Я никогда не стеснялась того, что я розовая. Мои знакомые знали об этом. Я выслушивала их плоские шутки и деланно улыбалась, скрывая раздражение...
Но ведь у меня есть сердце... Сквозь неприязнь ко всем я в душе тосковала по той принцессе, которая вырвала бы меня из всего этого кошмара...
Маринка — девушка с работы, считала меня своей подругой и периодически лезла мне в душу. Мне плевать, пускай лезет, хоть кто-то заинтересовался моими мыслями. Хоть я её и не просила, Маринка всё время пыталась мне кого-нибудь сосватать. Я долго намекала ей, что не интересуюсь парнями, но потом разозлилась и сказала всё открытым текстом.
С тех пор Маринка не приставала ко мне с глупыми дешёвыми разговорами.
И вот, в один прекрасный день «подружка» Маринка вытащила меня из дома на юбилей нашего телеканальчика. Мне всегда было плевать на все такие тусовки, вечеринки и прочее, но Маринка чуть ли не силком выгребла меня из квартиры.
 — И ты в этом собираешься идти на вечер? — удивлённо спросила она, глядя на серую длинную юбку и летний пиджачок, одетый поверх белой маечки, — хоть бы платье красивое одела.
Я сделала детские глазки и с иронией посмотрела на Маринку. Она ухмыльнулась и пошла вперёд. Мне не оставалось делать ничего, как за спиной показать ей язык.
Вечер оказался пресным сборищем мелочи, каждый из которых мнил себя, по меньшей мере, главным редактором телеканала. Как раз такие вечеринки показывают в дешёвых западных фильмах про всяких там адвокатов. Я мельком глянула на себя в зеркало. «Элли Макбил хренова» — в уме сказала я своему отражению. Вскоре мне надоело выслушивать скользкие поздравления сотрудников, и я, взяв бокал с шампанским, вышла на балкон подышать свежим воздухом. На широком балконе стояла парочка молодых людей, о чём — то яро споривших. Я стала вдалеке от них, и всмотрелась в сумерки. Уже темнело, но летний воздух, совсем не шевелясь просто висел в воздухе. Поставив бокал на перила, я сняла пиджак и повесила его рядом с бокалом. Стало намного легче. Так я стояла, наверное, минут пять, когда услышала за спиной тонкий женский голос...
 — Не против, если я присоединюсь? — сказала девушка. Я повернулась и увидела скромное существо в короткой юбочке и шёлковой рубашке. В руке девушка держала такой же бокал, как и у меня. Я пару раз видела её на канале, она была то ли секретаршей, то ли просто мелкой журналисткой. Я молча пожала плечами и подвинула висящий пиджак. Девушка кивнула головой и стала рядом, так же поставив бокал на перила.
 — Скучно тут, правда? — спросила она, — меня Наташей зовут, — она протянула руку для пожатия.
 — Очень приятно, Ирина — ответила я, не глядя на неё, и не ответила на рукопожатие. Наташа не обиделась. Я краем глаза взглянула на неё. Она крутила бокал в руках и смотрела на то, как в нём переливается шампанское. На её девичьем личике играла легчайшая улыбка, а тонкий немного курносый носик ещё сильнее подчёркивал впечатление провинившейся пятиклассницы. От нечего делать я обернулась кругом и увидела стоящую в дверях Маринку. Она загадочно улыбнулась, кивнула на «пятиклассницу», и ушла. Ах, так! Так это Маринка мне её подсунула! Неужели девочка розовенькая? Вот так юбилей канала! Ладно, дорогая подружка, играть, так играть! Кажется, сегодняшний вечер начал обретать смысл...
Я с хитрой улыбкой повернулась к Наташе и, подняв бокал, сказала...
 — Не хочешь тост сказать?
Девушка смутилась и опустила глаза... — Да я и тостов-то не знаю...
Я демонстративно усмехнулась, окончательно вогнав Наташу в краску... — Учу. Когда нечего сказать в тост, я обычно говорю — «За красоту момента!», — я чокнулась бокалом о её бокал и, залпом выпив остаток шампанского, пошла в комнату. Ничего не понимающая Наташа квадратными глазами смотрела мне вслед, а игра только начиналась...
Я долго думала, что же с ней такого сделать — пофинтить с ней и потом просто и бесцеремонно обломить, или совратить её и получить всё сполна? Во втором случае игра заканчивалась в пользу Маринки, а актуальность первого таяла в соответствии с разгоравшейся во мне похотью. После нескольких минут таких нравственных терзаний я решила — хрен с ней, с Маринкой, это всё потом, а сейчас я хочу эту пятиклассницу!!
Все холёные дядьки с канала в обнимку со своими пассиями потекли в зал для совещаний, по случаю праздника переделанный в танцпол. Я встала и отыскала глазами Наташу. Она сидела на стульчике около праздничного стола и пила сок. Я повесила свой пиджак на спинку стула и решительно направилась к скучающей девушке. Она была красива, по правилам, половина операторского состава должна была клеиться к ней на протяжении всего вечера, но, видимо её непроходимая застенчивость отпугивала потенциальных кавалеров. Но только не меня. Вальяжной походкой я подошла к ней сзади и, облокотившись на спинку стула, почти что на ухо прошептала ей...
 — Там, я слышала, медленный танец намечается, я тебя приглашаю.
Девушка снова смутилась, но, видимо не смогла сопротивляться такой вопиющей наглости, и встала, повернувшись ко мне... — Пойдём, — краснея, сказала она. Я ловко взяла её за руку и повела в зал. Я сама поражалась — что она обо мне подумает? В её глазах — я самая распущенная и бесцеремонная девчонка на канале. По дороге на верхний этаж я демонстративно распустила длинные, ниже плеч, каштановые волосы, которые до этого были заколоты на затылке. Пускай помнит, что ей сейчас перед всем каналом танцевать с ДЕВУШКОЙ! Я сама поражалась — что за бес в меня вселился.
Когда мы вошли в зал, как раз отзвучали последние звуки дешёвой попсы, начался медляк, и все мужики кинулись приглашать своих «дам». Я взглянула в глаза Наташе и деланно сказала...
 — А вы разрешаете вас пригласить?
Наташа кивнула, и я повела её в самый центр зала. Честно говоря, я вообще танцевать не умею и не пробовала никогда, но сейчас мне было всё равно. Я повернулась к девушке и первая взяла её за талию, как парень. Ей ничего не оставалось делать, как обнять меня за шею. Почувствовав тонкие нежные руки на своих полуобнажённых плечах, я ласково притянула Наташу поближе к себе. От смущения она опустила голову, но стояли мы близко, поэтому получилось, что её голова легла мне на плечо около шеи. В общем, получилось достаточно романтично. Медленно покачиваясь в такт музыке, я, улыбаясь, из подо лба оглядывала зал. Все потихоньку начали обращать внимание на нас, и у всех плавно вылазили глаза. Кроме меня, в зале улыбался только один человек — Маринка. Мне надоело созерцать последствия своего цирка, и опустила голову, почти касаясь губами Наташиных волос. От них исходил еле уловимый запах духов. На своём плече я ощутила горячее Наташино дыхание. Видимо, она неслабо нервничала. Вдруг мне стало жалко эту скромную застенчивую девушку, почти девочку, которая страдала от моих идиотских выходок. Я убрала руки с её талии и, прошептав ей на ухо « — Прости», резко повернулась и пулей выскочила из зала. По лестнице я сбежала в комнату, где стоял стол. Хотелось курить. Я не курю, но в моменты больших нервов позволяю себе. Я кинулась к столу — кто-то ведь должен был оставить сигареты. Но никто не оставил. Я схватила пиджак и в два шага оказалась на первом этаже. Тут тоже никого не было. Я в панике выскочила на улицу, и что есть силы заорала...
 — Блядь, да в этом городе мне кто-нибудь даст сигарету?!!
Со скамейки встал мужчина рубашке с галстуком и, дав мне пачку LM и зажигалку, ушёл. Я судорожно вытащила сигарету, сунула в рот и прикурила. От первой затяжки я закашлялась, но стало легче. Я села на корточки и откинулась на стену. Хотелось убежать домой, уткнуться носом в подушку и ни о чём потом не вспомнить... Меньше всего в этот момент я хотела бы, чтобы меня нашла Наташа. Или Маринка. Но Наташа всё-таки вышла. Она подошла ко мне и присела рядом со мной на корточки. Она с той же тонкой улыбкой посмотрела мне в глаза и тихо сказала...
 — Почему ты ушла? Тебе там не нравится, я вижу. Пойдём, погуляем? — сказала Наташа и призывно кивнула. Я не верила своим ушам. Я думала, что на меня обрушится сначала подробное описание моих душевных качеств, а потом истерика этого ангела, но вышло наоборот. Я встала с земли и пошла рядом с ней. Мне было стыдно. Вот так. Я весь вечер только и делала, что подкалывала ее, а она так просто всё простила?
 — Не надо грустить, — не глядя на меня, сказала Наташа, — это нормально, они там все мнят невесть что, иногда хочется побыть стервой. Не переживай, я не обиделась, всё в порядке. Я тоже, бывает, палку перегибаю...
Я шла как в тумане. Я не знала, что сказать. Я остановилась и взяла Наташину руку двумя руками. Мне так хотелось извиниться, рассказать всё, но я просто смотрела вниз и с трудом сдерживала некстати подкатившие слёзы. Наташа подняла руку и лёгким движением заправила мне за ухо выбившуюся прядь волос. Она задержала руку за моим ухом, а потом нежно провела ей по моей щеке.
Я подняла глаза и утонула в Наташином взгляде. Слезы полились сами собой и я просто упала в её нежные объятия. Я чувствовала, как Наташа ласково теребит мои волосы, как шелковистая кожа её рук касается моих плеч, и мечтала, чтобы этот момент никогда не заканчивался... Я оторвала заплаканное лицо от гладкого шёлка её рубашки и произнесла...
 — Наверное, сейчас мне лучше уйти...
Я знала, что очень сильно буду жалеть потом об этих словах. Но я должна была сделать это. Я слишком жестоко обошлась с Наташей вначале, и теперь не могла так вот продолжать что-то.
Так прошёл первый день того, что в последствии подвигло меня на написание этих записок...
Продолжение ещё последует...

Поделиться в: