В разгар рабочего дня, когда от предпраздничной суматохи, я совсем забыла, что завтра уже праздничный день, раздался твой звонок, я скажу тебе честно — я не была готова. Эйлат...
Вот уж не думала, что ты сможешь когда-нибудь поехать со мной. Ну это звучит как прикол — мол — поедем в Эйлат — избитая фраза местных ловеласов. Напомнило мне как когды-то услышала в Ереване, стоя на экскалаторе в метро мужик обратился к длинноногой блондинке: «Дэвушка! Пойдем я тебе МОРЕ покажу!»
Какой Эйлат. Какой праздник — тут проект надо сдавать. Всем все срочно, и, по-возможности, вчера. А тут еще новый список недоделок и багов... Ну, конечно же, в последний день. Я надеюсь, что не обидела тебя попросив перезвонить, сославшись на толпящийся в комнате народ. Не то, чтобы мне кто-то мешал, просто на сей раз реакция меня подвела. Столько раз я мечтала — ты и я... и море...
Говорят море в Эйлате совсем не такое, как здесь, что оно похоже на наше Черное море, прозрачное, глубокое и спокойное. Эйлат. Как? Что? Надо было бы спросить сразу. Да нет — это глупости — тем более, что меня никто не отпустит с работы, господи — это глупо какая работа — фирма закрывается, и это праздники. Да и чего спрашивать, я же так этого ждала! Впереди праздники, а я уж думала, что проведу их одна. Все люди на праздниках едут отдыхать, покупают подарки, веселяться. Неужели этот празник и для меня будет «как у людей». Интересно, мы будем изображать семейную пару... Или здесь это не важно — как и с кем ты снимаешь гостинницу — хватает такта не спрашивать...
Сердце колотиться. Кажется уже и не было этого звонка. Ну же звони... я жду. Интересно, почему я покраснела... Ведь ни кто не знает, о чем мы с тобой говорим. По счастью среди программеров нет понимающих русский язык.
Телефон... Да... Конечно хочу... И ты все это время свободен? Где? Во сколько? Да я буду. Да, сегодня я поняла, что не только праздник приносит наслаждение, но и подготовка к нему. Я укладывала в чемодан вещи и представляла, как я надену это полупрозрачное темное платье вечером, когда будем спускаться в ресторан. Купальники — где же они, с прошлого года не нужны были, я ведь в них наверное не помещаюсь, и сразу как будто прохладные воды почувствовала всем телом. Не забыть очки для плавания (вдруг мы доберемся до моря, ну или хотя бы до бассейна), шапочку, хотя какая теперь шапочка — я же все состригла. Халат, какой взять — белый или розовый? Да, похоже я собралась на целую вечность — мы же там пробудем только праздники, но ведь машина везет...
Ночью никак не могла заснуть, все представляла, как же ты вырвался — ты как-то говорил, что никогда не будет у нас такого шанса — остаться наедине, да еще и не на пару часов... Даже не хочу знать, что ты придумал — это мои праздники. Вот уже далеко за полночь, а сон все не идет — все думаю — как это будет, а понравиться ли тебе там со мной. А смогу ли я оправдать твои надежды и исполнить твои желания. Ну что же я такая дура, если я так до утра просижу то просто засну по дороге.
Да здравствует классное безоблачное весеннее небо Израиля. Нет наверное ни одного угоглка на земном шаре, где бы было все время такое безоблачное небо. Как это здорово — все время видеть солнце. Да, похоже с погодой нам повезло... Ведь летом в Эйлате просто жаровня. Еще нет и семи утра — а я уже вспотела, нет это не от жары — это просто волнение. Очки солнечные не забыла, белье... он же наверное заметит, что все новое — но так радостно было его покупать. Наверное полотенца — это лишнее — не надо было брать — ведь не в машине же мы будем жить.
Ты как всегда, был точен. Спасибо тебе, что ты так внимательно смотришь на дорогу и не обращаешь внимание на мое смущение. И только твоя рука одобрительно лежит на моем колене. Это действительно случилось. Ты — я — и твоя машина мчимся по утренеему шоссе навстречу... а чему на встречу мы мчимся?
Вот уже и Аялон. Как быстро, почти нет машин — неужели все спят — бедные — и не видят этого чудесного утра. Я готова петь во весь голос!
Мороженное! Как это правильно, что на заправках ресторанчики открываются так рано. А я и не думала, что ты любишь такое же как я мороженное, наверное вкус мороженного остается с детства — сливочное — то самое которое по 48 копеек — пломбир. Только здесь еще и в шоколаде с орехами. Посмотрись в зеркало — мороженное жует, физиономия выпачканная, морда довольная — куда ты скачешь... можно подумать, что тебе семнадцать. Нет, это мы спрячем до послепраздников, хватит думать — едь и наслаждайся, а что, зачем и как — потом будет предостаточно времени по размышлять.
А ведь ты тоже волнуешься... только что заметила. Интересно мы летим с такой скоростью, чтобы поскорее запереться в номере — нет, если это всё, что тебе нужно, совсем не зачем было приглашать меня так далеко. Спросить или не стоит — как тебе удалось... Нет — если захочешь, сам расскажешь. На стекле фотка сынишки — здоровый улыбающийся малыш. А взгляд как у папы. По моему я завидую. Куда же подевался мой язык — ну не возможно же молчать так и лететь как угорелые — нам еще много часов ехать...
Как там было у Карнеги — ничто не лакает так слух, как звук собственного имени... И вот ты рассказваешь о себе, как учился, как встретил ту единственную, как решили приехать сюда и сразу же повезло с работой, как вы решились родить сына! Интересно, ты с самого начала знал, что у тебя будет сын?... Как у всех — приколы ульпановского периода. Как все это не похоже на мою жизнь. Я даже не заметила, как разговор перешел на меня. Почему тебе все время все интересно. Почему ты умудряешься залесть в такие уголки моей души и моих воспоминаний, о которых я и не подозревала? Классная штука — черные очки — за ними можно немного спрятаться... У Сюткина была такая песня.
А мне нравиться тебе рассказывать о себе, я как-будто одна — и это просто воспоминания. Даже твои странные вопросы, я с удовольствием на них отвечаю, чсм я предпочитаю предохраняться, люблю ли я смотреть как мужчина раздевается, нравиться ли мне дарить подарки. Часто ли я ездила куда-нибудь с подругой? Почему-то вспомнился голый пляж в Симеизе... это еще из той жизни. Был похожий безоблачный день. И там, в Крыму, мы были с подружкой Иринкой — она художница. И вот как — то утром рано вышли к морю, я валяюсь загораю, а она мажет... Что же она в тот день рисовала, вот это не сохранилось в памяти. А пляж там в скалках и прямо с них можно прыгнуть в море. И голышом загорать — здорово. И народу не видно. Надо сказать, что Иринка никогда не любила, чтобы кто-то подглядывал, как она пишет. Она никогда не показывала мне свои работы, пока они не бывали окончены... И вот появляется из моря... ну ведь не запрещено здесь всем плавать... парень, вылезает на камни, и вежливо так интересуется,
 — Не будет ли так добра... показать свою картину.
И вдруг на моих глазах было потрясающее превращение. Эта худенькая милая девочка вдруг изменилась в лице, и не обращая внимание ни на висящий перед носом предмет, ни на то, что сама она,... слегка не одета, озверевшим голосом кричит:
 — Нееееет! не будет!
Оказывается я была права, что никогда не заглядывала ей под руку. Позже, когда картина закончена — она сама всегда мне показывала... Может это вспомнилось, потому что был тогда похожий день — спокойно и солнечно.
Становиться жарко, совсем не хочется закрывать окна и включать кондиционер. А вот и развязка Ашдода — отсюда в глубь страны до Арада, там красивый спуск к Мертвому морю, а потом уже по прямой прямо на юг. Почему с тобой так быстро летит время...
 — Ты знаешь, нам нужно купить продукты для завтрака.
Так — это уже что-то новенькое — я что на капоте машины яичницу жарить буду? Что нельзя остановиться в придорожном ресторанчике и покушать. Не думаю, чтобы это была внезапная идея для экономии денег...
 — Ты чего такую физиономию скорчила, я не предлагаю тебе пикник посреди поля, все гораздо лучше — просто мы с тобой остановимся в Араде, мой друг оставил мне ключи. А у него никогда нету ничего в холодильнике, даже когда он дома.
Какой друг? Ты никогда не рассказывал, а собственно, что я про тебя знаю... Итак похоже мы застряли, интересно, а мы действительно едем в Эйлат, или здесь мы и проведем все праздники. А все-таки мне бы хотелось увидеть Красное море... Интересно, что за друг у тебя в Араде, и как ты ему объяснил... зачем тебе ключи. Ну что это я тут целый детектив развела. Что сама никогда не оставляла ключи от своей квартиры. Да еще потом для «навсякий случай» звонила в собственную дверь. И вот Арад. Мне нравиться этот город. Широкие улицы, и там, в конце города смотровая площадка, с которой открывается Мертвое море. Все время ощущение простора и размеренности — это тебе не Нетания, где я каждый вечер ищу парковку около своего дома, а по утрам не могу выехать.
Надо отдать тебе должное — ты не торопишься, ведь впереди у нас... ой, страшно.
Мы пошли на смотровую площадку, когда я была здесь в последний раз — был ливень и ничего вокруг не возможно было разглядеть. А сегодня — какое прозрачное небо. Так и кажется, что сейчас разбегусь и... взлечу!
Здорово, что я заранее не начала паниковать! На тебя жалко смотреть. Я не ожидала, что ты так расстроишься, что у твоего друга изменились планы, и он остался на праздники дома! Хорошо, что еще ты не полез своим ключом отпирать... Но по твоему виду не похоже было, что ты очень рад видеть своего старого друга Лешку-фотографа. За то, я действительно была рада с ним познакомиться. Я понимаю, что не сказки же мы друг другу будем рассказывать всю поездку, но меня обрадовала возможность... как-то отодвинуть это. И вот мы сидим у Леши на балконе с видом на холмы, попиваем колу со льдом и рассматриваем ваши школьные фотки. Видно, что еще тогда он увлекался фотографией. А смешной ты был, и совсем не похож на теперешнего мужчину. Да и Лешка изменился, и стиль его фотографий заметно упростился — раньше это была душа, а теперь — рабоет в гостинницах — фотографирует отдыхающих — дама в шляпе, дама без шляпы, ребенок в воде, счастливые марокканские физиономии в кои веки вырвавшиеся на отдых, многодетнoе семейство... И кругом очень много воды. Но работы-то не интересные. За то, по словам твоего друга — деньги отличные. Да... А ведь я ошиблась, была приятно удивлена, когда он достал свои работы... То, что он для души... Какая красотища — деревья в воде... ромашковое поле и пара, случайно забредших кактусов. А это что, интересно это что нарочно... Нет говорит так увидел, где-то на улочках Ирушалаима — выброшенный рояль прислонен на улице к стенке... А вот серия автомобилей-пенсионеров... Как похожи эти старые машины на их хозяев. Здорово! Люблю красивую работу. Лешка заметил мою заинтересованность и с удовольствием рассказывает о своей работе, как он на велике объездил весь Израиль с фотоаппаратом! Почему на велике, чтобы не спеша успеть разглядеть то, что из окна машины не увидишь, а на велике и по дорогам можно, и по холмам...
Но пора уже ехать! Спасибо тебе за это интересное знакомство — Лешка вышел нас проводить, сфотографировал на прощание — интересно эти фотки я когда — нибудь увижу? Пожелал нам классного отдыха.
И вот мы снова летим по дороге. Спуск к Мертвому морю, здорово ты ведешь машину, аккуртно вписываясь в повороты, а может осмелеть, я ведь здесь никогда не ездила... Дай мне, ну пожалуйста, только до моря... порулить. Удивительно с какой охотой ты согласился. Ну вот на мне теперь висит ответственность не вылететь с этих поворотов. Ну почему, когда ты рядом, я так волнуюсь. Вот и сейчас, словно первый раз за руль села. Так, теперь разобраться в машине, хорошо, что не автомат, было бы стыдно признаться, что я не знаю как управлять машиной с автоматической коробкой передач. Ну поехали! Ура! Сколько раз мне хотелось сделать самой этот спуск. Вот и отметки... уровень моря — надо прикрыть окна. Минус двести... минус четыреста... и вот вовсю открывается море, мы выехали в самую южную его часть. Дальше ты сам...
Уже не один час в пути, я проголодалась, ну чтож давай сделаем привал?
 — Давай, но только ты еще потерти.
И мы продложаем лететь по прямой... Ну вот, наконец-то, ты тормозишь. Нет это не просто обед, я не знала, что эти маленькие здания рядом с заправками, бывают гостинницами...
Здорово после стольких часов езды оказаться под прохладным душем.
 — Можно к тебе?
Как ты изменился сегодня, всегда такой робкий и нерешительный сегодня решил, видно, что хватит... Все в пене, ты решил вылить на меня весь шампунь. Мы похоже не вылезем из душа, дурачимся как дети, пока желание не застает нас прямо в душе. Вода испаряется с наших разгоряченных тел, ты прислоняешь меня к стене, душ льется прямо тебе на голову, ты берешь мои ноги и поднимаешь меня, чтобы удобно было. Да... именно так я хотела, и видела, что и ты уже не можешь сдержаться! И все так сладко и быстро... нет, я от тебя все-таки сбежала в комнату, чтобы не видеть твоего смущения, ну я не виновата, это просто слишком долго мы ехали...
Здорово, я даже задремала, и совсем забыла, что мы собственно пообедать остановились. А можно прямо сюда принести... Ой какой класс марокканская кухня, запах супа с незнакомыми специями, вкусно. Рис с овощами... Так после такого обеда, я никуда не сдвинусь.
 — А мы ведь не торопимся... хочешь можем дальше вообще не ехать...
Вот что меня подняло. Нет — я хочу искупаться в море, и не завтра, а сегодня! Пусть ночью, но cегодня. Я поставила блюдо с фруктами на постель... И мы таки никуда после обеда не поехали. Как ты нежен со мной. Одного твоего прикоснования хватает... Ты тихо сполз вниз к моим ногам и спросил, не помню ли я где ты остановился...
 — Не помнишь, ну тогда начнем сначала...
Где-то я уже слышала такую фразу.
Солнце начало садиться, когда мы решили продолжить свое путешествие.
И вот Эйлат... Мы поехали сразу на море, и купались, вода еще была прохладная, очень прозрачная и море, как-будто светилось.
 — Ты не думай, мы не доставим удовольствие присутствующим наблюдать нас на песке, пойдем поищем пристанища.
Я всегда буду любить тот наш гостиничный номер. Все очень просто: большая кровать, телевизор, ванна облицованная черным кафелем, а вот вид из окна потрясающий — прямо на море, кажется разбегайся и прыгай. Солнце совсем зашло пока мы добрались до Эйлата, и впереди у нас была целая ночь. Не надо никуда спешить, и это чувтсвуется в твоих движения. Ты любуешься... не спеша, не торопясь, как-то по семейному, что ли, устраиваешься на кровате, и включаешь телевизор. Пытаешься его настроить, словно это единственная цель, с которой мы сюда прибыли... Я принесла лед и сделала кувшин холодной воды. И в насыпанный лет поставила вино, которое ты захватил с собой.
Море не такое соленое, как Средиземное. Я приняла душ и наступило спокойствие. Я пристроилась в твоих ногах, уютно так, набросив на себя халат, и прикрыв ноги простынью.
Почему-то мне показалось, что ты сейчас как большой кот, мурлыкая, заснешь. Что наша остановка насытила тебя, а езда, или может моя трепотня утомила...
Нет, я ошиблась:
 — Ну переворачивайся, я тебе поглажу.
 — Нет, давай, лучше я
Я никогда не разглядывала твое тело. Когда ты расслаблено перевернулся на спину, на какое-то мгнование мне поназалось — незнаковый человек лежит тут рядом со мной. Но это только на какое-то мгновение. Я принесла крем для тела, густо намазала им руки и расположилась сверху. Аккуратными движениями начала поглаживать спину, размазывая крем по ней. Потом движения стали сильнее и сильнее, я разминала твою спину и получала сама огромное удовольствие от этого, потом покрыла кремом шею и руки, которые расслабленно поддавались моим рукам. Очень люблю ладони — круговыми движениями я втирала в них крем. Это те самые руки, иногда настойчивые, иногда ласковые. Руки расслаблены, все тело расслаблено. Потом я опустилась к ногам и начала втирать крем сначала в подошвы ног, массируя их, уперев в свое плечо, потом бедра и только здесь, я почувствовала, что ты напрягся. Не получилось мне закончить свою работу, ты выскользнул из моих рук и взял инициативу в свои... Ну почему, одного твоего прикосновения хватает, чтобы мое желание выпрыгивало, помимо моей воли. Тебе не удалось сделать мне массаж, когда ты привстал, то мои губы оказались возле твоих бедер, и я дразняще провела по ним языком, и увидела, как ты весь напрягся и замер. Тогда я решила продолжить и аккуратно стало подниматься, лаская руками возбуждающийся член. Твои руки горячо массажировали мне плечи, трепали волосы, я слышала твое дыхание, и тогда я взяла его губами... Вскрик, но я не останавливаюсь, и беру его целиком в рот, аккуратно расположив свои руки на твоих бедрах, ты их движением придвигаешь, я понимаю, тебе хочется моих рук. Не останавливая движения языком, я беру его, уже окрепший в свои руки и, наконец-то осмеливаюсь поднять на тебя глаза. Ты стонешь, закрыл глаза и откинулся на подушки. Я ласкаю, боюсь так все и окончится. Тут ты не выдержав, переворачиваешь меня на спину и опускаешься вниз, закинув мои ноги себе на плечи, и взяв внизу за бедра, проникаешь губами глубоко... Горячая влага разливается по телу. Я уже ничего не стесняясь двигаюсь навстречу твоим губам, и прошу меня взять. Но ты не торопишься, почему? Я все быстрее и быстрее двигаюсь тебе на встречу, а ты вводишь свою руку глубоко в меня и повторяешь мои движения. Ты решил довести меня так до оргазма, откуда ты знаешь, что это самый мой любимый путь... и вот я не могу сдерживать свои крики, я кричу — открываю глаза, ты взволнованно смотришь на меня, нет совсем уже никакой преграды и ты входишь в меня... Господи, как я этого хотела... я стараюсь тебе помочь, сжимая его мышцами в такт твоим движениям... еще... и еще... я чувствую как он становиться все больше и больше и... горячая струя разливается внутри меня, вот почему ты расспрашивал, можно ли и как я предохраняюсь, ты знал, что я люблю законченный процесс.
Ну почему ты смущен, это еще что, ну почему ты считаешь, что я ожидаю от тебя часовых непрекрачающихся ласк. Ведь это же здорово, что ты такой голодный. Ведь никаких праздников не хватит нам насытиться друг с другом.
Теперь ты предлагаешь мне перевернуться на живот, и ты помассажируешь мое тело. Секундочку, я тольк ополоснусь... Спасительная вода, не очень я красная, а ведь смущение все равно не прошло. Мне кажется, что все выходит так неумело. Да... не выйдет из меня профессионал... а собственно, я и не хочу!
 — Ну почему ты совсем не вытерлась.
 — Я вытиралась.
 — Ну подожди я вытру.
И снова его руки. Господи — это же не прилично, но я хочу снова, только бы он не заметил, так, расслабься! Это же не массаж, ты массажируя мне спину, начал ее целовать, и целовать так, что я просто улетаю, в основании шеи, чуть ниже, под лопаткой. Нет, дружище, так мы совсем не отдохнем. Но ведь ты же сыт, я понимаю, тебе просто хочется насладиться моим телом... Потихоньку я начала успокаиваться, и наверное я на секундочку заснула и разбудил меня звук льющейся воды, ты был в дуще, и теперь была моя очередь попроситься к тебе? Но тогда мы точно останемся без ужина, и я воспользовалась твоим отсутствием и оделась для ужина, подкрасила губы, облачилась в туфли на высоком каблуке, но как оказалось, совсем напрасно... еще не пришло время для ужина...
Когда мы спустились вниз ужинать, было уже совсем поздно. Мы заказали бар-би-кью. Красиво оформленный ресторан, и еда подается на дощечках вместо тарелок, и бассейн рядом, уже опустевший, и ты рассказывал про своего сынишку. Как ты однажды шел на качели, а он все время подпрыгивал от нетерпения: Ну где качели? ну где качели?...
 — Ты знаешь, сын, что такое савланут? (терпение — иврит) — говоришь ты ему.
 — Нет, а ты возьми меня на ручки, может быть я его увижу!?
Или про торт — который заваливался на бок:
 — Ну торт, ну не падай! Будешь падать, я тебя не буду кушать!
Плавно так разговор наш снова переходит в вопросы ответы, тебя интересует все: где я училась, когда впервые познала мужчину, как это было. А я рассказываю, ведь давным давно все это позабылось, стерлось, засохло в уголках памяти, а вот сегодня снова всплыло...
Ночь в Эйлате. Ты и я, на самом деле множество гуляющего как и мы вдоль моря и освещенных гостинниц народа. Шумно и хочется вернуться.
Интересно, сколько вина есть в твоей сумке, похоже мы здорово напьемся, пока выпьем его все! Уже было совсем далеко за полночь, когда мы вволю наговорившись завалились спать...
Я люблю понежиться в кровати, и вставать поздно, если только есть такая возможность, но и тут не удалось. Ты просто принес мне стакан сока со льдом! И мы отправились на море!
Я никогда не забуду физиономию этого спасателя, который давал нам лодку! Как он спросил, мол мы плавать-то умеем, а я ему — НЕТ! Он теперь, наверное, так и будет по берегу бегать, пока мы не вернемся! А мы решительно направились в море! Вот здесь мы и будем загорать...
Ну почему тебя удивляет, что я не хочу загорать нагишом. Быть с тобой наедине, в гостинничном номере — это одно, а вот так, дать тебе возможность меня разглядывать, нет, я на это не решаюсь. Мы бросили весла! Хорошо, что взяли с собой попить. Класс — ты тоже любишь нырять, ну подожди, я с тобой!... Не трогай меня я же утону!
Солнце начало припекать, и мы решили вернуться. Действительно наш спасатель с унылым видом сидел на берегу и наблюдал, как мы причаливаем. Укоризненно так, я же мол спрвшивал, почему вы обманываете, я волновался, и спас жилеты не надели — это не по правилам. Мы с хохотом вернули ему его снаряжение, и отправились завтракать.
Завтрак в гостиннице — шведский стол — это просто неприлично! Ну невозможно же всего перепробовать, я ведь после этого совсем никуда не двинусь!... Что? Какие рыбки, нет... Стоп, ну что он подумает, я опять его хочу затащить в номер, ну рыбки, так рыбки, только давай передохнем... Есть надо меньше — посмотрись на себя в зеркале. Это не ты, это я сама себе говорю. И мы отправились плавать на кораблике, у которого днище было стеклянное, и в него можно было наблюдать рыб. Кораблик отплыл подальше от города, и остановился — каких только рыб мы не видели — я никогда не видела ничего подобного. Маленькие полосатые мелькали стайками, большие пятнистые важно заглядывали в окно. А какое интересное дно. Может это аквариум, ну не возможно, чтобы на таком маленьком пятачке было такое разнообразие форм и красок!
Усталые и навпечатлявшиеся мы вернулись в номер. И я заглянула в твои глаза. А там такое желание... Постой-постой! Ну куда ты торопишься! Ну почему так, ну дай хоть что-нибудь с себя скинуть. Ну же... Какой там... Остановился, только сбросить с себя шорты, и, задрав мне юбку, не стал долго церемониться и взял меня сзади, рыча, расстегивая рубашку и освобождая мою грудь от лифчика!
Ты решил утолить нашу жажду на всю оставшуюся жизнь... не выйдет. Еще не было времени, еще ни прошла скованность. Еще не наступило то время, когда партнеры уже достаточно знают друг друга, и знают как доставить то самое удовольствие о котором мечтаешь, когда двое, как хорошие танцоры чувствуют каждое движение партнера и ведут его, как в танце.
Я так поняла, ужин отменяется, тогда позволь мне самой тебе приготовить. Что у нас есть в холодильнике. Как классно, представить, что это наш дом, и я его хозяйка, подношу тебе ужин, нет лучше, завтрак в постель.
Я не помню дороги домой, потому что не было его — дома — у тебя свой, где тебя ждет твой сын и твоя жена, а у меня свой, где ты меня, увы, не ждешь. Так ты и не расскрылся, как тебе удалось устроить мне такой замечательный праздник, а я и не хочу спрашивать, неприятно мне, что такие замечательные дни получены путем льжи, так пусть я о ней и не знаю.
Ты был задумчив и предупредителен, ласков и неразговорчив. Музыка помогла нам добраться до дома... Спасибо тебе за эти чудесные праздники — это ты мне говоришь, и я готова вторить тебе — спасибо тебе за эти чудесные праздники!
апрель 1999

Поделиться в: