Еду в Никуда из Ниоткуда... Вместо вёрст — просроченные дни... Я устал от голубого блуда, и душа тоскует по любви. Притомились кони мои — стали. Впереди — пылающий закат. Оглянулся — путь мой заметает рыжий клоун — желтый листопад... За плечами — города и годы... Встречи... Расставанья... Имена... Лица... Перекрёстки... Повороты... За плечами — первая весна... ... южный городок провинциальный... майский дождь, шумящий за окном... школьный друг мой — белобрысый парень... анус, полыхающий огнём... кровь на пальцах... запах вазелина... нежный голос: «Девочка моя...» улыбаюсь я невозмутимо, ничего в ответ не говоря... девочка?... какая глупость, боже!.. мы взасос целуемся... и он свою целку подставляет тоже, —  я ловлю губами его стон... руки, обнимающие страстно... губы, обжигающие вновь... тихий шепот: «Кто мы? Педерасты?» первая — безумная! — любовь... майский дождь по листьям барабанит... —  «Жизнь моя! Иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовом коне...» — смутное — далёкое! — томленье... мокрые предутренние сны... жаркие — с рукой! — совокупленья... буйство вдруг нахлынувшей весны — первый опыт... города и годы... сердцу дорогие имена... липкие ухмылки гомофобов... —  за плечами — время и страна... И... на рубеже тысячелетий, вспоминая самый первый раз, я — другой, уже сорокалетний, всё вкусивший, как Екклесиаст, —  ни о чём не плачу, ни жалею... И не нужно мне судьбы иной! Отдышусь. Хандру преодолею. И опять — весь мир передо мной! Кто сказал, что я из Ниоткуда? Кто решил, что еду в Никуда? Жизнь — любовь: любил, люблю и буду впредь любить! — не худшая судьба! 27. Х. 1999