Эту абсолютно реальную историю рассказал мне знакомый.
Произошла она довольно давно, в 1979 году.
Главному герою в тот год исполнилось 15 лет.
Ну, а дальше — пусть он сам рассказывает...
«Да, мне тогда было 15 лет. И были у меня тогда замечательные родители.
Папа — второй секретарь горкома партии большого города за Уралом.
Мама — заведующая отделом партийной жизни в редакции городской газеты. Можно сказать, идеологически выдержанная, марксистско-ленинская семья...
Наверное, следует рассказать, как выглядели мои родители?
Описание внешности отца я опущу, так его роль во всей этой истории — минимальна. Пусть для читателей он останется, так сказать, заочным действующим лицом.
Мама. В тот год у нее был юбилей — ей исполнилось 35. Она моложе отца на пять лет.
О маме я могу рассказывать долго. Но, наверное, будет достаточно, если скажу, что мама многие годы занималась бальными танцами (она, действительно, прекрасно танцевала), а в юности выполнила норматив мастера спорта по гимнастике. Каждое утро она делала часовую гимнастику (одних только упражнений на «шпагате» мама делала минут тридцать!), а потом еще бегала обязательные шесть километров — в любую погоду! В свои тридцать пять она выглядела великолепно.
У нее прекрасная фигура... длинные стройные ноги (папа всегда смеялся...
«от ушей ноги растут!»), очень узкая и гибкая талия. Небольшие, буквально девичьи груди... И еще не могу не сказать о ее роскошных волосах — густых, вьющихся каштановых прядях...
Такой была мама в том 1979 году.
В тот год отца должны были перевести в Москву, на работу в ЦК КПСС, инструктором отдела организационно-партийной работы. (Не каждому так везет, но мой папа был умным человеком. В райком партии он перешел из института, где защитил докторскую диссертацию. В 29 лет. И за десять лет — фантастически быстро! — в партийных органах вырос до второго секретаря горкома. А на каком-то партийном мероприятии на него обратил внимание один из секретарей центрального комитета. И дал команду — «этого умного парня — доктора наук — перевести в центральный аппарат, в Москву»)
Папа уже съездил в столицу, прошел все необходимые собеседования, познакомился с новыми начальниками, даже успел осмотреть трехкомнатную квартиру в Теплом Стане, которую нашей семье «выделил» ЦК...
В общем, мы сидели на чемоданах и ждали вызова.
... и угораздило же меня в тот день сбежать с тренировки!
Вообще-то я парень дисциплинированный и просто так не пропускал ни одной, но в тот день, сам не знаю — почему, ушел домой пораньше...
Они не успели «выпрыгнуть» из постели. И одеться не успели.
Ничего не успели они сделать.
Мама и шофер отца Анатолий.
Запыхавшиеся, с красными лицами, натянув одеяло до подбородка, они смотрели на меня. Лежа на постели.
А я смотрел на них. Тупо, не зная, что сказать.
Не каждый день застаешь свою мать с чужим мужчиной...
Наверное, пару минут мы молча смотрели друг на друга.
И вдруг Анатолий сказал...
 — Ну, что, парень, если не возражаешь, мы встанем, оденемся, а потом поговорим, хорошо? А пока — отвернись, пожалуйста.
И тут на меня что-то нашло!
Я разозлился! Страшно разозлился на мать! Я вдруг понял, что она... дешевая, глупая девка, а вовсе не зав. отделом партийной жизни! Она добровольно легла под кого? — под шофера, под человека из «обслуги», который отцу в подметки не годится! Она... она просто шлюха, грязная шлюха! И этот Анатолий — хорош, ничего не скажешь! Стянул трусы с жены шефа! Такой услужливый, преданный! Тоже ведь рассчитывал с нами в столицу перебраться, отец обещал его «перетянуть за собой»
Я насупился и сказал...
 — Так одевайтесь, не стану я отворачиваться!
Мать сверкнула глазами...
 — Изволь отвернуться, Павел.
Я очень спокойно уселся в кресло, стоящее напротив и произнес...
 — Одевайтесь. Чужих здесь нет, все свои.
Мать, мгновенье помедлив, решительно скинула одеяло и встала с постели.
Одела черный шелковый китайский халат с вышитым на спине драконом и села напротив.
Анатолий, следом за ней, торопливо соскочил, натянул брюки (трусы его по-прежнему валялись на паркетном полу) и тоже было уселся.
Но мать, волевым голосом произнесла...
 — Анатолий, идите, понадобитесь, я позову вас.
Мужчина торопливо и оттого неловко, пробормотал...
 — Ага, ага... Если что — звоните в машину, я там буду...
Подхватил трусы, носки и быстро выскочил из квартиры.
Хлопнула входная дверь, стало тихо.
Мать поправила рукой волосы, жестом, который мне всегда очень нравился — очень женственный такой, неторопливый... И спросила...
 — Ну? Как же мы теперь будем жить?
Что-то произошло с ней. Еще минуту назад ее голос был просто стальным, как канат... А теперь он был растерянным, робким...
 — Как мы будем жить? — переспросила она тихо, почти шепотом.
И посмотрела на меня. Огромными от слез глазами.
Наверное, именно в этот миг она поняла, что проиграла. Рискнула и проиграла. Проиграла Москву, квартиру, новую, столичную жизнь...
Она всё променяла на минутное удовольствие...
И сейчас под ее ногами разверзлась пропасть!
Ведь даже если забыть про Москву... если отбросить это... Она, жена второго секретаря райкома легла под обычного шоферюгу!
Если об этом узнает муж, он не захочет жить с ней дальше... Развод, скандал, всеобщее осуждение, презрение! Все это было легко прочесть по ее взволнованному виду.
 — Как мы будем жить, сынок? — умоляюще прошептала она еще раз.
 — Ты его любишь, этого Анатолия? — спросил я.
 — Нет, что ты, нет, конечно же! — она даже рассмеялась сквозь слезы, — это была просто слабость, минутная слабость... понимаешь?
Она сидела напротив меня — растерянная, слабая, беззащитная... непривычная.
Наверное, ей хотелось кинуться мне в ноги, просить, умолять меня...
Но я ясно видел, что в ней это желание борется с чувством брезгливости... к самой себе! Мама презирала себя!
 — Папа никогда мне этого не простит... — слезы катились по ее щекам.
 — Я должен молчать, да? — мой голос вдруг стал хриплым.
 — А ты не сможешь этого сделать? Я стала тебе противной, чужой?
Мама, решившись, все же подскочила ко мне, села рядом, на мягкий и широкий подлокотник кресла. И принялась гладить мои волосы.
 — Но ты же мужчина, ты должен понимать такие вещи... Да, я твоя мама, но я — женщина... Слабая женщина. Увидела мужика и... не смогла устоять...
 — Но ведь у тебя есть муж?
 — Малыш, когда-нибудь ты поймешь меня...
Мама задумчиво посмотрела мне в глаза...
 — Все мужчины делают это по-разному... И когда привыкаешь к чему-то одному, хочется разнообразия...
Я задумался над ее словами.
 — Все делают... это... по-разному? Но — как?
Она снова тихо засмеялась.
 — Нет, не в буквальном смысле! Просто... м-м-м, как бы тебе объяснить? Боже, ты ведь еще ребенок!
 — Мама, ты хочешь сказать, мужские члены — разные?
Мама округлила глаза.
 — Вот это да! Вот тебе и ребенок!
 — Мама, я давно вырос! У меня уже была женщина, если ты хочешь знать!
Мама буквально схватилась за сердце! При этом пола ее легкого халата распахнулись и обнажились ноги... красивые женские ноги. Разумеется, я тут же уставился на них!
 — У тебя?! Женщина?! Кто? Когда? Где?
 — В лагере, летом!
 — В «Артеке»?! Кто она?
 — Вожатая нашего отряда.
 — Вожатая... Ужас! Сколько... сколько же ей лет?
 — Я не знаю... Какая разница!
(Мама не одела трусов и мне был виден ее голый животик, внизу которого маячил кустик темных кучерявых волос)
 — И у вас... у вас был... секс?
 — Да! Я трахнул ее!
Я вовсю пялился на мамин живот. При мысли, что буквально только что на этом голеньком животе лежал чужой мужчина... У меня встал! Мой мужской мускул напрягся и ему стало тесно в трусах!
 — О-о-о! Мальчик... Мой ребенок — имел женщину?! То есть... ты уверяешь, что у тебя уже... стоит?
Горячая волна ударила мне в голову!
 — Да! Да! Стоит! Ты хочешь в этом убедиться?
Я вскочил с кресла, рывком расстегнул молнию, стянул брюки вместе с трусами...
Наконец-то член обрел свободу и заторчал горизонтально и немного вверх!
Прямо перед мамиными глазами!
Ее взгляд... из растерянного и беспомощного сначала стал восхищенным, а затем — лукавым, игривым...
А потом... потом она протянула руку и... сжала мой ствол ладонью...
И прошептала...
 — О, боже, что я делаю?! Я... я... хочу тебя... А ты... хочешь... меня?
 — Да! Да, мамочка!
 — Иди же ко мне, мой мужчина... Сделай маме приятно...
И, секунду спустя, я вошел эрогированным членом туда, откуда появился на свет...
Я намеренно опускаю подробности нашего первого сношения с мамой.
Это было настолько великолепно, что мое удовольствие трудно описать!
Это был настоящий секс! Не то, что тогда, в лагере, в кустах, с пьяной вожатой, в вагине которой хлюпала сперма уже, как минимум, пятерых...
Потом мы лежали рядом и разговаривали...
Мама ласкала меня...
Ее руки скользили по моему животу, ногам...
 — Тебе понравилось? — спросила она
 — Еще как!
 — И это останется нашей тайной?
 — Да, мама.
 — И... Анатолий?
 — Я не скажу никому о том, что видел...
Мама приподнялась на локте, и положила голову мне на грудь.
 — Ты не станешь презирать меня за то... за то, что мы сегодня стали близки?
 — Нет, мама, мне было очень хорошо с тобой. И я еще хочу!
Мама засмеялась.
 — Ты хочешь меня... еще... трахать?
 — Да!
 — Солнышко ты мое! — она поцеловала меня прямо в сосок, — хочешь, я научу тебя всяким сексуальным премудростям?
 — Как это?
 — Ну-у... просто трахнуть женщину — большого ума не надо. Это умеет любой самец. Женщины же любят мужчин, у которых есть выдумка, фантазия! Мужчин, которые наслаждаются, буквально упиваются женским телом! Ведь оно у нас предназначено, прежде всего, для ласки, для любви...
 — И что можно делать... с женским телом?
 — Ласкать... Руками, языком, губами... членом...
 — Где?
 — Ты уже готов делать это?
 — Да!
 — Тогда... начни с клитора...
 — Где это?
 — О, боже, мальчик! Смотри, он здесь... Вот, наклонись... Видишь этот бугорок, размером с горошину? Погладь его... Нет, не так! Нежненько, осторожно! Язычком... М-м-м! Да! Да! Лижи его, мой хороший! Ласкай мамочку... О-о-о, как это прекрасно... Просунь туда пальчик... Не бойся... Прямо в дырочку...
О-о-о! А теперь — пососи клитор, пососи, мой хороший! Да! Да! Вот так! Я тоже хочу ласкать тебя язычком! Развернись, ляг на меня, дай мне свою волшебную дудочку в рот! Я хочу поиграть на ней... М-м-м!
... потом мы снова отдыхали.
Мама спросила меня...
 — А ты что-нибудь хочешь... такое... особенное?
 — Я хочу... хочу... хочу посмотреть, как тебя трахает другой мужчина!
Мама буквально взметнулась надо мной!
 — Что?
 — Ну... как ты... с другим... трахаешься...
 — Зачем тебе это?
 — Не знаю... Хочется. Потому что сегодня, когда я тебя увидел с Анатолием... мне захотелось посмотреть, как он... входит в тебя... Рядом стоять с вами и смотреть... Хочу, чтобы ты лежала под ним... а я смотрел бы на вас...
Мама весело и громко засмеялась...
 — Ничего себе желание! В пятнадцать лет! Да — а... чувствую я, из тебя тот еще жеребец получится, не в пример твоему папочке.
Я смутился. А что вы хотите, хотя и была у нас с мамой близость, но было еще много порогов, через которые нам предстояло перешагнуть... Например, во время второй или третьей близости (секса, проще говоря) мама попросила войти членом в ее анус... Скажите, что бы испытали лично вы, насаживая родную мать, извините, задницей на свой торчащий член?
 — А с кем я должна... то есть... с кем бы ты хотел, чтобы я... С Анатолием?
 — Нет! Только не с ним!
 — Но не с папой же... на твоих глазах...
 — Нет, конечно!
 — С кем же?
 — Может быть... с Игорем?
 — С Игорем? С твоим другом?
 — Ты согласна?
Мама внимательно посмотрела на меня.
 — Ты понимаешь, что это опасно? Обо мне уже знает Анатолий, теперь вот ты. Еще и Игорь узнает... Давай сделаем по-другому...
 — Как?
 — Ты обещаешь сохранить в тайне то, что я тебе скажу?
 — Конечно! Я уже обещал.
 — Ну, хорошо. Понимаешь, у меня есть друг... Не Анатолий. Ты его не знаешь.
Он... он... мой старый друг. И не болтун. Я думаю, мы можем ему доверить нашу маленькую тайну.
 — А как его зовут?
 — Алексей. Алексей Николаевич.
 — Он твой любовник?
Мама помолчала и ответила.
 — Да.
Я засмеялся.
 — Мамочка, да ты у меня хулиганка, оказывается!
Мама усмехнулась...
 — Я — женщина, обычная женщина... как все...
Но встретиться с этим Алексеем Николаевичем у нас не получилось. Через две недели пришел вызов, и мы, отправив контейнер с багажом, налегке выехали в Москву. Точнее, выехали мы с мамой, а папа улетел в Москву на самолете.
Путешествие было приятным. У нас было купе СВ и никто не мешал нам с мамой осваивать новые премудрости секса...
Не знаю, поймете ли вы меня?
Это восхитительно, когда рядом с юношей, переполненном желаниями — взрослая, опытная женщина, практически всегда готовая отдаться ему... Почему я говорю — практически? У мамы иногда, как и положено, бывали месячные, но даже в эти «критические дни» в моем распоряжении всегда был ее безотказный ротик или ласковые ручки...
Именно так и было в дни нашей поездки в столицу. Я не мог насладиться влагалищем мамы, но это ничего не меняло!
Это происходило так. Мы закрывали дверь купе.
Я раздевался, ложился поверх оделяла и просил маму «подрочить» мне...
Да-да, именно «подрочить»! Правильнее, разумеется — поонанировать, но...
Несколько дней назад, когда нам с мамой удалось счастливо уединиться, я узнал, что маму жутко возбуждает ненормативная лексика. Мат, иначе говоря.
Она становилась просто неуправляемой, когда слышала из моих уст «пизда», «хуй», «ебаться»... Она обожала, чтобы я называл ее «шлюхой», «проституткой»... А еще я узнал, что она любит насилие над собой.
Не садо-мазо, разумеется, а просто — крепкие, сильные команды и свое унижение... «Лежи, блядь, не верти жопой!», «Соси, сука ёбаная!» — что-то в этом роде. Эти «волшебные» слова, словно магические заклинания, превращали разумную интеллигентную женщину в распутную самку! Длинная замысловатая композиция, типа «Встань раком, хуесоска и помоги мне воткнуть хуй в твою тесную жопу» просто напрочь срывала у «этой бляди» башню!
Так вот. В купе я лежал на мягком диване, а мамочка — сперва ротиком, губами, языком возбуждала меня, добиваясь, чтобы член максимально напрягся!
Потом я просил ее «дрочить» и мамочка, сильно сжал мой ствол, тискала кожицу на нем вверх-вниз, вверх-вниз... пока не наступал миг счастливого облегчения! Мама ловила ртом горячую струю и блаженно проглатывала густое семя...
Я был совершенно счастлив! Да и мама — не меньше моего.
Итак, мы переехали в Москву.
Первое время нам было как-то не до секса. Новая обстановка, новые хлопоты.
Мама стала работать в одном серьезном журнале, она вновь заведовала каким-то серьезным отделом в редакции. Возвращалась домой иногда очень поздно и, честное слово, я очень ревновал ее тогда!
Не помню, сколько прошло времени, но однажды, улучшив момент, я шепнул маме...
 — Ты обещала...
Мама погладила меня по щеке и тоже шепотом ответила...
 — Но у меня нет здесь никого... кроме тебя... Я же не могу выйти на улицу и позвать первого встречного! Я, может быть, и хотела бы угодить тебе, но — как?
Я медленно соображал...
 — А может быть, я найду тебе... любовника?
Мама замолчала и долго смотрела на меня, не моргая.
 — Нет. Ошибаться нельзя. Надеюсь, ты меня понимаешь? Репутация шлюхи мне абсолютно не нужна! А насчет мужчины... я что-нибудь придумаю.
Я стал умолять маму сделать это как можно скорее!
Она рассмеялась...
 — Какой нетерпеливый! А как насчет субботы? Папа, кажется, уезжает в командировку в Новгород... Я так соскучилась по твоей писе!
Не знаю, что на меня нашло, но я твердо заявил...
 — В субботу я хочу видеть тебя с другим мужчиной!
 — Поживем — увидим, — было ответом.
И вот, наконец-то, наступила эта долгожданная суббота!
Папа, действительно, уехал в Новгород.
Придя из школы, я стремительно принял душ, облачился в шорты и стильную футболку и стал ждать...
Наконец, в прихожей послышались голоса. Мамин. И — какого-то мужчины.
Сдерживаясь, но, буквально сгорая от нетерпения, я вышел в коридор.
Рядом с мамой стоял высокий моложавый мужчина.
 — Паша, познакомься, это Алексей... Алексей Николаевич, мой давний друг.
Он проездом в Москве и вот, зашел навестить...
Алексей? Тот самый? Ура! Свершилось! Он приехал! Он ее трахнет!
Какая же у меня мама молодец!
Потом мы пили чай с вареньем, и Алексей Николаевич смешил нас новыми анекдотами, которых знал огромное количество...
А потом мы с мамой мыли посуду и шептались на кухне.
 — Я не знаю, как сказать ему об этом! Он и без того стесняется тебя страшно! Может, мы поступим так... ты сейчас уйдешь из квартиры... на часик, скажем, а потом тихонько откроешь дверь своим ключом и... зайдешь в спальню? А я попытаюсь подготовить Алексея за это время...
И я согласился.
Этот час показался мне бесконечным! Никогда еще стрелки часов не двигались так медленно! Я сидел на лавочке перед подъездом, тупо смотрел на циферблат, а в голове одна за другой вставали картинки... вот мама — абсолютно голенькая — ложится в постель, вот мужчина громоздит свое тело на нее, вот она разводит ножки, вот он продвигает свой стержень и вталкивает в нее...
Как мне хотелось быть там, в спальне! Как хотелось смотреть на это чудо — чужой мужской член в маминой пизде!
(Возможно, кто-то из продвинутых читателей знает, что врачи-сексологи называют подобное влечение к подсматриванию за половым актом специальным термином — вуайеризм. Ну что ж. Для меня это ничуть не обидно.
Это всего лишь научный термин. Название предмета — не более того. Ведь существуют же и другие термины в сексологии. Гетеросексуалы, скажем.
Или — лесбиянки. Как говорится, не важен термин, важно удовольствие! А уж удовольствия я получал, да и получаю от подсматривания, чего греха таить — много! Не удержусь и скажу, что свою молодую жену я «подложил» приятелю уже на третий месяц семейной жизни... Наблюдая за тем, как он старается доставить ей максимум удовольствия своим дрыном, я просто выл от наслаждения! Дрочил и выл!
Забрызгал спермой ковер, висящий на стене, рядом с диваном, где моя женушка, потеряв от страсти голову, задирала ножки, стараясь, чтобы чужой член влез бы в нее как можно глубже! Не знаю, кому было приятнее — приятелю, жене или мне?! Они оба смотрели восхищенными глазами на меня! Жена — с благодарностью, за то, что разрешил «попробовать» хуй у другого мужчины. Приятель — за то, что разрешил отъебать жену.
Еще скажу, что женаты мы уже двенадцать лет, растут двое замечательных детей, но секс мы по-прежнему, разнообразим этим самым «вуайеризмом»!
И, честное слово, оба получаем огромное удовольствие, когда какой-нибудь мальчик ебёт мою лапушку на моих глазах!)
Наконец-то! Час прошел!
Стараясь не шуметь и даже не дышать, на цыпочках открываю дверь...
Подхожу к спальне...
О! Какой кайф! Дверь прикрыта не плотно и мне хорошо видно, как голенькая мама, встав на постели на четвереньки, в позе кошки, «принимает» угощение!
Мужчина — пристроился сзади. Он сильно толкает свой таз, удерживая маму за бедра... Слышно, как хлюпает и чмокает мамино влагалище... У меня в штанах моментально набух огурец!
Они сразу увидели меня, потому что — ждали, это я понял сразу.
Мама улыбнулась и простонала...
 — Мой мальчик пришел...
Мужчина сделал еще несколько сильных рывков, остановился и спросил меня...
 — Нравится?
 — Да, очень! — я расстегнул брюки и вытащил «огурец» наружу.
 — Ого!
 — О-о, у моего малыша великолепный член! Солнышко, хочешь, я тебе подрочу?
 — Нет, я сам...
Мужчина подмигнул мне и с удвоенной силой принялся вгонять внутрь мамочки свой ствол.
Мама застонала, опустила голову на руки, и вся отдалась удовольствию!
А я дрочил! Смотрел на них и дрочил!
Я подошел поближе, встал рядом с Алексеем Николаевичем, чтобы лучше было видно мамино влагалище, принимающие мужской мускул...
Мужчина сильно дергал тело женщины на себя, насаживая ее на свой прут!
Мамина попа — большая, округлая — рывками ударялась о мужской волосатый живот. Это сочетание — белая мягкая женская задница и волосатый мужской торс кажется мне самым прекрасным, из того, что создала природа!
Вдруг Алексей Николаевич застонал, напрягся... рванул маму на себя...
Его сильные руки буквально дрожали от напряжения и силы, с которой он прижимал мамочку к себе! Он закрыл глаза, весь отдавшись мигу сладости.
Он тянул маму на себя, а сам — со страшной силой вколачивал свой поршень внутрь моего любимого человека!
Вдруг мама застонала! Громко и протяжно!
И тут я кончил!
Обильная и густая струя попала на простыни...
Мужчина в этот миг зарычал, а затем грубо бросил тело мамы на постель и тяжело опустился рядом...
Мама тяжело и хрипло дышала. Ее глаза были закрыты. Мне показалось, что в эту секунду она ничего не соображала! Она была похожа на изнасилованную!
Она медленно приоткрыла глаза, посмотрела на меня бессмысленным взглядом и в три приема проговорила...
 — Ты меня... будешь... ебать?
 — Мамочка, я только что кончил!
 — Значит... тебе... хорошо?
 — Да, мамуля, очень!
 — Я... рада, — прохрипела она и уронила голову.
Потом, когда мама отдохнула, мы занялись сексом втроем.
Не буду пересказывать, всем хорошо известно, как двое мужчин могут ублажать одну женщину. Скажу только, что сначала мы чередовались с Алексеем Николаевичем в маминой пизде, потом задействовали ее чудесный ротик, а кончили в два соседних отверстия... в анус и во влагалище...
Потом мы разговаривали, сидя на диване.
Мама накинула на свои плечи халат (тот самый, с драконами), а мы с Алексеем Николаевичем — рубашки. Все же было неловко сидеть голышом...
 — Да, замечательный у тебя сын, — сказал он маме.
 — Конечно. Я им горжусь!
 — Наверное это здорово, когда первая женщина — родная мама...
 — А я у него уже не первая, Лешенька!
 — Да ты что! Ну, ты парень даешь! — он весело засмеялся и похлопал меня по плечу, — О, у меня идея появилась! Помоги мне в одном деле! Нинка моя хочет еще одного мужика в постель, а я не знаю, кого на это дело пригласить... Вот ты мне и поможешь!
 — Что это с твоей благоверной произошло? Ты же говорил, она об измене и слышать не может?
 — Да вот... уговорил как-то, получилось.
 — Понимаешь, сынуля, у Алексея Николаевича с супругой договор такой... хочешь изменить — изменяй, не терзайся. Вот Леша ей и изменяет. Со мной. И — никаких упреков, верно?
 — Абсолютно!
 — А теперь вот и Ниночка решилась... удовольствие получить. Только ведь я, Лешенька, могу и не позволить сыну ублажать твою жену.
 — Почему?!
 — Да потому. Он мне не только сын. Он еще и мой любовник, не забывай.
 — И ты его ревнуешь?!
 — А как ты хотел?! Конечно ревную!
 — Но ведь ты лишаешь тем самым парня удовольствия!
 — Ой, уж твоя Нина — можно подумать, удовольствие!
 — Нет, ты не права! Для мужика всякая баба — удовольствие! За то мы вас и любим, за то и ценим!
Мужчина стал целовать маму в шею и плечо...
Мама засмеялась.
 — Подлизываешься?
Алексей Николаевич ответил ей, тоже — смеясь...
 — Подлизываюсь! А еще я хочу подлизать тебе вот здесь...
Его широкая ладонь легла маме на промежность и сильно сжала ее...
Мама застонала... и откинула голову на спинку дивана...
Мужчина соскочил на пол, сел на колени и, откинув полы халата, приник к маминой вагине... Раздалось громкое чмоканье и сопение...
Мама развела ноги пошире...
Я тут же встал на диван ногами и подставил к маминому ротику член...
Мама обхватила руками мои ягодицы и прижала меня к своему лицу...
Пальчиками она ласкала мне промежность, яички... Потом она одной рукой сильно сжала член у самого корня, а второй рукой скользнула мне меж ягодиц...
И я вдруг ощутил небольшую боль — ее пальчик проник мне в анус!
Это было потрясающе!
Она шевелила там... в моем заднем проходе... и это было прекрасно!
Я почувствовал, как мой член буквально одеревенел!
Видимо мама это тоже почувствовала, потому что она застонала и стала с удвоенной силой насаживаться на мой ствол...
Это было... незабываемо! Меня словно... ебли в задницу!
Я представил, что маленький, твердый, сильный член... входит в меня...
Он шевелится там, у корня...
Небывалая волна тепла вдруг прилила туда!
Я наслаждался новыми, незнакомыми ощущениями!
И — невольно — слегка присел, чтобы маминому пальчику было легче проникнуть в меня... Закрыл глаза и присел, слегка согнув ноги в коленях. Словно женщина, принимающая в себя член...
Мама оттолкнула Алексея Николаевича. Отпустила изо рта мой член и торопливо сказала...
 — Ложись, ложись на диван!
Я лег.
Мама встала на четвереньки рядом и махнула рукой мужчина...
 — В попу мне войди...
А сама вновь принялась за меня!
Она сосала мой хуй, а ее пальчик стал стремительно врываться в мой анус!
Она ебла меня! Пальцем! В задницу!
Ее движения были резкими, стремительными и — сильными!
Ее ладонь ударяла меня в промежность, по яичками...
А в это время ее губки и язычок вытворяли с моим стволом нечто невообразимое!
Вдруг мама сжала член ладонью и принялась дрочить!
Сквозь опущенный веки я видел, как старается мамочка...
Видел, как ебет ее в задницу Алексей Николаевич!
И вдруг поймал себя на том, что старательно «подмахиваю» маме тазом!
Словно женщина!
Но, странное дело, мне было ничуть не стыдно!
Я весь отдался маме — ее ласке и силе!
Вдруг огромная, жаркая волна прокатилась через мое тело...
Судорога свела мне мышцы...
Я заорал!
Совершенно незнакомое чувство охватило меня целиком!
Меня словно трясло током!
Из головки члена ударил фонтан!
Мама не успевала глотать...
А струя все била и била!
Мама отстранилась на секунду... и струя ударила высоко вверх!
Тяжелые капли упали маме на спину, на голову...
Я взвыл! И — затих... Совершенно изможденный.
Не было сил поднять голову... открыть глаза...
Я лишь ощутил, как пальчик, только что выебавший меня, тихонько выскользнул из попы...
Промежность горела огнём!
Было ощущение, что у меня в заднице все еще торчит что-то твердое...
Но это было приятное чувство, черт возьми!
Потом, словно сквозь вату, я услышал мамин веселый голос...
 — Ну, что? Может твоя Нинка так оттрахать мужика? Смотри, он всю меня забрызгал спермой!
 — Конечно же нет! Это только ты такая мастерица, так завести мужика!
 — Паша, сыночек, ты живой, лапонька?
Я медленно открыл глаза
Мама, улыбаясь, смотрела на меня. В тот миг я понял, что улыбается мама от счастья...
Ее лицо и шея были мокрыми от спермы...
Она все еще стояла на четвереньках, хотя мужчина уже сидел, измождено откинувшись на спинку дивана.
Я протянул руки навстречу, обнял ее за плечи, потянул к себе, и мама легла мне на грудь...
Ее лицо было рядом с моим...
Любуясь, я гладил ее по спине, по плечам...
Мама прижалась своей мокрой щекой к моей щеке...
Ощущение бесконечного блаженства наполняло меня...
 — Я люблю тебя, мамочка! — хрипло произнес я — ты самая любимая и желанная женщина! Я хочу, чтобы ты всегда была рядом!
И поцеловал маму в губы. Взасос. Со всей любовью, на которую был способен...
Мою маму звали Альбина...»

Поделиться в: