Командировка моя подходила к концу. За две недели мне порядком поднадоели и гостиница, в которой я останавливался, да и сам Питер, хотя я его очень люблю. Днём — работа, а вот вечерами...  Было хотя бы лето, а то моросящий все эти дни дождь отбивал всю охоту гулять. Делать было совершенно нечего, и я с радостью уже с утра рассчитался за гостиницу, во-первых, чтобы не платить ещё за сутки, а во-вторых, надеясь всё быстро закончить и уехать дневным поездом. Не получилось.
Решили, что со мной в Москву поедет Миша — начальник производства, симпатичный мужик лет 30—32 и билеты нам взяли на «Inturist». Где я буду болтаться почти до двенадцати ночи, я не представлял. Выручил Миша, предложив пойти к нему. Мол, всё равно машина будет заезжать за ним, да и поужинаем, выпьем помаленьку, а то так жена ворчит, а с гостем...  Короче говоря, я согласился. Мы пришли к нему, и он сразу потащил меня на кухню. 
 — Давай, пока моя в ванной по рюмочке коньяка по-быстренькому, да я покурю, а то она не любит, на площадку выходить заставляет, — из ванной, на самом деле, доносились звуки льющейся воды, — А она выйдет, тогда уже и на стол соберёт. 
Мы выпили коньяк, он приоткрыл окно и закурил, рассказывая что-то. В это время щёлкнула задвижка в ванной и из неё, накидывая на себя халат и направляясь в комнату, вышла совершенно обнажённая женщина.
 — Света, у нас гости! — Миша, закрывая окно и пряча следы своих преступлений, не видел её. 
 — Да, а что же ты не предупредил, — она повернулась к кухне, запахивая халат и давая ещё на долю секунды насладиться красотой обнажённого женского тела. 
 — Света, — глядя мне в глаза протягивая для знакомства руку, смущённо улыбнулась она. 
У меня в штанах начиналась революция. Член, две недели не использовавшийся по назначению, начал стремительно увеличиваться в размерах, да и было от чего. Великолепная фигура, красивая грудь, увенчанная тёмно-коричневыми сосками, почти чёрный треугольник волос внизу живота, и всё это в капельках пота или не вытертой воды...  От неё пахнуло такой свежестью! Хорошо, хоть свитер прикрывает рвущуюся под напором ширинку. Я поцеловал протянутую руку, вручил цветы, купленные по дороге и, покраснев, представился хриплым от волнения голосом. 
 — Я сейчас, — сказала она, пола халата, оказавшегося хлястика, отпущенная на мгновение снова дала возможность увидеть сосок и покрытую испариной ложбинку между грудей. У меня сейчас точно что-то лопнет, — Миш, доставай пока продукты из холодильника. 
Она вернулась уже через несколько минут, уже подпоясанная и с тюрбаном из полотенца на голове. Она заметалась по кухне, накрывая на стол, а я любовался её ладной фигуркой в длинном шёлковом халате и мучался мыслью, одела она трусики, или нет. Нет, я пытался отогнать эту мысль от себя, но... , если честно, получалось плохо. Перед глазами просто стоял её чёрный треугольник, не давая мне больше думать не о чём.
Наконец мы сели за стол, выпили за знакомство, потом ещё и я, за разговорами, наконец, сумел отвлечься. Мы выпили ещё, Света сидела напротив, раскрасневшаяся от коньяка, такая аппетитная. Халат на ней немного распахнулся, но как я не заглядывал, кроме ложбинки между грудей ничего увидеть не мог. Все мысли снова вернулись к ней, я уже плохо слушал разговор, я понимал, что хочу её, и что это невозможно. Такого сильного желания у меня уже не было давно, не знаю, что тут больше виновато, коньяк, двухнедельное воздержание, или...  Я отвечал невпопад, вызывая их смех, смеялся сам. Миша всё подливал коньяк, а я думал, есть на ней трусики или нет.
Мы поужинали, пора было потихоньку собираться. Они ушли в комнату, а я собрал со стола грязную посуду и помыл её. Когда Света зашла на кухню, я домывал последнее блюдце. 
 — Ой, ну зачем вы... , ты! Я бы сама, — и я провалился в её огромные тёмные глаза. 
 — Ну всё, я собран, давай ещё по рюмочке, и я в душ, а то через час уже машина приедет, — Мишка заскочил на кухню, плеснул коньяк, мы выпили, и он пошёл в душ. Света стала убирать посуду, то вставая на цыпочки, чтобы дотянуться до верха, то наклоняясь, чтобы положить что-то вниз. 
А я любовался её обтянутой шёлком халата попочкой. Я хотел ей помочь, но она в этот момент повернулась, и по моей руке скользнули её соски. Тонкий шёлк не мог спрятать их твёрдость и податливую упругость груди. Мы смутились оба. Краска прилила к её лицу, делая его ещё прекрасней. Она что-то смущённо пробормотала и отошла к окну и, облокотившись на подоконник, стала смотреть в него. Я сел. В ванной зашелестела вода, сливаясь звуками с идущим за окном дождём, а я смотрел на оттопыренную попку и понимал, что не смогу сдержаться. Надо хоть в туалет уйти «снять стресс». Я встал и...  Будь что будет! 
Готовый к пощёчине, к крикам «что ты делаешь!», ко всему, я шагнул к ней, одной рукой расстёгивая ширинку, другой приподнимая полы халата и запуская её у неё между ног. Она тихонько охнула и подалась назад, немного раздвигая ноги. Трусиков на ней не было, а её щёлка просто исходила соками! Она меня хотела! Я запустил пальцы прямо в горячую щель, сделал несколько энергичных движений, заставив её закусить губу, чтобы не застонать, вынул их блестящие от её соков и поднёс к носу. Аромат был восхитителен. Всё, больше я не могу! Я задрал халат выше, поднёс головку к её щели и, взяв её за бёдра, с силой вошёл. Я мял её груди, теребил её клитор и долбил её. Она кончила практически сразу, я это понял по внезапно сжавшемуся на несколько секунд влагалищу, но не остановилась, а подмахивала мне, тихо повизгивая. 
Смочив её соками палец и тёмный пятачок ануса, я медленно ввёл его туда, заставив её застонать и выгнуться он нахлынувших ощущений. Ей это определённо нравилось! Но толи из-за того, что мы от бешеного желания постоянно сбивались с ритма, толи из-за обилия соков, вытекающих из щели, толи из-за того, что щель от желания раскрылась до неимоверных размеров, но член несколько раз выскакивал оттуда, не доставляя этим радости ни ей, ни мне. 
 — Подожди! — она повернулась ко мне, продемонстрировав выпавшие из халата груди, присела и, пробежавшись по члену языком, взяла его в рот. От её энергичных движений я почувствовал, что вот-вот кончу. 
 — Не спеши! — она обильно смочила головку слюной, провела рукой по щёлке, забирая оттуда смазку и увлажняя ею попку, наклонилась, упираясь в подоконник и рукой подтянула меня за член, прижимая головку к анусу, — Давай! 
Я надавил и почувствовал, как головка проникает туда, преодолевая сопротивление. 
 — Тебе не больно? — спросил я, всё-таки у меня не маленький, — Нет? 
 — Давай, давай, давай! — утробно простонала она. Я сделал несколько движений и почувствовал, как проливаюсь в неё. Однако член, зажатый узеньким колечком ануса, и не думал опадать. Я продолжил долбить её в маленькую дырочку попки. Мои яйца шлёпали по её истекающей соками щели, а член, смоченный спермой, скользил по упругому заднему проходу.
Она заурчала, дёрнулась, прогнулась в спине и, вцепившись руками в мои бёдра, с силой притянула меня к себе, принимая в себя член на всю длину. Мы кончали одновременно, обильно, со скрежетом зубов, чтобы не заорать от переполнявших нас чувств. 
 — Ты прелесть! — она соскользнула с начавшего опадать члена, чмокнула меня в губы, салфеткой протерев мокрые от смазки и спермы яйца и член, застегнула ширинку. В этот момент перестала журчать вода в ванной. Мы успели. Я уселся на стул, налил себе рюмку коньяка и увидел, как жирная капля спермы капнула из неё на пол. 
 — Ой! — она кинулась салфеткой вытирать пол. Засов ванной и дверца, закрывающая мусорное ведро, в которое полетела испачканная салфетка, щёлкнули одновременно. 
 — С лёгким паром! — она, как ни в чём не бывало, шагнула мужу навстречу и чмокнула его в щёку. Потом так же спокойно прошла в комнату и, как будто что-то забыв, вернулась в ванную, — Ты ванну за собой сполоснул? Ну вот, так и знала, нет! 
Мы услышали журчащий звук воды, а я всё это время каждой клеточкой тела ощущал, как у неё из попки вытекает сперма и струиться по ногам, и поражался её спокойствию. 
 — А ты тут время не теряешь, — сказал Миша, кивая на рюмку с коньяком, — налей-ка и мне! 
Вскоре заехала машина, мы прощались в коридоре, Светлана расцеловала мужа и повернулась ко мне. 
 — До свидания! В следующий раз приедете в командировку — останавливайтесь у нас, милости просим! — Она пожала мне руку и чмокнула меня в щёку. 
 — На самом деле, чего тебе по гостиницам мотаться, в следующий раз останавливайся у нас, места хватит. И мне выпить будет с кем, а то вечерами скучно. Да и Светке ты понравился, — Миша довольный, что жена не ворчит за выпитый литр коньяка по-настоящему рад, и, спускаясь по лестнице к машине тарахтит без умолку.