Я лежала на огромном ложе в капитанской каюте, отдыхая от... Сама не заню, от чего. Просто лежала, нежась на атласном белье, наслаждаясь относительной чистотой. Простыни было заменить нечем — оказалось, что капитан заставлял их стирать только перед выходом в море. Ну, в принципе — мы ведь всего сутки, как отплыли от дворца Кнавция. Подумаешь, кэп пару раз излился со мной, да чуть ранее с Мали, все равно большинство спермы попало в чувственный ротик Мали. Собственная гигиена с тех пор, как я почувствовала себя ведьмой, была и вовсе простым делом — пара движений ладоней — и моя кожа становится чистой и благоухающей, как после купания в благовонных бассейнах цезаря.
После того, как я обездвижила Лузио, а Мали сноровисто опутала его веревками, пред нами встала проблема одежды — я прибыла на корабль совершенно голая в одних босоножках, а одежда Мали была уничтожена кэпом, когда он ее насиловал — еще до моего явления на судно. К сожалению произвести одежду я не смогла. И долго не пыталась — что-то внутри меня говорило, что такое может сделать только колдунья, а я была всего лишь ведьмой. К счастью, в огромном ящике, который служил основанием постели, были и охапки одежды и груды драгоценностей. К несчастью, большинство одежды нам не подошло. Зато драгоценности пошли на ура. Мы с Мали тут же восхищенно начали примерять сокровища и к середине ночи оставались такими же обнаженными, как и в начале, только все увешанные золотом. Даже Лузио нас не смущал абсолютно, хоть и следил за нашими примерками. Все равно он трахал нас, как ему хотелось, наши тела были ему знакомы до сантиметра — не только на взгляд, но и на ощупь... Ладно, кого я обманываю? Мы совершенно забыли про связанного капитана!
Лишь когда я прицепила две брошки к соскам, зажав их булавками а Мали приподняла мои груди, чтобы полюбоваться, как играют камни в свете свечей, из угла послышался сдавленный стон. Мы обе аж подпрыгнули от неожиданности!
Капитан все так же полулежал, прислоненный к переборке. Он, выпучив глаза, смотрел на нас, а между двумя витками веревки восстал его член — плотный, толстый, крепко сбитый с шикарной головкой, похожей на шляпку гриба.
— Ага, — сказала я, демонстративно грациозно подходя к кэпу. — Даже в таком положении ты от нас получаешь наслаждение. Не многовато ли чести?
— А ты сядь на него, ведьма, — тебе понравится!
— М-м-м, ты уверен, что мне это надо? А насиловать девушку, привязанную так, что ее пятки задраны выше головы, тебе нравилось?
Я босой ножкой пошевелила твердую плоть, лаская увитый венами ствол пальчиками:
— А это нравится?
Кэп, кивнув, застонал, а его глаза приклеились к моей киске.
— Хм, тебе и видок нравится?
— Да, сладкая моя. Так нравится, что так бы и впился ртом в этот видок!
— Предложение конечно заманчивое, но как насчет страдания для начала?
С последними словами я ударила ногой по мужскому члену. Раздался влажный шлепок, а потом сдавленное уханье. Капитан скрючился и стал заваливаться на бок, но я его удержала за веревку на шее.
Сев рядом с капитаном на пятки я одной рукой удерживала его в полусидячем положении, а другой схватилась за член, не потерявший своей твердости.
— Ну-ну, кэп... Видишь, какая ласковая у меня рука?
Я сдвинула крайнюю плоть к яйцам так, что кожица на багровой головке натянулась до предела. Из дырочки показалась блестящая капелька.
— М-м-м... Какая прелесть! — и я снова шлепнула член на этот раз ладонью. — Что, не так больно? Мне исправить промашку?
— Нет, — проскрипел капитан. — Ладно-ладно, не хочешь отдаваться, зачем измываешься?
— Конечно не хочу... — я провела язычком по губкам, одновременно лаская член, растирая по нему выделявшуюся смазку. — Ты трахал меня так, что кости трещали. Маленькая месть. Я ее, что, не заслужила?
Я наклонилась к члену и коснулась головки язычком. Лузио заворочался, попытался двинуть бедрами, чтобы его член вошел в мой ротик поглубже. Однако я легко его удержала и отстранилась.
— Что? Легких ласк уже недостаточно?
— Бэсс! Просто сделай это!
— Да-а-а? — я подняла одну бровь. — Вот так?
Я вновь склонилась и, сделав из губ плотное колечко, насадилась ртом почти до основания члена так, что головка ткнулась в горло.
— О-о-оо! Сделай так еще!
— Ты этого очень хочешь?
— О, да!
— Ну, значит, ты не против, чтобы я продолжала свои игры? — говоря, я слегка касалась набухшей головки губами.
— Конечно, маленькая вредная девчонка!
— Ты сам напросился! Надеюсь, это тебе тоже понравится.
Я прикусила головку зубами и начала медленно их сжимать. Потом выпрямилась:
— Продолжать? — я лукаво улыбалась, стоя на коленях пред кэпом и медленно лаская его член рукой и наблюдая, как искажается от боли мужское лицо.
— Будь ты проклята, сучка! Конечно я хочу, чтобы ты продолжала одно и не продолжала другое!
— Ну, нет! Или вместе, или никак! Можешь полежать подумать... — с этими словами я встала, с удовольствием наблюдая за гаммой сменявшихся выражений на лице Лузио, и только сейчас обнаружила, что Мали сидит по другую сторону от капитана и смотрит на все происходящее, изредка облизывая пухленькие губки языком. Она жалобно взглянула на меня снизу вверх:
— Бэсс... Можно... Я... Если ты его больше не хочешь помучить...
Я с неудовольствием вздохнула и спихнула тело капитана на пол.
— Тебе повезло, кэп, ты не представляешь, как повезло...
Поставив колени по обе стороны головы капитана, я раскрыла киску и приблизила ее к губам мужчины.
— Если сделаешь мне больно, тебе не жить, — и я провела влажными губками по услужливо высунутому языку.
Сзади послышался восхищенный полустон-полувсхлип, и по судороге, прокатившейся по сильному мужскому телу, я поняла, что Мали насадилась на член.
Кэп, не смотря ни на что, обслуживал меня хорошо. Я раскрывала себя пальчиками перед ним, а он ласкал кончиком языка уголок пизденки, засовывал его далеко вглубь. Я немного покачивала бедрами, чтобы все мои чувствительные места были им обработаны, а иногда просто опускалась на его лицо и терлась о него, размазывая свои соки и слюну. Стоны и довольное мычание то и дело вырывались из моего горла.
Сзади мне вторила Мали, судя по влажным звукам, скакавшая на члене, насаживаясь на него со всего размаха.
Мне пришла в голову новая идея. Я развернулась на 180 градусов и подняла свои шары.
— Мали... оу... Кэп!... М-мали, поласкай меня, ох... я хочу уже кончить!
Мали принялась гладить мои груди, пока под ее нежными пальчиками не оказались мои соски. Кроваво красные коготки сначала нежно прошлись по ним, а потом впились до сладкой щемящей боли.
— О, да! Продолжай! — я положила ладонь Мали на затылок, чтобы притянуть к себе и впиться в ее губы.
Так с девичьим язычком в своем ротике, ласкаемая нежными пальчиками, с языком мужчины в мокром влагалище, мужчины, который в свою очередь подбрасывал мою подругу, трахая ее, вгоняя ей на всю глубину, я кончила...
Еще сотрясаемая оргазмом я слезла с выполнившего свою функцию рта и присела рядом с подругой. Я запустила руку вниз ее живота, туда, где толстенный член входил в нее, и принялась теребить влажные набухшие губки. Вскоре и Мали выгнуло на члене, она тоненько застонала, царапая грудь Лузио.
— Ну, что оставим его так?
— Бесс! — Мали, еще вздрагивая от внутренних сокращений, укоризненно посмотрела на меня и снявшись с члена, прильнула к нему ротиком.
Я пожала плечами и в свою очередь наклонилась над кэпом, соединившись с ним губами, принимая в себя его язык, столь долго буравивший мою киску. Одновременно я терлась о его грудь сиськами, стараясь, чтобы мой сосок все время задевал его сосок. И Лузио долго не выдержал столь изощренной ласки двух чувственных ртов. Он зарычал, слегка прикусил мою губу, и принялся выбрасывать сперму в рот Мали. Я присоединилась к девушке, когда ... кэп уже немного затих, чтобы помочь ей высосать его досуха.
Остаток ночи и утро мы бессовестно продрыхли, оставив кэпа там же на полу, а каюту — в хаосе разбросанных везде вещей и украшений.
На следующий день мы проснулись от того, что капитан довольно громко переговаривался с кем-то за закрытой дверью. Мы с Мали быстренько... Ну, не совсем конечно быстренько, но отыскали те вещи, которые нам подошли. Из нас получились весьма соблазнительные пиратки. А как еще назвать нас, силой захвативших власть на судне? Мали была в тонких лосинах, обтягивающих ее соблазнительную попку, словно вторая кожа, и не только попку — между ножек тонкая ткань весьма рельефно обрисовывала две дольки внешних губок. Сверху Мали надела довольно просторную рубашку, под которой волнующе трепетали груди при каждом движении девушки. На ногах красовались ботфорты, чуть великоватые ей на самом деле и в носке и в голенище. Мали постоянно наклонялась, чтобы подтянуть голенища, при этом в круглом вырезе рубашки любой желающий мог увидеть восхитительные округлости — все полностью... Даже мне хотелось поймать в ладонь упруго колыхающуюся плоть, чего уж говорить о мужчинах, которые от такого зрелища должны были бы сразу выпрыгивать из штанов.
Смею надеяться, я должна была производить такое же впечатление. В чуть великоватых мне шароварах (ложбинка попки и ухмыляющийся Вутси над самым уголком киски были прекрасно видны), в легкомысленной маечке, затянутой под грудью в узел (ткань была сильно натянута, обрисовывая мои шары так, словно я была топлес), на высоченной шпильке я выглядела сногсшибательно.
Не забыли мы и драгоценности — браслетики, колье, серьги. Все это было разношерстным, но женские сердечки не устояли...
Завершили мы наряды тем, что со смехом нахлобучили друг другу треуголки.
В общем и наше появление, и мирный захват судна прошел на ура. Капитану я подыскала в трюме уютную каморку, откуда матросы по моему приказу вытащили какие-то бочки. Дверь там была крепкая, так что я не боялась, что Лузио предпримет попытку взять власть обратно. К тому же час назад Мали отпросилась и пошла его навестить. Думаю, кэп должен быть вполне доволен жизнью, а через два дня, благополучно высадив нас в порту, команда вернет его к своим обязанностям...
В общем, я развалилась в одиночестве на простынях и несколько лениво представляла себе, как кэп дерет сейчас Мали. Зная Лузио, я не сомневалась, что он именно дерет ее во всех позах, а не занимается с ней любовью.
Сама я ближе к вечеру сменила наряд, разыскав тонкий шелковый халатик. Все равно, появляться на публике я сегодня уже не желала.
Раздался стук в дверь. Ах, да, я же просила зайти Гарсиа, показать мне карты, наш маршрут — было любопытно разобраться в навигации.
Я нехотя поднялась и открыла задвижку. Взгляд Гарсиа тут же уткнулся в ложбинку между моих грудей.
— Ну, чего пялишься? — я запахнулась в халатик поплотнее. — Проходи.
Я устроилась на кровати, Гарсиа — рядом, разложив карты и справочники. Было довольно интересно послушать, Гарсиа терпеливо объяснял непонятные моменты, я увлеченно спрашивала, даже спорила по тому или другому вопросу, пока старпом не положил руку мне на бедро со словами:
— В данный момент дует необычный для этих широт юго-западный ветер, поэтому мы должны прибыть в Скваздот гораздо раньше.
— Это дает тебе право класть руку мне на бедро? — я изумленно подняла бровь. — Боишься не успеть переспать со мной?
— Еще как! — рука переползла к краю халатика, коснувшись голой кожи. А потом стала подниматься выше, обнажая мою ножку все выше и выше.
— Руки убери! Мы еще не закончили!
— Но так я буду лучше объяснять, — вкрадчиво шепнул мне на ушко Гарсиа.
— Ох, как же сомневаюсь! Руки с бедра убери!
Старпом отдернул руку, однако через пять минут она оказалась у меня за пазухой, лаская округлость груди. Я удивленно посмотрела на Гарсиа, ощущая, как меня вовсю исследуют, глядят шелковистую кожу, теребят тихонечко сосок...
— Без рук, Гарсиа!
— О, извини, Бэсс, увлекся навигацией!
— Ты увлекся исследованиями, которые могут быть опасны для жизни. Принеси лучше вина.
Старпом налил вина, подал мне бокал, цепляясь взглядом за полуоголенные сиськи в распахнувшемся в результате его последних манипуляций халатике, за открытые выше всяких приличий ножки и устроился в ногах, пытаясь проникнуть взглядом под подол. Я держала ножки плотно сжатыми.
— Ну, чего гипнотизируешь? Думаешь, от пристального взгляда мои ножки могут раздвинуться?
— О, я понял, Бэсс! — воскликнул Гарсиа и принялся ласкать мои пальчики и ступни.
Я все еще держалась и рявкнула:
— Сказано же — без рук!
— Виноват, моя принцесса! — пробормотал старпом и убрал руки... чтобы начать покрывать мои ножки поцелуями, изредка касаясь кожи языком.
Здесь уж мои аргументы кончились, и я без возражений позволила мужчине подниматься все выше и выше, пока его голова не оказалась напротив моей киски. Я почувствовала как язык лизнул самый верх моих губок, а потом, когда мужчина мягко взял мое колено, безропотно развела ножки. И тут же застонала — Гарсиа без промедления ввел в меня сначала язык, а затем переместил его на клитор и дальше в уголок лепестков. В меня вторгся палец, и мое тело выгнулось на простынях, опираясь на постель только попкой и лопатками.
Гарсиа продолжал ласкать меня ртом, манипулируя во мне пальцами. Он то делал язык жестким и проводил им от клитора до самого верха набухших губок, то трепетал им, то нежно медленно посасывал губки, а иногда слегка прикусывал их. Я уже металась по кровати, инстинктивно приподнимая попку, стремясь навстречу ласкам.
— О, Гарсиа! О-о-о! Я больше не могу! М-м-м-м...
Я ощутила, как второй палец осторожно и нежно вторгается в попку и, закричала, чувствуя, как сокращается все внизу меня.
Когда я вынырнула из омута блаженства, Гарсиа еще дарил мне наслаждение между ног легкими касаниями, отчего мое тело благодарно вздрагивало.
Я подняла старпома, сорвала с него одежду и уложила на постель. Его член торчал верх, и я быстренько его оседлала.
Мои движения были плавными. Я лишь покачивала бедрами, чувствуя, как ворочается во мне член, весь напряженный и готовый к семяизвержению.
Гарсиа приподнялся, обхватил меня за талию, прижал к себе и елозил бедрами в такт со мной, заставляя меня снова и снова стонать от глубокого нежного проникновения. Мои губки терлись о жесткую поросль, доставляя мне дополнительное удовольствие. Иногда Гарсиа поднимал лицо, и мы долго, взахлеб целовались, сплетая языки также, как были сплетены наши тела. Наконец Гарсиа шумно вздохнул и, зарычав, выбросил в меня сперму. Я наслаждалась сокращениями жесткого члена внутри, спермой, бьющей, казалось, в самое сосредоточие удовольствия. Мои бедра продолжали волнообразные движения, мышцы влагалища играли с членом, продлевая оргазм мужчины.
— Ты устала?
— Нет... Ну, может быть немного... — я пожала плечами, когда старпом ослабил свои объятия. — а ты не устал?
— Я хочу тебя еще!
— Ого, какие мы ненасытные.
Гарсиа улегся, а меня заставил перевернуться и лечь спиной себе на грудь. Я удобно устроилась, положив затылок на плечо мужчине, расставила ножки и ввела в себя скользкий, весь в сперме и моих выделениях, член в свою пизденку. Напрягая ноги, я начала двигаться на члене, а Гарсиа продолжил исследования моего тела, против которых я была так настроена вначале.
Он поглаживал мои груди, его рука скользила по животу, пальцы забирались в пупок, вызывая странные ощущения — это было и сексуально и щекотно. Он ласкал мои бедра. Иногда он хватал их и пару раз жестко насаживал меня на свой член, а потом вновь имел меня нежно и медленно. А когда его руки, обхватив меня спереди, достигли уголка киски, я застонала. Меня вновь начало разбирать, да и старпом все чаще повторял процедуру с жестким засаживанием члена в ... пизденку.
Тогда я завела руки за спину, приобняв мужчину, и соскользнула на бок, не позволяя члену покинуть меня. Моя ножка поднялась, а рука потянулась к промежности. Какое-то время я ласкала пушистые яички, мокрый ствол, ходящий в объятиях моих чувствительных лепестков, а потом я освободила член и приставила его к анальному отверстию.
— Только будь осторожен, — предупредила я, и стала медленно насаживаться на твердое орудие. Вскоре член полностью был в моей заднице, и Гарсиа начал неторопливые движения. Я нашла это весьма приятным и принялась вовсю ласкать освободившуюся киску. Размеренные движения мужчины становились все настойчивей, а я уже стонала, как только член в плотном колечке сфинктера прорывался внутрь. Гарсиа так и вовсе почти кричал с каждым толчком. Его пальцы сжимались на моих бедрах словно железные, уж не знаю, что было жестче — эти пальцы или член, буравящий мою попку.
Я сама начала подмахивать, елозить бедрами, чтобы в меня входили дальше-дальше. Мои пальчики, не переставая теребили клитор и губки... И когда Гарсиа прижал меня к себе и, наклонив голову, слегка прикусил сосок, я не выдержала. Оргазм прокатился по мне, взрываясь горячими толчками в попке, плотно охватывающей твердый стержень. Мужчина не выдержал тоже. Зарычав, он так мне задвинул, что моя попочка едва не порвалась, и начал кончать прямо в нее, все толкая и толкая член в меня.
Я тоже почти рычала:
— О, Гарсиа, да! Порви ее, выжги ее!..
Мы лежали усталые и довольные. Я чувствовала, как мягчеющий член выскальзывает из меня, и сказала:
— Все, топай. На сегодня достаточно уроков морского дела...
— О, они были прекрасны, — судя по шорохам, Гарсиа одевался. — Надеюсь, твоя любознательность, Бэсс, не остынет до завтра...
Я что-то довольно промурлыкала, ощущая, что силы полностью покинули меня, а сон раскрывает передо мной свои объятия. По-моему я так и заснула — вбитая в постель с откляченной попкой, из которой вытекала сперма...
На следующее утро меня разбудил Гарсиа. Его руки забрались под одеяло, чтобы ощупать мои самые выдающиеся выпуклости.
— Ты с ума сошел? — прошипела я, оглядываясь на безмятежно раскинувшуюся в обнаженном великолепии Мали (когда она пришла? это она меня укрыла? я, что, не закрыла дверь за Гарсиа?) — Ну, и что на Мали пялишься? Может, хочешь ознакомиться и с ее анатомией?
Браво улыбаясь, Гарсиа прошептал:
— А, что, можно?
— Дурак! — я безуспешно оборонялась от мужских рук. — Ну, все! Мне надо привести себя в порядок!
Мне пришлось быть все время начеку, пока я принимала душ из ладоней, накладывала макияж, искала заброшенные куда-то шаровары и маечку — то и дело мне приходилось бить по нахальным рукам, хватающим меня за попку, за сиськи, а иногда скользящим между ножек.
В конце концов я допустила промашку. Наклонившись перед зеркалом, чтобы посмотреть какие сережки лучше смотрятся, я вдруг почувствовала, как на бедра легли мужские ладони, к пизденке был приставлен член, а потом задвинут по самые яйца.
Я, задыхаясь, покрутила бедрами:
— Негодяй!... Только потише, пускай Мали еще поспит!
В общем пришлось расставить пошире ножки и покориться азартно берущему меня Гарсиа. Он попросту насаживал меня на свой кол, я только наклонялась и подавалась навстречу. Быстрое соитие кончилось моим сдавленным вскриком и рычанием мужчины, извлишемся в мое содрогавшееся влагалище.
Одевшись наконец, я вышла блистать на палубу. Игнорируя заинтересованные взгляды матросов, я прошла на корму и устроилась рядом с рулевым. Однако долго принимать воздушные и солнечные ванные мне не пришлось. Прозвучал крик: «Дрейфующий остров!».
Я поднялась на ноги, оглядываясь. На горизонте маячила черная точка. Отобрав у подошедшего Гарсиа подзорную трубу, я принялась рассматривать дрейфующий остров.
По всей видимости это был небольшой островок — весь утопающий в зелени, с торчащими из более низкой растительности звездочками пальм. Но не это привлекло мое внимание — зелень не могла поглотить каменные развалины, кое-где выступающие из зарослей.
— Что это, Гарсиа?
— Многие дрейфующие острова были прибежищем демонов, избавившихся от хозяев. Они захватывали рабов, которые строили им крепости на дрейфующих островах. А потом король пиратов Ризнар, задумав уйти в другой мир, нашел все острова, поработил самих демонов, всех, во всем их многообразии...
— Но это же сказки!
— Я и сам так думал до сегодняшнего дня! Бэсс, — Гарсиа взглянул на меня, — мы прибудем в Скваздот гораздо раньше, чем планировалось. Может, заглянем на остров?
— Хм... А это не опасно?
— Не думаю. По преданиям Ризнар забрал всех демонов в свою армию. К тому же я никогда не слышал, что дрейфующие острова можно встретить в наши дни.
— Угу, особенно если представить, что все, кто встретил остров, домой не вернулись...
Я решила не будить пока Мали. Если на острове будет что-нибудь интересное, я покажу ей это потом. А если посещение острова опасно, то мне будет спокойнее от того, что Мали осталась на корабле.
И сейчас я, Гарсиа и двое матросов подплывали к острову на шлюпке.
Остров был совсем небольшим — не больше километра в длину. Сколько он был в ширину определить не представлялось возможным.
Мы довольно продолжительное время искали место, где можно высадиться — абсолютно отвесная скала поднималась метра на два. Интересно, как он держится на воде?
Наконец мы оказались в глубине острова, в развалинах. По всей видимости и раньше замок или храм (хотя какой храм у демонов) представлял собой довольно несуразное сооружение. А сейчас и вовсе казался хаотичным нагромождением камней, развалившихся полностью или частично строений, террас, лестниц.
Гарсиа послал матросов обследовать несколько построек, сохранившихся лучше других, и мы с ним подошли к хорошо сохранившейся арке. Я скинула тяжелые сапоги. Поверхность светлого камня была слегка нагрета и немного шершава. Я почувствовала себя совсем комфортно и принялась разглядывать арку. Она была изготовлена не из известняка, а из черного металла, жирно блестевшего на солнце. Поверхность металла была изъедена временем, кое-где змеились трещины, но арка стояла. Мало того, стоило мне присмотреться внимательнее, как я обнаружила несколько сохранившихся букв.
Увлекшись изучением странного сооружения, я вдруг почувствовала, как моих босых ступней касаются маленькие лапки. Я посмотрела вниз. О, боги! У моих ног копошилось несколько ящерок! Причем, странно, ходили они на двух ногах, не имели хвоста и сейчас вовсю гладили мою кожу верхними конечностями.
Я заверещала и отпрыгнула в сторону.
— Гарсиа! Что это? Убери эту мерзость!
Гарсиа обернулся и на мгновение замер в изумлении.
— Гарсиа! Убери их, прошу тебя!
— Девол, это же кворики!
Гарсиа выругался и бросился ко мне, доставая на ходу саблю.
И тут я встретилась взглядами с одним из квориков. И остолбенела. Во-первых, широкоротое лицо скорее напоминало карикатуру на человеческое; а во-вторых, во взгляде странного существа читался ум.
Я попыталась спалить всю кучку квориков одним ударом. Сноп искр буквально смел нескольких существ с площадки, но тут же из зарослей, сверху, сбоку, сзади посыпались все новые и новые. Их маленькие ручки вцепились мне в волосы, в одежду, повалили на камни и вскоре я была погребена под грудой извивающихся вертлявых тел.
Я брыкалась, кусалась, царапалась. Я пускала снопы искр во все стороны. Но все было бесполезно. Сначала мою голову притянули к камню и, вскоре мои волосы словно вросли в известняк. Затем мои руки также оказались раскинуты и прижаты к камню. И когда кворики схлынули с меня, я оказалась распятой крестом на камне.
Я немного подергалась, пытаясь заодно осмотреться. Но руки и волосы были намертво приклеены тонкими блестящими нитями прямо к шероховатой поверхности.
Ноги были свободными, но что толку ... — сила ведьмы в ладонях! Отводя душу я пнула одного из зазевавшихся квориков. Он зеленой змейкой взмыл в воздух и впечатался прямехонько в арку.
Я хихикнула скорее истерически. Мне было совсем не смешно. Краткая ревизия показала, что во время битвы с квориками, моя одежда практически погибла. Майка лопнула, и одна грудь была теперь полностью обнажена. Вторая хоть и была прикрыта тканью, но та была вся изодрана. В прорехах виднелись ссадины, украшавшие повсеместно мою округлость. От шаровар тоже остались одни лохмотья, но они хотя бы кое-как прикрывали промежность.
Скашивая глаза, я поискала Гарсиа, но его нигде не было видно. Я вздохнула.
Что задумали эти отродья девола? Откуда они вообще здесь взялись?
— Ой, мама!
Мне прямо на грудь вспрыгнул кворик. Он какое-то время смотрел на меня, поворачивая головку на бок. Если бы не мое идиотское положение, можно было бы сказать, что он выглядел умильно.
— Ну, что уставился? Брысь с моих сисек!
— Молчи, женщина!
— Мамочка... — я чуть не описалась от неожиданности. Кто же мог предположить, что кворики умеют, пусть и комкая звуки, но говорить!
— Ты есть женщина?
— Да!
— Хорошо. Мы сомневаться. Ты подтверждать — женщина!
Я насторожилась. Чем мне может грозить то, что я женщина?
— Э-э... Ну, я не совсем женщина... М-м-м... Я только кажусь ею...
— Ты не правда. Твой шкура мягкий. — В голосе маленького существа послышались истерические нотки.
Н-да, лучше не злить их, пока я распята перед ними, как беспомощный котенок...
— Ладно-ладно, я женщина. И что?
— До смерть наш хозяин, он брать женщину. Потом добрый! Мы много еды, много отдыхать. Так говорить предки. Сейчас тебя брать, мы добрый, мы много еды, много отдыхать, нет охота!
Я расхохоталась, представив, как в меня тыкаются маленькими членами кворики. Нет, я конечно, не позволю им сделать этого, но вид занимающегося со мной любовью кворика мог рассмешить кого угодно.
Кворик спрыгнул и встал у моих ступней.
— Хозяин погиб. Мы сохранить фаллос!
— Эй-эй... О чем это вы?
Я задергалась, пытаясь рассмотреть, что происходит возле моих ног. И тут в поле моего зрения появился жезл из витого дерева, увенчанный темно-коричневым предметом, похожим на баклажан.
Я заорала, плотнее сдвигая ножки. Ну, уж только не это — не изнасилование старым засушенным членом давно сдохшего демона! Какая мерзость!
Однако, кто бы меня спрашивал! Маленькие ручки вмиг освободили меня от остатков шаровар, сколько я ни брыкалась, и вскоре лежала полностью голая ниже пояса. А если учесть, что и выше было ненамного лучше с «одетостью», то вполне можно представить мои чувства — я была беззащитна, раздета и мне светил заскорузлый член между ног!
Новый этап битвы я открыла таким ногомашеством, что кворики долго не могли меня обуздать. Но после продолжительной борьбы я начала уступать натиску, мои ножки постепенно раздвигались, пока не оказались прижатыми к кмням. Вскоре меня до предела раскрыли перед главным, держащим жезл. Я почувствовала, как маленькие ручки трогают чувствительные губки, раздвигают их, а к влагалищу приставляют жесткую плотную штуку. Я забилась, елозя попкой по камням, обдирая нежную кожу, но кворик с торжествующим криком вбил в меня фаллос. Из моего горла вырвался крик, а сухой фаллос пополз обратно, чтобы через секунду вновь быть вбитым в мою глубину. Я рвалась и билась, насколько мне позволяли путы, но главный кворик насиловал и насиловал меня засохшим членом демона.
Мне было так худо, что я даже не мечтала об окончании экзекуции, тупо считая самые сильные удары, когда моя попка отрывалась от камня. А квороик приговаривал:
— Кричать, ты кричать!
Чтобы его умилостивить, я стала постанывать и даже приподнимать лобок, имитируя желание. Не знаю, насколько правдоподобно это у меня получалось, но кворик немного умерил свой пыл. По крайней мере, хоть перестал проворачивать во мне жесткий фаллос.
Кончилось все достаточно неожиданно. Вдруг повеяло ледяным холодом. Таким, что, не смотря на солнце в зените, я мгновенно окоченела. Кворики вокруг меня посыпались на землю, звеня, словно сосульки. Фаллос перестал меня буравить, хотя и остался во мне.
Я сфокусировала взгляд на чем-то, что вдруг появилось из арки. И вздрогнула всем телом. Передо мной возвышался ледяной человек! Здоровенный, весь какой-то угловатый, но, похоже союзник! Кажется, такие зовутся элементалями или големами. Этот явно был ледяным. Боги, какая я умная!
Элементаль подошел, встал рядом. Потом пнул палку, конец которой еще был засажен в меня. Я застонала. Или не союзник?
— Очаровательно! — проскрежетало чудовище. — Может оставить все как есть?
— Ну, пожалуйста... — заканючила я. — Освободи меня!
— Хех... А что мне за это будет?
Я растерялась. Что может предложить полуголая женщина, кроме самой себя? Предложить себя? Ледяному элементалю?..
Я обворожительно улыбнулась, положила одну ножку на другую, старательно вытягивая пальчики. Я выгнулась в спинке, выпячивая оголенные груди. Я провела кончиком языка по губкам...
— Очаровательно! — повторил элементаль. — Можешь не трудиться. Я сам — в тысячах километров, а голем — всего лишь кукла. Через порталы демонов могут проходить только они. Кроме самих демонов, разумеется.
На меня снова дохнуло холодом, по коже побежали мурашки но мои руки и волосы оказались свободны. Я вскочила, отбросила далеко в сторону жезл с фаллосом демона и подхватила остатки шаровар. О, боги, что мне лучше прикрыть? Поняв, что неизвестный глазами, или чем там у него, голема пялиться на меня, я с досадой бросила тряпки и непринужденно устроилась на камнях.
— Очаровательно!
— Ну, и что ты заладил «очаровательно, очаровательно»? Я и так прекрасно знаю, что я — очаровательна! Чего надо-то?
— Да, собственно, ничего. Просто решил посмотреть на новую фигуру на доске миров.
— Э-э?..
— Конечно, ты — пешка, и ею, скорее всего, и останешься, но влиять на игру будешь. Мне просто было интересно. Извините, Бэсс, что помешал в столь пикантный момент и позвольте откланяться!
— Ну, и катись! — я выбросила в элементаля сноп искр.
— Бэсс! Это элементаль! Они практически неуязвимы для магии! Учись, девочка, главное качество хорошего игрока — мозг, а не дешевые спецэффекты. И вообще, что за молодежь пошла — хоть бы спасибо сказала... — голос постепенно затухал в ледяной утробе.
Я закусила губку. Эх, стыдно-то как!
Элементаль застыл почти бесформенной глыбой. Я огляделась. Гарсиа лежал неподалеку, прилепленный к камню. По всей видимости, он был без сознания, потому что никак не отреагировал, когда я бросилась к нему.
Путы были совершенно неподдающиеся. Я освободила только одну руку, когда вдруг почувствовала холод, вмиг закоченивший мою попку.
— Ну, чего тебе еще? — спросила я, не оборачиваясь. — Конечно-конечно. Я очень благодарна тебе за избавление! Честно! Клянусь! А теперь — может, поможешь?
Я обернулась. Элементаль завис надо мной. Странно, он перестал таять, и вокруг становилось все холоднее. И еще — хоть я и не понимала, куда он смотрит, но откуда-то знала, что он пялиться на мою попку и груди.
— Эй, ты, чего? С тобой все в порядке?
Что-то было не так... Я поняла, что элементаль открыл какие-то свои каналы энергии и теперь не зависит от хозяина. Ой-ой, сдается мне — зря я призывно улыбалась и принимала завлекающие позы...
Я попыталась броситься наутек, но голем без труда поймал меня за руку и прижал к себе.
О, боги! Руки еще ничего, а вот грудь элементаля была ужасно холодной! Соски обожгло холодом, они мгновенно заледенели, превратившись в две льдинки. Груди, живот прошили иголки мороза. Я закричала, пытаясь вырваться, но все было тщетно. Между бедер вторглось ледяное колено. Я инстинктивно развела ножки, пытаясь избавиться от неприятных ощущений. Лучше бы я этого не делала! Меня тут же подхватили, и к моим нежным горячим губкам прикоснулась ледяная головка. Я просто чувствовала, как моя пизденка покрывается инеем, а потом элементаль направил мое тело вниз, и я оказалась насажена на твердый кол, никакой не упругий, не жесткий, а просто на ледяной кол. Я выгнулась, кусая губу, елозя пятками по бедрам голема, пытаясь сняться с забитого в меня ледяного члена. Мои соски позвякивали, ударяясь о грудь элементаля...
Потом меня чуть приподняли, эта штука стала выходить из меня. Но не полностью. Я уже чувствовала губками здоровенную головку, когда меня — у — ух, — снова насадили до упора. Потом снова. И снова. Я моталась на огромном члене, словно сломанная кукла. В мозгу билась только одна мысль — а может ли элементаль кончить? А если нет, и попросту заебет меня до смерти? Если только я не замерзну раньше!
А потом я решила, что надо использовать хоть единственный шанс. Я принялась постанывать, ласкать ступнями ледяные ягодицы, теребить язычком маленькие сосульки сосков элементаля. И о, чудо! Голлем напрягся, где-то в глубине его торса раздался гул, и в меня изнутри ударили тысячи морозных иголок. Я завопила от боли... и рухнула на камни. Голлем рассыпался на куски, которые тут же начали таять. Очевидно нечеловеческий оргазм порвал каналы энергии, и элементаль перестал существовать.
Я, ощущая, как в окоченевшем влагалище тают осколки льда, стала проваливаться в тьму. И там, во тьме пришло знание. Знание о том, что еще множество напоминающих человека монстров... и даже слабо напоминающих... и даже вообще не имеющих ничего общего, захотят вскоре познакомиться со мной поближе...
E-mail автора: vicky_kud@bigmir.net