Я встретил его на пляже. Он только что вышел из воды и стоял ко мне спиной, не замечая меня. Он был наг, лишь белое полотенце, перекинутое через левое плечо, прикрывало часть его спины, другой стороной полотенца он вытирал лицо. Оливковый загар его стройного, мускулистого тела прерывался белой полосой упругих, по-мужски сложенных ягодиц. Он нагнулся, что-то подымая с песка, и я увидел на мгновение показавшиеся абрикосы яичек. 
Теперь, надевая рубашку, он стоял ко мне боком, так что я мог видеть пенис, как бы лежавший на поверхности его бедер. Видимо торс его не успел еще высохнуть и рубашка, прилипая к телу, обрисовывала черты мускулов и бурых сосков его широкой груди. Затем он нагнулся еще раз, и я увидел, что он поднял с земли голубые, разбахрамленные книзу джинсовые шорты. Он надел их, немного покачивая бедрами, как бы укладывая в одежду попу и свой наиболее ценный орган, трусиков по всей видимости он не носил. Стряхнув песок со ступней, он надел сандалии и пошёл по направлению к пансионату. Стройный, как бог Олимпа, в прилипшей к влажной широкой спине рубашке и в обтягивающих попу шортах, он уже завладел моей любовью и лишь одна мысль о том, чтобы отдать ему и свое тело занимала меня теперь.
В следующий раз мы увиделись за ужином в тот же вечер, в местной столовой для отдыхающих. В этот раз он был в белом, с синими полосами, тенисном костюме. Глядя на его шорты я подумал, что может быть и сейчас под ними нет ничего, и прохладная металлическая молния замка ширинки его шортов касается сейчас величественно покоящегося на яичках члена. Сладкая истома словно электрический разряд пробежала по моему телу при этой мысли, я смотрел туда, где сейчас между ног лежит его член, и страстное желание поцеловать этот нежный орган, прижаться к нему щекой, овладело мной еще сильнее. Подняв глаза, я вдруг увидел, что он смотрит на меня. Я смутился. По моему взгляду не трудно было понять куда именно я смотрел вот уже... , вот уже не знаю сколько времени. Ну смущение вдруг оставило меня и лишь еще больше страсти запылало в моей груди. Пусть видит! Пусть знает куда я смотрю! Пусть поймет, как я хочу отведать его сочной мужской плоти. Казалось он понял, в его прекрасных голубых глазах я увидел желание и готовность принять меня. Или моя страсть обманывает мои чувства? О мой милый, как я хочу, чтобы мое желание совпало с твоим! Я отвел взгляд и, словно стараясь избавиться от набежавшей дремы, быстрыми глотками выпил бокал шампанского и вновь принялся за еду. Он закончил с ужином раньше меня. 
Промакнув свои правильной формы губы белой салфеткой, он положил на столик несколько купюр и, поднявшись, пошел к выходу. Даже сейчас эти более свободные шелковые шорты не могли скрыть красоты его ягодиц, а под белой рубашкой я словно видел его широкоплечий рельефный торс. Он остановился в проходе и улыбнулся мне прекрасной, белозубой улыбкой. Он улыбался мне, именно мне! В этом не было никаких сомнений. Видимо он не был так застенчив, как я, и полностью повернувшись ко мне он послал через весь зал воздушный поцелуй в мою сторону. Отдыхающие смущенно старались изобразить, что продолжают беседовать и обсуждать какие-то свои дела, видимо не каждый день они видели, как один молодой мужчина посылает поцелуй другому. Но мне было все равно, дрожь страсти колотила моё тело, я расплатился с официантом и ушел в свой номер.
Наша встреча должна состояться — думал я, сидя на кровати в номере. Вернее теперь, когда он выразил мне своё принятие, ничто не должно помещать нашей встрече. Ох, пусть все будет так, как хочется мне, как хочется моему, бьющемуся в изнывающей от страсти груди, сердцу. Раздевшись, я пошел в ванную готовиться к нашему рандеву.
Пусть я буду готов к тому, как если всё зайдет так далеко, как я хочу в самых грязных своих фантазиях. Я взял с полки клизму и наполнил ее большим бокалом кипяченой воды слабого марганцевого раствора, подслащенного лавандовым маслом. Пусть моя попа будет готова к приёму своего дорого гостя, если он решит к неё заглянуть. Немного нагнувшись и присев, я выставил попу, отвел левой рукой ягодицу в сторону, правой направил наконечник клизмы в задний проход. Клизма заурчала, сдавливаемая моей рукой, и в глубине прямой кишки я почувствовал приятную прохладу ароматного раствора. Излив все до последней капли в глубь своего ануса, я вынул клизму и пошел в душ. Приняв душ и опорожнив кишечник от лишнего груза, я промакнул колечко ануса ваткой с туалетной водой, оделся, не одевая трусов подобно моему возлюбленному, и пошел по направлению к игравшему в алее оркестру.
На этот раз первым заметил меня он. Я стоял под раскидистым дубом, возле небольшого, выполненого в классическом стиле фонтана с гипсовыми русалками и пастушками. Вдруг, почувствовав, как кто-то, подошед сзади, положил руку мне на живот, я повернулся. Хотя мне не надо было этого делать, чтобы узнать, что это он...
 — Так ли сильно ты готов сделать, то, что говорит тебе страсть? — спросил он заглядывая мне в глаза и все еще обнимая мою талию своими сильными руками. Его голос оказался на удивление мягким и приятным, словно журчащий в расселинах Альп ручей. Но вместе с этим это был голос молодого, сформировавшегося мужчины и сила и уверенность чувствовались в нём.
 — Ты же знаешь, — сказал я, потупив взор, — вернее я надеюсь, что ты знаешь, как сильно я хочу тебя. — ответил я.
 — И ты готов сделать многое для меня? Даже то, что может никогда не делал ни одному своему любовнику? — он стоял, смотря мне в глаза и этот взгляд пронзал меня насквозь.
 — О мой нектар, — вдруг в порыве страсти сказал я, положа руки ему на плечи, и не думая, что подумают окружающие, видя как два молодых человека стоят обнявшись, один обнимает другого за талию, а тот положил свои руки ему на плечи, — я готов ко всему, ко всему, лишь бы ты позволил мне отведать твоего прекрасного тела. Прикоснуться к твоему прелестному фаллосу, к твоим упругим ягодицам, ощутить во рту вишни твоих сосков. — я стоял, весь дрожа от страсти, уткнув голову в его плечо. 
Левой рукой он еще сильнее прижал меня к себе, а правой гладил мою спину. Он приблизил губы к моему уху, и казалось, если он сейчас поцелует меня я упаду в обморок, но я почувствовал его жаркое, но свежее дыхание и услышал, как он назвал мне свой отель и номер. Расжав обьятья, он вышел из алеи, и я, сжигаемый страстью, пошел за ним, словно верный пёс следующий за своим красавцем-хозяином.
Он вошел в двери отеля. Немного постояв у входа, я вошел внутрь великолепного убранства холла. Управляющий хотел было заговорить со мной, но тут я услышал голос моего возлюбленного:
 — Впустите этого господина, Джакомо, он ко мне. — сказал он, стоя на лестнице. Управляющий улыбнулся мне, как будто зная, зачем я поднимаюсь в номер к этому молодому красавцу.
 — Конечно сеньор Винчи. Проходите, господин, — сказал он уже обращаясь ко мне, — Приятной ночи сеньор.
 — Благодарю вас, Джакомо, сказал я и улыбнулся. Мы поднялись в номер. Он был просто роскошен по сравнению с моим, который тоже обошелся мне в порядочную сумму лир. О боже, подумал я, понимая, что наконец-то мы одни и теперь уже ничто не помешает ему овладеть мной.
 — О, как я хочу тебя! — простонал я распылаясь от предвосхищения предстоящего секса.
 — Разденься пожалуйста, пока я приму душ, я хочу, чтобы ты приготовил сюрприз к моему возвращению. — он сбросил рубашку, обнажив свой великолепный торс и ушел в ванную. О как прекрасны обстоятельства сведшие меня с ним. О как сладостны те часы, когда он будем со мной и во мне. Раздеваясь, я ещё и ещё раз благодарил судьбу за встречу с ним.
Теперь я стоял абсолютно голым, в ожидании когда из ванной выйдет такой же голый и свежий после душа мужчина и заключит меня в свои объятья. Я молод и красив, и пусть этот прекрасно сложенный ... самец насладится моим телом так же, как я хочу насладиться им.
И вот он вышел из ванной. Так же как и на пляже, он не был досуха вытерт и капельки влаги стекали по его обнаженному телу. Теперь я видел его вблизи, теперь я мог видеть все его великолепие. Он был потрясающе хорошо сложен и прекрасен. Его великолепный широкоплечий торс словно сложенный из мускулов, в котором казалось не было ничего лишнего переходил в стройную мужскую талию и в широкие бедра его по-мужски красивых ног. Словно бриллиант в короне императора, его выточенное тело украшал свисавший между ног член. 
Теперь я наблюдал его как на ладони и могу сказать, что это был лучший образец из виденных мной мужских половых органов. О, как много названий дали народы и культуры этой сладкой гордости мужчины, как бы не называли его: фаллос, пенис, ферритовый стержень или даже вульгарным хером, лишь восхищение наблюдателя и истома женщин слышались в этих одах и поэмах воспевающих орган мужчины. Он был недавно обрит и теперь покоился на двух великолепных, внушительного вида яичках, которые также были обриты. Видимо его пенис почувствовал свою добычу, и между тем, как его хозяин приближался ко мне, он начал пульсировать и покачиваться на своем ложе, как бы говоря, что сейчас он овладеет всеми отверстиями моего тела. Головка на члене была обнажена, хотя он не был обрезан, просто крайняя плоть была закатана вверх, обнажая прекрасную крупную сливу, которая манила к себе, предлагала оценить свою спелость и сочность, обещая растаять в моем рту. Он подошел ко мне, и вдруг я почувстовавал, как его член уперся в мой и они встретились, словно целуя друг-друга. Он, как и тогда в саду, положил левую руку мне на поясницу, правой стал ощупывать мою попу, и вот уже его губы прижались к моим в сладкой прелести поцелуя, вот уже они встретились и повели себя так, словно много лет ожидали этой сладостной встречи. 
Посреди теплой комнаты отеля стояли два обнаженных мужчины и целовали друг-друга, незамечая ничего вокруг. Музыка за окном давно стихла, отдыхающие разошлись, какой-то неведомый ветер пригнал с моря тучу и она разбавила вечерний зной свежестью летнего дождя. Там далеко билось о скалы Тирренское море. Я обмяк от его поцелуя, он подхватил меня, и я ощутил спиной свежесть простыни на которую он нежно меня опустил. Теперь я почувствовал его правую руку на моем члене, а губы целовали меня в шею. Я обхватил его вокруг талии и прижал к себе, как будто боялся, что он исчезнет вместе с тем наслаждением, которое мне дает. Мой член затвердел в его руке. Обхватив его рукой, он потянул кожу к корню члена, стягивая крайнюю плоть. Потом перехватив член за обнаженную головку, он сдавил её своей сильной ладонью, продолжая ласкать мою шею и говоря какие-то слова, я не помню что он говорил, так сильна была истома наслаждения, которую он мне дарил. Я стонал, всё, что я мог делать — это ласкать руками его спину и целовать находившееся перед моим лицом плечо. «Мой любимый, мой ласковый, мой, мой, мой», — шептал я ему, — «умоляю, не переставай делать это со мной».
 — Перестать? — он прекратил целовать меня и, заглянув мне в глаза, улыбнулся. — Как же я могу, о мой сладкий! Ведь ты так любишь меня, так хочешь моей любви и готов на всё для меня.
 — О мой милый, мой милый, — я был вне себя от счастья, — как я могу, как хочу доказать тебе свою любовь.
 — Поиграй со мной, — он снова склонился надо мной и поцеловал меня в губы. 
 — Делай всё для меня, все, что я прикажу тебе.
 — Как ты хочешь, как хочешь мой нежный. — простонал я в ответ.
 — Побудь моим псом, — прошептал он мне на ухо, — покажи как ты любишь своего хозяина.
 — Да, да, я буду, буду. Всё что ты хочешь! Всё!
Он спустил меня с кровати на мягкий, ровных цветов ковер. И я сел возле него, обхватив его за ногу, 
 — Ты мой хозяин, мой великолепный хозяин. — Шептал я, целуя его бедро, его эрегированный член подрагивал недалеко от моего лица, и мне так хотелось попробывать его на вкус.
 — Ты мой верный Джотто, я буду звать тебя Джотто, — сказал он.
 — Да, да. О мой хозяин.
 — Жди здесь, Джотто. — он вышел из комнаты. Через минуту он вернулся, держа в одной руке черную, многохвостовую плеть, а в другой сжимая длинный кожаный ремень.
Джотто хочет гулять, — сказал он, наклонившись и хлопнув меня по заду. Хозяин погуляет с тобой, покажет тебе свой номер. Встань на четвереньки! 
Я встал на колени и оперся руками о ковер. Не так, плохой Джотто, — он хлестнул меня плетью по спине, не очень сильно, но я почувстовал. как кожа на спине вспыхнула от удара. — Встань на ступни и ладони. Ты будешь гулять с хозяином, будешь сопровождать меня.
Я повиновался. Встав так, как он велел, я оглянулся и увидел в большом овальном зеркале в углу отражение своей высоко поднятой попы и свисавшие вниз яички. Он наклонился еще раз и застегнул вокруг моей шеи ошейник. Он был достаточно широк, но мягок.
Гулять, Джотто, гулять, — приказал он, дернув за поводок. И я пошел за ним, важно, как мне казалось покачивая попой. Он шел впереди, ведя меня на поводке и я вновь поразился красоте его тела, в особенности белых, упругих ягодиц. Тебе нравится, Джотто, покажи, как тебе нравится, полай для своего хозяина. — Он вновь дернул за поводок.
 — Гав, гав, — залился и громким лаем, — гав, гав, гав. Да мой хозяин и господин. Гав, гав, гав.
 — Какой хороший Джотто, как он любит своего господина. — он вновь легонько хлестнул меня плетью. Теперь погуляй перед хозяином, покажи, как красиво ты вихляешь своей попкой. Пройдись важно, словно ты на выставке дорогих псов. — Он отстегнул поводок и сел на диван, широко раздвинув ноги, а руки положив на спинку дивана. 
Я словно важный дог гулял по комнате кругами, перебирая всеми своими четырьмя лапами, руками-ногами. Яички, провисавшие между ног, покачивались при каждом моем шаге. Это возбуждало нас обоих. Позволив мне нагуляться вдоволь, он вдруг подозвал меня к себе.
 — Иди сюда, Джотто, хозяин сделает тебя еще более красивым. — Он подозвал меня к себе, а когда я подошел, велел повернуться к нему задом. Я выполнил приказ моего прекрасного господина. Он сказал, чтобы я положил руки локтями на пол. Моя попа теперь смотрела своим единственным глазом прямо но него. Я замер в ожидании его действий. Он раздвинул мои ягодицы пальцами левой руки и плюнул на колечко моего ануса, затем еще. Я почувствовал как его слюна стекает по моей ляжке.
У Джотто нет хвоста, сейчас хозяин сделает Джотто роскошный хвост и Джотто будет гулять и соблазнать своей попкой всех местных кобельков.
 — Он стал массировать пальцем мой анус. Вдруг я почувстововал, что он засовывает мне в прямую кишку что-то твердое и холодное. 
Предмет двигался во мне, раздвигая стенки моего заднепроходного отверстия. Я оглянулся и увидел, что он засовывает в меня рукоять своей плети, которая уже больше чем наполовину вошла в меня. Теперь она сидела глубоко в моем анусе и наружняя часть её, словно распушенный хвост торчала прямо из моей попы. Теперь ты совершенно красавец, Джотто, — сказал он, — пройдись еще раз для своего хозяина и виляй попкой так, словно ты хочешь чтобы тебя отымели все местные кобели. — он хлопнул меня по ягодице. — Гулять, Джотто, гулять.
 — Гав, гав, — я в сладкой истоме посмотрел на моего молодого красавца-хозяина и вновь забегал кругами на своих лапах. Мои яички и пенис заколыхались в такт моим шагам, но теперь к ним добавилось равномерное покачивание плети в моём заднем проходе. Она приятно щекотала там, внутри прямой кишки, доставляя мне неимоверное блаженство. Внешняя часть плети развивалась словно павлиный хвост. ... Я был в не себя от счастья, его выдумки были столь же сексуальны, сколь и он сам.
 — Хватит, — вдруг сказал он, — подойди ко мне. Одной рукой он маструбировал свой, уже налившийся кровью пенис, а во второй держал бокал шампанского. — Подойди ко мне, попробуй меня на вкус, ведь ты так этого хочешь. — он обнажил головку и покачал пенисом из стороны в сторону, словно приманивая меня на свою сладкую наживку. Мне не нужно было повторять, наконец я смогу ощутить вкус его члена. Я подошел, не вставая с четверенек, плеть продолжала колыхаться у меня в заднем проходе. Он поднес бокал к пенису и наклонил его над пульсирующей головкой, шампанское разлилось по телу члена, маленькими ручейками потекло по его величественно возвышающемуся столпу и по крупным яичкам закапало на диван. — Соси, — сказал он, и я обхватил член рукой, — ох, давай же, — он дрожал от предвкушения моей ласки. Я смотрел на него благодарными глазами, не отрывая глаз от его прекрасного, запрокинутого чуть назад лица. Направив член в рот, я обхватил губами его сладко-солоноватую от шампанского и подкожной смазки головку и стал сосать. 
Его член восхищал меня, теперь налившись своим внутренним соком у меня во рту, он был не менее двадцати двух сантиметров длиной. Теплый и сочный, он вторгался в мой рот, заполоняя его, а я сладко чмокал, наслаждаясь прекрасной мужской плотью. Мои губы, изрядно растянутые, смыкались вокруг набухших вен пениса. Я закрыл глаза, мне не хотелось о чём то думать сейчас, хотелось лишь, чтобы ощущение этого теплого, живого органа у меня во рту никогда не кончалось. Член владел мной, а я владел им. Я насаживал свой рот на него, словно влагалище опытной в любви женщины, мои губы то охватывали головку пениса, а язык попадал в ямочку мочеиспускательного отверстия, слизывая выделяемый им сок простаты, то я полностью поглащал его, упираясь носом в его лобок и ощущая как член глубоко щекочет моё горло. 
Я причмокивал, то закрывая, то открывая глаза, в прелестной дрёме глядя на моего любимого и как бы благодаря его за этот великолепный подарок. Я подсунул правую руку под его яички, довольно большие, они едва уместились в моей руке. Чуть сжав их, я почувствовал упругость персиков его желез. Он застонал. Я выпустил член изо рта и поцеловал яички, затем попытался взять их в рот, но оба они не помещались там. Втянув губами лишь одно, я ощутил ядро, и с необычайной нежностью покачал его у себя на языке. Затем вновь стал сосать член, вращая языком и слизывая всё обильнее выделяющийся сок простаты, перемещанный с выделяющейся спермой. Я сосал достаточно долго, по телу его уже пошли волны предоргазмной судороги и я испугался, что сейчас, одарив своим нектаром, он увянет и покинет меня. Но он остановил меня первый:
 — Прекрати, прошу тебя. Теперь полижи меня. — Я с готовностью вынул член изо рта и провёл языком от яичек до головки, слизывая свою собственную слюну. — Нет не так, — он положил ладонь мне на голову, — полижи мне попу. Встав с дивана, он подошел к кровати, залез на неё и опустился на колени, затем взял подушку и подложил её себе под живот. — Иди ко мне, — сказал он, хлопнув себя по ягодице, — полижи меня. Его попка призывно покачивалась. 
Я встал, и пошёл к кровати. Плеть в заднем проходе приятно щекотала стенки прямой кишки. Присев боком на край кровати, я положил руки на его прекрасные ягодицы и развел их в стороны. Меж ягодиц, над уходившей вниз к яичкам полосе плоти круглело отверстие его ануса. Я нежно прикоснулся кончиком языка к этой сморщенной дырочке, словно приветствуя её и обещая доставить ей любовь и ласку. Он качнул попой по направлению к моему лицу и я уткулся носом меж его ягодиц, вдыхая аромат его тела. Я отстранился и поцеловал его попку, затем заработал языком вылизывая щель между ягодиц и анус. Он и тут был так пленительно сладок, так хорош, что каждый раз, ощущая на языке шершавость его заднепроходного отверстия, я постанывал от удовольствия. 
 — Глубже, — застонал он, — проникни языком прямо внутрь. Я еще сильнее развел его ягодицы, его анус четко зарозовел, словно отбросив всё смущение. Свернув губы трубочкой я прикоснулся к анусу как бы целуя его, и подобно змее выстрелил свой язык, вторгаясь в охраняемые им владения. Мой язык, смоченный слюной и выделениями члена, без труда проник внутрь его тела. Толкая язык как можно глубже, я ощутил вкус и приятное тепло анального отверстия, где был теперь полноправным владельцем. Я чувствовал как попка моего любимого сжималась при каждом толчке языка, и нежные стенки его прямой кишки запульсировали, выделяя приятную на вкус бесцветную смазку, которую я с наслаждением слизывал с его ануса, отправляя в свой рот. Я закрыл глаза и мне вспонился вкус чего-то сладкого и сочного, словно сливочного мороженного. Но нет! Он был куда вкуснее, его аккуратная мужская попка, словно автомат мороженщика, выделяла из своего прелестного отверстия все новые порции сочной жидкости, а я пил и пил её удаляя свою нескончаемую жажду. Мой возлюбленный стонал и маструбировал, кровать покачивалась в так с движениями его руки, а яички кокетливо подрагивали у моего подбородка. — Хорошо, как хорошо, — истомно вздыхал он, — как хорошо, что я встретил тебя.
Ах, если бы он знал, какое удовольствие доставляет мне, как я благодарен судьбе, что увидел тогда на пляже его стройное, мускулистое тело. Казалось его анус начал выделять еще больше смазки, я почувствовал, что язык проникает в него всё легче и легче, а аромат его попы заполонил моё обоняние. 
 — Хорошо, о как хорошо, — чуть ли не закричал он, — дай мне попробовать тебя сзади! — Я вздоргнул, понимая, что сейчас осуществит со мной, то, о чём я так долго мечтал, чего так жаждал с тех пор, как увидел его. Он поднялся на колени, освобождая мне место, и я прополз туда, где лежал раньше он и опустился грудью на мягкую, теплую от его тела подушку. Подняв попу чуть вверх, чтобы ему было удобнее войти в меня, я закрыл глаза в предвкушении удовольствия. Он встал на колени позади меня, так, что его член был напротив моего ануса, в зеркале трюмо я увидел, что он берет меня за талию, как бы приноравливаясь к моей позиции. 
 — Сейчас я освобожу твою попку для меня, — сказал он. Я почувствовал, что засунутая им рукоять плети, покидает мой анус. Он тянул довольно резко, но ощущения были хороши. Я увидел, что вытянув плеть, он положил рукоять себе в рот, словно пробуя мой вкус. Неожиданно наши глаза встретились в зеркале, он улыбнулся, вынул рукоять изо своего рта и поднес к моему. — Попробуй, каков ты на вкус. — Я с готовностью взял рукоять в рот. Она пахла лавандовым маслом. Я обсосал её, слизывая выделения моего ануса и его слюну.
 — Войди же в меня, милый, прошу войди в меня, — я просто жаждал его, жаждал его великолепного члена. Он провел рукой между своих ягодиц, и я понял, что он собирает выделения своей анальной смазки перемешанные с моей слюной. Я почувствовал, как он натирает между моими ягодицами. Его палец скользнул мне в анус, обильно смазывая меня любовным соком. Я закрыл глаза и стал ждать, было тихо, лишь за большим балконным ветражем шумел ветер и тикали часы на полке. И я ощутил его...  Это не было холодным безразличным прикосновением фаллоимитатора. Живая, сочная головка его члена, которая не так давно была в моём рту, словно целуя, коснулась моего ануса. Его член, словно усталый путник, настоичиво, но деликатно просил входа. И я впустил его...
Я почувствовал, как фаллос, сантиметр за сантиметром, скользит в глубь моего анального отверстия. Как я говорил его пенис был велик, но с тем более томительным чувством я ощущал как он входит в мой анус, словно говоря, что теперь он его владелец, и дырочка моей попы сейчас существует лишь для того, чтоб насладить своего господина и, сжавшись колечком сфинктера вокруг корня его великолепного ... члена, словно пухлая доярка выдоить его мужское молоко. Попа жадно поглощала член, и вот набухший и пульсирующий, пенис, уже кажется полностью, заполонил мою прямую кишку. Мой мужчина, а теперь он стал именно МОИМ мужчиной, наклонился и поцеловал мое плечо.
 — Спасибо, милый, спасибо тебе. — я готов был расплакаться от нахлынувшей на меня волны нежности и чувств. — Прошу тебя, владей мной, пусть твоя любовь имеет меня всего. — Словно в ответ на это он задвигал членом в моем анусе. Сначала плавно и нежно. Я ощущал, как его член словно зверек позает в своей норке. — Хорошо, о как мне хорошо, хорошо мой милый, мой ласковый. — Наслаждение разливалось по моему телу. Страсть, видимо, полностью овладела им и его нежные движения сменились частыми, напористыми толчками. Он был великолепен и в этих толчках. Его член, казалось, полностью покидал меня, но потом снова, словно несущаяся ракета, вторгался, раздвигая стенки моей прямой кишки. Теперь он уже не занимался со мной любовью, он трахал, грубо сношал, имел меня. Он просто ебал меня в мою хлюпавщую от смазки жопу. Я стонал, стонал так громко, что, уверен, все обитатели соседних номеров слышали мои страстные крики. Его яйца бились о мой зад глухим, хлюпающим звуком. Хлюп, хлюп, хлюп.
 — Как тебе нравится, — он схватил меня левой рукой за шею, — как тебе нравится мой трах?!
 — Трахай, прошу трахай меня, мне нравится, мне так нравится, когда ты трахаешь меня. — стонал я в ответ.
 — Я знал, знал какая ты грязная, похотливая шлюха. Признайся, ведь ты давал многим мужикам, ты нагибался и поставлял им свою ненасытную для траха жопу. — его толчки становились все чаще. Хлюп, хлюп, хлюп, хлюп — слышалось в комнате.
 — Да, да. Всегда, когда я вижу молодого красивого мужчину, мне хочется отсосать у него, потом встать раком и, выставив свою похотливую задницу, позволить ему отодрать меня!
 — Я знал, знал кто ты, — его руки сжимали мою поясницу, а член с сумасшедшим темпом разрывал анальное отверстие, — ты шлюха, скажи что ты шлюха. Моя шлюха.
 — Шлюха, шлюха, я твоя грязная шлюха! Прошу тебя, прошу, выеби меня как следует! Оттрахай свою ненасытную шлюху, выеби мою нежную попку своим красавцем-членом! Она так сильно хотела тебя, награди же её своим прекрасным мужским органом! Мне так хорошо, так хорошо с тобой, — я был вне себя от страсти и удовольствия, мои руки и зубы впились в скомканную простыню. Я повернул голову и замер от окатившей меня волны стыда и в то же время еще сильнее вспыхнувшей страсти. Там на балконе соседнего крыла отеля, метрах в пятнадцати — двадцати от нас, стояли женщина и молодая девушка лет восемнадцати. Широкое, во всю стену стекло ветража, ничего не скрывало от наблюдателя. 
Свет, горевший в номере, сделал из нас товар на витрине магазина. И может быть еще множество глаз уже давно наблюдало за нами из темноты. Я не знал, могли ли девушка с женщиной разглядеть мое лицо, надеюсь что нет. И при встрече со мной они может быть не догадаются, что я и есть тот пассивный педераст, которого сношают сейчас в соседнем номере, и чьи яйца болтаются сейчас при каждом толчке большого, красноголовочного члена моего партнера.
Он заметил направление моего взгляда и тоже увидел женщину и девушку.
О, да у нас полно зрителей! — он засмеялся. — Я и не знал, что у нас столько почитателей. Я думаю мы покажем этой юной сеньорите и той даме настоящий карнавал секса. — Он, вытащил из ануса свой разгоряченный член, так, чтобы девушка и женщина увидели его, а потом снова с силой вонзил его в мой зад. Потом еще и еще. Я лежал, повернув голову в сторону наших зрителей, сгорая от стыда и вне себя от удовольствия. Его член пронзал меня всего, я чувствовал, как он оставляет меня, а потом вновь вторгается, почти не ощущая сопротивление моего растянутого сфинктера. — Я думаю им нравится то, что они видят. Уверен что ни девчонка, ни дама не видели до сих пор, как занимаются любовью два мужчины. А мой член может быть вообще первый орган, который видит эта юная сеньорита не на странице медицинского справочника. — Он снова засмеялся и помахал женщине с девушкой рукой. 
Они поспешно повернулись и зашли в темное пространство своего номера. Он снова вошел в меня, с силой притянув мой таз к себе, глубоко насаживая мой зад на свой фаллос. Его яички, на этот раз, звонко шлепнули по моей промежности. Я не помню точно, сколько ещё времени он любил меня, темп его толчков не замедлялся, и весь мой анус был словно охвачен огнем. Я лишь слышал шлепки его мошонки и хлюпанье обильно выделившейся из меня смазки. И вдруг он застонал. Я почувствовал, что его тело вот-вот начнёт содрагаться и он выстрелит в меня свой мужской сок. Ах, если бы я был женщиной, если бы я мог сохранить в себе этот нектар, взлелеять его в себе в нашего ребенка. Но раз уж у меня нет такой возможности, пусть я наслажусь им до конца. И когда он закричал: «Куда, куда мне кончить?!», — я простонал о своём лице. Он вытащил член из моей попы, грубо перевернул меня на спину, и сел на мою грудь. Его член был направлен на меня и теперь нависал над моим лицом, готовясь оросить меня. 
Он застонал громко как никогда, его рука доканчивала работу начатую моим задом. Затем он кончил. Я, широко открыв рот, ждал этого кульминационнго момента нашей любовной встречи. Такой обильной эякулиции я не видел ни у одного мужчины, он опорожнил свои яички, буквально залив моё лицо потоком белой терпкой жидкости. Она попала мне в глаза, заполнила рот, я втягивал её носом, ощущая как она проходит по пазухам. Сперма была везде. Я взял в руку его, уже закончивший извергаться член, и слизнул крупную каплю семени. Затем чуть обнажив его головку, я ласково поцеловал её, как бы подводя итог этой безумной ночи.
 — Спасибо, спасибо тебе, мой ласковый, мой нежный, мой хороший, — шептал я то ли члену, то ли его хозяину. 
Член увядал, сделав своё дело. Мой возлюбленный встал, выключил свет, и по комнате разлилась приятная пепельная темнота. Затем он лег ко мне, и мы всю оставшуюся ночь лежали, целуя друг-друга и шепча ласковые слова.
Через пару дней я уплыл на материк. Больше мы не занимались любовью, но когда я увидел его накануне моего отплытия, моя попа сжалась, словно понимая, что никогда более не будет в ней гостить член этого сексапильного красавца, и никогда более не одарит её соком своей любви.
E-mail автора: Hardhotpoppy@yahoo.com