Все события происходили в 1984г в Ленинграде. За псевдонимами Элизабет, Лена и Серж — стоят реальные люди (в то время — студенты Академии живописи), с чьих слов и рассказов было написано всё нижеследующее. Мысли, монологи ощущения героев в тексте надиктованны ими самими. Некоторые сцены описаны автором так как он их видел.
Текст был набран в 1995г., а при читке 16..04.2000 по этическим соображениям был убран ряд сцен, но это не повлекло никакого изменения идеи рассказа.
Элизабет любила спать голой (не обнаженной, а голой — применительно к себе она этого слова не признавала). Она спала без ночной рубашки, хотя второй год просыпалась одна, — редкие случайные гости, приходившие и уходившие быстро и бесследно, не в счет. Элизабет не любила утро, а это ей не нравилось совсем. Она спустила ноги с кровати и босиком пошла в ванную. Горячий душ возвращал ей если не бодрость, то спокойствие. Вода разгоняла остатки сонной слабости.
Вытираясь, она глядела в зеркало — не от того, что любила рассматривать себя, но скорее машинально, привыкнув быть в форме. Тонкие руки, острые локти девочки-подростка. Она подняла руки, вытирая голову (узкие запястья, ногти, как всегда, без маникюра, никакой вульгарности). Прикосновение полотенца к животу и к бедрам будоражило её, возбуждало, но лишь слегка, — что не говори, а зациклина на сексе она не была. Своими ногами она вправе была гордиться и никогда не носила макси.
Тонкая лодыжка, узкая ступня с аккуратными, без следа мозолей пальцами.
Светлые волоски на голени почти незаметны. Элизабет уже накинула халат, когда в дверь позвонили. Не надевая тапочек Элизабет подошла к двери. Открыв дверь она увидела Виктора и незнакомого молодого человека. Друзья были навеселе, и объяснили своё прибытие желанием пополнить свою компанию ещё одним хорошим человеком. Высокий, с вьющимися волосами Серж, так звали нового знакомого, оказался художником, прекрасно разбиравшимся в живописи. Его коньком был Дали, о творчестве которого Серж мог говорить часами. Через некоторое время всё спиртное было выпито, и друзья собрались домой. Элизабет проводила их до дверей, ещё раз отметив про себя, что время прошло даром. Закрыв дверь, она пошла убирать со стола, как в дверь позвонили. На пороге стоял Серж. Он объяснил возвращение желанием продолжить разговор и, как аргумент, показал невесть откуда взявшуюся бутылку шампанского.
Разговор затянулся за полночь, Элизабет уже засыпала за столом, когда Серж вдруг встал, и обойдя стол молча поцеловал её. Поцелуй был долгим, но не навязчивым, и Элизабет вдруг ощутила огромное желание, желание которое переполняло её, заставляя дрожать каждую клетку её тела. Серж подхватил Элизабет и нежно, покрывая грудь поцелуями отнёс её в кровать. Она сорвала с себя халат, и судорожно дыша стала помогать Сержу освобождаться от одежды. Нащупав его член, Элизабет с яростью самки вонзила его в себя, и не сдерживая эмоций, всхлипывая, стала насаживаться на него.
Серж переместился вниз, а Элизабет сжав свою грудь руками, стала скользить по члену, отметив где-то в глубине сознания, что Серж вошел в неё не полностью. Элизабет умоляюще прошептала: До конца... ,и тут же ощутила как всё внутри её как бы взорвалось, и уже кончая, она почувствовала, как горячая струя обожгла влагалище.
Элизабет охнула, комната поплыла перед глазами, сознание уходило, и последнее что она ощущала — это неимоверную усталость и такую же радость...
Элизабет очнулась от того что кто то гладил ей спину. Она открыла глаза и увидела руку Сержа. Рука погладила щеку, на которой остались следы от подушки, медленно перешла к уху. Пальцы перебирали мочку, в которой висела не снятая вчера серьга, аккуратно расстегнули замок, и медленно, будто боясь поранить ухо вынули её.
Элизабет почувствовала как серьга, чуть позванивая, стала двигаться от уха к шее, а потом, обогнув сосок спустилась к пупку. Ей было неожиданно приятно ощущать эти прикосновения, она закрыла глаза, и от удовольствия пальцы стали сами собой сжиматься, а между лопаток выступили капельки пота. Серьга тем временем стала спускаться ниже, заставляя напрягаться мышцы ягодиц. Серж осторожно раздвинул ноги Элизабет, серьга продолжала двигаться дальше, по волосам на лобке, коснулась половых губ, заставляя их набухнуть, потёрлась в паху, будто исследуя каждый сантиметр кожи. Элизабет почувствовала как язык Сержа коснулся её колена, мягко целуя он стал опускаться ниже и ниже, обошел икры, и уткнулся в лодыжки. Через минуту язык Сержа стал исследовать пятку Элизабет едва шершавую и чуть влажную от желания. Серж облизал пятку и перешел к пальцам. Элизабет чувствовала, с каким усердием и нежностью язык Сержа вылизывает, обсасывает каждый палец, с каким вожделением он вдыхает запах её сразу вспотевшей ноги. Серж покусывал мизинец, водил языком между пальцев, вызывая у Элизабет лёгкую щекотку. Потом Сержа привлек большой палец, он стал сосать его как соску, а Элизабет стала всхлипывать от желания. Через минуту Элизабет положила руку на лобок и осторожно, двумя пальцами, стала мять губы, пробираясь к клитору. Зажав его между пальцев, Элизабет стала ощущать как маленький комочек страсти увеличился в размере, стал пульсировать в такт сердца..
На следующий день Элизабет спросила Сержа:
 — Тебе нравится лизать ноги?
 — Да, но только твои, — прекрасные формы у тебя сочетаются с прекрасным ароматом тела.
 — Кстати, где моя серьга?
Серж хитро улыбнулся, и промурлыкал:
 — Твои уши проколоты только для золота.
Серж достал коробочку из кармана и не открывая её попросил:
 — Разденься.
 — Как? — не поняла Элизабет.
 — Полностью.
Элизабет стянула с себя свитер, соски сразу заострились, юбка упала к ногам. Она перешагнула через юбку и оказалась в метре от Сержа.
 — Трусики тоже.
Элизабет сняла трусики и положила рядом с юбкой.
 — Теперь встань на колени
Элизабет удивленно посмотрела на Сержа
 — Ну пожалуйста, Элизабет.
Элизабет опустилась на колени. Палас колол колени, пальцы чувствовали ворс Серж оглядел Элизабет.
 — Раздвинь ноги немного.
Элизабет раздвинула ноги. Ей было не по себе, никто раньше не обращался с ней так.
Это пугало, и в то же время в этом было что то такое, что Элизабет не могла себе объяснить.
Только после этого Серж напевая какой то мотивчик подошел к ей со спины и открыл коробочку. На бархатной подушке лежали золотые, в виде колец серьги, размером с пятикопеечную монету. Достав серьги Серж облизнул душки и вставил в мочки Элизабет. По хозяйски оглядев свою работу он поцеловал Элизабет и попросил её одеться. Одевшись, Элизабет подошла к зеркалу. Серьги ей сразу понравились. Элизабет любила строгие формы.
Ресторанчик был полупуст, заказанное спагетти было переварено, и Серж предложил Элизабет пойти к нему. Мастерская Сержа была идеально прибрана, всё было на своём месте. Элизабет оглядевшись поняла, что Серж ценил в живописи — возможность передать красоту, исправляя мелкие недоделки природы. На мольберте стоял большой холст, накрытый полотном.
 — А что там?
 — А там тайна, — прошептал Серж.
 — Я хочу посмотреть эту тайну.
Серж хмыкнул и снял полотно. На почти законченной картине большого, 60 на 80 сантиметров формата, была написана сидящая на стуле молодая девушка, неуловимо похожая на Элизабет. Девушка была нагой, её одеждой были многочисленные украшения, с головы до ног покрывавшие молодое тело. На голове у неё была надета старинной работы диадема, усыпанная рубинами, а мочки ушей, проколотые дважды, оттягивали серьги, выполненные в виде колец. Шею плотно обвивали три золотые цепи, толщиной в мизинец, объёмные, они казались очень тяжелыми на вид.
На запястьях девушки были надеты тонкие цепочки — браслеты, такие же браслеты блестели на щиколотках обоих ног, подчёркивая тонкую лодыжку и небольшую ступню. В сосках, как показалось Элизабет, ещё не рожавшей девушки, были вдеты небольшие колечки, соединенные тончайшей цепью, которая мягко передавала очертания небольшой груди. Такое же колечко было вдето в пупок, а через него, опоясывая тонкую талию проходила цепь, концы которой соединял маленький замочек. Ноги девушки были раздвинуты настолько, что искушенный зритель мог заметить два золотых кольца, вдетых в аккуратно проколотые половые губы. К одному из этих колец крепилась небольшая цепочка с овальным серебренным жетоном на конце. Другое кольцо не давало губам соединяться, и Элизабет увидела бугорок страсти. Кольцо постоянно касалось его, и поэтому он был в постоянном возбуждении. Вдруг, неожиданно для себя, Элизабет захотела иметь такие же кольца, чувствовать такое же желание, какое испытывала эта нарисованная девушка. Желание было настолько сильным, что Элизабет покраснела. Серж, наблюдавший за Элизабет, хмыкнул.
Элизабет застеснявшись своей слабости, встряхнула головой и стала рассматривать картину дальше. Приглядевшись, Элизабет заметила миниатюрное колечко, вдетое в нос девушки, и такое же колечко пронзало по середине нижнюю губу, делая её ещё более притягательным. Пальцы рук были свободны от колец, зато пальцы ног украшали тонкие кольца. На небольших пальцах, с ярким педикюром, эти кольца сидели как влитые. Неожиданные украшения не были вульгарными, не делали девушку похожей на дикарку, они гармонично вписывались в её тело, делая его утонченно-желанным.
Элизабет потянулась к уху и машинально стала крутить серьгу, которая вдруг расстегнулась. Серж взял Элизабет за руку и подвёл к дальнему столу.
Элизабет поняла, что Серж увлекается ювелирным делом.
 — А эти серьги — твоё изделие?
 — Да, но как оказалось у них есть недоделка.
Серж достал инструмент, похожий на пассатижи и горелку. Попросив Элизабет повернуться спиной, он стал колдовать над левой серьгой. Элизабет почувствовала жар от пламени горелки.
 — Может, лучше снять, будет удобнее,
 — Нет, еще секунда, и всё. Вот так. Теперь ты не потеряешь их. Правда теперь ты не сможешь снять серьги никогда. Думаю, ты быстро привыкнешь, и не будешь мучиться от этого.
Вечером Элизабет подошла к трюмо и внимательно осмотрела серьги.
Действительно, замки были тщательно заклёпаны, и снять серьги не порвав мочку или не распилив металл было просто невозможно. Вдруг появилось огромное желание сорвать, освободиться от них любой ценой. Элизабет задумчиво стала крутить ставшее вдруг ненавистным украшение, подумывая, как от него избавиться. Её размышления были прерваны телефонным звонком.
 — Элизабет — промурлыкала трубка
 — Да — тусклым голосом ответила Элизабет, узнавая по интонации Сержа.
 — Моя радость думает об освобождении от подарка?
 — Н-да — честно созналась Элизабет
 — А зачем? — хрюкнула трубка.
Ответить на этот вопрос сразу Элизабет не смогла, и не придумав ничего лучше отключилась. Чтобы как то отвлечься, Элизабет решила принять ванну. Сняв одежду и сандалии она босиком пошла в душевую, рассматривая по дороге свои ноги. Надо бы обработать их, — подумала она, шлёпая по холодному линолеуму. Стоя под горячим душем Элизабет, расслабившись, не думала ни о чём. Тело отдыхало, смывая дневные заботы, и только серьги напоминали о прошедшем дне.
Ноги Элизабет решила не обрабатывать, оставив это утомительное, как ей казалось занятие на завтра. Выпив чашку холодного чая с вареньем Элизабет легла в постель. Тёплое одеяло быстро согрело тело, и Элизабет закрыла глаза. Она вспомнила картину Сержа, и невольно рука легла на лобок. Пальцы поглаживали вьющиеся волосы, чувствуя нарастающее напряжение. Но усталость взяла своё, и Элизабет уснула.
Прогулка по магазинам не дала не чего, не считая мелких покупок, которые уместились на дне сумки. Выходя из очередного магазина Элизабет вдруг встретила подругу ещё по школе Ольгу, которую не видела очень давно. Ольга шла в косметический салон, где она постоянно делала завивку. Элизабет, не ограниченная во времени, пошла с ней. Когда Ольга села в кресло, Элизабет решила узнать, какие услуги предлагает салон. Изучая список услуг, она увидела «обработка ног и педикюр» и так как очереди не было, Элизабет зашла в кабинет.
В уютной комнате стояло большое кресло, с придвинутым маленьким столиком и ванночкой для ног. Молодая девушка, улыбнувшись, спросила что Элизабет надо. Элизабет просто ответила что ей необходимо освежить ноги. Мастер усадила Элизабет в кресло отпаривать ноги, а сама занялась подготовкой инструментов. От нечего делать Элизабет стала осматривать помещение и хозяйку.
Хозяйке было лет двадцать, простой халат подчеркивал стройную фигуру, а вырез на груди делал её просто соблазнительной. Она отошла к дальнему шкафу, и присев на корточки стала доставать чистое полотенце. Элизабет, рассматривая девушку, обратила внимание на её пятки. Чуть розоватые, они были безупречны по форме, но на них, к изумлению Элизабет, был нанесён рисунок, по форме напоминающий японский иероглиф. Девушка, достав полотенце, подошла к Элизабет, и присев на маленький стул возле кресла стала аккуратно работать.
. Элизабет не терпелось узнать у девушки о рисунках на пятках, но ей было неудобно напрямую спросить её об этом. Тогда она начала разговор издалека, и разговорившись, они нашли несколько общих знакомых. Звонок телефона отвлёк их от разговора, и Лена — так звали девушку, извинившись, подошла к телефону. Во время разговора Элизабет стала опять рассматривать Лену. Разговор видимо был напряженным, Лена хмурилась, часто резко говоря «нет». Элизабет улучила момент, когда Лена опёрлась коленом о сиденье стула так, что можно было рассмотреть пятку. Рисунок был в действительности татуировкой, изображающей иероглиф. Тщательно выполненный, он занимал половину пятки, оттеняя и подчеркивая нежность кожи.
Позже, за чашкой кофе, непринужденно болтая, Элизабет как бы невзначай спросила о рисунке.
Лена прижалась к Элизабет и тоже стала покрывать поцелуями её грудь... От нахлынувших чувств Элизабет дрожала, руки гладили девушку. Вдруг она нащупала застёжку Лениного халата, пальцы быстро расстегнули её и Элизабет коснулась трусиков. Узкие, они были почти мокрыми от страсти. Элизабет опустилась на колени и стала бешено лизать выбритый наголо лобок Лены. Лена, расставив ноги пошире, схватила Элизабет за волосы и прижимала её к себе всё сильнее и сильнее. Элизабет сорвала с себя трусики и пальцами начала тереть клитор. Лена вдруг выгнулась и застонала. Элизабет ощутила как струя ударила ей в рот, заливая подбородок и блузку. Обессиленная, Лена рухнула в кресло, а Элизабет бросилась лизать её тело. Лена стонала от удовольствия, Элизабет пройдя всё тело перешла к ногам девушки. Она нежно взяла ступню, и как самое дорогое, поцеловала прямо в центр татуировки, вдыхая дурманящий мускусный запах тела.
Элизабет сосала пятку, ей безумно нравилась эта чуть шероховатая кожа, Лена видимо любила ходить босой, и поэтому запах пыли делал ноги ещё более желанными. Через пару минут Элизабет и Лена были снова на грани безумия от удовольствия.
Новые подруги решили отметить знакомство дома у Элизабет. Сидя за бокалом шампанского, специально купленного для этого случая, девушки болтали о разных пустяках. Лена предложила на память поменяться серьгами.
 — Ты знаешь, я не против, но они не снимаются. Но можно проколоть дырочки рядом, кстати, по две серьги в ушах сейчас модно. Подружки поцеловались и отправились в магазин. Лене понравились маленькие серьги в виде овала, Элизабет тоже была не против.
Рассчитавшись, они пошли к Лене в салон — там были иглы и дезинфицирующая жидкость.
 — Ну, подруга, садись — на правах хозяйки сказала Лена, доставая иглу.
Вдруг из памяти Элизабет выплыла сцена с надеванием ей серёг Сержем, и она захотела что бы сейчас это повторилось. Элизабет молча разделась, и встав на колени сказала:
 — Я готова...
Лена посмотрела, улыбнулась, взяв что то в столе подошла сзади, завела ей руки за спину и связала их. Потом сняв трусики вплотную подошла к Элизабет.
 — Пососи меня,
Элизабет подчинилась. Её язык щекотал лобок, когда она почувствовала прикосновение к уху. Игла с хрустом прошла сквозь мочку, не причинив сильной боли. Боль Элизабет почувствовала только когда Лена стала продёргивать серьгу. Лена быстро справилась со вторым ухом и Элизабет нехотя встала с колен. Голая, со связанными за спиной руками, она подошла к зеркалу. Такой она себе определённо нравилась. Нагота возбуждала, а невозможность прикрыть её добавляло особый привкус.
Лена подошла к ней уже раздетая, и поцеловав в спину, освободила руки
 — Теперь мне.
Элизабет вставила ей серьги и в шутку предложила заклепать их.
 — Можно и заклепать, — немного погодя ответила Лена.
Вечером объявился Серж. Элизабет, уставшая за день, с ноющими от проколов ушами, встретила его ровно, без особых эмоций. Ужиная, Серж ласкал её ногу под столом, говорил всякие глупости. Элизабет налила ему кофе и извинившись, пошла в ванну.
Выйдя из ванной комнаты она попала в руки Сержа, который хохоча понёс её в постель. Целуя, Серж увидел новые серьги.
 — Милая решила стать модной и современной? — хихикнул Серж
Элизабет решила не рассказывать о дневных событиях, не зная как на это отреагирует Серж, а терять его ей не хотелось.
 — Нет, подстраиваюсь под твой картинный эталон женщины, — парировала Элизабет
 — Ну, это сложно, нужен помощник. У тебя есть вакансия? А то могу попробовать.
Они рассмеялись и упали на постель.
Утром Элизабет проснулась от ласк Сержа.
 — Полижи меня, — не открывая глаз попросила Элизабет.
Она почувствовала язык Сержа, проникающий в неё.
 — Нет, хочу чтобы ты лизал мне только ноги, я запрещаю тебе сосать меня выше щиколоток. «Выше меня лижет другая» — чуть не сказала Элизабет, но вовремя прикусила язык.
Серж подчинился, и Элизабет погрузилась в великолепные грёзы.
После ласк Элизабет не дотронулась до Сержа, смеясь сказав что он сегодня не заслужил этого, и отправила его на работу.
Лена пришла к обеду, Элизабет встретила подругу страстным поцелуем и проводила в комнату. Лена осмотрела уши Элизабет и с удовольствием заметила что проколы заживают. Выпив кофе девушки, переглянувшись, пошли в спальню.
 — Как спала? — поинтересовалась Элизабет.
 — Не как, а в чём, — улыбнулась Лена, снимая на ходу широкую юбку.
На ней был надет кожаный, закрытый на замок пояс, от которого шли три цепочки вниз: две спереди и одна сзади. В анус был вставлен металлический фаллос, цепочки, крепившиеся к его основанию не давали ему возможности выпасть.
 — Ты не представляешь какие сны я вижу, когда сплю с этим. А если его надеть и пойти туда где снять его нет возможности, то я кончаю несколько раз. Я частенько закрывала пояс на замок и ходила к своей бабушке, оставаясь у неё ночевать. Не передать что я испытывала. Ну как? Эта штука похлеще пояса верности, от неё я схожу с ума.
Элизабет впервые видела такое, и Лена заметив интерес подруги подала ей ключ.
 — Сними его с меня и примерь, не пожалеешь, можешь поверить мне.
Замок упал, и Элизабет осторожно сняла пояс с Лены. Фаллос был нагрет телом Лены. Быстро сполоснув его, Элизабет смазала поверхность кремом, и хотела уже попытаться вставить в себя, но Лена остоновила её.
 — Тут без сноровки не получится. Встань на четвереньки, я помогу тебе.
Когда Элизабет встала на колени и раздвинула ягодицы, Лена ввела фаллос внутрь, поправила цепи и застегнула пояс. Элизабет выпрямилась и с удовольствием ощутила в себе тяжесть фаллоса, который, как ей показалось занял всю её изнутри. Она решила пройтись, почувствовать его в движении. Цепочки зазвенели, внутри мышцы крепко сжали фаллос, доставив Элизабет прекрасные ощущения. Элизабет втянула живот, что бы ещё острее почувствовать то что было у неё внутри. Она занималась анальным сексом несколько раз в жизни, но таких высот чувств не испытывала. Элизабет застонала и изнемогая упала в кресло. Фаллос разжигал её тело. Лена видела что Элизабет находится в прекрасном состоянии, и не мешала ей. Фаллос растягивал тело, жег анус, вызывая бесподобные по красоте ощущения. Элизабет трогала цепочки, пояс, замок, желая обострить ощущения. Клитор набух и Элизабет касалась его пальцем, доставляя этим ещё большее удовольствие. Лена, опустившись на колени перед Элизабет отодвинула её руку и стала нежно играть с бугорком страсти. Её язык тщательно вылизал лобок, но на этом она не остановилась, начав сосать её половые губы, покусывая их своими мелкими зубками...
Элизабет с удовольствием согласилась поносить пояс до следующего утра. Лена проверила замок, и положив ключ в карман поцеловала подругу в щеку. На прощанье она пожелала прекрасных впечатлений, и намекнув что если Элизабет соскучится, то она будет дома.
Элизабет подкрасила губы и решила пройтись по магазинам, чтобы ещё раз испытать острые ощущения, о которых рассказывала Лена. Джинсовый костюм был к лицу, на ноги Элизабет надела босоножки, предпочтя их туфлям. Уже на выходе из первого магазина Элизабет не помнила что в нём продавалось и единственная мысль которая крутилась в голове была побыстрее вынуть из себя фаллос, который беспощадно жег её тело, раскалял его до такой степени, что казалось ещё вот-вот и тело растает, поплывёт. Элизабет остановилась на углу, желая как то успокоить плоть, делая вид что рассматривает витрину, но тело не подчинялось ей, трусики уже давно мокрые, прилипли к коже, а цепочки раздражали непривычный к таким вещам пах. От этих переживаний Элизабет застонала, и плюнув на поход, махнула проезжающему такси.
Дома она, бросив одежду на пол бросилась в ванну, пытаясь выдернуть раскаленный фаллос из себя. Поняв что это невозможно сделать без Лены, Элизабет застонала, и расплакавшись, села на пол. Ужас положения заключался в том что Лена должна была придти только завтра, и предстоящая ночь казалась дикой, нелепой пыткой.
Изможденная, Элизабет легла в постель, но сон не шел. Только к утру Элизабет забылась тяжелым сном.
Когда Лена отомкнула пояс, то тело Элизабет дрожало, анус был кроваво-красным, цепочки натерли пах, а влагалище, опухшее и покрасневшее взывало о пощаде.
Почти весь день Элизабет проспала, Лена смазала ей больные места кремом, а чтобы успокоить налила вина. Вечером появился Серж. Весь день он провел в мастерской, что то «творя», как любил он говорить. Поужинав, они решили просто отдохнуть, день у Сержа был напряженный. Элизабет раскинулась на софе, а Серж сел в ногах.
 — Ты запретила мне касаться тебя выше лодыжек?
 — Да дорогой, этого ты ещё не заслужил.
 — Тогда ты не против, если я отмечу это место?
 — Как?
 — Протяни ноги и закрой глаза.
Элизабет, помня случай с Леной, насторожилась.
 — Не бойся, больно не будет.
Элизабет повернулась на живот, и согнула ноги в коленях. Ступни оказались на одном уровне с лицом Сержа. Элизабет ощутила мягкие поцелуи, Серж с удовольствием стал сосать пальцы и пятки любимой, наслаждаясь ароматом её тела. Когда он оторвался от ног Элизабет попросила не прерываться.
 — Сначала посмотри на подарок, тебе нравится?
Элизабет посмотрела на ноги. На обоих лодыжках, чуть выше щиколоток, блестели золотые браслеты, их блеск выгодно подчеркивал загорелое тело. Удивительно, но Элизабет не поняла, когда Серж ухитрился надеть браслеты ей на ноги. Она вытянула ноги, пошевелила ступнями. Браслеты не мешали, не причиняли ни каких хлопот, и казалось она их носила уже давно. Элизабет вспомнила картину Сержа. «Надо сделать педикюр и тогда мои ноги будут на сто процентов « — подумала про себя Элизабет. Элизабет понравился подарок Сержа, но не подав вида, она вытянула руки.
 — Ну посмотри, тут нечего нет.
Через минуту на запястьях звенели тонкие цепи, сделанные по образцу ножных браслетов. Элизабет надела короткое платье и черные туфли. Пройдясь перед зеркалом она отметила элегантность браслетов.
 — Мне нравится — заключила Элизабет.
 — Мне тоже, — улыбнулся Серж.
По обоюдному согласию было решено заклепать браслеты навсегда. В мастерской Элизабет села в кресло и наблюдала как Серж, удалив замки, клепает концы цепей. Когда металл остыл, Элизабет раздвинула ноги.
 — Возьми меня, возьми грубо, самец.
Серж посмотрел на влагалище и прикрыв глаз ответил:
 — Там нечего нет, и значит пока рано.
Элизабет застонала, ей хотелось Сержа прямо сейчас. Мысль о том что Серж не сольётся с ней казалась недопустимой.
 — Делай что хочешь, — прохрипела она сжимая кулаки, — делай, я твоя...
Серж спокойно подошел к ней и раздвинув ноги девушки ещё шире, притянул их ремнями к креслу. То же он сделал с её руками. Элизабет закрыла глаза. Она поняла что сейчас Серж проколет ей половые губы. Она хотела носить кольца, но не думала что это случится так быстро, и сейчас Элизабет не была готова морально. «Надо бы посоветоваться со своим гинекологом,» — подумала Элизабет. Серж не спеша выбрил ей лобок. Оттянув губу он помял её пальцами, и, растянув сделал посередине прокол. Боль захлестнула Элизабет. Оставив иглу в теле, Серж проколол другую губу. Достав кольца, он показал их Элизабет. Они были трубчатыми и по виду напоминали звенья массивной цепочки. Серж, взяв одно из колец, показал Элизабет, что оно образовано двумя дугами в форме буквы «U», которые вставлялись одна в другую.
 — Видишь, в трубку вставлена пружина, и если на неё с силой нажать, она входит в паз и там намертво стопорится. Снять его уже невозможно, его можно только распилить. Элизабет судорожно напряглась, почувствовав холод входящего в её плоть металла. Серж сжал кольцо ладонью, но, видимо, пружина была слишком жесткой, и дуги до конца не доходили. Пришлось взять молоток. Потом, прижимая одну половину кольца к подложенной металлической плите, как к наковальне, Серж начал ударять маленьким молотком по другой и в конце концов свёл вместе дуги. Пружина, щелкнув, застопорилась. Раз и навсегда.
Серж помог Элизабет подняться. Элизабет тут же поняла тяжесть колец. И тяжесть эта была не только физической. Кровь стекала из проколов, губы сразу опухли, обхватив кольца, которые не давали возможности им закрыться. Правое кольцо уперлось в клитор, левое касаясь его, позванивало от малейшего движения. Боль утихла, но всё же было неудобно от невозможности свести ноги вместе. Серж, нежно обняв Элизабет, опустил девушку на пол. Элизабет хотела надеть трусики, но поняла что теперь это затруднительно — кольца просто вывалились бы из них, они казались орудием пытки, безжалостно впившимся в тело рабыни, а браслеты на ногах усиливали эту мысль.
Вечером Лена опешила от вида Элизабет. Браслеты ей понравились, но когда подруга распахнула халат, то она просто села от изумления. Видя такие украшения в порно — журналах, Лена не думала о том что увидет такое наяву, да в придачу на Элизабет.
Лена встала на колени, обняв Элизабет, и поцеловала её во влагалище, отягощенное кольцами. Элизабет, чувствуя как язычёк Лены ласкает её раны, гладила подругу по голове, и задумчиво рассматривала Лену. Лена держала ступни так, что были видны её татуировки, и Элизабет представила как на ногах подруги смотрелись бы кандалы.
Переведя взгляд на свои ноги она ещё раз отметила что золото ей идёт.
Проснувшись Элизабет стала себя разглядывать. Первая ночь в железе прошла спокойно, она проснулась лишь раз, когда переворачиваясь задела кольца. Лена вечером сделала ей педикюр, лак блестел на ногтях, и Элизабет любовалась своими ногами.
Элизабет довольно быстро привыкла к кольцам, хотя поначалу, особенно при ходьбе, они доставляли ей определенные хлопоты. К левому кольцу теперь крепилась массивная цепь, отягощенная на конце большим металлическим диском с выгравированными на нем именами её и Сержа. Она спускалась до половины бедра и при каждом шаге покачивалась словно язык колокола у неё между ног.
Дождливый день подходил к обеду. Элизабет и Серж, прогуливаясь, зашли в подворотню. Дождь усилился. Белый косой луч проникал в подвал, где они стояли. Вода хлестала по ступенькам. В белом луче, в полумраке подвала лицо Сержа было тёмным, губы чуть шевелились:
 — Они глядят на друг друга и чувствуют, что ещё немного...
 — И их смоет потоком дерьма! Я угадала?
 — Ты угадала, Элизабет! И они понимают, что выход только один: насладиться друг другом как можно скорее!
 — Он расстёгивает брюки...
 — Она скидывает эту долбанную блузку...
 — Но ей холодно!
 — Но он её согреет, а блузка и так хоть выжми...
 — Он целует её, и немедленно...
 — Но и не быстро...
Её слова перешли в постанывание, — сначала ироническое, а затем и самое настоящее, она знала этот короткий стон, с которым он входил в неё, проникая резкими короткими толчками. Она раздвинула ноги.
Серж, казалось ничего вокруг себя не замечал. Вода хлестала, холодные брызги обдавали ноги Элизабет до колен. Серж прижался к ней всем телом, подхватил под ягодицы, поднял, и она уперлась ногами в противоположную стену, а спина её прижималась к холодному шершавому кирпичу. Она не замечала ничего, отдавалась столь полно и самозабвенно, что каждая клеточка её тела растаяла, казалось ей в этом кирпиче, потоке, луче белого света в водяной пыли. Серж покусывал её плечи и шею. Он двигался быстро, лихорадочно,
содрогаясь всем телом. Её ноги скользили, цепляясь за выбоины и выщерблины в стене. Цепь звякала о кирпич, на ножных браслетах отражалось солнце, тело было покрыто каплями воды.
Он удерживал её на весу, проникая в неё так глубоко, как никогда прежде, задыхаясь, торопя наслаждение. Она выгибалась, охватывая его шею, стараясь прижаться к нему ещё плотней. Плеск воды, лихорадочная частота дыхания, запрокинутая голова.
Это длилось, длилось, не кончаясь, долго, бесконечно долго, — его пылающее лицо, его руки, его плечи, острое, растущее блаженство, растворение друг в друге, захлёб, задыхание, плеск.
Извержение — извержение любви, воды, света.
Пока волоски на лобке не отрасли, Элизабет попросила Лену сделать ей татуировку.
 — На твой вкус, Лена. Я доверяю тебе сделать это.
Бабочка была красива, и Элизабет это жутко понравилось. Она то и дело поглаживала припухший лобок, подходила к зеркалу и рассматривала татуировку.
Бабочка, размером со спичечный коробок, ярко выделялась на незагорелом, чисто выбритом лобке, подчеркивая красоту его формы.
Вечером Элизабет предложила Лене остаться у неё ночевать.
 — Вечер долог, вместе будет интересней, да и телевизор у меня получше, будет что посмотреть.
Ужин готовили вместе, вспоминая интересные случаи из соей жизни. Девушки то и дело касались друг друга, по возможности поглаживали, иногда целовались. Элизабет заметила что вдруг стало жарко. Было внесено предложение раздеться. Сказано — сделано. Теперь подруги разгуливали по кухне голыми, ни чуть не стесняясь своих тел, которые были действительно хороши. Элизабет позвенивала браслетами и цепочками, наслаждаясь чистым мелодичным звоном металла, замечая немного завистливый взгляд подружки.
Перед десертом Элизабет пошла мыть посуду, что бы не оставлять её на утро.
Вернувшись в комнату она обнаружила Лену на диване, обмазанную вареньем. Грудь, соски, ноги — всё было покрыто вишнёвым вареньем. Элизабет приняла игру, и встав на четвереньки, подошла к Лене. Мурлыкая от удовольствия, она начала облизывать грудь, тщательно обследуя каждый сантиметр кожи, пройдя их, она спустилась к животу, слой варенья привёл её к лону, где Элизабет ждал оригинальный сюрприз — Лена не только обмазала лоно, но и наполнила его сиропом.
 — Выпей меня, — прошептала Лена
Устроившись поудобнее, Элизабет прижалась к лону, и смакуя, стала потихоньку глотать божественный нектар. Лена, зажмурившись от удовольствия, стонала, а Элизабет лаская подругу, не забыла и себя — пальцами она перебирала кольца и цепь, забыв о небольшой боли от не совсем заживших проколов. Цепь позванивая возбуждала, желания были остры до предела. Она выпила Лену до конца, и обе девушки затихли без чувств...
 — Лена, ты не хотела бы пожить вместе?
 — Надо подумать, но в принципе я не против, ты сильно меня возбуждаешь, а жизнь так коротка, и отказывать себе в наслаждениях просто кощунство. Мне нравятся наши игры, а ты, ты просто бесподобна в таких украшениях. Лена пошла в ванну, и Элизабет отметила красоту её фигуры, приятный загар подчеркивал округлости девичьего тела. Элизабет, проглотив слюну не удержалась и пошла вслед за ней в ванну...
В конце недели Элизабет пошла к гинекологу на очередной осмотр. Перед выходом из дома она придирчиво осмотрела себя. Волосы на лобке стали отрастать, но они пока не закрывали яркий рисунок татуировки, браслеты привлекали внимание, но это было ничто по сравнению с кольцами, и Элизабет не представляла как она покажется врачу. Ей было стыдно, и она поделилась своими переживаниями с Леной.
 — Не волнуйся она тоже человек, да и не её дело осуждать тебя — со своим телом ты вольна делать всё что тебе вздумается.
Сев на холодное кресло Элизабет смущенно потупила глаза. Врач закончив что-то писать повернулась к ней. Элизабет заметила с каким удивлением она рассматривала татуировку и одинаковые браслеты на руках и ногах, но в особенности кольца, продетые у Элизабет в промежности.
 — Вообще то такие вещи снимают перед посещением гинеколога, — заметила врач
 — Это не снимается — тихо сказала Элизабет.
Врач удивлённо подняла брови.
 — Я не могу это снять — кольца и браслеты заклёпаны навсегда. Это можно только распилить.
 — И давно, милочка, вы всё это носите?
 — Несколько недель. Кольца были вдеты сразу после проколов, дырочки заживали уже с ними.
Врач взяла в руки цепь и стала её разглядывать.
 — Не тяжело?
 — Привыкла. Кстати, это не вредно? — поинтересовалась Элизабет
 — В принципе нет, ну ладно, дай я тебя посмотрю.
Инструменты аккуратно исследовали вагину, то и дело касаясь колец, которые отвечали мелодичным звоном.
Осмотр прошел быстро и Элизабет отправилась домой.
Лена была дома, после ванны она отдыхала, развалясь в кресле. Ноги она положила на стол, между вазой с яблоками и бокалом сока.
 — Ну как осмотр?
 — Прекрасно.
 — Я же говорила тебе — всё будет отлично. Я приготовила ужин, переодевайся и за стол.
Элизабет скинула туфли и расстёгивая на ходу блузку прошла в комнату. Раздевшись донага она поправила причёску и решив что ужинать можно и без одежды, прошла за стол. Садясь на стул она специально не придержала цепь с жетоном, которые зазвенели касаясь стула. Она каждый раз проделывала это, ей нравился холодный звон цепи, и ещё одна возможность уколоть Лену, которая видимо давно хотела иметь кольца но боялась процедуры прокалывания и заживления проколов.
 — Ну как, ты остаёшься?
 — Да, у меня как раз отпуск, а смена окружающей среды есть лучший отдых. А отдых с тобой — это рай на земле.
Так Лена осталась у Элизабет.
На следующий день Элизабет предложила Лене ходить дома только голой. Лена рассмеявшись согласилась. Элизабет побрила ей лобок и подмышки. — Теперь ты готова. Но если хочешь новизны — пошли со мной.
Они спустились в подвал. Каменный пол под босыми ногами был ледяной, и этот холод пронизывал всё тело. Элизабет показала новенькие кандалы, которые она купила неделю назад, но не знала как их преподнести Лене, тем более она не представляла себе как надеть их на подругу. Лена взяла кандалы в руки. Они оказались не такими тяжелыми как она думала. Сталь приятно холодила руки.
 — Хочешь примерить?
Лена почувствовала что у неё засосало под ложечкой. Элизабет посадила Лену на стул, и присев на корточки стала примерять браслеты. Жетон Элизабет ударившись о каменный пол зазвенел, а Лена почувствовала как сталь холодит тело. Они оказались впору,

Поделиться в: