляться на такой подстилке, подставляя солнцу своё молодое крепкое тело. Но звяканье цепи сразу возвращало рабыню в мир страшной реальности, и снова слезы заволакивали глаза мутной соленой пеленой.
Марианна появлялась в своих апартаментах перед самым обедом. Обычно она была дружелюбной и ласковой, но все чаще на лице Госпожи читались раздражительность и недовольство. Но, надо отдать должное этой извращение: за все время, что Илана находилась в её власти, Марианна ни разу не ударила свою рабыню. Это, пожалуй, было единственной положительной стороной.
После легкого обеда, Госпожа уводила Илану в спальню, где предавалась с ней любовным играм, после которых, опять связав рабыню, Хозяйка спала час-полтора, давая тем самым своей любовнице отдохнуть и успокоиться. Вибратор ставился на подзарядку и ждал вечера, точнее, ночи, когда, вдоволь на кувыркавшись, Хозяйка запихивала его в разгоряченное лоно пленницы и засыпала, вымотанная серией бурных оргазмов до утра, чтобы повторить всё с начала.
Но в этот день Госпожа появилась в прогулочной комнате раньше обычного. Илана стояла у окна и с интересом наблюдала за белкой, усевшейся на сухой ветке огромной разлапистой ели, и усердно грызшей огромную шишку, ухватив её передними лапками.
Нервный стук каблуков Хозяйки заставил девушку обернуться. Марианна подошла к рабыне и, облокотившись на простенок между окнами, резко начала:
— Дела заставляют меня уехать на пару-тройку дней, так что ты вернешься в свою комнату. Мои служанки отвезут тебя туда после обеда.
Илана опустила голову. Госпожа отстегнула длинную цепь и, зацепив на ошейнике короткий кожаный поводок, повела невольницу в комнату, где они обычно обедали. Рабыня покорно семенила за своей Хозяйкой, перебирая в голове возможные причины столь спешного отъезда Марианны. Конечно, большей свободы она не приобрела, попав в покои Госпожи и став её любовницей, но, всё же, это было лучше, чем то положение, в котором она находилась до этого.
Обед прошел быстро, словно Марианна стремилась поскорее покончить с трапезой. По сигналу Хозяйки появились служанки, толкая перед собой инвалидное кресло, на сиденье которого чернел какой-то сверток.
Госпожа,...  приказав девицам ждать за дверью, сказала:
— Я сама тебя одену. Это будет нашим прощанием.
Она усадила Илану в каталку, небрежно бросила ей на колени сверток, оказавшийся небольшим кожаным мешком, наполненным предметами, в назначении которых рабыня не сомневалась, и они проследовали в спальню. Девушка увидела в углу возле двери объемистую дорожную сумку. Марианна собиралась куда-то уехать.
— Ложись на кровать, — нервно приказала Госпожа, — У меня мало времени.
Илана послушно легла на бок.
— На живот лицом вниз! — крикнула Хозяйка, — И не дергайся!
Вытряхнув из мешка его содержимое, Марианна, сев верхом на рабыню, развязала ей руки и тут же сложила их за спиной в положении «ладонь к локтю» и надела кожаный рукав. Немного подтянув шнуровку, она натянула на кисти невольницы узкие кожаные мешочки, от чего пальцы сами собой сжались в кулачки, и только после этого плотно зашнуровала рукав и закрепила концы шнурка на запястьях, несколько раз обмотав их.
Илана попыталась пошевелить руками, но рукав надежно стянул их, лишив всякой возможности высвободиться. Марианна тем временем, сняв с ног девушки кожаные тапочки и браслеты с цепью, натягивала сетчатые колготки с вырезом между ног.
— Встань, — коротко приказала она.
Когда рабыня, поерзав, встала с кровати, Госпожа ловкими движениями натянула колготки, удалив складки и морщины. После этого она взяла в руки узкие плавки и, вывернув их наизнанку, стала намазывать вшитые в перемычку затычки какой-то мазью.
Толстые пластиковые затычки легко вошли в положенные им места, раздвинув мышцы влагалища и анального отверстия. Марианна провела рукой между ног девушки, словно проверяя, хорошо ли сидят они, и приказала сесть на кровать.
Когда Илана села, Госпожа перетянула ноги у щиколоток широким эластичным бинтом, потом затянула колени и бедра. Невольница теперь не могла пошевелить ни ногами, ни руками.
Это занятие доставляло Марианне наслаждение, и она работала так, будто смаковала каждое своё движение, не смотря на то, что времени у неё было в обрез. Покончив с ногами, Госпожа натянула на девушку узкий длинный мешок из черного блестящего латекса, плотно обхвативший всё тело рабыни. Когда Хозяйка застегнула молнию, упругие шары грудей призывно очертились обхватившим их материалом, а соски обозначились маленькими черными бугорками на блестящей поверхности.
Илана почувствовала, как тугой мешок плотно обхватил её тело, не затрудняя при этом дыхания вследствие своей эластичности. Марианна провела рукой по вздувшимся грудям и удовлетворенно улыбнулась, после чего натянула на ноги небольшой кожаный мешок, затянув шнурок на щиколотках.
— Сиди тихо, — последовал новый приказ.
Марианна вынула изо рта девушки шаровидный кляп и натянула на голову рабыни невольничий шлем-маску, который тот час плотно обхватил и сжал лицо девушки, подтянул подбородок так, что она не могла полностью открыть рот.
Заправив шлем в высокий воротник мешка, Марианна до конца застегнула молнию и надела на шею широкий ошейник из толстой кожи. Сквозь узкие прорези для глаз Илана наблюдала, как её мучительница что-то настойчиво ищет на кровати.
Наконец, Госпожа взяла в руки широкую кожаную накладку с пришитым к ней грушевидным кляпом.
— Открой рот, — настойчиво сказала она.
Тонкими длинными пальцами Марианна стала заталкивать мягкий кляп в рот невольницы, предварительно сжав его в руке. «Груша» относительно легко проскользнула между зубами и сразу же распрямилась, прижав язык к нёбу, и заполнила всю полость рта, упершись в сдавленные шлемом щеки. Прижав накладку к губам, Хозяйка перекинула ремешок через голову. Затем, подтянув боковые ремни, она застегнула всю эту конструкцию на шее. Илана почувствовала, как накладка плотно обхватила нижнюю часть лица, прижавшись к губам.
— Встань! — Марианна поставила свою пленницу на ноги.
Когда Госпожа взяла в руки белый фартук, Илана жалобно замычала, но Хозяйка даже глазом не моргнула. Плотный нагрудник обхватил торчавшие груди рабыни, соски начали зудеть. Марианна туго завязала фартук на талии и расправила полы.
— Вот и всё, кажется, — довольно улыбаясь, произнесла она, оглядывая рабыню со всех сторон.
Госпожа хлопнула в ладоши, и в дверях появились служанки. Они подхватили девушку и, усадив в кресло, пристегнули к нему за ошейник и плотно притянули ноги.
— Я приготовила для тебя сюрприз, — наклонившись к рабыне, произнесла Марианна, — Мазь, которой я намазала твои затычки, скоро начнет действовать, и ты получишь массу удовольствия от этого.
Поцеловав жалобно замычавшую девушку в лоб, она махнула рукой, и девицы выкатили кресло из комнаты. Сказка кончилась. Пока Илану везли по тусклым коридорам этого страшного дома, девушка, не в силах сдержаться, разрыдалась, но слышно было лишь тихое мычание и непонятные хлюпающие звуки. В прочем, служанки не обращали внимания и на это.
В комнате было темно и тихо. Тяжелые занавески плотно закрывали окно, не пропуская свет. Толстые каменные стены, обшитые звукоизоляционным материалом, глушили любой шорох. Видимо, по замыслу Хозяйки, комната должна была полностью соответствовать камере самой мрачной тюрьмы, какую только могло придумать человечество.
Илана лежала на своей кровати, не имея сил пошевелиться. Марианна действительно щедро «одарила» свою рабыню. Девушка даже представить себе не могла, какой сюрприз эта пышногрудая блондинка приготовила для неё.
Мазь начала делать своё дело минут через пятнадцать, изматывая пленницу, вызывая зуд и жжение в промежности, проникавшие, казалось, до самых далеких уголков её истерзанного тела. Не в силах лежать неподвижно, Илана ерзала и переворачивалась с боку на бок, от чего плотный нагрудник возбуждал увеличившиеся в размере соски набухших грудей, доставляя дополнительные муки.
— Может, какой-нибудь активной особе такие номера и понравились бы, — думала про себя рабыня, — Но ей, наверно, тоже надоело бы испытывать такое сутками без перерыва.
Зуд постепенно ослабевал, и Илана облегченно смогла вздохнуть лишь под утро. Девушка огляделась, на сколько позволяли прорези невольничьего шлема. За те три дня, пока она «гостила» в спальне у Хозяйки, в камере произошли небольшие изменения. Девушка с удивлением заметила, что две маленькие узкие кровати, которые здесь стояли раньше, исчезли, а вместо них появилась одна широкая массивная кровать с высокими деревянными спинками и бортиками по краям, лишавшими возможности сползти на пол. Кровать эта стояла в центре комнаты, и можно было подойти к ней с любого бока. Для чего было введено это странное новшество, Илана смогла понять только тогда, когда, распахнув дверь, служанки вкатили каталку с измученной напарницей.
— Что они с ней сделали? — удивилась рабыня, глядя, как девицы, схватив новую пленницу поперек туловища, как мешок с картошкой, плюхнули на кровать рядом с Иланой.
Только сейчас девушка заметила, что прислужницы Госпожи были одеты совсем не так, как раньше. Вместо коротких юбочек и кожаных ремней на них были кожаные брюки и жилетки, скорее всего, надетые на голое тело. Цепей на руках тоже не было, как, в прочем, и перчаток. Их открытые сильные мускулистые, как у спортсменов, руки поразили Илану.
Девицы, злорадно ухмыляясь, осмотрели комнату и быстро вышли, заперев дверь. Соседка не шевелилась, а только тихо мычала и всхлипывала. Илане вдруг стало до боли жаль эту несчастную девушку. Она хотела успокоить её, но кляп во рту позволил лишь издать протяжное тихое мычание.
Девушка притихла и с трудом повернулась на другой бок, оказавшись лицом к лицу со своей соседкой. Перестав плакать, она сквозь узкие щели невольничьего шлема посмотрела на Илану и неожиданно забилась, как рыбка, выброшенная на лед удачливым рыболовом. Отчаянно суча ногами и дергаясь всем телом, она стала громко мычать, но очень скоро выбилась из сил и притихла. Только тихое всхлипывание нарушало ... тишину комнаты.
Неуклюже ворочаясь, Илана приподняла голову и склонилась над соседкой. Ей вдруг захотелось поцеловать её в губы. Девушка припала кожаной накладкой, закрывавшей рот, к точно такой же, и с удивлением почувствовала её губы. Она стала слегка водить по ним своими, тихо мыча и сопя. Партнерша затихла и теперь лежала, довольно щурясь. Видимо, эта игра приносила ей радость. Ласки Иланы становились всё настойчивее. Сама того не замечая, она уже «целовала» подбородок девушки, шею, плечи. Незаметно она переползла на грудь и вдруг услышала тихий стон соседки, содрогнувшейся от прикосновения к возбужденному телу.
Девушка отпрянула, испуганно взглянув на партнершу, но та с такой мольбой в глазах посмотрела на неё, что рабыня, не колеблясь, продолжила игру с еще большим азартом.
Илана старалась доставить своей невольной любовнице как можно больше удовольствия, но сама с удивлением почувствовала, что «потекла». Промежность увлажнилась соками, выделяемыми её собственным телом. При каждом движении в низу живота начинало хлюпать, груди напряглись и заныли. Но это было совсем другое ощущение, приятное и сладостное.
Всё тело сотрясала судорога, заставлявшая юную невольницу тихонько постанывать. Ноздри расширились, глаза закатились, и Илана впервые за время пребывание в этом плену испытала сильный оргазм, лишивший её сил.
Рабыня сползла с партнерши и затихла, закрыв глаза. Она тихо лежала на боку и улыбалась, но никто не мог видеть этой счастливой улыбки. Невольничий шлем и накладка закрывали всё её лицо. Только глаза светились каким-то совсем другим взглядом.
Обе рабыни прижались друг к дружке и вскоре провалились в крепкий сон.
Три дня, пока их Госпожа была в отъезде, девушки, предоставленные сами себе, ласкались и нежились, стараясь доставить друг другу максимальное удовольствие. Девицы не утруждали себя излишними заботами, а выполняли только самый минимальный круг обязанностей. А невольницы, оставшись наедине, предавались утехам, от которых испытывали сильное наслаждение.
Но и этой идиллии пришел конец. Однажды днем, когда, «нацеловавшись», рабыни беспечно лежали на своей огромной кровати, прижавшись телами друг к дружке, дверь с грохотом распахнулась, и в комнату, как выпущенная из лука стрела, влетела Марианна. Встав перед кроватью и уперев руки в бока, она пару минут молча рассматривала пленниц, потом процедила сквозь зубы:
— Развлекаетесь? Мальчиков захотели? Будут вам мальчики!
Развернувшись на высоких каблуках, Хозяйка вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Обе рабыни испуганно переглянулись. Госпожа была в такой ярости, что ожидать от неё можно было любой гадости. И эти неприятности не заставили себя долго ждать.
Служанки, уже успевшие переодеться в свой повседневный наряд, вкатили две каталки, грубо пихнули туда пленниц и покатили в тронный зал. Марианна восседала на своем излюбленном месте, нервно постукивая по подлокотнику то одной, то другой рукой. В центре залы было возведено какое-то замысловатое сооружение.
Служанки стащили с рабынь мешки, развязали ноги и поставили их на колени лицом друг к другу. Между ними поставили низкую лежанку, похожую на те, которые обычно бывают в кабинете врача.
Грубо согнув обеих невольниц, девицы уложили их на эту лежанку и зафиксировали цепью, зацепив один конец за ошейник, а другой — за кольцо, вкрученное с обратной стороны лежанки.
Марианна отвязала одну из гермофродиток от столба и поставила её на колени позади Иланы. Вынув из кармана маленький пакетик, она разорвала его зубами и вынула оттуда пересыпанный тальком презерватив и ловко «накатила» на напрягшийся член. Гермофродитка издала хриплый стон, и Илана почувствовала, как огромный тугой член с силой входит во влагалище, упрямо раздвигая половые губы и проникая в самую глубь её лона.
— Трахай! — дикий вопль Госпожи сотряс комнату.
Гермофродитка судорожно задвигала низом живота, сильно сопя и мыча. Её напарница в это время уже занимала положение позади соседки Иланы.
— Кажется, я перестаралась, — Марианна хлестала Илану по бледным щекам.
Вторая рабыня, распластавшись на лежаке, прерывисто дышала и пыталась поднять голову, но многочасовой половой акт высосал из неё все силы. Голова не хотела держаться на шее, не смотря на то, что служанки уже давно отстегнули цепь.
— Уберите её! — крикнула Хозяйка, — Приведите в чувства и уложите в кровать. С неё сегодня хватит!
Марианна еще раз посмотрела на лежавшую без памяти рабыню, и вязкий озноб пробежал по её телу. Впервые в жизни она испугалась. Нет, она испугалась не мертвеца, не того, что убила человека. Марианна испугалась за себя. Вспомнив простую истину «Тайное становится явным», она испугалась наказания.
Она металась по огромной комнате, обхватив голову руками, и бормотала про себя одно и то же:
— Что же делать? Что делать?
Её нашли случайно на городской свалке, на куче вонючего тряпья, голую, завернутую в дырявую грязную простыню. Прибывшая на место карета «Скорой помощи» нашла почти замерзшую истощенную девушку с множеством синяков и ссадин на исхудавшем теле. Явно были видны признаки обезвоживания. Фельдшер, осматривавший пациентку, удивлялся, как ребенок:
— Такое истощение вижу в первый раз! Будто она побывала в концлагере.
Говорить девушка не могла, только беззвучно шевелила потрескавшимися белесыми губами.
Она лежала ничком целыми днями на больничной койке, не произнося ни слова. Все попытки расспросить её о случившемся оставались безрезультатными.
Следователь районной прокуратуры, изучая результаты экспертизы, терялся в догадках, но к определенным выводам так приди не смог. Установить личность тоже не представлялось никакой возможности. Девушка молчала, и никто не пытался её разыскивать.
Разосланные фотографии никто не опознал, с телевидения тоже ответа не было. Создавалось впечатление, что этого человека вовсе никогда не существовало.
Врач-психиатр, наблюдавший больную, сделал весьма расплывчатое заключение о душевном состоянии пациентки и порекомендовал поместить её в психиатрическую клинику общего режима, как не представлявшую угрозы обществу, но нуждавшуюся в продолжительном лечении. Возможно, когда-нибудь память и вернется к ней, хотя, надежды на это было ничтожно мало.
Спустя пару месяцев, в прокуратуру пришло короткое письмо из психбольницы, в котором сообщалось, что доставленная к ним больная выбросилась из окна верхнего этажа и «получила множественные травмы, несовместимые с жизнью».
А еще через полгода случайно была установлена её личность. Это была Илана Вознесенская, пропавшая примерно год назад при странных обстоятельствах.
О судьбе второй девушки, Марианны, а так же других персонажей этой невеселой истории не было известно ничего. Они исчезли, словно бы и не были.
Пишите мне

Поделиться в: