История эта случилась с одним моим знакомым (мы с ним тогда учились в одной школе) в далеком уже 1973 году, когда на дворе стояла эпоха трехкопеечных трамваев, повального увлечения фигурным катанием и детскими военно-спортивными играми, а также страшного дефицита капроновых колготок. Несмотря на то, что по нынешним меркам ничего особенного тогда не произошло (никто ведь никого даже не трахнул!), я, когда узнал об этом, был просто шокирован. Все-таки героям этой «игры в доктора» в то время едва стукнуло четырнадцать, и были они вполне приличными с виду детьми. И даже несмотря на то, что до траха у них там не дошло (да и не могло дойти!), эротизма во всей этой истории было хоть отбавляй. Я и знать не знал, что в нашей образцово-показательной школе возможны такие вещи! Так что на ту девочку (кстати, действительно вызывающе красивую для своих лет) я потом до самого выпускного вечера волей-неволей смотрел сквозь призму случившегося. Хотя она, я надеюсь, об этом не догадывалась... Как я вообще обо всем узнал? Ну, что тут сказать... Не умеют, видать, молодые люди хранить секреты! Вот и я, спустя тридцать лет, тоже делюсь ими. Думаю, теперь уже можно. Даже фамилии я оставляю почти без изменений. Какой смысл их менять? Иных уж нет, а те — далече... Так что все вполне достоверно. Правда, кое-что мне пришлось для красного словца присочинить, но в целом все было именно так, как здесь написано. Итак... «Абросимова!» — выкрикнула Людмила Васильевна первую фамилию в длинном списке учеников, и над классом повисла настороженная тишина... «Абросимова! Где Оля Абросимова?» «Нет ее!» — нехотя сообщил Игорь, сосед девочки по парте. «Что значит — нет? Опаздывает, что ли?» «Почему — опаздывает? Ее и на русском не было! Заболела, наверное...» «Вот как? Надо же! А вчера еще здоровенькая была, как огурчик... Чуть меня с лестницы не сшибла! — съязвила учительница, — Ладно, поехали дальше! Агапова... Беляев... Богданова...» К теме отсутствующих вернулись в конце урока. Всем ученикам раздали вопросы для подготовки к четвертной контрольной, но надо было каким-то образом передать их и тем, кто по тем или иным причинам сегодняшний урок пропустил. Учительница принялась отдавать распоряжения. «Ну, к Хотиненко мы Толика Проханова пошлем, он там рядом живет... Света, а ты сходи к Ларисе Савченко. Знаешь, где у нее дом? Правильно, возле аптеки... Так, кто там у нас еще остался? Веткин? Елфимов, можешь сегодня к Веткину зайти? Нет? Кто зайдет к Веткину? Ты, Покатаева? Ну, сходи, сходи... Веткин — мальчик смирный, особенно, когда болеет!» По классу пробежал ехидный смешок, поскольку Коля Веткин с младших классов как раз отличался тем, что не давал прохода девчонкам, да и вообще любил обижать тех, кто послабже. Впрочем, к самой Жанке Покатаевой он с недавних пор относился неплохо. И даже как-то был замечен в том, что подавал девочке пальто в школьном гардеробе... «Интересно, а кто к Абросимовой пойдет?» — подал голос Игорь, давая понять, уж он-то никуда идти точно не собирается. Однако этим он лишь привлек внимание учительницы. «Вот ты к ней и сходи! — приказным тоном сказала ему Людмила Васильевна, — Адрес знаешь?» У Абросимовой дома Игорь никогда не был и адреса ее, разумеется, не знал. Тогда учительница любезно продиктовала ему из классного журнала: улица Юбилейная, дом 29, квартира 82. Это был от него не ближний свет, но отказываться было как-то неудобно. Все-таки соседка по парте... Впрочем, хотя планы у Игоря на сегодняшний день были несколько другие, в душе он был даже рад, что проведать Олю поручили именно ему. Эта светловолосая девочка с озорной челкой и большими, немного насмешливыми, голубыми глазами нравилась ему давно, с самого начала, еще когда она только перешла в их школу. А уж тем более теперь, когда она стала такой красавицей, что на нее то и дело заглядывались даже десятиклассники. Нет, разумеется, для того, чтобы навестить свою одноклассницу, распоряжений учителя ему не требовалось, но как-то неловко было идти к ней в гости просто так, ни с того, ни с сего, по собственной инициативе. Теперь же у него появился формальный повод для такого визита, что хотя бы избавляло его от риска быть осмеянным своими же друзьями. Надо сказать, что несмотря на то, что тайно вздыхать по красивой длинноногой Ольге давно считалось у них в классе чуть ли не хорошим тоном, тем не менее открыто проявлять свои симпатии к кому-нибудь из девочек мальчишки из 8 «А» по привычке все еще остерегались. Некоторых из них уже успели принять в комсомол, а они, словно дети малые, все еще продолжали бесшабашно вырывать у девчонок портфели, дергать их за косы и задирать им юбки, не задумываясь о том, что их более развитым сверстницам давно уже требовалось нечто иное... Мальчик же, осмелившийся на открытое проявление нежных чувств к девочке, да еще и добившийся у нее взаимности, немедленно подвергался остракизму со стороны своих менее удачливых товарищей, сразу находивших в предмете недавнего тайного обожания кучу всяческих недостатков. Кроме того, Игорь почему-то полагал, что уж у него-то шансов рассчитывать на благосклонность такого очаровательного создания, как Ольга Абросимова, мало, как ни у кого. Навязчивость же никогда не была отличительной чертой его характера. Так что специально в друзья к своей симпатичной соседке он не напрашивался, хотя охотно помогал ей решать контрольные и, при случае, давал списать домашнее задание. Делал он это, впрочем, хотя и добровольно, но не строя особых иллюзий. Ведь то, что она сидела теперь с ним за одной партой, было делом случая, а не ее сознательного выбора. Ну, в самом деле, кто он такой? Невзрачный хлюпик в толстых очках... Учится он, допустим, хорошо, и в шахматы играет неплохо, но этим все его достоинства, похоже, исчерпываются. А она... Она, как-никак, самая красивая девчонка класса, это все пацаны признают, не он один! И учится, кстати, тоже не так уж плохо. Особенно, когда у нее есть на это время. Потому что она с шести лет серьезно занимается фигурным катанием, а прошлой зимой даже заняла призовое место на каких-то ответственных соревнованиях. Ее тогда даже мельком по телевизору показали! Оля каталась по льду в коротеньком облегающем платьице, бесстрашно сверкая голой попкой перед закутанными в пальто и шубы зрителями и была так сильно накрашена, что выглядела совсем взрослой девушкой. Игорь даже не сразу ее узнал, но уж когда узнал, то не мог оторваться от экрана. Ей потом вся школа так завидовала! Куда уж тут ему... И все-таки, несмотря ни на что, сердце Игоря забилось в какой-то отчаянной надежде, когда он нажал на кнопку дверного звонка. Знал бы он, в какое необычайное приключение превратится этот его визит к однокласснице! Дверь ему открыла сама Оля. «А-а-а, это ты? — с порога протянула она, быстро оглядев гостя с головы до ног, — Тебе чего?» Игорь замялся. «Мне... это... меня Людмила Васильевна попросила зайти... Тебя чего сегодня в школе не было?» «В больницу ходила! — сухо ответила Оля, — И завтра меня тоже не будет, можешь ей так и передать!» «Заболела, что ли?» «Вроде того... Что-нибудь еще?» «Да... У меня тут... В общем, я тебе тут принес...» «Слушай, может быть ты все-таки войдешь? — перебила его Оля, — А то с улицы дует!» Впустив Игоря, она закрыла за ним дверь и встала напротив, прислонившись к стене. Теперь уже Игорь с любопытством уставился на одноклассницу. Он, с детства привыкший видеть Олю исключительно в школьной форме (тот случай с телевизором был не в счет), впервые имел возможность наблюдать ее, так сказать, в домашней обстановке. Оля стояла перед ним в коротеньком домашнем халатике без рукавов, и Игорек тут же отметил про себя, что ножки у нее, как и положено у фигуристки, были просто потрясающие! Правда, он и раньше замечал, что в школе Оля предпочитала носить форму покороче, но все-таки не до такой степени. Если бы она знала о предстоящем визите Игоря, то наверное надела бы что-нибудь поприличнее, потому что тот халатик, который был на ней сейчас, вообще едва прикрывал трусики! Между тем в квартире из-за неработающих батарей было довольно прохладно... «Не мерзнешь, с голыми-то ногами?» — с ехидцей спросил Игорь. «А они, между прочим, не голые! — немного смутившись, ответила девочка и, приподняв на несколько сантиметров подол своего и без того короткого халата, кокетливо продемонстрировала мальчику обрез длинного, просвечивающего насквозь чулка на пристегнутых к поясу кружевных резинках, — Видал? Настоящий капрон!» Игорь скептически хмыкнул. Несмотря на то, что ему неоднократно случалось видеть женщин, бегающих в одном капроне даже по двадцатиградусному морозу, он все равно не верил, что такая несерьезная «одежда» может хоть как-то защитить от холода. Вот штаны — это другое дело!"Кто там пришел?» — спросил вдруг громкий женский голос из кухни. «Это ко мне, мама! Из школы... — торопливо ответила Оля и тут же предложила Игорю, — Ну, что ж мы все тут в коридоре толкаемся? Давай, проходи ко мне! А то она сейчас на работу будет собираться, ей сегодня в вечернюю...» Не дожидаясь ответа, Оля шмыгнула к себе в комнату, где сразу же с ногами забралась в небольшое мягкое кресло, поджав к груди худые коленки и обхватив их руками. При этом одна из резинок на ее поясе тут же отстегнулась от чулка, но она этого не заметила. Следом в комнату вошел Игорь. Наскоро осмотревшись по сторонам, он положил тетрадки на письменный стол и уже хотел с размаху плюхнулся было в такое же кресло напротив, но вовремя остановился, чуть было не усевшись на лежавший в кресле странный предмет, напоминающий большую резиновую грелку с приделанной к ней длинной трубкой на конце. Что это за штука, и зачем он была нужна Оле в ее комнате, он спросить почему-то постеснялся, сама же Оля, как показалось Игорю, немного смутилась того, что он ее увидел, потому что, ни слова не говоря, поспешила убрать подозрительную «грелку» в тумбочку. «Вот, держи! Тут вопросы к контрольной по алгебре за четверть!» — Игорь протянул Оле сложенный вдвое листок бумаги. Девочка быстро пробежала его глазами и отложила в сторону. «Ничего страшного! В крайнем случае, ты же мне поможешь, верно?» «Конечно, о чем разговор!» — улыбнулся Игорь. «Ну, что еще интересного было в школе?» Они поболтали о том, о сем еще минут пять. Из коридора раздался звук открываемой входной двери — это Олина мама собралась уходить на работу. «До свиданья, мамуля!» — крикнула ей вдогонку девочка. «До свиданья, доча! — отозвалась из коридора мама, — Будь умницей, на ночь ничего не кушай и не забудь позвать тетю Надю. Она поставит тебе клизму!» Уши Игоря вспыхнули... «Мама! — недовольно фыркнула Оля, — У меня же мальчик в гостях!» За дверью смущенно хмыкнули, но предпочли не рассыпаться в извинениях... «Гости могут куда-нибудь выйти! Слышишь, Ольга? Не забудь! Только не в ванной — я там белье замочила!» Дверь за Ириной Петровной с шумом захлопнулась. Оля грустно покосилась на тумбочку. «Ох! — обреченно вздохнула она, — Опять меня мучить будут!...» В глазах гостя появилось некоторое удивление. Тем временем Оля, заметив, наконец, болтающуюся на поясе пустую резинку, свесила одну ногу на пол и принялась, не глядя на Игоря, подтягивать сползший с ноги чулок. «Знаешь, у меня обследование завтра, ну, и вот... это самое...» — словно извиняясь, смущенно пояснила она. «Да ладно, чего там!» — рассеянно отвечал Игорь, «переваривая» только что услышанное, а заодно продолжая с интересом наблюдать, как его одноклассница дрожащими от холода пальцами пытается прицепить чулок к резинке пояса. Потом, пользуясь тем, что девочка была так увлечена этим своим занятием, что на какое-то время совсем перестала обращать на него внимание, он набрался смелости и осторожно перевел взгляд туда, где под халатиком, в темной глубине между ног Оли виднелся узенький треугольник ее трусиков... В душе Игорь понимал, что ему, воспитанному мальчику, негоже заглядывать девочкам под юбки, но зрелище показалось ему настолько завораживающим, что он ничего не мог с собой поделать! В это время, закончив, наконец, возиться с чулком, Оля подняла глаза и, проследив направление нескромных взглядов Игоря, на всякий случай сдвинула коленки. «Все время отстегиваются и сползают! — пожаловалась она на чулки, одергивая халатик и поглаживая свои туго обтянутые капроном стройные ноги, — Вот бы мне еще новые колготки импортные купить, такие же как у Жанны! Видел? Я в таких на соревнованиях выступала...» «Нет. Я в девчачьей одежде не разбираюсь!» — честно признался Игорек. «Ну-у-у! — закатила глаза Оля, — Колготки гораздо удобнее. Красиво, тепло и никаких резинок не надо!» «А ты лучше в брюках ходи! — серьезно предложил Игорь, — Так еще теплее!» «Конечно, теплее! — согласилась Оля, — Только за брюки у нас из школы могут выгнать!» «Почему это?» — насторожился Игорь. «Да нет! — засмеялась Оля, заметив испуг на лице Игоря, — Это только к девочкам относится. А ты — носи на здоровье!» «Ну, хорошо! А девочкам-то почему нельзя? Они не люди, что ли?» «Откуда я знаю? — пожала плечами Оля, — Не разрешают, и все!» Игорь сочувственно повздыхал, поскольку чья-то идея запретить девчонкам ходить в брюках показалась ему довольно абсурдной. Ведь даже с точки зрения морали (а все взрослые, по его глубокому убеждению, были закоренелые зануды и моралисты) брюки выглядели гораздо целомудреннее юбок и чулок, а что уж говорить об удобстве! Какое-то время Игорь и Оля, исчерпав темы для разговора, молча смотрели друг на друга. Было уже около семи часов вечера. Наконец, Игорь подумал, что делать ему тут, пожалуй, больше нечего, и уже собрался было встать и распрощаться, как вдруг Оля, бросив быстрый взгляд на часики, поднялась на ноги сама. «Подожди меня здесь минутку!» — предложила она Игорю и выпорхнула из комнаты. Из-за двери послышался приглушенный разговор — было похоже, что девочка беседовала с кем-то на лестничной клетке. Вернулась она и впрямь очень скоро, при этом лицо ее выражало озабоченность. «Так! — сказала она, обращаясь куда-то в пространство, — Тети Нади сегодня, кажется, не будет! И что же мне теперь делать, интересно?» «Какой еще тети Нади?» — не понял Игорь. «Да так, неважно...» Не обращая внимание на Игоря, она снова вытащила из тумбочки «грелку» с трубкой и повертела ее в руках. «Самой, что ли, попробовать? — пробормотала она, — Нет, самой неудобно...» Лешка сидел молча, пытаясь сообразить, о чем тут, собственно, ведется речь. И уже почти начал догадываться, но тут Оля как раз снова заметила его присутствие. На лице ее отразилось секундное замешательство. Затем, оценивающе посмотрев в его преданные глаза, она, заливаясь легким румянцем, тихо произнесла: «Игорь, можно тебя об одной вещи попросить?» «Ну?» — с готовностью кивнул Игорек. «Игорек, тут такое дело... — замялась Оля, собираясь с духом, — В общем... Ты можешь поставить мне клизму?» Игорь аж подпрыгнул в кресле от неожиданности. «Что?!!» — не веря своим ушам, воскликнул он. «Ну, понимаешь... — запинаясь, начала Ольга, теребя в руке наконечник резиновой трубки (чувствовалось, что ей и самой было очень неловко), — Мне обычно тетя Надя ставит, а ее сегодня нет... А сама я никогда не пробовала... Поможешь мне, ладно?»
В голове Игоря пронесся шквал мыслей. Постепенно до него, наконец, стало доходить, о чем, собственно, просит его эта красивая длинноногая девчонка с доверчивым взглядом огромных синих глаз из-под светлой озорной челки... Черт возьми, это ведь, в конце концов, не домашнее задание дать списать! И не контрольную сделать!"Ну, что ты так на меня смотришь? — зарделась Ольга, — Я же тебе не целоваться предлагаю!» «Целоваться-то как раз было бы еще ничего! — лихорадочно соображал Игорь, — Но ставить клизму? Мне — ей?! Чего это она вдруг?» Один раз он видел, как это делается, но вполне приличным зрелищем увиденное назвать было нельзя... «Ведь ей тогда надо будет снять с себя трусы. Она обязательно должна будет снять трусы! — вертелось у него в голове, — Вот это да! Она что, правда не шутит?!» Тут Игорь заметил, что Оля продолжает выжидательно смотреть на него. «Ну, ладно! — махнул он, наконец, рукой, — Только учти, я в этом деле ничего не понимаю!» Вздохнув, Оля села на кровать и поджала к себе правую ногу. Полы ее короткого халатика при этом опять разъехались в стороны, вновь открывая взгляду Игоря захватывающий вид на кусочек своих ярко-розовых трусиков и туго натянувшиеся резинки от чулок. Впрочем, сама она, похоже, перестала обращать на это внимание... «Да тут и понимать, в общем-то, нечего! — принялась объяснять она, — Смотри... Сначала надо набрать вот сюда воды... только шланг обязательно зажимом пережми, чтобы вода не вытекала. Потом засунешь вот эту трубку мне в... ну, в общем, куда надо... а дальше снимешь зажим и будешь ждать, покуда вся вода не выльется...» Оля внезапно замолчала, с отчаянным интересом наблюдая за произведенным эффектом. «Вот и все, Игорек! Да что ты на меня так смотришь?! Что это с тобой?» Лицо Игоря и впрямь стало покрываться пятнами. Казалось, он вот-вот потеряет сознание... «Куда выльется?» — хрипло переспросил он. «Ну, туда! Внутрь меня... Понятно?» — Оля сделала неопределенный жест рукой в направлении своего живота. «Так ты это серьезно?!!» «К сожалению, да! — потупила глаза Оля, — Какие уж тут шутки...» И, немного помолчав, сбивчиво добавила: «Ты, Игоречек, не думай, я сама ужасно стесняюсь, мне это все совсем не нравится, но... Понимаешь, если клизму перед обследованием не сделать, то... Ну, в общем, плохо мне тогда будет... Я сама не могу... Так как?» Игорь судорожно сглотнул... «Воду горячую или холодную набирать?» — громко спросил он из ванной, стараясь заглушить плеск текущей из крана воды. «Ты что — горячую?! — испуганно отозвалась из комнаты Оля, — Конечно, холодную!» Восприняв это, как руководство к действию, Игорь честно дождался, пока вода из крана пойдет прямо-таки ледяная и только после этого принялся наполнять ею резиновую кружку клизмы. Та раздувалась все больше и казалась бездонной... «А сколько лить?» — громко поинтересовался он. «Я вообще-то не знаю... Наверное, полную!» — после некоторого раздумья ответили из-за двери. «Да? Смотри, лопнешь!» — с сомнением покачал головой Игорь, глядя на льющуюся из крана струю. Игорек имел крайне скудные сведения о человеческой анатомии и сколько вообще воды можно влить в человека, не отправив его при этом на тот свет, не знал. Но для него самого даже просто выпить залпом обыкновенную поллитровую бутылку воды было тогда проблемой, в то время как в этот резиновый мешок вполне могло бы поместиться литра два, а может быть, и все три! Словом, он сильно сомневался, что в стройную и довольно щупленькую Олю может влезть столько воды. Да еще при таком противоестественном способе ее введения... Может быть, конечно, у девчонок внутри все как-то по-другому устроено, но неужели же ей от этого ничего не будет? Едва ли! У Игоря возникло ощущение, что он держит в руках орудие пытки... Не без труда удерживая раздувшийся от воды резервуар клизмы за узкое ушко, Игорь с бешено колотящимся сердцем вошел в комнату. «Вот! Полная, как просила!» Оля посмотрела на огромную кружку с некоторой тревогой, но особого беспокойства не выказала. «Тебе не страшно?» — удивился Игорь. Девочка пожала плечами и принялась потихоньку слезать с кровати. «А я думал, что клизмы только вот такими штуками ставят!» — продолжал Игорь, изображая двумя пальцами процесс сжимания-разжимания спринцовки. «Это все для маленьких детей! — грустно улыбнулась Оля, — А я уже взрослая девушка! Ну что, начнем?» Игорь молча кивнул. «Ты только не волнуйся! — ободрила его девочка, — Представь себе, что мы в больнице, а ты доктор...» Произнеся эти слова, Оля встала на ноги и вытащила из тумбочки круглую плоскую коробочку, навроде тех, которые гоняют по асфальту девчонки, играющие в «классики». «Вазелин» — успел прочесть Игорь. Открыв коробочку, девочка взяла в руки шланг клизмы и аккуратно смазала его пластмассовый наконечник. «Чтобы легче входил!» — чуть краснея, пояснила она. После этого девочка повернулась к Игорю спиной и, как была — в халатике и чулках, с тяжелым вздохом опустилась перед ним на четвереньки, и, грациозно выгнув спину, застыла на месте. Затем быстрым движением откинула сзади подол халата и снова замерла перед Игорем в позе напряженного ожидания... Увидев прямо перед собой попку, совершенно голую, если не считать кокетливо-узенькой полоски утонувших меж ягодиц, и потому мало что прикрывающих, розовых трусиков, мальчик потрясенно застыл на месте... Казалось, он не в силах был сейчас даже сдвинуться с места, а не то, что прикоснуться ко всему этому! Самая красивая девочка школы САМА позволяла ему, невзрачному очкарику, беспрепятственно заглядывать ей ТУДА и делать с ней ТАКОЕ — это просто не укладывалось у него в голове! Неужели она совсем не стесняется?!! Сердце мальчика бешено забилось, перед глазами поплыл туман... Из состояния ступора его вывел голос одноклассницы."Ну? Чего ждешь?» — довольно грубо напомнили Игорю о его миссии. «Так ведь... Может, ты тогда и трусы снимешь?» — робко спросил он, снова покрываясь пятнами и чувствуя, что сердце его готово вот-вот выскочить из груди. «Трусы? Ах, да! Извини...» Боже, она еще извиняется?!! Приспустив трусики, Оля заняла прежнюю позицию. Щеки ее покрылись румянцем. Чувствовалось, что она тоже здорово волнуется, хотя и не было понятно, отчего больше — то ли оттого, что ей предстояло перенести довольно неприятную процедуру, то ли оттого, что клизму ей собирался ставить не кто-нибудь, а ее одноклассник, к тому же сосед по парте... «Мамочка, что я делаю? — прошептала Оля, ежась от сквозняка и буквально физически ощущая пристальный мальчишеский взгляд на своих обнаженных ягодицах, — Только бы родители не узнали! Только бы не узнали...» «Что ты там говоришь?» — забеспокоился Игорь. «Не обращай внимания, это я так... Ну, все. Кажется, можно начинать! — не слишком решительно сказала Оля и постаралась расслабиться, — Только смотри, без глупостей!» «Без каких глупостей?» — удивился Игорь. «Без никаких! Ты что, не понимаешь?!» Удивительно, но даже беспомощно стоя перед Игорем на четвереньках со спущенными трусами, она ухитрялась вести себя с ним чуточку надменно! Что имела в виду Оля, Игорь так до конца и не понял, но уточнять что-либо постеснялся... «А тебе больно не будет?» — на всякий случай спросил он, с жалостью и, в то же время, каким-то странным, не знакомым ему до сих пор, вожделением, уставившись на обнаженную попу девочки. «Не знаю, как поставишь... Я вообще-то терпеливая!» «А я думал все девчонки — плаксы!» «Не все, — возразила Оля, — И вот еще что... Засовывай поглубже. А то вдруг выскочит — весь палас водой зальем! Мама меня тогда убьет!» «Могла бы, в таком случае, хоть клеенку постелить!» — подумал про себя Игорь, но вслух ничего не сказал и, постаравшись взять себя в руки и отбросить в сторону все мысли, так сказать, посторонней направленности, приступил к делу. Держа одной рукой тяжелый резервуар с водой на весу, другой рукой он неловко ткнул наконечником трубки куда-то в щель меж ягодиц девочки. Наконечник сразу же во что-то уткнулся... «Ниже!» — поморщилась Оля. Еще одна попытка. С тем же успехом!"Теперь выше... эй, я же сказала: без глупостей! — девочка с недовольным видом повернулась к нему, — Куда ты его суешь?! Надо — в попу, понял?» «Так а я куда?...» — недоуменно спросил Игорь, от смущения, пожалуй, уже готовый упасть без сознания. «Ну, как тебе сказать...» Последовало секундное замешательство. «Тебе, наверное, не видно? — догадалась Оля, заметив, что Игорь вынужден орудовать одной рукой, — Сейчас, подожди...» Она забросила за спину левую руку и двумя пальцами осторожно развела себе ягодицы в стороны. «Вот... Теперь видно, куда засовывать?» О, да! Теперь узенькое отверстие ее заднего прохода лежало перед Игорем, как на ладони! И даже кое что еще, о чем мальчику и думать-то было неприлично... Смазанный вазелином пластмассовый наконечник легко протиснулся в попу девочки. Сначала Игорь ввел в кишку только его. Потом, вспомнив о просьбе Оли, решил, что этого будет недостаточно, надавил посильнее и принялся пропихивать вглубь уже и саму резиновую трубку, и продолжал делать это до тех пор, пока во что-то не уперся. «Дальше не лезет!» — виновато сообщил он девочке. Только теперь Оля, которая какое-то время не реагировала на это явное насилие, почувствовала, что у нее внутри происходит что-то неладное. «Ой, ты же меня так насквозь проткнешь! — вскрикнула вдруг она, внезапно ощутив нарастающую тупую боль в кишках, — Решил весь шланг в меня запихнуть?» «Ну, извини! Я как лучше хотел! — Игорь виновато пожал плечами, — Ладно, успокойся... Что теперь?» Теперь Оле предстояло самое неприятное. Девочка несколько раз глубоко вздохнула животом, готовясь принять в себя воду. «А теперь открой зажим и подними грелку повыше! Чтобы текло быстрее...» — сказала она, внутренне напрягаясь. Не успел Игорь снять зажим с вставленного в попу девочки шланга, как по телу Оли пробежала легкая судорога, а сама ее попка тут же покрылась гусиной кожей. Лицо девочки исказила недовольная гримаска. «Ой, мамочка! Ой-ей-ей-ей!!!» — застонала она, хватаясь за живот и поворачиваясь к Игорю. «Ты чего?» — испугался тот. «Игоречек, миленький! Зачем же ты ледяную воду туда налил?!» «Ты же сама холодную просила!» — возразил Игорь. «Холодную, в смысле — не кипяток!!! Но ведь не ледяную же!!! — на глазах девочки, казалось, вот-вот выступят слезы, — Знаешь, как больно?!» Игорь не знал. Ему самому клизму не никогда ставили (о чем он, признаться, совершенно не жалел), так что об ощущениях девочки в этот момент мог только догадываться. Правда, подобного рода процедуру родители как-то раз проделали с его старшей сестрой, засунув ей в попу большую резиновую грушу и выдавив внутрь все ее содержимое, чем сестра была очень недовольна. При этом она была также недовольна и жутко стеснялась того, что маленький Игорек, особенно не таясь, нахально подсматривал за всем происходящим с ней через приоткрытую дверь комнаты. Сестра давно уже выросла, и даже поступила в институт, но Игорю до сих пор бывает смешно, когда она, бывало, принимается учить его уму-разуму. В таких случаях он почему-то всегда не к месту вспоминает ее, лежащую со спущенными трусами лицом к стене на застеленной клеенкой кровати, огромную резиновую грушу с противно пахнущей хозяйственным мылом водой в прокуренных пальцах отца и, наконец ее, сестры, протяжные жалобные стоны и оханье, доносящиеся из-за двери... Должно быть, это было и вправду неприятно!"Может быть, воду сменить?» — нерешительно предложил Игорь. Оля ответила не сразу — хотя она и испытывала сильнейший дискомфорт, но начинать всю процедуру заново ей все же не хотелось... Прогнувшись чуть сильнее и выпятив живот, чтобы дать воде свободнее вливаться внутрь, она принялась одновременно поглаживать его рукой, пытаясь таким образом хоть немного унять резь в кишечнике. Так ее учила мама... Вообще-то, приступы боли случалось с ней во время клизм и раньше, просто сегодня она была особенно сильной... «Ладно, не нужно! — решила она, когда первый спазм, наконец, отступил, — Кажется, полегче стало... Попробую дотерпеть!» Тяжело вздохнув, Оля слегка разогнулась и уткнувшись лицом в лежащую на кровати подушку, стала ждать окончания мучительной процедуры. Из живота девочки периодически раздавалось приглушенное урчание — заполнявшая его холодная вода то и дело вызывала новые болезненные спазмы. Кроме того, «доктор» Игорь по незнанию не догадался заранее выпустить из трубки воздух, и теперь его вместе с водой загнало в кишечник Оли, что причиняло юной пациентке дополнительные неудобства. Сам же Игорь, чувствуя себя уже не доктором, а скорее, палачом, молча стоял рядом, уставившись туда, где длинный резиновый шланг клизмы скрывался в щели между пухленькими ягодицами очаровательной одноклассницы и не переставал удивляясь ее терпеливости. Ему было очень неловко перед Олей за все свои оплошности. «Ну, как ты там?» — сочувственно поинтересовался он у девочки. Та молча пожала плечами — и так, мол, ясно, что ничего хорошего она сейчас не испытывает. «Ну, вот, что ты сейчас чувствуешь?» — продолжал допытываться Игорь. Оля удивленно вскинула брови. «Тебе ни разу клизму не ставили, что ли?» — спросила она. «Ни разу! — подтвердил Игорь, — Как-то незачем было!» «Везет же некоторым... Вот сам бы попробовал, тогда и вопросов бы не задавал!» — шутливо посоветовала ему девочка, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на все возрастающее давление в кишках. «Нет уж, спасибо! — улыбнулся во весь рот Игорь, — Всю жизнь без этого обходился, и дальше обойдусь! Лучше ты мне расскажи, а я послушаю!» Вздох девочки больше напоминал протяжный стон... «Ну, как это тебе объяснить? Это же почувствовать хоть разок надо! Сначала просто становится холодно в животе. Потом начинает изнутри распирать, все больше и больше... Ну, и больно тоже бывает. Короче, неприятно все это до ужаса. По-моему, даже хуже, чем в противогазе бегать!» «А что, приходилось?!» — удивленно посмотрел на девочку Игорь. «Еще бы! А ты забыл, что ли? Я тогда чуть не задохнулась!» — в голосе Оли прозвучала искренняя обида. Игорь стал мучительно вспоминать, где это он мог видеть Абросимову в противогазе. Может быть на «Зарнице» в конце прошлого учебного года... Но разве она там была?"Что, правда забыл? — продолжала недоумевать Оля, — Ну-ка, вспоминай!"Зарница», жарко еще очень было... Слушай, а может, ты болел тогда?» Игорь действительно не принимал участия в этой военной игре. После болезни его освободили тогда от физкультуры, а заодно уж и от «Зарницы». Но игру, хотя и не с самого начала, он все-таки видел, из любопытства забежав ненадолго на школьный стадион, чтобы поболеть за своих. Вот только самой Оли он там что-то не заметил... «Нет, почему же? — сказал он, — Как раз «Зарницу» я смотрел, почти всю! Кстати, какое наши там место заняли?» «Второе, кажется... Сама уже не помню!» «Слушай, а что ж ты там такое делала, что я тебя не видел?» «Совсем не видел? Жаль! Это, наверное, интересно смотрелось... А были мы там, Игоречек, с Лариской Савченко и с Жанкой Покатаевой санитарками! Знаешь, что это такое? — усмехнувшись принялась рассказывать Оля, посматривая на постепенно пустеющую кружку в руках Игоря, — Главное, сами напросились дуры... Думали — ну, руку там кому-нибудь надо будет перебинтовать или ссадину йодом намазать... А нас вместо этого заставили туда-сюда носилки с «пострадавшими» таскать! Да еще в противогазах! Представляешь?»
Вот оно что! Игорь на «Зарнице», естественно, больше следил за мальчишками, которые, нарядившись в военную форму, бесстрашно бросали друг в друга взрывпакеты и очертя голову носились по полосе препятствий с настоящими автоматами. Но он сейчас он вспомнил также, что тогда мимо них действительно то и дело пробегали какие-то незнакомые девчонки в противогазах и с красными крестами на нарукавных повязках. Специально он за ними не следил, но и совсем не обращать на них внимания, конечно, не мог. Выглядели они забавно. Формы военного образца ни для кого из девочек у военрука не нашлось, так что бегать им пришлось прямо в школьных платьицах, сверкая голыми коленками, а иногда и кое-чем поинтереснее. Даже несмотря на скрывавшие их лица резиновые маски было видно, что это занятие не доставляло им ни малейшего удовольствия: дыхание девочек-санитарок было натужным и прерывистым, а их худые ноги буквально подгибались под тяжестью нагруженных носилок. «Интересно, как же они дышат в этих штуках?» — помнится, подумал тогда про них Игорь... Со стороны все это, повторяю, выглядело в высшей степени забавно, особенно, когда какой-нибудь девочке приходилось низко нагибаться, чтобы поднять с земли носилки с еще одной такой же бедолагой в противогазе. Узнать кого-либо из них было решительно невозможно, поскольку попки «санитарок» отличались друг от друга разве что расцветкой трусиков, а сами девочки и подавно были «на одно лицо». Кто-то из пацанов даже в шутку предложил устроить на эту тему что-то вроде викторины «Кто есть кто?», вот только объявления ее результатов дождались немногие. Потому что, как объяснил военрук, санитарки, оказывается, бегали здесь не просто так, а «отрабатывали действия на зараженной местности». И по правилам игры вообще не должны были снимать противогазов до самого ее окончания! Вообще-то это было форменным издевательством над девочками-семиклассницами, но никому и в голову не приходило протестовать. В конечном итоге, за первые полчаса игры ребятам удалось мельком увидеть потное, раскрасневшееся, как после бани, лицо всего лишь одной из несчастных «санитарок», неожиданно оказавшейся... Наташкой Брязгиной, старостой 7 «б» класса! Известная своей аккуратностью и исполнительностью, она, тем не менее, не смогла выдержать этой бесконечной пытки и после одного из забегов в сердцах сорвала с себя ненавистную маску, за что, естественно, тут же была объявлена «пораженной» и под улюлюканье команды соперников отправлена к зрителям. Остальные школьницы, несмотря на жару, духоту и ехидные реплики мальчишек, стоически не снимали противогазов до самого победного конца, хотя мучились при этом, судя по всему, ужасно. Ведь даже отдыхать в промежутках между стартами им приходилось... сидя в противогазах на поставленной в тени тополей длинной скамейке, где они, понуро свесив гофрированные хоботы и что-то мыча друг другу, приводили себя в порядок, вытряхивая из туфелек набившиеся туда камешки или подтягивая сползшие чулки. Игорь тогда, помнится, еще подумал, что их лица под масками, должно быть, тоже были такие же красные и потные, как у Наташки, но, поскольку видно этого не было, то Наташку ему было жалко, а этих безропотных и безликих девчонок — как-то не очень. В общем, зрелище это было одновременно и грустное, и смешное, и чуточку пугающее... И вот теперь выясняется, что одной из этих лысых уродин с хоботом как раз и была Оля Абросимова! Потрясающе... Игорю и в голову не могло прийти, что такая красивая девочка, как она, могла согласиться напялить на себя эту страшную резиновую маску, да еще и целый час бегать в ней, задыхаясь и обливаясь потом, на глазах у всей школы! Кто-кто, а уж Оля всегда ассоциировалась у него с чем угодно, только не с такими вещами, как война и противогаз... Но все-таки молодец она, конечно, раз такое выдержала!"Ну, теперь вспомнил?» «Кажется, вспомнил! — кивнул Игорь, — Только кто из них была ты?» «Не узнал меня, да? — смущенно хихикнула Оля, на секунду забыв о раздувающемся от воды животе, — Ну, еще бы! Чего улыбаешься? Думаешь, легко нам было по такой жаре носилки в противогазах таскать?!» «Да ничего я такого не думаю! — запротестовал Игорь, — Мне еще тогда вас было жалко... Ты лучше тогда скажи, кто была ваша «пострадавшая»?» «Пострадавшая? Сперва была Жанка Покатаева...» «Да ну!!!» «Что, и ее не узнал? На Жанку ведь тоже противогаз напялили, а потом на носилки уложили. Она, конечно, самая маленькая у нас, но все равно же тяжело! Правда, потом мы друг друга уже по очереди таскать стали... Ты чего опять улыбаешься? Ну, да, конечно смешно — все с такими рожами!» Усмешка, пробежавшая по лицу Игоря на этот раз никакого отношения к рассказу Оли, однако, не имела. Просто его мало-помалу начала забавлять сама сложившаяся здесь и сейчас ситуация... Согласитесь, не каждый день обыкновенному советскому школьнику случается непринужденно болтать со своей одноклассницей, в то время, как она, поминутно морщась от боли, стоит перед тобой на коленях со спущенными трусами и торчащим из попы резиновым шлангом!"Надо же — клизму самой Абросимовой поставил! Ну и дела! Рассказать кому, так ведь ни за что не поверят...» «Да это я так, о своем... — вернулся к разговору Игорь, — Ну, и как — дотащили свои носилки?» «Дотащили... — вздохнула Оля, — Только я упала один раз, под конец...» Вот этот момент «Зарницы» Игорь запомнил как раз очень хорошо, хотя и наблюдал его с приличной дистанции. Одна из девчонок перед самым финишем, очевидно, споткнувшись обо что-то, а может, просто выбившись из сил, вдруг выпустила из рук носилки и, эффектно сверкнув из-под задравшегося платья наполовину сбившимися в попку трусиками, кубарем пол

Поделиться в: