1. Приезд и удача первая.
Современные оптические приборы позволяют рассмотреть объекты размером с теннисный мяч с орбиты спутника
Из научно-популярной статьи.
Дениса встретила на станции баба Катя. Он совсем не помнил е, он видел е, когда несколько лет назад она приезжала к ним в Москву, но сейчас он не отличил бы е от любой другой маленькой прыткой старушки. Баба Катя сама подбежала к двери вагона, помогла вытащить из пустого тамбура собранный родителями чемодан, и после приветствий и коротких препирательств взялась его нести. — Хорошо, что приехал, Денисочка, — щебетала она, — и чего тебе в городе сидеть, пыльно, душно... А здесь и ягодок поешь, и рыбки половишь... Рыбалкой Денис не увлекался, но возражать и объяснять не хотелось. По настоящему Денис сам не знал, чем он собирается заниматься, но лето ему виделось в ч м-то лесном и чердачном. — Детишек-то у нас почти и нет, — продолжала бабка, — выселки они и есть выселки, но до деревни недалеко. А то с сестр нкой со своей двоюродной на речку сбегаешь. Денис навострил уши. Он знал, что где-то в Подмосковье, в другом городе у него есть сестра, но когда она приезжала со своими родителями в Москву, он как раз был с классом на экскурсии в Лениенграде, и так е и не видел. С одной стороны, девчонка — это плохо. Ябеды и плаксы — это вообще плохо. Кроме того, в присутствии девчонок, с которыми надо было разговаривать, Денис совершенно терялся. Он с удовольствием схватил бы мельком девчонку за письку где-нибудь в метровской толпе, но разговаривать с человеком, в котором тебя интересует только это... С другой стороны... Денис не представлял себе, каким образом можно пощупать или застать без трусов знакомую девчонку, которой потом прид тся смотреть в глаза так, чтобы не вызвать крупного скандала с возвращением в Москву и большим нагоняем от родителей, но какие-то варианты могли иметься. Баня, там, например, есть? Ведь ванной-то, наверное, нет? Или, например, когда она спит... Правда, надо ещ посмотреть, как она выглядит. К сожалению, красивых девчонок было значительно меньше, чем просто девчонок. — И подружка у не тут нашлась. Хорошая девочка. Ну, подружка — это далеко. Идти оказалось неблизко, они прошли лугом, на дальнем краю которого торчали ч рные мачты высоковольтки, затем пахнуло речной тиной, и вот показались несколько серых бревенчатых домов, отдел нных друг от друга непривычно большим расстоянием, засаженным вся кой огородной растительностью. По дороге между домами Денис прош л как на параде при эскорте бабы Кати. Двум-тр м женщинам, увиденным у своих домов, она с гордостью сообщала, что вот, внучек из Москвы погостить приехал. — Вот и ладно, — отвечали из-за изгородей, — а то наши-то все мужики на заработки разъехались!... И чему-то весело смеялись. Наконец, остался последний дом. Далше не было ни одного, и Денис понял, что именно в н м ему предстоит провести конец лета. Чердак высокий, обзор хороший, смотреть, правда, не на что, лужок да лесок. Сарай (или не сарай?), затем низкая постройка, наверное, вс — таки баня. На траве перед домом девчонка подкидывала волан на бадминтонной ракетке. Издалека она выглядела ничего, но Денис знал, что расстояние может творить с внешностью удивительные вещи. Тем не менее, чем ближе Денис подходил, тем интереснее ему казалась девчонк а. Стройная, длинная, наверное, на полголовы выше Дениса (что плохо, но за последнее время все они что-то слишком выросли), коро-отенькие белые шорты (хуже, чем купальник, но лучше, чем джинсы), т мные волосы до плеч, выразительная линия бедра, не такая, как у тощей мелюзги, но и не такая, как у ширококостых старшеклассниц, гладкие длинные ноги со спортивными икрами. При движении шортики откровенно обтягивали небольшую кругленькую попку (Ах!), а маечка — две половинки, даже не половинки, а чуть меньше, кр упного апельсина с замечательно выделяюшимися шишечками на вершинах. Короткий чуть взд рнутый носик, пухлые выразительные губы, яркие влажные глаза. В погоне за воланом она изгибалась, подпрыгивала, мотала головой, совершенно не подозревая, как она красив а, и какую бурю чувств вызывает в Денисе. Все его мечты об упругом девчачьем теле собрались со дна его души, и прилили к лицу, он даже замедлил шаг, чтобы баба Катя не заметила, как изменился его взгляд. Как ему мешало вс то, что было на ней одето, как он вбирал глазами изящество тонкой фигурки, как бы он хотел подержать в руках... даже не попку, и не спереди, а просто грудь, такую зовущую потрогать... Он буквально видел е голой, какой она была бы, если бы скинула с себя вс, но видел, увы, неясно и неч тко, как позволяет воображение видеть то, чего никогда не видел. Завидев их, девочка поймала волан на ракетку и пошла навстречу. — Вот, — сказала баба Катя радостно, — знакомься, Таня, братишку тебе двоюродного привезла, Дениса. — Привет, — сказала Таня дружелюбно, посмотрев на Дениса не оценивающе, как часто это делают девчонки, а просто, и чуть-чуть с вызовом. — Привет, — ответил Денис, не зная, что ещ сказать. — В бадминтон играешь? — спросила Таня, и Денис понял, что ей тут было скучно. Он также увидел, что она совершенно не понимала, что она делает с Денисом, выставляя ему под нос такое яркое проявление женственности в виде торчащих сквозь футболку сосков на весьма отч тливых полушариях, которые никак нельзя было игнорировать. Она совершенно не сознавала, что красива и никак не кокетничала, считая свою фигурку совершенно уместной и предполагая, что окружающие относятся к е груди и попе так же безразлично, ка к она сама. Денис пожал плечами, стараясь смотреть в сторону. Глупая игра, девчачья. Вот настольный теннис... — Да погоди ты, — вступила баба Катя, человек только приехал, устал с дороги, сейчас вот поужинаем... — Да ладно, — сказал вдруг Денис, — вот до ужина и поиграем. Ему дико не хотелось выпускать из виду эту грудь... и эти ноги. В школе он часто, поднимаясь по лестнице, поглядывал вверх, стараясь увидеть под юбкой больше, чем она обычно открывала. Замечая э то, девчонки одаривали его презрительным взглядом, и отходили подальше от перил. Была ещ физкультура, правда... — Ну хорошо, — покладисто отозвалась баба Катя, — но я быстро. Играл Денис на уровне, несмотря на то, что удары он часто пропускал, смотря не на волан, а на Таню, и старался посылать свои удары повыше, чтобы жадно смотреть на не, пока она красиво подпрыгивает, запрокинув голову, нижний край шорт задирается ещ повыш е, а ткань на груди натягивается. К ужину Таня переодеваьтся не стала, поэтому за картошкой Денис вс ещ мог наблюдать е грудь, правда, уже замаскированную складками футболки. Затем баба Катя подробно расспрашивала Дениса о его родителях, Таня сначала слушала, потом ей стало скучно, и она ушла. Уже начинало темнеть, когда баба Катя, спохватившись, стала показывать Денису где что, отвела его в его комнату, где уже была постелена постель на высокой железной кровати, вывела за дом, указав на туалет, бывший, как Денис и предполагал, одиноко стоящим деревянным сооружением. Настолько одиноко, что подглядывать там за сестрой, если бы такая мысль пришла Денису в голову, было невозм ожно. Зато Денис углядел освещ нное окно, в котором за короткой занавеской промелькнуло движение. Танино окно. Интересно, когда она ложится спать? Бабка пожелала спокойной ночи и отправилась к себе. Денис осмотрел всою комнату, удовлетвор нно убедился, что дверь снабжена крючком, что окно, завешенное такой же занавеской, как и во вс м доме, открывается и закрывается легко, вывалил из чемодана то, чт о считал самым необходимым, подумал... и осторожно вылез в окно наружу. Было темно, стрекотали кузнечики и пахло дровами. Небо на севере было светлым и останется таким всю ночь, но Танина комната была с т мной, южной стороны, рядом с комнатой Дениса. Свет там ещ горел, стало быть Таня не спала. Приоткрытое окно было располож ено слишком высоко, но Денис дотянулся до него, встав (совершенно беззвучно!) на одно из расставленных вдоль стены для просушки поленьев. В занавеске, однако, не было никаких щелей, и Денису пришлось встать одной ногой на торчащую из стены скобу, предвари тельно попробовав е на прочнойсть. Теперь ему открывался хороший обзор комнаты. Вопреки его сомнениям, Танина кровать стояла у стены возле окна, и Денис мог е видеть всю, вместе с лежащей на ней, головой к двери (и ногами, следовательно, к Денису) Таней. Она, накрывшись до пояса то ли тонким одеялом, то ли толстой простын й, читала книгу. На плечах е было видно нечто вроде лямок ночной рубашки. Уже переоделась, — подумал Денис с сожалением. Он надеялся посмотреть, как она будет это делать. Интересно, а трусы она оставляет? Ночная рубашка давала не больше обзора, чем футболка, но и лицо Тани показалось Денису достойным того, чтобы постоять немножко на одной ноге и посмотреть на него без стеснения. Откровенно говоря, Денис ещ не встречал такой красивой девчонки. Таня пролистывала книгу довольно быстро, потом вдруг остановилась, вчитываясь, глаза е налились вниманием, она пож вывала губу, и вдруг отложила книгу, откинулась, и накрылась одеялом по плечи.
Задумалась, — решил Денис. Однако напряж нно вытянутое тел о не свидетельствовало о задумчивости. Танина голова беспокойно поворачивалась из стороны в сторону, волосы разметались по подушке, по всему телу временами пробегал трепет... Денис вдруг обнаружил, что рука под одеялом, отч тливо вырисовываясь, тянется от гладкого плеча прямо Тане между ног, прямо Туда, и прямо Там нервно и непрерывно шевелится... Эта картина живо напомнила Денису то самое, чем он занимался всякий раз, когда в голову ему долго лезли девчачьи прелести, и за что его в детстве наказывали, по ка он не уяснил, что есть только два места, где он может это делать — в постели, когда все заснули, и в ванной, в процессе мытья. То есть, в туалете он тоже мог оставаться наедине, но если он задерживался там слишком долго, то следовал взволнованный вопро с мамы, не запор ли у него? Денис, однако, был в недоумении, ведь у девчонок, как известно, отсутствует То Самое, самое главное, в приложении к чему вс Это и происходит. Сомнения его были тут же рассеяны окончательно. Таня одним движением сбросила мешавшее ей одеяло, и Денис увидел... Рубашечка была задрана до пупа, одной рукой Таня вцепилась в простыню, другая... быстрыми и плавными движениями она мяла и теребила свою... писька — несолидно, пизда — неприлично. Денис услышал когда-то от кого-то приезжего слово пишка, и оно ему понравилось. Было в н м и созвучие, и озорство, в общем, Танины пальцы старательно т рли е, то самое место, которого Денис ещ никогда не видел, ну, разве там у какой-нибудь писающей малышни. Колени Дениса задрожали, он чуть не упал со своей скобы, но вовремя обнаружил в стене другую, за которую удобно было держаться рукой. Денис впился глазами в действо, уп ршись лбом в стекло, уж сейчас-то она точно его не увидит. Она лежала выпрямившись и напрягшись, мотая головой из стороны в сторону, пальцы безостановочно двигались, как раз в том месте, где начиналась шель, которую мальчишки старательно обозначали ч рточкой на своих картинках, оставляемых на вырванных из тетрадей листах и на стенах туалетных дверей. Денис впервые видел и мог хорошо разглядеть, как это выглядит на самом деле! Он порадовался тому, что волосы на пишке его сестры росли только чуть-чуть, сверху, и ему было прекрасно видно, как двигались под рукой мягкие... Денис только что окончательно понял, что такое половые губы. Он сунул руку в карман, чтобы поправить своего Бена, как они с ребятами его называли, так как он уже давно требовал освобождения. Дотронувшись до него, Денис по нял, что Бен уже готов и трепещет. Денис предполагал заняться Этим после того, как он верн тся в комнату, но почему бы и нет? Он медленно, тихо расстегнул штаны, вытащил тв рдый и напряж нный Бен наружу и начал... Он лопал глазами Танины б дра, и живот, и Е, пишку, и сладко двигал рукой сам, в характере движений Таниной руки было что-то общее с тем, что делал Денис, они определ нно делали общее дело. Таня скинула одну ногу с кровати, и вс стало видно ещ лучше. То есть, Денис даже не представлял, как девчонка может выглядеть в таком ракурсе. Когда они рисовали баб с раздвинутыми ногами, получалось всегда глупо и неестественно. И то, что Денис делал сейчас стоя на одной ноге и имея перед глазами голую (будем счи тать так) девочку было в сто раз лучше, чем когда он мастурбировал, глядя на неудачный рисунок или на мутную фотографию (бывало и такое), а то и просто на снимок какой-нибудь спортсменки. Более того, происходящее было тем самым, что Денис представлял себе в мыслях, тиская своего Бена. Надо признаться, такой красивой девочки Денис себе не воображал. Мечты сбываются! Таня напряглась вся, рука е задвигалась быстро-быстро туда-сюда, она запрокинула голову, закусила губу, обхватила себя между ног всей ладонью так, как это сделал бы с ней Денис, дай ему волю, выгнулась... и сладко и медленно выдохнула. Закинув обе руки з а голову она отдыхала, на е лице с подрагивающими ресницами закрытых глаз проявилось блаженство, мягкие губы расслабились. Денис видел е всю, и впитывал каждую точку е открытой жадному взору пишки. Томное щекочущее напряжение накапливалось внизу его жи вота и в районе солнечного сплетения, делая движения резкими и судорожными. Ещ чуть-чуть... чуть-чуть... только пусть она не шевелится... А-а-а!... С колотящимся сердцем Денис выпустил длинную струю в стену дома, схватившись покрепче за скобу и стараясь сдерживать шумное дыхание. Таня вс ещ лежала, вс такая же прекрасная, и Денис смотрел на не с удовольствием, но пора было убираться. Во-первых, пора, во-вторых сестра сейчас уже может обратить внимание на любой шум или стук, в третьих, уже неинтересно. Денис выдавил последние сладкие капли, и оттолкнувшись от стены, чтобы не искать внизу давешнего полена, неслышно спрыгнул назад в траву. В сво окно он влез без труда, краем глаза заметив, что свет Таня погасила. Вовремя он успел. Душа пела. Он чувствова л себя гордым и удачливым. Он уже не ощущал безысходной тоски при мысли о том, как хорошо было бы увдеть девчонку без трусов, и не на секунду, а подольше. А ведь при упоминании бабой Катей сестры он почти даже не надеялся на то, что в этой дыре его жд т ч то-либо настолько интересное! Он забрался в постель, спустил ещ раз, уже спокойно и неторопливо, в деталях (пока свежи впечатления) вспоминая Танькину наготу, испачкал предусмотрительно оторванный клок туалетной бумаги, задумался, а что же себе представляют девчонки, когда занимаются онанизмом? Он лично представляет себе их голых, как он их лапает, иногда кого-то конкретно, например Любу из параллельного класса, иногда как он их трахает. Правда, с этим проблемы. Процесс, как и его прелесть, Денис представлял себе лишь в самых общих ч ертах. Неужели они представляют себе как они хватают мальчишек за хуй? Совершенно неинтересно. Хотя ч рт их знает. Им же сво собственное тоже неинтересно. За этими раздумьями он и заснул.
2. Игра в благородство.
 — Не стоит, — сказал он, улыбаясь, — Когда-нибудь и я вам тем же отплачу.
Ф. Рассел И не осталось никого
Утро застало его солнечным. Немного повалявшись и с удовольствием вспомнив вчерашний вечер, Денис встал, наш л в чемодане зубную щ тку и вышел из комнаты. Баба Катя встретила его радостно: — А, проснулся голубчик, а я думаю, пусть поспит с дороги. Хорошо спалось? — Ага, хорошо. — Ну, каша в полотенце, молоко на столе, вода в умывальнике, а я пошла по хозяйству. Денис почистил зубы и вышел из дома (туалет вс ещ оставался снаружи). Возле курятника (раз куры, значит курятник) Таня кормила кудахтающих птиц. Она была в давешних шортиках, футболка, правда, была другая. Денис смотрел на не с удовольствием. Совсем с другим, чем когда увидел в первый раз. Теперь-то он знает, какова она без трусов! Он видел, что скрывается под этими шортами! Правда, он не отказался бы посмотреть ещ разок. И поближе. И сиськи он не видел. И попку. У не была именно попка, кругленькая и аккуратненькая. И пощупать бы. Хоть бы и через шорты. И двумя руками, спереди и сзади. Денис вздохнул. Таня подняла голову. — С добрым утром! — Привет! — Как спалось? — Хорошо спалось. А тебе? — Денис самодовольно усмехнулся. Он-то знает, кому и почему хорошо спалось! Его так и подмывало ткнуть пальцем ей в шорты и завопить: А я видел! А я видел!. Разумеется, он ни за что не стал бы вытворять такой дури. Не хватает з десь, конечно, Димы, чтобы было с кем поделиться, Денис бы рассказывал, а Димка слушал бы жадно, смотрел бы завистливыми глазами, спрашивал бы: а она красивая? а Денис отвечал бы: офигеть! Но Димка тоже где-то отдыхает. И, чтобы совсем никто не догадался о его мыслях, он ст р с лица ухмылку. — Кур хочешь покормить? Кормить глупых птиц Денису совсем не хотелось, но — Таня... — Сейчас, — буркнул он и прошествовал к сортиру. Ну непонятно разве, что если человек только проснулся, то что ему надо? Правильно, поссать. Куры оказались действительно глупыми, но кормить их было забавно, хотя Денис смотрел вс больше на Таню. Та веселилась от души, совсем по девчачьи. Денис мысленно переодел е в школьное платье, она совсем не отличалась от десятков школьниц. Ну разве что б ыла красивее. Ну и ещ не обезьянничала, и, наверное, считала себя смешной мелкой пацанкой. Возможно, у не была старшая сестра. Даже очень может быть. Несмотря на все свои (если они были) мнения о себе, Таня выглядела очень (Денис вспомнил слово) эротичн о. Она постоянно заставляла вспомнить, что там, под одеждой, она голая! И постоянно хотелось е потрогать, хотя бы округлое гладкое бедро в неярком северном загаре. Димка сказал бы: ляжку. Они порасспросили друг друга о жизни в Москве и Ельмине, ничего интересного Денис не узнал, зато приобр л некотрую свободу речи и некоторый авторитет у сестры. Была она страше на полгода, но учились они в одних классах. Они сбегали в дом, выпили вкусное, с дымком, молоко, Денис слопал миску каши. Танька постоянно была у Дениса перед глазами, вместе со своими линиями, округлостями и движением, и через некоторое время он смотрел на не так, как будто и не подсматривал за ней вчера, словно и не подозревал, ч то может находиться по этими шортами. Он смотрел с привычным тоскливым удовольствием от созерцания завешенного неинтересными тряпками интересного девчачьего тела. Хитрецом он себя никогда не считал, но, видно, правду говорят, что гормоны стимулируют воображение. В голове его стал зреть план. То есть не план в прямом смысле, там пункт первый, пункт второй, а что-то типа: если я так, то он так, а там посмотрим. Он уже стал думать, как бы поплавнее к нему перейти, как случай подвернулся сам собой. — А ты мою комнату видел? — спросила Таня. — Видел, — отрезал Денис. — Это когда это? — Таня смотрела на него недоум нно. Ну же? И как в холодную воду: — А я за тобой вчера подглядывал. Таня задохнулась: — Ну и дурак! Ну вот, сейчас она убежит, и вс пропало! Но она задумалась, видимо вспомнная, что она делала вчера. — Ну и что ты видел? Поаккуратнее, Денис... — Ничего особенного. Таня облегч нно вздохнула. — Видел, как ты в кровати лежала. Таня смотрела на него с облегчением, в е взгляде читалось: Ну, раз это вс... — Как книжку читала. Интонации спокойные, равнодушные. Всякое, мол, повидал, ничем не удивишь. А сердце тук-тук, тук-тук... В Таниных глазах подозрение, боится спросить, не видел ли ещ чего? Смотрим прямо в глаза.
 — Ну и дальше тоже видел. Ох, как она тут же покраснела! Вспыхнула по самые уши! Отвернулась, замолчала. не убегает. Вот ещ заплачет. нет, наверное, прикидывает, чем это ей грозит. — Не обижайся. — Это ласково, спокойно. Вроде получается, хотя внутри... — Хочешь я тебе покажу, как это МЫ делаем? Вот! Ключевая фраза. Хуже всего, если е это совершенно не интересует, и больше ни о ч м она не думает. Ну пусть хоть пойм т, что это благородное предложение если не реванша, то ничьей, а иначе ей прид тся до отъезда ходить подпозоренной. И без контактов с братом, с Денисом, то есть. В ожидании ответа у Дениса задрожали коленки. Наконец он увидел, как красивое негодование на Танином лице превратилось в красивое недоумение, потом в красивое удивление, потом в красивое любопытство. Прич м даже более сильное, чем расчитывал Денис. Вс — таки, что-то там они себе представляют, — подумал он. — Не вр шь? — недоверчивый взгляд, но уже ни следов обиды. Прекрасно. Простила и клюнула. У Дениса отлегло от сердца, но оставался ещ один шаг, ещ один, ради которого вс это и затевалось. — Честно. — Хочу. Нет, она вс — таки жд т какого-то подвоха. — Ну пошли куда-нибудь. — Ко мне? — Ну давай. Таня провела его к себе в комнату, там он заметил то, чего не замечал вчера (занят был, хе-хе) — куклы, тряпочки, игрушки... Таня закрыла дверь на крючок, притворила окно и выжидающе уставилась на Дениса. — Только... — Денис замялся, откашлялся — только тебе тоже прид тся раздеться. И заметив Танино презрительное недоверие: — А то у меня ничего не получится. Недоверие смягчилось, но осталось. Ну ещ бы, брехня-то какая! — И вообще, я тебя уже видел. Этот довод сработал. Действительно, не станет же парень дрочить в присутствии девчонки только для того, чтобы получить то, чего уже добился! (Станет, ещ как станет!) Таня пожевала губы. — Только сначала ты. Вот оно! Только теперь бы не передумала! Денис решительно, весь сжавшись внутри, д рнул молнию на штанах. Снял их аккуратно, подумал, снял рубашку. Взался за резинку трусов. Ну?... Ну!... И д рнул е вниз. Да. Стоять без трусов перед девчонкой ему тоже приходилось впервые. Или нет, не впервые. Ему было лет семь, когда в пионерлагере вожатая его выставила в наказание без трусов к девчонкам. Было страшно обидно, но стыдно — только первые минуты. Таня со спокойным интересом рассматривала Денисово хозяйство. Денис, затаив дыхание, ждал. Наконец Таня перевела взгляд на его лицо, и в этом взгляде Денис уловил решимость, и даже какое-то уважение. Да хрен с ним, с уважением, ты штаны снимай! — Теперь ты, — сказал Денис хрипло, пытаясь думать о ерунде, чтобы сдержать эрекцию. Таня отвела взгляд в сторону, закусила пухлую губу, взялась обеими руками за края футболки и... боже, как красиво она е снимала! То есть, конечно, сама она об этом не знала и не думала, но этот изгиб, это движение б драми... Эта грудь! Вот и увидел е Де нис. Ах, до чего же она оправдала его ожидания. Да, она была именно такая, красивая, гладкая, незагорелая, с нежно-коричнево-розовыми торчащими сосками, круглая, невыразимо уместная на е стройном теле. Она расстегнула пуговицу на боку шорт. Вот сейчас он а их снимет, и останутся только трусы... Нет! она стянула с себя сразу вс, перешагнула через одежду (он бы никогда не догадался так сделать!), и стояла перед ним совершенно голая, покрасневшая и прекрасная! Она, видимо, так и не понимала, как кого-то мож ет это вс интересовать. Она не ждала, как Денис е оценит... А Денис оценил е выпрямившимся, затвердевшим и торчащим прямо ей в лоб Беном. Он был наверху блаженства. Господи, совершенно голая девчонка прямо перед ним, в двух шагах, совершенно добровольн о (допустим), показывающая ему вс, и вс видно, как на ладони. Сейчас Денис видел, что то, что они с мальчишками рисовали в виде треугольника с ч рточкой, в первом приближении соответсвовало действительности. Да, анфас вс это примерно так и выглядело. Если не учесть массу удивительно важных нюансов, отличающих пишку сестры от наивных рисунков. Изгиб бедра, округлость лобка, т мный пушок, видимую мягкость и упругость губ... Денис сел на кровать позади себя и начал сво дело. Охватив Бена пальцами, он медленно водил руку впер д-назад, упиваясь зрелищем. Заработанным зрелищем, полученным по праву. Таня внимательно, пораж нная Денисом, наверное, не менее чем он сам сестрой нака нуне, смотрела вниз, на Денискину руку. То есть не на руку... Видно было, что это е завораживает. Но Денис был занят не этим. Ему мешала статичность позы Тани. Ему хотелось видеть е в разных позах. Он даже не мог бы перечислить эти позы. Он собрал дыхани е и попросил: — Ты можешь подвигаться? — В каком смысле? — удивилась Таня совершенно спокойно. — Ну, потанцевать там... — А это нужно? — танцевать ей видимо не хотелось, но, увидев умоляющие глаза Дениса, смягчилась, повернулась (как красиво!), нажала клавишу на маленьком обшарпанном кассетнике (у не и магнитофон есть!), помедлила, и стала... ну не танцевать, а так... ког да вроде на дне рождения у кого-нибудь уже пора танцевать, но народ ещ не зав лся. Всякий раз, когда она ловила на сво м теле взгляд Дениса, она краснела, и отводила глаза, но в основном она смотрела на Это. Для Дениса и танец голой девочки тоже был впер вые, он старательно замедлял движения, чтобы не кончить раньше, чем он успеет насмотреться, и чуть ли не вхолостую проводил рукой над кожей. Это было неописуемо сексуально и красиво. Та девчонка, которая соблазняла своей попкой под белыми шортиками с раке ткой в руках, делает примерно те же движения уже совершенно голой, перед ним и для него! Ему уже не надо всматриваться в складки ткани, чтобы восстановиь в уме, что же там под ними находится! Он может смело разглядывать, нагло и пристально, что там у не находится между ногами (ах, что там находится!), это входит в правила игры! А Танина пишка принимала в зависимости от поворота и положения ног самые разные очертания, неизвестные ранее и одновременно хорошо знакомые по урокам физкультуры. А какие у не бы ли б дра! А какая попка, не закованная ни в какую ткань! Таня тоже заводилась. Щ ки е раскраснелись, двигалась она свободнее, стараясь, впрочем, не выпускать из виду Дениса, приоткрытые губы е были влажны... Мечты поистине сбываются! Впрочем, даже в мечтах Денис не представлял себе ТАКОГО! Он просто не верил, что такое может быть на самом деле. Денис почувствовал, что больше не в силах сдерживать свой оргазм и из последних сил, не прикасаясь к Бену просипел: — Подойди... Таня послушно подошла, вся радостная, не понимая, что происходит, но готовая поддержать игру. Денис всей ладонью свободной руки плотно накрыл Танин лобок от пушка до того места, где щ лка уходила между б дер. Таня от неожиданности присела и сжала колени. Денис узнал то движение, которым девчонки реагировали на лапанье, и бывало в метро или набитом автобусе ему случалось ощутить то же самое движение девчачьего тела, когда он как бы невзначай тыкался рукой им между ног. И хотя Таня тут же выпрямилась, и бес стыдно подставила сво мягко-упругое богатство бесстыдно жадной ладони Дениса, это было то самое движение, стеснительное и естественное, движение стыда и возмущения, только тогда Денис только угадывал в складках и швах ткани желобок посреди пишки, а тепер ь он ощущал его без всяких юбок и трусов, в предельном контакте, всей рукой, и у него ещ было время... А-а-ахх! У-у-ухх! Искры и молнии! Взрывы и гром! Денис выпустил длинную белую струю куда-то в дальний угол комнаты, в последний момент сжав Бена тв рдой рукой и отведя прицел от Таниных коленей, и ещ одну, туда же! И ещ, послабее! Кончал он, наверное, ц елую минуту. Когда он смог, наконец вдохнуть, перед глазами у него плавали золотые кольца, в ушах звенело, а рукой он крепко держался за ногу сестры чуть повыше колена. Таня смотрела на него с восхищением, уважением и завистью, совершенно неуместными с точки зрения Дениса. — Ну, ты да шь! — сказала она. Денис едва мог улыбнуться в ответ. Отдышавшись, он незаметно вытер пальцы о покрывало, и надел штаны и рубашку, совершенно не в силах соображать. — Я пойду отдышусь, — выдавил он, пока Таня (опять-таки красиво!) облачалась в те же шорты и футболку. Он направился к себе в комнату, повалился на кровать и некоторое время блаженствовал в состоянии душевного и физического комфорта. Нет, устроить себе ТАКОЕ зрелище! Он вс — таки молодец. Ну такая девочка! И в таком виде! Повалявшись и натешив себя перебором впечатлений и признаниями собственного гения, понастроив несколько воздушных замков на тему дальнейшего времяпровождения (совершенно нереальных), Денис встал и вышел во двор, опрокинув в себя по дороге ещ кружку молок а. Там он тут же наткнулся на сестру, снова рассыпавшую зерно курам. (Ну сколько их можно кормить?). Вид у не был самый непринужд нный. Денис уже едва мог поверить, что эта самая девчонка несколько минут назад (ну полчаса, не больше), плясала перед ним г олая, пока он занимался онанизмом, а потом он (недолго, правда) держал е за пизду. — Ты есть будешь что-нибудь? — спросила она его так же непринужд нно (ну точно, пригрезилось!), не прерывая танца с курами. Денис помотал головой. Он уже совершенно не представлял, как можно перейти опять к той самой теме. Ну как? Подойти и сказать А можно взять тебя за жопу?. Если б она хоть подмигнула, что ли, или улыбнулась заговоршически... — А на речку пойд шь? А то сейчас Ирка прид т... — И чего? — поинтересовался Денис хмуро, подозревая, что сейчас он перестанет занимать внимание сестр нки, потому как прид т Ирка, видимо, та самая подружка, о которой говорила баба Катя. — И на речку пойд м. Или у тебя дела? — она издевательски посмотрела Денису в глаза. — Ну можно, — протянул Денис. На речку — это значит купальник. Ну хоть так. Как девчонки переодеваются, завернувшись в полотенце, Денис знал. Ничего не углядеть. — Мы ещ в разбойников играем, — сказала вдруг Таня и замолчала. В разбойников? Есть масса игр в разбойников, но чтоб девчонки... Денис хотел было поинтересоваться подробностями, но решил, что ни к чему. Там видно будет. Он им покажет, какая бы это игра н и была. Денис пош л, слопал на дорожку ещ кусок колбасы, и уже собрался было что-нибудь помастерить в комнате, как с улицы раздался девчачий крик: Танька! — О! — сказала Таня, — это Ирка. И выбежала. Денис помчался в комнату надевать плавки. Он несколько опасался, что его кандидатура не вызовет восторга у Иры, и что его могут просто не взять, но... в крайнем случае, он просто выяснит, где речка, и пойд т туда самостоятельно. — Денис, ты скоро? — послышался Танькин крик. Ага, берут. Денис сорвался с места, на ходу заст гивая штаны, и степенно вышел из дому.
3. Разбойники.
Епископ Герфорд держит путь через Шервудский лес. Отважный Робин говорит: Ид м наперерез!
Баллады о Робин Гуде.
В некотором отдалении стояла Таня, рядом с ней стояли ещ две девчонки. Денис было удивился, откуда третья, но разобрался, что одной из них, в платьице, лет одиннадцать, ну двенадцать максимум, так что она была наверняка пристяжной. Вообще, если быть че стным, Денису нравились такие девочки. У них были наивные нежные мордочки, Денис прозвал их про себя мамины дочки, у них были замечательно тоненькие фигурки, в которых почти вс (кроме грудей) было на месте, всегда круглые попки (куда что потом девается?), и не было презрительного отношения к парням. В метро (опять метро!) Денис всегда старался облапать таких девочек, так как шума они не поднимали, а либо молча старались отодвинуться, либо просто не замечали. Они были основным его нечастым урожаем (ну, часто ли встретишь в транспорте, пусть даже в автобусе, симпатичную девчонку одиннадцати-двенадцати лет, и чтобы была толпа, и чтобы она была рядом, и чтобы рядом не было его родителей, препятствоваших его перемещениям. И чтобы ей не сразу удалось вырвать ся из Денискиных рук. Бывало, впрочем...) Вторая девчонка была другого, чем Таня, типа. Ладная, крепкая фигурка, ростом чуть ниже, чем Денис, очень светлые волосы, за что Денис немедленно дал ей про себя прозвище Беленькая. Впрочем, не только поэтому. Раньше она, видимо, могла относиться к разр яду маминых дочек, о ч м свидетельствовали яркие голубые глазки, смотревшие на мир просто и весело. Яркие, будто накрашенные губы (может, правда накрашенные?), веснушки через тонкий нос. Немного, но есть. В целом она производила впечатление именно девчо нки, несмотря на то, что и грудь у не уже заострилась, и попа была существенно покрупнее, чем у Тани, и ноги покрепче. При этом правильность фигуры сохранялась, и она не выглядела ни тяж лой, ни толстой. Может быть, за сч т достаточно длинных ног и доста точно тонкой талии. Фигуристый бабец, как сказал бы Дима. Жаль, шорты на ней были явно ж стче и длиннее, чем на Тане. — Это Денис, — сказала Таня, — мой двоюродный брат. Это Ира, а это Лена, е сестра. Пошли? И они пошли. Чтобы не молчать, Денис спросил: — А речка тут у вас далеко? По тому, как уверенно отвечала Ирка, Денис понял, что простота е внешности в значительной степени обманчива. — Если прямо, то вон, — она махнула рукой, но там камыш и вообще... А там, где песок — это туда, — она снова махнула рукой, — но идти минут десять-пятнадцать. — А рыба водится? — Головастики... — Ирка пожала плечами. — А где вы в разбойников играете? Вопрос произв л поразительный и неожиданный эффект. Лена разинула рот, глядя на Дениса, Таня смутилась, а Ирка, остановясь, посмотрела на Дениса ошарашенно, затем на Таню, как на дуру, и вдобавок ещ покрутила пальцем у виска. Таня бросила быстрый взгляд на Дениса, подхватила Ирку под руку и увела е впер д, шепча что-то убедительное на ухо. Лена и Денис двинулись не торопясь за ними. Лена совершенно бездумно жевала травинку, а Денис рассматривал шагающие перед ним попки. Поизящнее — Танина, повыразительн ее — Иркина. Денис мог бы сказать, что именно Иркин тип привлекал его взгляды и руки. Таня — не в сч т, она — аномалия. А так — бер шься, так чувствуешь, за что бер шься. Не в смысле жирно, а в смысле каждая часть тела имеет свой неповторимый профиль. У Дениса появилось ощущение, что Таня рассказывает про сегодняшний случай. На душе у него заскребли кошки. Конечно, они не договаривались о молчании, но, кажется, это и так было ясно. Конечно, Денис мог бы рассказать о том, как он подглядывал за Танькой, но если бы даже это и сравняло бы сч т (в ч м он сомневался), то Ирке вс равно было интереснее слушать про обратное. Впрочем, вс равно прид тся делать вид, будто ничего не произошло, а даже если и произошло, то, в конце концов, это она плясала голой, а не он. Вс равно обидно, ч рт возьми. Дуры они, эти девчонки. Ничего не соображают. Где им понимать, что такое разбойничье братство... — Ну хорошо, — сказала громко Ирка, и обе остановились. Ира оглядела Дениса тем самым оценивающим взором, Таня пошла рядом с Денисом, в весьма хорошем настроении, а Ирка отвела впер д сестру, и что-то, тоже ш потом ей втолковывала минуты две. Сестра зау ченно кивала, и Денис понял, что она полностью подчинена старшей. После разговора Лена смотрела на Дениса, как ему показалось, с некоторой опаской и любопытством. Тем временем они подошли к речке. Денис не понял, откуда на Тане взялся купальный лифчик, Ирка полностью оправдала Денисовы представления о е теле, а Лена порадовала его тем, что купалась в простых белых трусах. То, что было у не на груди, внимания не з аслуживало, так, две припухлости, а вот мокрые трусы просвечивали даже очень. Денис (опять-таки) в первый раз видел воочию то, что ему так нравилось в двенадцатилетках, и считал, что ему повезло третий раз за два дня, так как витринообразие своих трусов Л ена обнаружила только спустя некотрое время, и это заставило е покраснеть и надеть платье. Вода в речке была холодная, как из-под крана, и окунувшись пару раз и обсохнув, Денис остался на берегу. Ира с Таней пошептались ещ, наступила пауза. Е прервала Ирка. Л жа на песке и демонстративно глядя в небо она безразличным голосом спросила: — Ну как, в разбойников сегодня будем играть? Таня смотрела на не игриво, и Денис понял, что по дороге обсуждалась целесообразность принятия его в разбойники. Перевернувшись на живот, он поинтересовался, каковы правила. Игра оказалась одним из тупейших вариантов вендетты: расходятся из центра рощи цы (тут, рядом), затем ловят друг друга, кто оказывается в состоянии вести соперника, тот и считается поймавшим, пойманного отводят в логово, и в поиках золота допрашивают и пытают. Последнее слово девчонки произнесли особенно драматически. Ну что ж, он им покажет. Рощица, или даже небольшой лесок, оказался очень подходящим для игры. С одной стороны он примыкал к лугу с высокой травой, с другой стороны поднимался на холм, содержал кусты, поляны, и даже овраг — вс необходимое. Все четверо вышли на поляну, считавшуюс я центром, развернулись по сторонам света, и начали отсчитывать шаги. Отсчитав положенное число, все издали по воплю, и Денис

Поделиться в: