Жаркое солнце палило так сильно, что я не видел дальше своих ног. Спасали лишь редкие облака, закрывавшие расплавленный солнечный диск на считанные минуты. Я спустился по длинному и крутому склону к морю, чтобы наловить рыбы. Моя мать Пестимида в это время собирала виноград, чтобы позже превратить его в любимый народом напиток — вино. Она раз в месяц выходила на рынок и быстро распрадовала его. Наш отец год назад не вернулся с войны. Защищая Грецию, он погиб, как настоящий воин. Но после себя оставил огромный виноградник, который помогал нам жить довольно хорошо, не обременяя себя гнусной и черной работой.
Вечерело. Я с полной корзиной рыбы двинулся к дому. Войдя в город, ко мне подбежал мой старый приятель и друг детства Плут. Еле отдышавшись, он начал несвязно рассказывать о каком-то своем похождении к соседней деве.
— Что ты хочешь сказать? — удивленно просил я, понимая, что произошло на самом деле.
— Я... я того... поимел Афру! — воскликнул он.
Я поздравил его и двинулся дальше. В голове моей вспыхнула какая-то ревность, точнее зависть. Нам было по 17 лет, но я так и не испробовал женского тела, он же вкусил его с первой красавицей на нашей улице. Мысли не давали мне покоя. Ноги мои начинали болеть от долгого похода по брусчатой дороге. По бокам меня окружали двухэтажные белые дома из вулканических пород, очень красивые, и я пытался заметить в их окнах какую-нибудь красавицу, чтобы разогреть свое возбуждение. Я ни разу не видел нагого женского тела, и именно эта мысль давила на меня сильнее всего.
И вот я подошел к нашему дому на окраине города. На пороге стояла высокая женщина. Ноги ее были обуты в греческие сандалии, от них шли переплетенные между собой веревки почти до самого колена. На теле было белоснежно белое платье, которое далеко не касалось колен, последнее время у нас все женщины ходят в коротких платьях. В середине его был глубокий и длинный вырез, который ближе к поясу сужался, но у грудей он был широк и заставлял устремлять взор куда не следует — это была моя любимая матушка Пестимида. Я похвастался уловом и вошел в дом.
— Пестимида, а где виноград? — спросил я.
— Я же просила тебя не называть меня по имени. — ответила мама.
Я любил ее называть именно Пестимида, раньше мне было непонятно почему, но сейчас почему-то дошло. Называя ее по имени, я отождествляю ее со сторонней женщиной, которая является в глазах моих сексуальным объектом. В этом есть что-то вульгарное и пошлое.
Я ходил к морю, а она собирала виноград не просто так — сегодня был мой 18 день рождения.
За пару часов она приготовила ужин, в виде огромного стола.
— Мне кажется, что здесь слишком много еды для нас двоих, — заметил я.
— А как же Плут и Афра? — спросила мама.
— С ними я пойду завтра в поход, там и приму поздравления.
Мы сели за стол и начали пить вино и есть рыбу. Через час, поздравив меня уже 7 раз она начала:
— Перинус, сегодня особая дата, ты уже стал настоящим мужчиной, но испробовал ли ты женского тела?
— Ну... как-то было, но в общем-то нет, — смущаясь ответил я.
— Как так вышло? А твоя подруга Афра, она же глаз с тебя не сводит!
— Они больше с Плутом проводят времени...
— Вот как, ах... но...
И тут легким и быстрым движением она скинула свое платье с плеч. Передо мной открылись ее сочные и спелые груди, которыми я был взращен. Голова моя закружилась в совокупности с винным опьянением, это превратилось в какой-то транс, о котором рассказывают персы.
— Так не сейчас ли самое время испытать материнской ласки в полной мере? — торжественно заявила она.
— Я... я очень хочу, но позволено ли это законом?
— Закона о запрете нет, да и я твоя мать, я — твой закон.
Эта уверенная речь снесла мне голову. Я встал, подошел к ней и начал трогать, скорее даже мять с неистовой силой ее груди. Она запрокинула голову, вызывая меня к поцелую и тихо стонала. Наши губы сошлись в страстном и безумно похотливом поцелуе, который недоступен обычным людям, недоступен мужчине и женщине, которые не состоят в кровном родстве. Я знал, что делать дальше, но понятия не имел КАК это делать. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Поцелуй затянулся и мама оттолкнула меня. Она встала, скинула полностью свое платье и перешагнула через него. Подойдя комне, она сделала то же самое и с моим одеянием. Я стоял полностью голый с торчащим членом низ живота.
— Какое тело! Настоящий олимпиец! — воскликнула мама.
Она пригнулась и начала лизать мои соски, массируя ягодицы. Своим язычком она медленно, медленно спускалась к моему достоинству. Я наслаждался ее округлыми формами и загорелым телом. Вдруг она остановилась. Подняв голову, устремила свой взор на меня, потом резко на стол.
— Ты должен взять ветвь винограда.
Я не спрашивая зачем, прыгнул к столу и схватил ветку. Пестимида нежно взяла у меня ее из рук и оторвала одну ягодку.
— Теперь засунь ее в мое лоно.
— З-з-зачем? — ошеломленно просил я.
Так мы, с позволения богов, превратим акт сношения в акт любви.
Она присела на скамейку и широко расставила свои ножки. Я, дрожа рукой, аккуратно засунул ягоду ей в вагину, затем вторую, третью, позже я сбился со счета, думаю я сделал это с 10—15 ягодами. Поцеловав ее сокровищницу, я приподнял и положил на стол, раздвинув ей ноги. Все ее тело было мокрым и потным, ровно таким же как и мое.
— Входи в меня! — крикнула она.
Я обнажил свою головку и направил член прямо в нее. Вошел. Это была настоящая магия. Дрожь бежала по моему телу, как тысяча маленьких муравьев. Стон мамы ласкал мои уши и будто заставлял усиливать толчки и пытаться пронзить ее насквозь своим мужским колом. Спустя пару минут, я почувствовал, как божественная сила охватила мои ноги и быстро поднимается к члену, мой стон сорвался в крик, и я спустил белый нектар прямо в лоно моей богини. Сил не было, мое тело просто упало на нее. Мокрые и потные мы глубоко и быстро дышали, как будто бегом поднимались по горе. Нижняя часть моего тела еще редко поддергивалась, испуская остатки спермы в нее.
— Пестимида, ты богиня любви. Я люблю тебя. — шептал я из последних сил.
Она засмеялась поцеловала меня и оттолкнула. Обернувшись, я заметил, как она достает из своей дырочки виноград, покрытый белой спермой.
— Что это было для тебя, сын? — спросила она.
— Как ты и обещала — акт любви.
— Доставила ли я тебе настоящее удовольствие достойное матери?
— Конечно! Я очень хочу еще и еще!
Она подошла ко мне и села на колени. Помяв мой член, она заставила его опять встать в строй. Широко раскрыв рот, она взяла его. Мой кол был сильно больше ее рта, из-за этого ее губы сильно растянулись, а щеки набухли, но Пестимида знала, что делает и принялась насаживать свою голову быстрым темпом на мое достоинство. Мамочка издавала страшные звуки, мне все время казалось, что она вот-вот задохнется, но я не мог это остановить, и лишь обхватив ее голову руками, помогал ей сосать все быстрее и сильнее. Показалось знакомое чувство силы в ногах. Едва я успел оттянуть ее голову, как из моего орудия брызнула сперма. Длинная струя легла на ее красивые и зрелые черты лица, одни за другими вылетали капли нектара из моего члена, и как краска с кисти художника идеально ложились куда надо.
Утренние лучи солнца сочились сквозь окно. Я еле раскрыл свои глаза и увидел голую женскую ножку, согнутую в колене, на своем животе. Это была она — Пестимида. Значит вчера был не сон! Теперь я самый счастливый самец Греции! Послышался стук в дверь. Я накинул покрывало вокруг своего могучего тела, подошел к двери. Там стоял Плут и Афра, они напомнили мне, что мы собирались в поход. За моей спиной послышался голос мамочки. Она крикнула, не хочу ли я поработать на винограднике, как и вчера вечером. Я понял, что хочу, очень хочу!

Поделиться в: