Утро выдалось на удивление теплым и солнечным для конца зимы. Озерные птицы вовсю чирикали под стенами замка, зовя весну. В прозрачном воздухе разливался влажный, кисловатый запах, освобождающейся от оков холода, земли. Маленькая служанка Грета, что приехала с принцессой из Сумеречного королевства, и была той скорее подругой, чем рабыней, как каждое утро, вошла в покои Элеаны, чтобы разбудить ее. К ее удивлению, тяжелые шторы были не задернуты, а балконная дверь распахнута, от чего по комнате гулял промозглый ветер, принося с собой озерную сырость. Девушка поспешила закрыть окно и обернулась к своей госпоже. Элеана лежала в полосе яркого солнечного света и крепко спала, разметавшись по постели. Одеяло было отброшено, и лишь тонкая рубашка прикрывала разгоряченное тело. Волосы, что Грета сама вчера тщательно расчесала и заплела в косу после ухода короля, рассыпались по подушке тяжелой спутавшейся гривой, щеки горели лихорадочным румянцем, алые губы — приоткрыты и из них вырывалось тяжелое, хриплое дыхание. Испугавшись, служанка подбежала к постели, тихонько потрясла за плечо, надеясь разбудить принцессу, и в ужасе отдернула руку — ночная рубашка той, а также простыни были насквозь мокрыми, а через ткань кожа полыхала жаром. Что же случилось с ее милой, доброй госпожой? Что это за ужасная болезнь так внезапно поразила ее? Не зная, что предпринять, не зная почти никого в этом чужом ей замке, девушка бросилась вон из комнаты, надеясь найти кого-то, кто смог бы ей помочь.
Элеана чувствовала, что вокруг нее, что-то происходит, что кто-то зовет ее, трясет, дотрагивается чем-то холодным до горящего лба, но все никак не могла проснуться. Звуки были такими далекими, как будто доносились к ней сквозь тяжелое пуховое одеяло, которое она все пыталась судорожно сбросить, чтобы хоть немного облегчить внутренний жар. Пить. Ей так хотелось пить. Сухие губы с трудом складывались в слова:
— Воды... — попросила она и сама не узнала свой голос, горло невыносимо болело.
— Она очнулась! — послышался знакомый звонкий голосок. — О, слава Благословленной Матери! — Элеана почувствовала, что к ее губам притрагивается что-то холодное, и струйка горькой, отвратительно пахнущей жидкости вливается в рот. Она захлебнулась и закашлялась.
— Что... что это? — выговорила девушка. — Дайте воды.
Наконец, туман в ее голове начал рассеиваться. Открыв глаза, она рядом увидела посеревшее от беспокойства лицо Греты. Державший чашу с настоем пожилой мужчина казался знакомым, а в ногах ее кровати, с непроницаемым выражением на мрачном челе стоял сам король.
— Как вы себя чувствуете, ваша милость? — спросил мужчина, судя по всему доктор. — Прошу вас, выпейте это, а потом я дам вам воды, — продолжил он.
— Что со мной? — непонимающе спросила Элеана.
— О, ничего страшного, ваша милость, в вашем возрасте это совсем не опасно — вы просто слишком долго спали и заставили нас всех немного поволноваться, — успокаивающе погладил ее по руке лекарь. — Теперь вам нужно отдохнуть и снова будете абсолютно здоровы. Я оставлю вашей девушке распоряжения, — и повернувшись к королю добавил, — я не нашел у принцессы никакого недуга, ваше величество, она абсолютно здорова. Могу предположить, что это лишь сказывается усталость после долгой дороги и волнение перед свадьбой — абсолютно нормальное состояние для юных дев, — с уверенностью заверил он короля.
— А как же жар? — мрачно спросил Дориан.
— Причина жара не физического характера, ваша величество, скорее всего ее высочество видела дурной сон, что и вызвал внутренний жар, отразившейся на ее облике, — объяснил лекарь.
Король молча кивнул. Он был напуган и сейчас испытывал облегчение. Его привязанность к прекрасной невесте все возрастала день ото дня, и он не хотел ее потерять. Сейчас, с раскрасневшимися щеками и блестящими от долгого сна глазами, она выглядела еще более очаровательно — не было надменности и суровости, что порой сквозили в ее высокородных чертах, она выглядела беззащитной, невинной и по-домашнему уютной, чем вызвала у него очередной приступ мучительной боли в чреслах.
Лекарь, дав подробные указания Грете, наконец, ретировался. Та, вслед за ним тихо, как мышка, выскочила из комнаты.
— Мне очень жаль, что заставила вас волноваться, мой король, — тихо проговорила Элеана. Он молча подошел к ней и сел рядом на постели, она постаралась незаметно отодвинуться.
— Мне бы хотелось, чтобы вы называли меня Дорианом, душа моя, — нежно сказал он, ласково гладя ее по щеке. Элеана, покраснев, отвела глаза, боясь встречаться с ним взглядом. Она чувствовала себя виноватой перед ним, но не могла вспомнить, почему. За то, что отказала ему вчера? Или было еще что-то? Смутное и темное, что пряталось где-то в глубинах ее сна? Образы были нечеткими и ей никак не удавалось ухватиться за тревожащую ее мысль.
— Хорошо, я постараюсь, Дориан... — чуть слышно прошептала она. Он продолжал неспешно гладить ее по лицу, волосам, нежной шее. С неохотой оторвавшись от нее, со вздохом произнес:
— Доктор сказал, что вам надо отдохнуть сегодня. Я не буду вас тревожить, душа моя. Надеюсь, завтра, вы снова будете полны сил. На вечер запланирована церемония передачи полномочий от моей матери вам, как будущей хозяйке доме. Это исключительно женский праздник, когда по традиции старшие женщины делятся с невестой секретами семейной жизни, — он иронично ухмыльнулся, — но вы их не слушайте — все, что вам нужно знать, я покажу вам в ночь нашего супружества, — улыбка его стала еще шире при виде краски, залившей ее лицо. — О, душенька, как мне пережить эти два дня? — лукаво засмеялся он. — Может вы подарите своему безутешному рыцарю хотя бы один поцелуй? — спросил он со скрытой надеждой в голосе.
Взглянув на него, Элеана растерялась — он был так мил в этот момент: глаза сверкали мальчишеским озорством, светлые кудри, от привычки засовывать руки в волосы в минуты волнений, стояли в разные стороны. И ей захотелось сделать ему что-то приятное в ответ. Смущенно улыбнувшись, она наклонилась и подставила розовые губки. Дориана не нужно было долго уговаривать — крепко прижав ее к себе, он впился в губы страстным поцелуем. Ему хотелось быть неторопливым и деликатным, чтобы не напоминать ей о своей грубости во вчерашнем пьяном угаре, но рот ее был так податлив, что поцелуй из нежного быстро перешел в голодный и грубый. Он сминал ее губы своими, раздвинул зубы и проник языком внутрь ее рта, беззастенчиво исследуя ее. Элеана впервые не только не сопротивлялась, но казалось, робко начала отвечать ему. Ее дыхание смешалось, а разум наполнился непонятными томными картинами. Руки мужчины лихорадочно гладили ее по спине, скользили по шелку волос, нежно обхватывали полушария полной груди сквозь рубашку, от чего ей хотелось прогнуться и плотнее прижаться к нему, потереться набухшими сосками об его мускулистую грудь, животом почувствовать его твердость. Сквозь прикрытые веки она видела его — темные волосы, орлиный нос, горящие как уголья глаза, смотрящие на нее по хозяйски с нескрываемой похотью...
Элеана в ужасе закричала, осознав, что видит отнюдь не короля, целующего ее, а мужчину из своего кошмара. Ее крик, разорвав пелену чар, вернул девушку в реальность — король с тревогой и разочарованием смотрел на нее. Только ему показалось, что она начинает оттаивать, как он снова напугал ее своей пылкостью. Бросив взгляд на изголовье кровати, он увидел мешочек оставленный магом. Возможно, стоило его попросить сделать средство более сильным? Лицо принцессы было белее снега, а глаза широко раскрыты, словно она увидела привидение. Неужели его ласки настолько неумелы, что он не в состоянии пробить брешь в ее обороне, засомневался он.
— Простите, радость моя, я вас напугал, — соскочив с кровати, извиняясь, проговорил он, — мне не стоило задерживаться, выздоравливайте, мы продолжим наше обучение, когда придет время, — грустно добавил он, надеясь, что брачная ночь, о которой он столько мечтает,... Читать дальше →

Поделиться в: