Вечереет. Накрапывает дождь. Городской шум умолкает. Зажигаются фонари на мостовой. Звук капель дождя становится всё сильнее. Начинается ливень. Птички попрятались в свои гнёзда. Прохожих на улице уже не видать. Все сидят дома, уютно усевшись у своих голубых экранов. Вон старенький дедушка, сидя в кресле, смотрит свою любимую передачу про животных, а вон молодая пара, обнявшись, c интересом просматривает запись своей свадьбы. Всё становится на свои места. Город погружается в сон. И, казалось бы, ничто не в силах нарушить гармонию покоя и умиротворения, воцарившуюся в городе. Но сегодня явно не тот день, когда всё должно закончиться так просто!
Сжавшись от холодного завывающего ветра, наша героиня без зонта и плаща в одной блузочке, словно вол идущий на убой, спотыкаясь о скользкие камни размытой дороги, торопится совершить грех. Этот грех называется измена. Да, это звучит ужасно! Но наша героиня, борясь сама с собой, всё-таки не удержалась, и сдалась собственной слабости в угоду плотским наслаждениям. А сдаваться было есть чему: там, в самом центре города на Фонтанке в роскошной квартире её ждет принц на белом коне. Только, разве что, сам принц находится, непосредственно, в квартире, а его конь за сто километров отсюда на его загородной усадьбе. Мужчина был еще тот! Богатый бизнесмен, сорокадвухлетний начальник нашей главной героини Натальи. Его простые невинные ухаживания на рабочем месте переросли в самый настоящий служебный роман.
Она испытывала к нему некоторые чувства, но всё-таки главной причиной того, что она сейчас направляется к нему — это её алчность. Осознание того, что эта ночь может стать чуть ли не решающей в её жизни: повышение в должности, высокая зарплата, статус, а, возможно, даже и что-то большее — будоражило сознание и возбуждало её плоть. Ей хотелось, наконец-то, жить в достатке: дорого одеваться, иметь свой автомобиль, посещать салоны красоты и тому подобное. Её нельзя было назвать стервой, или, тем более, дамой лёгкого поведения. Она всегда любила своего мужа-ревнивца. Каждый поздний приход жены он воспринимал по-своему — как неуважение к нему. Он вечно подозревал её в каких-то интрижках и обвинял её в изменах. Может быть, поэтому, она, уставшая ему доказывать обратное, и разочаровавшаяся в нём, в том, что он мог так плохо думать о ней, решила расслабиться и снять на время с себя оковы, которые она сама на себя повесила, сдерживаясь и холодно отвечая на симпатии привлекательных мужчин.
Она понимала, что на этом всё не закончится — он захочет и дальше с ней так же вступать в половые связи. Но она настолько была увлечена этими мыслями о беспечной жизни, что не хотела заглядывать в будущее, и надеялась, что всё обойдется, и она, как и раньше будет отдаваться только своему любящему её мужу, и никто ничего не узнает.
Конечно, этот грязный поступок не заслуживает похвалы. Сказать, что её муж сильно расстроится, случайно узнав об этом — ничего не сказать. Представьте себе, каково это узнать, что жена, которую вы любите до глубины души, спит с другим. Это больно и неприятно. Поэтому Наташа всеми силами будет стараться скрывать двойную игру. Она уговаривала себя успокоиться и повторять себе одно и то же: от того, что у него появятся маленькие рожки — мир же от этого не перевернется...
Еще несколько метров и наша героиня будет на месте. Колотящееся сердце не дает ей покоя. Страх читается в её глазах. Сделав глубокий вдох, она не торопясь начинает подниматься по лестничной клетке. И тут она с ужасом понимает, что от её двухчасового марафета не осталось и следа. Вся промокшая до нитки Наташа всё-таки принимает попытки привести себя в порядок: на ходу достает из своей сумочки с надписью «Dolce & Gabbana», купленной в переходе, губную помаду цвета горький шоколад и зеркальце. Но, так как света в подъезде хватило бы только для того, чтобы подтереть свой зад, она со злости разбивает зеркальце об пол и проходит дальше, приговаривая: «спокойно, Ипполит, спокойно...»
И вот она уже подошла к порогу его квартиры. Остаётся только сделать одно движение — поднять руку и позвонить в дверь. И только она решается это сделать, как в ту же секунду зазвонил её телефон. Поняв, что это её любимый хочет знать почему её до сих пор нет дома, и где она гуляет, когда её дочке нужно приготовить ужин и помочь с домашним заданием, чувство вины и стыда захлестнуло Наташу. Ей хотелось, чтобы её тут же застрелили, разрубили на 1000 частей, утопили, сожгли на огне, но только, чтобы не жить дальше. Она не та сучка, которая ложится под каждого кобеля, и делает вид, что так и должно быть. Несмотря на то, что она уже стоит у порога квартиры начальника, она любит своего мужа, и если она что-нибудь и сделает ему плохое, то будет долго сожалеть об этом. Но сегодня она решила идти до конца. Она не стала отвечать на звонок.
Подойдя к подоконнику лестничной площадки Наташа лихорадочно стала вытряхивать всё из сумочки.
— Да где же эта чёртова расчёска, не оставила ли я её на работе?
Вдруг, за её спиной медленно открывается дверь...
— Наташенька, это вы? Как же так?! На вас же сухого места нет! Позвонили бы мне — я вас встретил.
В ответ — тишина.
— Проходите, проходите...
Наташа, вся озябшая, руками пытаясь разгладить свои мокрые от дождя волосы, проходит в прихожую.
Константин Александрович, а именно так звали начальника нашей героини, услужливо поднес ей прямо с порога чайную чашечку горячего чая и блюдце.
Наташа, не глядя на Константина Александровича, молча взяла чашечку чуть дрожащей от холода рукой; не выпив и половины, поставила обратно на блюдце.
В ту же минуту Наташа почувствовала на себе тёплую ладонь своего начальника. Одной рукой он аккуратно охватывает её талию, другой поглаживает по щекам. Наташа замирает. Губами он прикасается к кончикам её мокрых волос, опускается ниже, плавно переходя к шее; прижимает её к двери. Она, согнув руки в локтях пытается аккуратно оттолкнуть его от себя, но, чувствуя на себе жаркие поцелуи, покорно, прикрыв глаза, задирает подбородок, ещё сильнее оголяя свою красивую шею, и тем самым позволяет ему овладеть ей.
Соприкосновение становится настолько сильным, что Наташина сумочка, еле державшаяся на её хрупких плечах, раскрывшись, упала на пол вместе со всеми причиндалами, находившимися в ней.
— Нет, я так не могу... — прервав тишину тихо сказала она.
Константин Александрович, словно ничего не слыша, продолжал...
— Отпусти, я сказала! — громко чуть не плача вскрикнула Наташа.
Константин Александрович, неровно выдохнув, смиренно отошёл от неё. Та начала собирать упавшие вещи обратно в сумку, затем моментально покинула квартиру.
Еле помня себя, Наташа быстро бежала вниз по лестнице, с трудом сдерживая слёзы. Да, она, конечно, понимала на что идёт приходя к своему начальнику в квартиру. Уж явно не на чай с бутербродами! Она знала, что это свидание должно закончиться сексом, но её душу задело то, что Константин Александрович нагло и бесцеремонно повел себя при встрече, к которой Наташа так долго и волнительно готовилась. Она надеялась, что он окажется несколько сдержаннее, и поведёт себя более уважительно по отношению к ней, отставив на второй план свою похоть. Ей казалось, что всё должно было пройти более романтично, несмотря на то, что, изначально, она шла сюда не за романтикой.
«Мой муж — самый верный, самый чуткий, самый-самый, зачем мне кто-то был нужен еще? Дура! дура... Какой пример я подаю своей подрастающей дочери?! Как я могла, как смела поступить так?!" — словно опомнившись изнывающе проговаривала она.
Тотчас же оказавшись на улице, пройдя пару шагов, Наташа закрыла лицо руками и громко разрыдалась. Она стояла совсем одна, промокшая, холодная, и как ей казалось, никому не нужная. Она запуталась в своих чувствах и алчных желаниях. Оставшись без сил, её ноги, подламываясь, неохотно несли её в сторону дома.
Вдруг, слышится чей-то мужской голос:
— Наташа, постойте!
Это был Константин Александрович, он бросился за ней.
— Простите меня за это недоразумение, я вас очень прошу понять меня. Я оказался в очень тяжелом положении. Как вы знаете, моя любимая жена ушла от меня. Я уже хотел было пуститься во все тяжкие. Искал счастье в бутылке. Но тут встретил вас, и понял, что хочу быть с вами. Но, если вы мне не ответите взаимностью — я пойму. Прошу вас, извините меня за мою несдержанность.
Наташа молча стояла к нему спиной. Она даже обрадовалась его возвращению. Обрадовалась тому, что её восприняли не просто как игрушку, как ей показалось вначале, а как нечто большее. У неё в голове промелькнула мысль, что ещё не всё потеряно, и можно изменить ситуацию в лучшую сторону.
Константин Александрович взял Наташу за руки. Она решила ответить ему взаимностью и склонила голову ему на плечо. Её красивые чарующие карие глаза смотрели в одну точку. Она всё еще надеялась, что всё будет хорошо. Его пальцы рук касались её волос. Он поглаживал её нежно, слегка обняв за талию. Тут она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. В этот момент они одновременно потянулись друг к другу и их губы слились в горячем поцелуе.
— Вы меня любите? — с настороженностью, оторвав губы от его уст, спросила она.
— Да, — уверенно ответил он. — Сильно люблю.
— Это правда?
— Да. Я влюбился в вас, как мальчишка. Пожалуйста, будьте со мной, — умолял он её.
Прижав Наташу крепко к себе в пылу нахлынувших чувств, и неожиданно для себя перейдя на «ты», после каждой фразы целуя её в лицо, он быстро шёпотом проговаривал ей на ушко:
Я дам тебе всё, что ты захочешь. Я сделаю тебя королевой: куплю шикарный автомобиль, золото, бриллианты, и деньги... много денег, ты будешь купаться в деньгах. Ты ведь хочешь этого, скажи, ты ведь хочешь?
С этими словами она начала крепко целовать его в губы, зажав ладонями его голову, словно взяв в тиски. Обнимаясь, они стояли так ещё минуты две, потом с хорошим настроением, взявшись за руки, пошли обратно в квартиру.
С улыбкой на лице и разгульной походкой довольной тигрицы, Наташа вошла в прихожую, сделав, выражаясь терминами фигурного катания, нечто похожее на «тулуп» в один оборот.
— Константин Александрович, — игриво сказала она, — я вся ваша!
На это заявление, он уверенно подошёл к ней, собрал в себе весь артистизм, который в нём был, улыбнулся, и ещё раз крепко поцеловал её в губы. Не отрываясь от поцелуев, они раздевали друг друга. Наташа старалась быстро расстегнуть верхние пуговицы рубашки Константина Александровича. Тот, в свою очередь, довольно легко расправился с пропитанной насквозь от дождя блузкой Наташи. Её рука скользила по мужественной, широкой, немного волосатой груди Константина Александровича. Она поняла, что это было то, чего так долго не хватало ей всё это время — красивого мужского тела. Широкие могучие плечи её сильно возбуждали при каждой мысли о том, что вся эта махина рухнет на неё, принеся море удовольствия.
Незаметно для обоих, влюблённые, выражаясь, на сей раз, языком боевых видов искусств — «перешли в партер». Наташа, рухнув на кровать, сексуальным жестом поманила Константина Александровича к себе. Тот, глядя на неё жадным, вожделенным взглядом, стал расстёгивать пуговицы своего манжета; задрал рукава рубашки: показались большие мускулистые волосатые руки. Этими руками он нежно провёл по её животу, — будто огненная струя пробежала по её позвоночнику. От таких ощущений Наташина спина резко непроизвольно изогнулась. В такой позе она оставалась ещё пару секунд, упираясь затылком в кровать, затем медленно начала опускаться. Он продолжал водить рукой по её животу, каждый раз пытаясь охватить всё большую территорию; при этом он целовал её: то в губы, то в щёки, то в шею; облизывал мочку уха, принося немало удовольствия своей партнёрше.
Она продолжала лежать в бюстгальтере и джинсах, также, на её ногах оставались туфли, которые она не снимала ещё с улицы. Они оставляли большие влажные тёмные пятна на постели. Им было настолько хорошо, что они не обращали никакого внимания на эту мелочную для них неприятность.
Они не спешили, им хотелось продлить эти сладкие ощущения ласки и поцелуев. Наташа старалась сдерживать своё либидо, накапливая в себе энергию, чтобы потом в самый разгар любовного акта, когда их тела сольются в одно единое целое, выплеснуть партнёру всю свою женскую страсть, подарив ему неземные ощущения. Ей хотелось, чтобы её партнер сегодня ночью достиг пика блаженства, искупавшись в её любви.
И вот, Наташа ловким движением двух пальцев одной руки расстёгивает верхнюю пуговицу своих джинс, затем и молнию, приспускает их до колен; заводит руку в трусики и начинает медленно средним пальцем руки поглаживать свой твёрдый бутон. Он, замечая это, выхватил её руку и убрал в сторону, опустив туда свою. Он чувствовал все складочки её прекрасного лона. Затем он приспустил её трусики, и уже свободно, словно кистью художника мастерски проводил свои манипуляции. Наташа почувствовала тепло внизу живота. Ей становилось всё приятнее.
Затем Константин Александрович аккуратно стянул с Наташи влажные от дождя джинсы и трусики, и уже хотел было расстегнуть ширинку своих брюк, но она, предугадав его замысел, сама сделала это за него, — показались его черные плавки. Через них она нежно провела рукой от основания до головки члена, и, охватываемая страстью, повалила его на кровать. Она словно оседлала его. Перед ней раскинулась широкая грудь Константина Александровича. Ей хотелось осыпать его поцелуями. Нагнувшись, своим языком она проводила по его груди, то вверх, то вниз, встречая на своем пути кудрявые волоски.
— Тебе приятно? — спрашивала она, губами стараясь всё с большей нежностью и чувственностью прикасаться к нему.
Константин Александрович ничего не отвечал, но и без его ответа по его выражению лица Наташа сразу поняла, что ему нравится происходящее, и старалась по максимуму использовать всю свою сексуальность.
Константин Александрович, немного вспотев, снял с себя рубашку и спавшие до колен брюки.
Вернувшись в исходное положение, Наташа приняла ровную осанку. На ней оставался только кружевной бюстгальтер. Она, взяв его нефритовый стержень в руку, потихоньку начала вводить в себя. Она старалась расслабить мышцы таза, подбирая нужный угол. И вот он уже полностью внутри. Наташа начала движение. Маленькими подскоками, медленно, но верно, не сбиваясь с ритма, она продолжала двигаться так и дальше. Её соски уже набухли, сосуды налились кровью, становилось всё жарче. Ей захотелось снять с себя бюстгальтер, — и в тот же миг легким движением Наташиных рук этот последний элемент на её теле слетает с неё: перед взором Константина Александровича показываются красивые груди Наташи. Она, наконец, почувствовала себя свободной, готовой к покорению горных вершин.

Наташа продолжала скакать на нём, словно это была верховая езда на коне. Мысли о том, что совсем скоро она получит своё повышение, высокую заработную плату, и ещё много чего другого, будоражили её сознание. Он уже чувствовала приближающуюся красивую жизнь. Деньги... теперь она будет получать много денег. Эти мысли сильно заводили её. Она с большей интенсивностью начала свои движения: подключила бёдра, стала сокращать ягодицы. Наташа хотела, чтобы он был счастлив здесь и сейчас. Она отдавала ему всё до последней капли в знак благодарности за его щедрость. Наташа подпрыгивала всё сильнее и сильнее, стараясь глубже и глубже с каждым подскоком, войти в него.
Изрядно поработав на таком повышенном темпе несколько минут им стало очень жарко. Расположенное рядом окно запотело. Кстати говоря, через него можно было увидеть то, чем они так старательно занимаются.
Наташины уши и щеки наливались румянцем, дыхание учащалось, оно становилось выразительнее, её движения становились более чёткими. Она чувствовала приближающийся оргазм.
В этот же момент, внезапно зазвонил лежащий на тумбочке телефон. Это был её любимый. Но на этот раз, уже безо всякого замешательства, полностью ушедшая в секс, Наташа скинула телефон с тумбочки на пол и продолжила страстно любить свою новую пассию.
«А было бы неплохо, если бы муж был здесь, — подумала тогда Наташа. Я хотела бы, чтобы меня любили сразу двое мужчин. Почувствовать двойное проникновение это ведь так сексуально...»
Наташа стала воображать себе эту картину. Она посмотрела на свой палец, на котором было кольцо, подаренное её мужем, и начала облизывать его. Она почувствовала сильное возбуждение, и теперь уже с ещё большим трепетом стала облизывать свой палец; её слюноотделения стекали ему на грудь. Наташа вынула его изо рта и дала попробовать своему партнёру. Он так же яростно принялся облизывать её окольцованный палец.
Прикрыв глаза и задрав назад голову от наслаждения, Наташа выдавливала из себя последние силы, еще больше поднимая темп. А он, словно пружина отводил назад и снова глубоко входил.
И вот наступила минутная передышка — они решили сменить позу.
Наташа перевалилась на спину. В ожидании его она немного развела чуть согнутые в коленях ноги в стороны, будто зазывая его туда. Он, помогая себе руками, медленно вводил свой пенис. От приятных ощущений он сквозь сомкнутые зубы выпивал воздух. Это напоминало прерывистое шипение.
Он начинал разгонятся — она, добавляя дров в топку, подыгрывала ему бёдрами. От возросшего напряжения и удовольствия Наташа невольно зажала края простыни в кулачок. Она тихо постанывала:
— Айэ-айэ, Ойээ-ойээ...

В это время он беспощадно заставлял её извиваться, вонзаясь в неё два, три, пять, десять раз. Его толчки не ограничивались движениями вперёд-назад, — он, стараясь найти точку-G, круговыми движениями, как бы раздвигая боковые стороны влагалища, входил в неё. С каждым разом он всем своим телом, прогнувшись, упираясь кулаками о кровать, старался принести ей ещё большее наслаждение. И ему это удавалось. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Дыхание Наташи учащалось и становилось громче. От получаемых удовольствий, пальчики ног Наташи, то поднимались вверх, то прижимались к стопе, в зависимости от силы его толчков. Она, чтобы ещё сильнее почувствовать его одинокого воина, скрестила ноги на его спине. Он начал входить в неё резче и пронзительнее, не повышая темпа.

Желая несколько разнообразить позу, Константин Александрович взял её ножки и положил себе на плечи. Придерживая их за колени он, продолжая совершать толчки, целовал её маленькие пальчики, языком проводил по стопе — чувствовался запах резины от промокших туфель Наташи. Острым пронзительным взглядом он смотрел ей в глаза, облизывая большой палец её ступни. Ни единого сантиметра он не пропускал. Наташа, возбуждённая от происходящего, и облизывая свои губы языком, руками тёрла свою грудь, время от времени крепко сжимая её в ладони. Испытывая эйфорию, закрыв глаза, Наташа положила себе в рот четыре пальца своей руки. В этот момент ей хотелось расцеловать весь мир.
Она приподнялась к его груди и стала круговыми движениями языка облизывать его соски, в то же самое время поглаживая одной рукой его грудь. Ей хотелось исследовать его тело, изучать, начиная его волосами, заканчивая пятками ног. Она никогда прежде не чувствовала себя настолько раскрепощённой.
«Вот это блаженство, — думала она. — До чего же здорово изменять своему мужу!»
Наташа захотела попробовать всю глубину его чувств. Приподнявшись на колени, она взяла Константина Александровича за руку и взвалила на себя. Тот, поднявшись на ноги, встал во весь рост на постель чуть согнув ноги в коленях, и прижал полусидящую Наташу к изголовью кровати. Она, взяв в руку его пенис, чуть размяла его, помассировала и поднесла к губам. Нежно, идя от основания до головки, языком провела по его члену. Затем обратно, схватившись рукой, возвращалась к мошонке и кончиком языка осторожно облизывала её, вдыхая приятный, но в то же время резкий аромат его пота.
Насладившись предварительными ласками его члена, она по сантиметру погружала себе в рот сначала головку, потом серединку, потом основание. Он начинал входить в её рот глубже. Руками она контролировала его движения, держась за его ягодицы. Она чувстовала каждую венку на его члене. Опустив одну руку себе вниз, она в диком экстазе стала теребить свой клитор...
— Я всё, я всё... — тихо, как бы предупреждая его, из последних сил простонала она.
Он, словно это не рот, а влагалище, начал производить необычайно быстрые и проникновенные толчки. Их безумный получасовой секс подходил к своему апогею.
Сделав последние три сильнейших толчка, он тут же почувствовал, что еще чуть-чуть и нескончаемым потоком пряного ручейка изольётся ей прямо в рот. Он успел аккуратно убрать её голову, дабы она не закашлялась от его сильной струи.
Наташа почти бездыханная, распластавшись по кровати, начала испытывать сильнейший оргазм. Она словно падала в бездонную пропасть.
От изнеможения Наташа, оставаясь лежать в хаотичной позе, отключилась... Она первый раз в жизни чувстовала себя такой счастливой и свободной!

Поделиться в: