Преамбула
Я не сторонник «ненормативной лексики». Но здесь я буду писать на «русском народном» языке: не «мы занимались оральным сексом», не «он взял в рот мой член», а «он сосал мой хуй»; не «он вошел в меня сзади», а «он ебал меня в жопу». Кого это коробит, может дальше не читать. Я не собираюсь злоупотреблять матом. Просто для меня эти впечатления слишком яркие — пожарр!!! взрррыв!!! — медицинские и «облагороженные» термины — слишком немочные — желтая газетная бумага:
***
Дрочить я начал очень рано — лет в двенадцать. Еще спермы не было. Научил нас Васька, пацан на два года старше нас. Мы сидели в шалаше и дергали свои письки. Мы завидовали Ваське — у него уже сочилась скупыми каплями густая белая слизь. Васька учил нас: « — Когда молофья начнет идти, дрочить надо часто, чтоб хорошо шла и хуй не болел». Мы смотрели друг на друга и только.
Я фантазировал, само собой. Кто это был — уже не помню. Одноклассницы? Соседки? Через год стали появляться и другие фантазии. Во дворе был пухленький мальчик, младше меня, тихий такой, мягкий. Его даже никто не обижал — скучно. Я представлял, как зазову его в гости (он точно пойдет, с ним никто не дружит), потом убеждаю пососать у меня. Это так и осталось фантазией. А в реальности вышло наоборот.
Нельзя сказать, что меня принудили. Просто я не пытался ни убежать, ни драться. Их было двое. Один меньше ростом, второй выше, старше на год. Но заводилой был младший. Он сел на землю, я стал перед ним на колени, взял в рот торчачую письку, заскользил вверх-вниз. Он покрикивал: « — Ну-ка, дрочкани еще! Не скреби зубами!» Он кончил, приказал мне вылизать, поцеловать, сказать «спасибо». Если у первого была всего лишь «писька» с нераскрытой залупой, поместившаяся у меня во рту целиком, то у второго — головастый «хуй» со вздутыми жилками. Хуй уже стоял в полный рост, он дрочился, глядя на нас. Первый удивился: « — Ого, какой здоровый!» « — Что такого?» — подумал я, у меня был не меньше. Хуй не влез мне в рот. Я сосал только головку. Кончил второй быстро. Явно, его вся эта затея мало увлекала, он только повелся за приятелем. Он пожаловался: « — Как теперь я пойду — хуй в трусы не влазит». « — Ничего! Эй, ты! Соси еще раз!» И я отсосал. Второй раз он не заставил меня мучиться дольше, чем первый, кончил также быстро, также полноводно, я не успевал слизывать.
История эта потом затерялась в вихре детских впечатлений. Много лет ничего такого больше не было.
***
Институт, армия, женитьба. Работал я в одной фирме. Компьютеры тогда еще были большой редкостью, у нас их было мало. А работы — много. Приходилось работать в три смены. Никто не придавал значения, что в ночь чаще всего попадал начальник отдела — Алексей — и один молодой парень. Алексей был видным мужчиной, афганец, обаятельный, убедительный. Кстати, счастливый муж и молодой отец. Кстати, прежде работал где-то в молодежно-патриотической конторе. Когда он ушел со скандалом (кинув фирму на бабки), тот парень уволился. А после другой молодой пацан (только после школы) признался, что Алексей и его зазывал на «ночную работу», предлагал немалую добавку к зарплате.
Эта сплетня на фирме никого не заинтересовала, денежные последствия были серьезнее. А я сразу же вспомнил, что это именно Алексей принял меня на работу. И деньги я получал не по труду. Алексей ничего мне не предлагал. Я думал и думал — согласился бы я?
 — Думаю, да. Я хотел этого. Алексей мне нравился.
 — Думаю, нет. Все было слишком заметно (стоило лишь мелькнуть подозрению), слишком опасно.
Я думаю о той истории сейчас. Как бы могла сложиться моя жизнь?
***
Долгое время мои грезы питали только литературные впечатления. В третьей книге «Эммануэли» есть прекрасная гомоэротическая сцена (о гомоэротике в литературе я еще когда-нибудь напишу). Я покупал «Мистера ИКСа», «ИКС-пресс». И разочаровывался, читая «голубые» письма и истории. Чаще всего они были печальные, сплошь и рядом — скучные. Потом «ИКС-пресс» стал «Искушением». Там попался мне рассказ, повернувший меня от смутных грез к ясно обозначенному желанию. Сожалею, что не смогу передать весь сочный эротизм этого рассказа, но все же возьмусь его пересказать.
Тонет пассажирский корабль, лежит на дне на небольшой глубине, внутри еще остался воздух, но все уже знают, что умрут. Главный герой встречает в одной из кают молодую девушку, она просит его взять ее, не хочет умирать, не узнав этого. После они идут по кораблю дальше. В кают-компании воды по колено, с десяток мужчин напиваются дорогим виски и джином. Один впадает в истерику, режет себе гениталии и живот осколком бутылки. На девушку набрасываются, раскладывают на стол и насилуют по конвейеру с обеих сторон. Девушка в ауте. Парня мучит совесть, он — ее первый мужчина, он — привел ее сюда, он — не смог ее защитить. И тут ему приходит мысль.
Толпа пьяных мужиков со вздыбленными хуями, почти потерявших человеческий образ, почти животные. И все равно все умрут! Никто ничего не узнает! Можно все! Он расталкивает очередь, залезает на стол, раком. « — Пошел прочь, пидар!» « — Вы только слабую девчонку можете! А мужика — слабо?» Зачерпывает сперму у нее между ног, мажет себе жопу. И пошло! И в рот, и в зад, и в кайф.
Нет, это надо читать в оригинале! Я читал и перечитывал. Купил вибратор и научился дрочить им жопу, мечтая о теплом и живом хуе.
***
Следующий эпизод может показаться незначительным. Но впечатление на меня он произвел огромное.
Я вижу сны очень редко. Я увидел сон. Это был знакомый парень, молодой, рослый. Во сне он сначала лежал на мне, потом перевернул меня на живот и начал ебать.
Чем же меня так поразил тот сон? Во-первых, все было так ярко, реалистично, я кончил, на самом деле кончил! Во-вторых, я никогда даже не воспринимал его как мужчину, видел в нем только юношу. Он нисколько не интересовал меня. Почему же мое подсознание дало мне в партнеры именно его?
***
Хотя я знал, чего хочу, все оставалось абстракцией. Я просто не представлял себе, как практически осуществить это. Я знал, что есть места. Я предполагал, что есть знаки (или я ошибаюсь)? Я видел надписи в общественных туалетах. В бане один раз ко мне проявлял интерес щупленький жалкий мужичок. Я не пошел бы этим путем.
Я открыл для себя возможность знакомства на Интернете. По Интернету гулять начал несколько лет назад, не постоянно, урывками (как была возможность на работе). Но как-то не приходило в голову, что существуют «знакомства», к тому же для любых ориентаций. Период взлетов и падений. Разослал сразу десяток писем по разным адресам, ноль ответа. Месяц. Еще несколько писем.
Взлет. Один ответ.
Падение. Он написал, что сейчас уехал в другой город на несколько месяцев. Предложил переписываться. Я ответил в том смысле, что за три месяца многое может измениться. Свяжемся, когда он вернется. Он обиделся. Через три месяца я ему написал. Ноль.
Взлет. Интересное объявление. Письмо, ответ, обмен фотографиями. Встретимся?
Падение. Отмазки. Он очень занят работой и шабашками. Он молчит. « — Не хочешь встречаться? Так и напиши» « — Нет, обязательно встретимся» Жду. И снова тоже самое его объявление «в эфире». « — Как это понимать?» « — Переписка в две строки не дает тебе еще никаких прав! Что за претензии?!» Никаких претензий. Только зачем голову морочить? Проехали.
Взлет. Объявление — он созвучен мне. Письмо. Ответ. У него было несколько встреч. Я написал, что еще не пробовал, но очень хочу. Он: « — Подробности — при встрече!» Я (в душе) « — Ура!»
Падение. Он: « — Я уезжаю в командировку» (Знакомая песня). Месяц.
Взлет. Он: « — Привет! Я уже приехал! Еще не передумал?» « — Нет!» « — Встретимся у... в: Только подтверди, иначе не приду». « — О-кей!»
Падение. Ждал больше часа. Пришел домой и написал письмо.
Взлет. Он: « — Ты не подтвердил, я не пришел. (Как же так? Почта письмо съела?) Не хочу, чтоб ты думал, что пудрю тебе мозги. Но скоро я снова уезжаю. Может созвонимся?»
Он позвонил поздно вечером. Я: « — Завтра?» Он: « — Завтра я уеду. Сегодня?»
И мы встретились.
Я не ошибся, у нас оказалось много общего. Главное — отношение к ситуации. Я хотел предупредить, что как бы хорошо у нас не получилось, не собираюсь «переходить на эту сторону», прекращать отношения с женщинами. Он опередил меня признанием. У него есть подруга, но иногда хочется мужчину. Но только иногда.
Раздевали друг друга неловко, исполняя ненужный ритуал. Он выше и шире меня, массивнее. Слегка набравший живот бывший борец. Опрокинул меня на себя. Мягкие губы. Жесткая колючая щетина. Губы, язык, закрытые глаза. Я побежал по нему вниз. И вот он, миг желанный! У меня во рту — его хуй. Тоньше и короче моего, но такой желанный. Я немного разочарован. Хуй безвкусный, чистый. Но я заставлю его потечь смазкой, почувствую его неописуемый вкус. Я сосу его хуй, верх-вниз, поджимая губы, вправо-влево катаю по небу языком, кружу по головке. Мои жадные вкусовые бугорочки уже начинают улавливать:
Он тянет меня за плечи, сажает к своему лицу. Я кладу хуй ему в губы. Моя поза не слишком удобна. Он поднимает ноги, сплетает их, у меня теперь хорошая опора, я ебу его в рот. Его хуй трется о мою жопу, мне хочется воткнуть его, но нет, не получится, придется прервать его удовольствие, лишить его рот игрушки. Мы меняемся местами, я на спине, он сосет мой хуй все быстрее, я подхожу к финалу. Он царапает зубами край залупы, но удовольствие перекрывает мелкие уколы боли. Он вынимает хуй изо рта, дрочит, я уже близок, и хуй снова у него во рту. Взрыв оргазма выходит из меня стонами и хрипом. Он выпивает все, сплевывая мелкие волосинки. Он целует меня, и я чувствую вкус своего хуя на его губах. Мы целуемся долго и упоительно. Когда он отрывается перевести дыхание, я тихо прошу его: « — Возьми меня».
Судорожно рву зубами упаковку презерватива, одеваю, ложусь на живот. Он нежен, мягко раздвигает мои ноги, ягодицы. Он заботлив, смочил очко слюной. Чуть прогнувшись, хуй входит в жопу. И вот он, миг вожделенный! У меня в жопе скользит, бьется настоящий живой хуй. Тяжелое мужское тело придавливает меня. Крепкие мужские руки обнимают меня. Он переворачивает меня на спину. Да! Да! Я именно так и хотел — лицом к лицу. Не слишком удачная идея, хуй все время выскальзывает. Мы возвращаемся к прежней позе. Он ебет меня все быстрее. Приподнимает, ствит раком, я подмахиваю. Я чувствую касания его яиц. Он кладет меня обратно. Он рычит, я тоже на взводе. Головка бельно-чувственно трется о постель. Он кончает, глубоко и больно толкнув хуем в самые недра жопы. Но мне хорошо. Я улыбаюсь. Меня выебли, меня выебли! Правда, я так и не выпил из его хуя.
Он: « — Ты как?» Я: « — Хорошо, но мало». Он: « — Мне надо передохнуть».
В душе мы обмываем друг другу поникшие красные хуи. Сидим на постели, курим, пьем пиво. Беседуем.
Время совсем позднее. Или расходиться, или: Я снова начинаю первым, сосу, дрочу его хуй губами. Он кладет меня на бок, чтобы взять у меня в рот. 69. Хорошая мысль. Плохая мысль. Двойное удовольствие. Он сосет прекрасно. По крайней мере, искренне. Ему это действительно нравится. Его движения отвлекают меня. Я ложусь на спину. Он садится на меня верхом. Он ебет меня в рот. Я закрыл глаза, я сосредоточился на ощущениях своего рта, губ. Проклятая физиология! Глубокие толчки мне приятны больше всего. Но вопреки моим желаниям, раз за разом гортань содрогается в рвотных спазмах, я боюсь блевануть. Он чуток. Он вынимает хуй и дрочит. Его дыхание близко к оргазму. Я наклоняюсь, пытаюсь поймать губами выскальзывающую из кулака головку, чтоб не пропустить ни одной капли. Он: « — Подожди, не торопись!» Вот он, миг желанный! Во рту содрогается, истекает хуй. До обидного мало, полглотка. Я сосу, высасываю до капельки. Он: « — Что сделать, чтобы ты кончил?» Как благодарен я ему за эти слова!» — Трахни меня!» Его хуй уже поник. Я жду. У меня нет сил ждать. Я беру хуй в рот. И он встает! Быстро надеваю резинку (пока держится). Быстро мажу жопу вазелином (чтоб ему легче войти). Он снова ебет меня. Мой хуй стоит, аж больно. Мы поворачиваемся на бок. Он ебет меня, а я дрочу. Я кончаю, стоном, забрызгав постель. Немного отдыхаю, перевожу дыхание. Снова на животе. Он разгоняется. Проклятая физиология!"Пиво подошло к концу». Я вот-вот обоссусь. Я говорю ему. Он: « — Ты не можешь потерпеть? Я на разгоне». « — Извини, не могу. Я быстро». Я лежу на животе, улыбаюсь. Хуй скользит по вазелину почти нечувственно, но в конце каждый толчок резким уколом давит на что-то внутри живота. Не надо было столько пива пить. Он будто чувствует: « — Тебе не больно?» « — Нет, еби меня, еби!» « — Ничего, если я буду быстро?» « — Давай, давай!» Вот оказывается как это — когда ты сам почти не ощущаешь удовольствия, и даже немного боли. А ты терпишь, чтоб сделать ему приятно, ты врешь и притворяешься, чтоб не огорчить его. Потому что он был чуток и внимателен к тебе. Потому что он сделал тебе хорошо. Я раньше не понимал такого. Он чувствует меня. Он решает не продолжать. Вынимает, ложимся на спину рядом. Он дрочит себя правой рукой, а левой — меня. Я: « — Не беспокойся обо мне, я прекрасно кончил, я уже получил все». Но не мешаю ему — если он так хочет. Он кончает и смеется: « — Ты был прав, я раньше».
Прощанье немного скомканное. Уже за полночь, он торопится. Я: « — Вернешься — звони!»
Оправдались ли мои ожидания? С одной стороны — проклятая физиология! Не предназначены наши рот и жопа для ебли. Но боль — лишь приправа. А хуй сосать, так чтоб не тошнило, я все равно научусь. Я получил почти все удовольствия, какие хотел: хуй в рот и в жопу. И сам кончил в полный рост. И получил от этого всего эмоциональное удовольствие. И мягкость, и предупредительность, и чуткость.
Ощущаю ли я в себе какие-то перемены? Нет. Женщины не стали для меня привлекательными меньше. Мужчины для меня не стали привлекательными больше.
Доверяю ли я ему? Не до конца. Доверять до конца нельзя никому. Я не знаю о нем ничего. Даже имя может быть не настоящим. А он знает мой адрес и профессию.
Хочу ли я встретиться с ним еще раз? Да. Конечно. Если он захочет.
Буду ли я искать других знакомств? Нет. Опасаюсь. Да, буду. Но не с мужчинами, а с парой.

Поделиться в: