Я и не думала очутиться здесь, в Эйлате, одна. Это было как сумашествие — повторить тот путь... пусть без тебя, только мечтая, что ты по-прежнему рядом... Это пришло так внезапно, я сидела вечером, расчесывая перед зеркалом волосы, и на глаза попалась картинка, в уголке зеркала — закат солнца над морем и мне до боли захотелось отправиться туда, где бы никто меня не знал. Но куда? Мне было так здорово там, в Эйлате... и я хотела вернуть этот момент. Смешаться с толпой и смотреть на заходящее солнце. Сон долго не шел, я поднялась, попила воды, потом медленно так стала собирать вещи. Было просто желание окунуться в море. Хотелось лететь по дорогам оставляя за собой десятки километров, открыв окна и включив на всю громкость:
Напои до пьяна, Весна!
Напои до пьяна, Весна!
Мне так и не удалось заснуть, солнце еще не встало и я, умывшись, побросала в машину только необходимые вещи, достав из морозилки бутылку холодной воды, отправилась в путь. Уже с дороги, я позвонила на работу, сославшись на головную боль, действительно мучавшую меня последнее время, договорилась с мамой, что она заглянет ко мне вечером, покормить кошку Джессику и включить ей воду, она же умеет пить только из под крана.
Что было впереди? Куда я отправилась, ведь к тебе я не смогу добраться ни на какой машине, но здесь, в Израиле, все расстояния не так уж велики — всего четыре сотни километров отделяли меня от берега Красного моря... Их не сложно преодалеть, чего не сказать... о тех расстояниях, что отделяют меня от тебя. Ты уехал, а мне хочется пережить заново моменты наших встреч. Только отголоски наших бесед всплывают в памяти, твое утреннее приветствие:
 — Ты почему такая красивая сегодня? — улыбка на твоем лице вызывала желание отшучиваться:
 — Это чтобы тебя лучше кушать!
И душа поет. И девушки на улицах надели летние платья. Как сказал твой друг: «Ходишь по улицам и каждые 15 минут охота жениться!»
Я еще помню себя, беззаботно отдающейся с наслаждением и не скрывающей своего!
И тепло на душе, и мир выглядит совсем другим. С тобой, я как будто вынырнула из обыденности повседневной жизни и стала замечать людей вокруг, столько лет проведя возле своего рабочего стола, находя в работе единственную радость.
Мы недолго были вместе, но мне так приятно вспоминать и рисовать в своем воображении новые встречи. И вот теперь, когда я осталась одна, мне стало нехватать этого города, чтобы почувствовать тебя рядом. Еще один раз, еще на одно мгновение.
Голова болела после бессонной ночи. Хорошо еще, что не было пробок в Тель-Авиве. Я летела на юг. Вот уже позади поворот на Арад, а я все продолжаю свой стремительный полет. Остановилась возле Димоны, запаслась в кафе холодной питьевой водой, ополоснула лицо, и решила продолжить путь. Но тут меня ждали сюрпризы. Вы когда-нибудь видели, чтобы закрывали скоростное шоссе? Нет? И я тоже, до сегодняшнего утра. Поперек шоссе стояла полицейская машина. Это было как предупреждение мне — не надо, не стоит туда ехать, тебе нечего там искать... Но я упрямо повернула руль направо... и объехала это предупреждение, отстояв час в пробке из огромных грузовиков на строящемся шоссе... И снова путь открыт. Я и моя машина несемся по красивейшим местам. А мысли уносят меня в недалекое прошлое и звучит:
«Под небом голубым, есть город золотой,
с прозрачными воротами и яркою звездой!»
Вот и Аравийская дорога. Заправляю полный бак... и неспеша выруливаю на абсолютно прямое шоссе. Солнце слепит в глаза, губы пересыхают, ослепительно яркое солнце... надеваю темные очки... и лечу! Как странно, кажется я одна в этом мире спешу к морю. По дороге только грузовики, я неспеша обгоняю их. Как здорово здесь придумана эта поющая обочина. Вдоль всего шоссе прямо по желтой полосе набиты скобки... и, когда колесо наезжает на желтую полосу обочины, шоссе поет — «ну куда тебя занесло, возьми руль влево чуть-чуть»... Вот и указатель — 169 км отделяют меня от моря. От этого сказачного моря, которому нет равных в мире. Оно открывается вдруг... и ты видишь пристань... и мачты кораблей... Но на первом плане отели — высотные здания блестят на солнце... прямо посередине пустыни.
Я приехала в Эйлат жарким днем, воздух раскаленный, но на удивление оживленно вокруг — белые такси крутятся с закрытыми окнами. Загорелы до черноты русоголовые туристы, с пляжными сумками, переброшенными через плечо... Ну и что далььше? Зачем я так рвалась сюда? Надо где-нибудь остановиться... и я решаю бросить вещи в маленьком кемпинге «Каролина» за городом. Мы как-то раз останавливались здесь с тобой. Даже удивительно — та же смешливая девчонка за перегородкой.
 — Добрый день! У вас найдется домик?
 — Да, пожалуйста — на двоих?
 — Нет, мне одной.
 — Но цена та же, что на двоих. — чуть расстроенно говорит мне...
 — Веред! — всплыло в памяти ее имя...
 — Мы знакомы?
Я напомнила ей... но куда-там... столько туристов протекает тут ежедневно, а хоть и прошло немного времени.
Вечер. Я отоспалась после дороги. Мне совсем не хочется в шумную толпу и я отправляюсь на пустынный пляж. И вспоминаю...
Помнишь? Мы с тобой сидели здесь и смотрели, как туристы бросали рыбам питы... И рыбы кишели прямо возле берега. А одна огромная такая, расталкивая мелких, стремилась к добыче. И дети с восхищением глядели на это зрелище. Мы так и сидели, глядя на рыб, ты положил мне руки на плечи, слепило яркое солнце...
Хотелось есть и я, поблуждавши между ресторанчиками отыскала тот — китайской кухни, где мы ужинали с тобой. Было смешно, как ты учил меня есть этими палочками. Но мне хотелось научиться. Сначала палочки просто падали у меня из рук... Но, после нескольких попыток, мне всё-таки удалось овладеть этим искусством. Теперь я понимаю. почему все китайцы такие худые — много ты наковыряешь этими смешными палочками... Я быстро наелась и смотрела на тебя, как ты умело управляешься ими и с аппетитом ешь.
Вот и сегодня вечером, похоже я — единственный посетитель, попросивший палочки — я даже не знаю, как они правильно называются. Навык пропал — он был так не прочен, но я специально села спиной ко всем посетителям — терпеть не могу, когда надо мной смеются. Я терпеливо сражалась со спагетти и салатами, непонятно из чего приготовленными — было вкусно.
Выйдя из ресторана, пробравшись сквозь разноязычную толпу отдыхающих, я устроилась на скамейке возле моря и отдалась воспоминаниям, закурив сигарету.
Как только я думаю о тебе, твоя улыбка встает перед глазами, и мне становиться так тепло и уютно. Ты помнишь, как мы были вместе впервые?
Только приехав в Эйлат, мы остановились в гостинице, с таким смешным названием, сейчас уже не вспомню. Прямо с порога я отправилась в ванную, пыль с дороги покрывала мои дорожные шорты и волосы. Выйдя из ванной, закутавшись в простыню, я растянулась на постели. Состояние блаженства. Я так устала, что даже стесения не было. Приняв душ, ты налил нам вина и устроился рядом. Мы говорили, как всегда перескакивая с темы на тему, оставляя позади недосказанные идеи, чтобы вернуться к ним позже. Сейчас трудно вспомнить. что ты говорил, мы оба устали после длинной и пыльной дороги, и мне казалось, что только выспаться — единственное мое желание. И тут... ты дотронулся до моей руки — и весь сон унесся прочь.
Я знала, что мы будем вместе, но я не думала, что это будет так прекрасно. Твои руки ласкали мое тело и мне было так ново и радостно ощущать твою близость.
Желание вобрать тебя всего... желание дать то самое наслаждение, ради которого люди забывают всё вокруг. И твое великолепное тело, казавшееся удивительно знакомым.
А помнишь наше ночное авторалли? Мы тогда решили найти иорданскую границу и долго крутились по заброшенным шоссе, распугивая парочки в машинах, выезжая на одну и ту же дорогу несколько раз. Указатель — «Граница перед вами!» — попадался нам трижды, но мы так и не нашли, где этот переход. Ты еще шутил — вот нужно человеку срочно в Иорданию, ну и что ему делать?!
А потом мы отправились на поиски военного аэропорта. Дорога по горной местности. Ты еще не привык к ручному управлению и остановился, чтобы еще и еще раз попробовать стартовать на подъеме. Смешно, наверное, было наблюдать нас со стороны. Пустая дорога и на ней машина, то трогается, то останавливается... И всходило солнце. Ты был увлечен машиной, а я наблюдала восход, откинув сидение и наслаждаясь красотой. Когда я обратила твое внимание, ты смешно так заметил — «Не всё то солнышко, что встаёт!» До сих пор вспоминаю твое лукавое выражение лица — и хочу к тебе!
Солнце втавало, мы снова пошли купаться, и в лучах восходящего солнца, теплая вода окутывала нас, словно парное молоко и наши тела скользили в спокойном море. Чуть позже, здесь будет шумно и обжигающе жарко, а сейчас, в этой тишине только ты и я! Когда долго плывешь, дыхание успокаивается и движение кажется растянутым во времени. Яркие рыбки совсем не пугались нас и мы плыли, разглядывая рифы на дне моря. Уставшие, мы подплыли совсем к берегу моря и лежали в воде, наслаждаясь тишиной, твоя большая ладонь накрыла мою руку.
 — Я скоро уеду, — ты нарушил это молчание, но тогда я еще не понимала смысла твоих слов.
 — Я подожду тебя, — я улыбнулась и продолжала рассматривать сквозь слой воды твои руки, твое тело, покрытое курчавыми рыжими волосами и усыпанное веснушками.
 — Ты пойми, — как будто оправдываясь ты спешил объяснить, — я так долго ждал этого... — и снова, словно боясь, что я не услышу тебя, повторил, — ты же знаешь, как долго я ждал этого пришлашения.
Это было как удар. Сразу всплыли в памяти твои рассказы-мечты о сказачной далекой Австралии. Мне никогда не казалось, что это серьезно. Ты всегда увлеченно говорил о своей работе работе археолога. Но ведь и здесь — ты занимался любимой работой. Что хочешь ты найти в этой далекой Австралии?
 — Я подожду тебя, — упрямо повторила я.
Ведь нас не связывали никакие обещания, нам просто было здорово вместе, но никаких слов еще не было сказано. Ты был свободен, как и я. Только я не представляла — зачем мне нужна — эта свобода. Я совсем не задумывалась, что ты можешь уйти из моей жизни. Ты повернулся ко мне и заглянул мне в глаза:
 — Я же говорил тебе, что жду подписания договора. Он подписан...
 — Но ты же вернешся?
 — Не знаю, если всё будет так, как я планирую, я вернусь через год, ты подождешь?
Потом сборы, такие радостные для тебя, я видела, как ты был полон предвкушением предстоящей работы и не могла скрыть своей печали. Здесь мой мир, мой дом, моя работа. И мне не хотелось, чтобы расставание с тобой было тягостным.
Я помню, как я вышла тогда из воды. Одела платье прямо на мокрый купальник, прикрыла глаза и мысленно сказала себе:
 — Наш праздник еще не окончен и не надо впадать в истерику.
Мы вернулись в отель оба усталые, безумно хотевшие спать и наши тела сплелись в прощальном танце...
Наши встречи свежи в моей памяти. Говорят, память — это то, чем забывают... Неправда — память — это жизнь! И здесь ты рядом со мной...
Ты переворачиваешь меня на спину и медленно целуешь мои губы... затем шею... грудь:
 — Я ощущаю себя младенцем припадая к твоей груди!
Мои руки обхватывают тебя, и ты обнимаешь мое тело, прижимаясь ко мне и мое сердце стучит, как маленький молоточек...
Август 1999

Поделиться в: