ГЛАВА 10.
В кого превратить Екатерину, Ольга ещё не решила, для неё было основным, что её заклятая соперница и бывшая Госпожа, вновь стала её рабыней. Ольга решила прогнать её по всем этапам рабства. После того, как воля Кати была сломлена, она несколько суток провела в клетке в подвале. Она находилась там совсем без пищи и воды, лишь раз в сутки приходила рабыня и давала ей пару кусков черствого заплесневелого хлеба и пол кружки вонючей воды, непонятного происхождения. Но она была рада и этому. Катя с удивительной быстротой съедала этот хлеб, так как очень хотелось есть. Екатерина понимала, что очень быстро деградирует, она старалась собрать всю свою волю в кулак, но это у неё не очень получалось. Физиологические потребности, превосходили моральные. В туалет, естественно её тоже никто не выводил, поэтому все свои естественные надобности она делала под себя. Когда Ольга, через три дня сама спустилась в подвал, чтобы утешить своё самолюбие, увидев поверженную, униженную, сломленную, бывшую свою Госпожу и теперешнюю рабыню. Из клетки на неё смотрело жалкое существо, бывшее когда-то красивой девушкой и строгой Госпожой. 
 — Фу, как здесь воняет, неужели, скотинка, нагадила под себя. Как не стыдно тебе. Ты всегда строила из себя этакую фифу, светскую львицу, аристократку, а тут произошёл такой конфуз. Наша собачка нагадила под себя.
Екатерине было ужасно стыдно, но она ничего не смогла поделать. А Ольга тем временем продолжала:
 — Хватить отдыхать, пора отрабатывать кров и пищу. Я думаю, для начала недельку будешь мыть полы, по всему дому, а дальше посмотрим, на что ты ещё способна. Всё, я больше не могу здесь находиться. 
Она обратилась к сопровождающей её рабыне:
 — Тоська, отведи животное помыться, но только проследи, чтобы вода была холодной, скотине не положено горячую воду, я пошла наверх, когда скотинка приведёт себя в порядок, приведёшь её ко мне, там продолжим разговор. Но особо не расслабляйтесь, даю вам ровно пять минут, если хоть на секунду придётё позже получите оба жестокое наказание, я время засекла.
С этими словами не глядя больше на рабынь, Госпожа развернулась и пошла наверх.
Тоська открыла клетку, вытащила за ошейник Екатерину, прицепила к нему поводок и повела к душу, то есть к названию, на самом деле это был самый обыкновенный шланг. Екатерина попыталась размять затекшие суставы, но рабыня напомнила ей:
 — Некогда, заниматься ерундой, давай быстрее, а то Госпожа с нас шкуру живьём сдерёт, а мне не хочется получать за тебя наказание, да и помыться ты должна, как следует, чтобы не было к тебе претензий от Хозяйки.
Она подвела её к сливу на полу, подняла с пола шланг и начала поливать её сильной струёй холодной воды. Кате было очень холодно, но она стойко старалась переносить свои мучения, пусть даже таким способом, но ей хотелось быть чистой, смыть с себя всю грязь. Наконец Тоська выключила воду, взяла Катерину за поводок и повела в покои Госпожи. 
Поднявши наверх рабыни, опустились на колени и поползли в комнату к Госпоже. Тоська ползла впереди, держа в зубах поводок, за ней ползла Катя. Приблизившись к комнате Ольги, Тоська головой постучала в дверь. Из-за двери послышался голос Ольги:
 — Вползайте, сучки.
Они заползли в комнату, Ольга царственно восседала на кресле. Возле её ног находились две рабыни, которые целовали её ноги. Две другие рабыни делали маникюр Госпоже. За креслом стояла рабыня и обмахивала Госпожу опахалом. Ольга обратилась к Тоське:
 — Не опоздали, вам повезло. Тварь, пошла вон, а ты блядь подползай поближе и слушай, что тебе предстоит делать в течение недели. 
Катерина подползла на середину комнаты.
 — Глаза в пол, сука. Тебя, что не учили хорошим манерам, ты не знаешь, как надо вести себя в присутствии Госпожи. Но ничего мы это скоро исправим.
 — Простите меня, пожалуйста, Госпожа, я исправлю свои ошибки.
 — Молчать, тварь, закрой свою пасть, тебе никто не разрешал вякать. Твои извинения никому не нужны. Совсем страх потеряла, ничего вечером после работы я с удовольствием позанимаюсь твоим воспитанием, недели тебе показалось мало, строптивость никуда не делась, но это дело поправимое, даже интересное, сломать тебя до конца, чтобы ты поняла навсегда, являешься лишь пылью под моими ногами. Так я не много отвлеклась. Теперь перейдём к твоим обязанностям. Ты будешь с утра, до вечера не останавливаясь ни на минуту мыть полы во всём доме. Твой рабочий день будет начинаться в шесть утра, а заканчиваться, когда всё будет сделано. А когда всё будет сделано, буду решать я или моя надсмотрщица за рабынями, которая будет постоянно контролировать твою работу. 
Мыть нужно все помещения, с первого по последний этаж, ты должна тщательно мыть полы, делать это будешь на коленях и руками. Как только все помещения будут вымыты, ты должна начинать мыть заново, пока тебе не скажут, что хватит. Я очень люблю чистоту и порядок у себя в доме, поэтому будешь мыть не один раз. Если же я буду, недовольна твоей работой или мне не понравиться, как ты вымыла пол, заставлю вылизать всё языком. Лизать будешь каждый миллиметр территории, а за тобой будет наблюдать надсмотрщица и каждые пол часа наносить тебе по десять ударов кнутов, а это делать она умеет очень хорошо и любит свою работу. Так что в твоих интересах, выполнять свою работу, как можно качественнее.
Из ванной комнаты, которая находилась в комнате Госпожи, выползла голая рабыня и доложила:
 — Госпожа Ваша ванна готова.
 — Всё, сучка можешь приступать к своим обязанностям, Наташка даст тебе униформу, в которой будешь работать, она также на эту неделю будет твоей наставницей. А я пошла приму ванну. Нинка отведи эту мразь к Наташке.
Рабыня, которая стояла сзади Госпожи с опахалом, аккуратно положила его, взяла Катю за поводок и вышла из комнаты Госпожи. Две рабыни, которые целовали Хозяйке ноги, поднялись и помогли Госпоже подняться с кресла и последовали за ней в ванную комнату. 
Наталья была также одно из рабынь, но Ольга выделила её и еще одну девушку по имени Мила из числа других рабынь и сделала их своими помощницами. Наташка и Милка, были очень преданны Ольге, они были из так называемых добровольных рабынь, которые сами захотели отдать себя добровольно в рабство и готовы были не раздумывая, если бы Ольга захотела умереть за неё. Они настолько обожали свою Повелительницу, что ненавидели всех её рабынь, в них кипело чувство ревности, но в открытую показывать его они боялись. Ольга, сразу заметила это, недаром она была не плохим психологом и решила использовать это для своей пользы. Она рассуждала, что лучших помощниц ей не найти и оказалась права в своем выборе. Мила с Наташкой с большим усердием выполняли все команды Госпожи, рабыни приходили в ужас от их наказаний, они вымещали на несчастных девушках всю свою злобу. После наказаний из рук Натальи или Милы на рабынь было жалко смотреть. К ним рабыни обращались по именам, Ольга не хотела, чтобы их называли Госпожами или Хозяйками, по кличкам тоже их нельзя было называть, а по именам было в самый раз. Между собой рядовым рабыням запрещалось общаться, за исключением некоторых случаев, когда Госпожа разрешала им делать это, да и то им нельзя было называть друг друга по именам.
Нинка привела Катю к Наташке. Наташа была высокой, стройной брюнеткой, она была очень симпатичной, но её голубые глаза излучали пустоту и презрение, от неё веяло холодом.
 — Наташ, Госпожа велела, дать новенькой униформу и начать ей работать.
 — Хорошо, можешь идти, я знаю, что делать, Госпожа мне сказала.
Нинка подобострастно поклонилась Наташе и ушла. Надсмотрщица носком сапога подняла стоящую перед ней рабыню за подбородок.
 — Слушай, сука, меня, сейчас я дам тебя униформу, в которой ты будешь выполнять свои обязанности. Я ... надеюсь, что ты внимательно слушала Госпожу и уяснила, что она тебе сказала. 
Я немного дополню Хозяйку, я постоянно буду следить за тем, как ты выполняешь свою работу, если мне, что-то не понравиться или я посчитаю, что это выполнено некачественно моментально отведаешь плети и заставлю всё заново переделывать. Подожди меня, сейчас я принесу тебе твою рабочую одежду.
Наташа вышла из комнаты и через минуту вернулась обратно, кинув на пол перед Катей одежду. 
 — Одевайся, прикрой свой срам, но в этой одежде ты должна находиться только на рабочем месте, как только ты заканчиваешь работы, снимаешь униформу, вешаешь в кладовку и голой идёшь в подвал, в свою клетку. Утром опять одеваешься и идёшь на работу.
Катерина начала надевать на себя, то, что называлось униформой. Это был очень короткий чёрный фартук из латекса с белой оборкой впереди, он был настолько коротким, что еле закрывал влагалище рабыни. Катя пыталась встать и надеть фартук на себя, но была остановлена грозным окриком надсмотрщицы.
 — Ты, что надумала, кто тебе разрешал подниматься с колен, одевайся так.
И тут же спину рабыни обожгло от двух ударов кнута.
Бедной девушке ничего не оставалось делать, как подчиниться своей мучительнице. Одеваться на коленях было не удобно, хоть и с трудом, но Екатерина справилась с этой задачей.
 — Так лучше сучка, сможешь, когда захочешь. Впредь уясни себе, что ты не должна принимать самостоятельно никаких решений, всё должна делать только по команде. Теперь ползи за мной, я покажу, где взять уборочный инвентарь, и где брать воду для мытья полов.
Они проследовали в конец дома, там была небольшая комнатка, где хранились инструменты и средства для уборки.
 — Здесь находится весь уборочный инвентарь, которым ты будешь пользоваться, воду наливай в этой раковине. Полы мыть только руками, никаких швабр. И не забывай, что полы нужно мыть, не вставая с колен. Давай приступай к уборке, не тяни время, у тебя ещё много дел. 
Катя наполнила ведро водой, развела там средство для мытья полов и вынесла его в коридор. Ей было не удобно делать это на коленях, с большим трудом, но Катя справилось с этим.
 — Начинай мыть отсюда. Помоешь сначала первый этаж, потом второй и так далее. В твоих 
интересах это сделать быстрее, так как сегодня ты начала работать не с самого раннего утра, 
то рано закончить работу и идти отдыхать, тебе будет не так уж легко. Тем более ты совсем не 
приучена к работе, я люблю воспитывать таких неженок, как ты, ничего пройдёт пару недель, 
и ты забудешь, что когда-то сама была Госпожой. 
Катерине ничего не оставалось делать, как начинать мыть пол. Сначала у неё плохо получалось, так как действительно, она была не приучена к работе, всю жизнь за неё всё делали рабыни и служанки. Тем более на коленях мыть полы было неудобно. Наташа периодически подходила и проверяла, как рабыня справляется с работой. Каждый её подход к Екатерине сопровождался двумя — тремя сильными ударами кнута. Несколько раз она заставляла рабыню перемывать некоторые участки заново. 
К концу помывке первого этажа у Кати болела спина, отказывали руки и сильно болели ноги, а впереди ещё оставалось больше половины работы. Ей нужно было постоянно ходить менять воду, Наталья предупредила, что это нужно делать через каждые несколько раз, после того, как тряпка будет отжата. Так приказала Госпожа. Катя с ужасом подумала, что не доживёт до конца работы. Под ударами кнута надсмотрщицы и пинки под зад рабыня поднялась на второй этаж, помыв при этом лестницу начисто. Катя мыла полы во всех помещениях, начиная с самого первого на этаже. Наталья периодически охаживала рабыню плёткой. Она дошла до одной из комнат, где находилась Ольга, но незадолго до того, как Катерине предстояло зайти в эту комнату, рядом с ней находилась Наталья и не на минуту не отлучалась от неё. Чем ближе она приближалась к комнате, где находилась Госпожа, тем сильнее и чаще наносились удары. Прежде чем войти в комнату, где находилась Ольга, Наталья постучалась в двери и стала на колени.
 — Госпожа, разрешите помыть в Вашей комнате полы.
 — Заводи сюда поломойку.
Эта была комната, где Ольга просматривала фильмы, проще говоря, небольшой домашний кинозал. 
 — Можешь встать с колен, — обратилась она к Наташе.
 — Подгоняй эту безмозглую суку, чтобы лучше мыла.
Катя вползла в комнату, передвигая перед собой ведро с водой.
 — Наташка, как часто эта, тварь, меняет воду.
 — Очень часто, Госпожа, как Вы и приказывали, я постоянно за этим смотрю.
 — Внимательно смотри, а то эта тварь хитрая, постоянно пускай в ход кнутик, чтобы не повадно было увиливать от работы.
 — Госпожа, Вы же знаете, что от меня не укроется не малейший огрех в работе.
 — Меньше разговаривай, а то смотрю, ты много начала на себя брать.
 — Простите меня Госпожа, я совсем не хотела, ставить под сомнения Ваши слова.
Катерина мельком глянула на Ольгу. Та сидела на большом мягком кресле, по бокам которого на коленях находились две рабыни. Они сидели как сторожевые собаки, в их глазах было столько преданности своей Госпоже, что со стороны было видно, что они готовы выполнить любой, самый немыслимый приказ своей Хозяйки. Даже небольшой взгляд, который Катя бросила украдкой на Ольгу, не укрылся от последней.
 — Блядь, кто тебе дал право смотреть на меня без разрешения. Наташка, всыпь ей пять ударов, да посильнее, если мне покажется, что ты это сделала недостаточно сильно, то я встану и сама спущу с тебя шкуру, ты знаешь, как я это люблю и могу делать.
Второй раз надсмотрщице повторять не надо было. Наташка нанесла со всей силы пять ударов по спине рабыни. От боли у неё потемнело в глазах. Несколько раз Екатерина невольно вскрикнула, что ещё больше разозлила Ольгу.
 — Сколько раз, я говорила тебе, что наказание надо переносить молча. После работы будем учиться молчать во время наказания, тем более у тебя уже за сегодняшний день, это второе замечание. Я сама лично проведу с тобой сеанс послушания. 
Рабыня слушала Госпожу и мыла полы. Она дошла до кресла, где сидела Ольга и не знала, что ей предпринять, как действовать дальше. Но Ольга сама пришла ей на помощь. Она хлопнула в ладоши и приказала рабыням перенести кресло вместе с ней на помытый участок пола. Катя тщательно промыла пол, где находилось кресло Госпожи. После этого продолжила дальнейшую уборку комнаты, а рабыни вновь бережно поставили на место кресло с Госпожой. Помыв полы в комнате, Катерина ударила головой об пол, показывая, что хочет спросить у Госпожи разрешение говорить.
Госпожа милостиво махнула рукой, разрешая говорить.
 — Госпожа, я закончила мыть полы в этой комнате, можно мне продолжать свою работу дальше.
 — Ты смотри, скотинка научилась, как следует мыслить, не даром прошли мои тренировки и это меня очень радует. Ты, точно чисто всё вымыла.
 — Да, Госпожа, — ответила рабыня, потупив взгляд в пол.
 — Это ты так решила, ну ничего сейчас посмотрим.
Она сделала знак рабыням, они помогли ей подняться с кресла. Затем подошла к рабыне и ногой опрокинула ведро с водой.
 — Оказывается кругом вода, а ты, псина, говорила, что всё вымыла.
На рабыню было жалко смотреть, она вся тряслась от несправедливости, страха и унижения. Тут же Ольгина туфелька, точно попала по рту рабыни и разбила ей губу.
 — Это тебе за обман, Госпожи. Даю тебе две минуты, убрать здесь всю воду и вон отсюда, дальше убираться.
Трясущимися руками Катя, как могла быстро собрала воду и выползла из комнаты, подгоняемая ударами Наташкиного кнута.
С большим трудом Катя вымыла весь дом. Сказать,...  что она сильно устала, значит не сказать ничего. Руки ноги онемели от тяжёлой работы, всё тело было в рубцах от кнута. Она не могла самостоятельно встать с пола.
Наталья пустила в ход снова кнут, но он результатов не дал, не смотря на боль от ударов, рабыня не могла встать. Тогда надсмотрщица взяла её за волосы и попыталась поднять. Она дёргала за них с такой силой, что Катя невольно, через силу стала подниматься с пола.
 — Корова, вставай живее, через пятнадцать минут ты должна быть в подвале, мне надо подготовить тебя для наказания, туда придёт Госпожа, которая сама будет тебя наказывать.
 — Я не могу идти, у меня всё болит, и нет никаких сил.
 — Я тебе сейчас постараюсь их придать, благо волосы у тебя длинные, за них хорошо можно ухватиться.
Она намотала её волосы на руку и потащила в подвал. Чтобы избежать сильной боли Екатерина, как могла, пытаясь двигаться, дабы избежать её. Достигнув подвала, Наталья, растянула тело рабыни на цепях. Она надела на её руки и ноги железные зажимы, прикрепила их к цепям так, что тело с любой стороны было открыто для ударов. В рот был вставлен резиновый кляп, в форме груши, который заполнил весь рот. Она ждала, когда спуститься Госпожа и больше всего её страшила неизвестность, не зная, что за наказание ждёт впереди.
Ольга не заставила себя долго ждать. Госпожа спустилась в подвал, как всегда во всём своём великолепие. Она ехала верхом на рабыне, которая представляла собой лошадку. 
Она сидела на плечах рослой девицы на голове, которой был одет султан из разноцветных перьев, в рот был вставлен мундштук, на голове одета была сбруя, на шее было надето небольшое кожаное седло, а ноги были вставлены в стремена. Одета Госпожа была как наездница, черные лаковые кожаные сапоги выше колен, костюм для верховой езды, ноги были обтянутые белыми лосинами. Весь этот наряд, хорошо дополнял, изящный шлём, для ездовой езды. В таком великолепии она предстала перед рабыней.
 — Наташка, ты подготовила рабыню к наказанию.
 — Да, Госпожа, я сделала всё, как Вы приказали.
Тем временем рабыня, на которой ехала Ольга, опустилась так, чтобы Госпоже было удобно с неё слезь. Как только Госпожа встала на пол, лошадка опустилась на колени, а Наталья, также подошла к своей Хозяйке и встала перед ней на колени. В руках она держала кнут, который подала Ольге.
Слегка пнув носком сапога свою помощницу, Госпожа взмахнула кнутом, как бы рассекая воздух.
 — Шлюха, теперь приступим к твоему наказанию, — обратилась она к Екатерине.
Не говоря больше не слова, Ольга начала наносить сильные удары по всему телу рабыни. Она била особо, не заботясь, куда попадают удары, для неё было самым главным, чтобы нанести рабыне, как можно больше боли. Госпожа больше не контролировала себя, она наносила один удар за другим. Кнут легко впивался в тело рабыни, и для Ольги это было приятным ощущением. Она нанесла множество ударов и остановилась только тогда, когда тело несчастной жертвы было красным от выступившей крови. Екатерина, от экзекуции потеряла сознание и висела на цепях, как тряпка, удерживаемая лишь зажимами на руках и ногах. 
 — Наташка, приведи эту шлюху в сознание, наказание ещё не закончено, тем более, я испачкалась её кровью. Несколько капель попало мне на сапоги и на блузку.
Пока Наташка исполняла приказание своей Повелительницы, Ольга села в кресло, которое было специально установлено для неё в подвале, чтобы она могла наблюдать за мучениями рабынь или отдыхать в нём, в паузах между наказаниями провинившихся, если сама наказывала. Хозяйка нажала на кнопку сделанную, на ручке кресла, и через несколько секунд в подвале появились две рабыни. Эти рабыни находились возле двери в подвал и были готовы в любую минуту появиться перед своей Хозяйкой по первому её приказу. Они подползли к креслу Госпожи на коленях.
 — Танька живо принеси мне чистую одежду, а то на эту попала кровь этой суки, которая висит на цепях, а ты Галька, пока очисти своим языком мои сапожки, на них тоже попала кровь. Рабыни безукоризненно выполняли приказы своей Госпожи, пока Галька вылизывала сапоги Хозяйки, Танька поднялась в дом и через минуту, уже была в подвале с чистой блузкой и лосинами. Она опустилась перед Госпожой на колени, держа на вытянутых руках перед собой чистую одежду. Другая рабыня, тем временем бережно снимала с ног Госпожи сапоги. Как только она сняла сапоги, начала аккуратно снимать блузку и лосины Ольги. Пока рабыни помогали Госпоже с переодеванием, она с интересом наблюдала, как Наташка приводила в сознание Екатерину. Сначала Наташка поднесла к носу рабыни ватку с нашатырным спиртом, но это слабо подействовало на истерзанную рабыню, Екатерина лишь только вяло повернулась головой. Тогда она принесла ведро с холодной водой и облила девушку, Екатерина слегка застонала, если это можно было назвать стоном, через кляп. Но и эта процедура не особо подействовала на рабыню. Тогда Наташка вновь поднесла нашатырь, холодная вода всё же сделало своё дело, потихоньку она начала приходить в сознание. 
Госпожа видя, что рабыня возвращается к жизни, приказала Наташке освободить её из цепей. От слабости и не прошедшего до конца болевого шока, Екатерина рухнула на пол. Рабыни тем временем переодели Ольгу, она встала с кресла, подошла к лежавшей на полу девушке и носком сапога наступила ей на лицо. Глядя на поверженную у неё ног рабыню, Госпожа сплюнула на её лицо и сказала:
 — Если, ты, шлюха думаешь, что наказание кончилось, ты сильно ошибаешься, всё самое интересное впереди. Пока приходи в сознание, а я приготовлюсь к дальнейшим развлечениям. 
Наташка, поможешь мне. 
Она ещё несколько раз надавила сапогом на лицо рабыни и пошла с Наташкой.
Ольга ходила по подвалу между пыточных станков и выбирала тот, на котором можно было продолжить наказание. Наконец она остановилась возле одного станка и сказала Наташке:
 — Мне кажется, что вот это устройство подойдёт для дальнейшей пытки, этой твари. Наташка тащи её и закрепи в станке.
Это было деревянное устройство, которое полностью фиксировало рабыню. Оно представляло собой полуящик в который помещалась рабыня. Голова была зафиксирована деревянными колодками, всё остальное тело было полностью закрыто, кроме грудей и влагалища, для них были сделаны прорези. Наташка подошла к лежащей рабыни, Екатерина с трудом, но приходила в себя.
 — Вставай живее. Животное, Госпожа ждать не любит, или тебе мало попало.
Катя помня преподанный ей совсем недавно урок, дабы больше не вызывать на свою голову неприятностей, собрала в кулак всю свою волю, поднялась и шатаясь сделала шаг, но тут же была остановлена помощницей Госпожи. Наташка нанесла несколько пощёчин и велела рабыни стать на колени. Ольга тем временем наблюдала за тем, как Наташка пытается довести рабыню до станка, и не удержалась от комментария.
 — Катька, мои уроки для тебя тяжело всё же доходят. Придётся увеличить наказание, чтобы выбить из твоей головы всю дурь о неповиновение. Я всё равно добьюсь того, что ты будешь спешить выполнить мой любой приказ, ты ничтожество будешь понимать, что хочет твоя Госпожа, лишь по одному моему жесту. Давай живо тащи свою задницу к станку, я не привыкла долго ждать.
Катерина, как могла, добралась до станка, подгоняемая плёткой помощницы. При помощи Наташки она была закреплена в пыточном устройстве. Подойдя к ней, играя плёткой, Ольга, концом плётки приподняла её за подбородок и плюнула ей в лицо.
 — Продолжим наказание, сучка. Наташка принеси зажимы и грузы.
Наташка подошла к столу, взяла оттуда ранее приготовленные зажимы, принесла их к Госпоже, встала перед ней на колени и подала ей их. Ольга, взяв своими длинными, наманикюренными ногтями сосок груди невольницы сильно крутанула его, такое же проделала и с другим соском. Затем, взяв зажимы, закрепила их на грудях девушки и подвесила на них грузики. На половые губы рабыни, также она надела зажимы с закреплёнными на них грузами, так что они сильно, под тяжестью груза, оттянулись вниз. Нащупав ногтями клитор, Ольга оттянула его.
 — Надо будет проколоть тебе клиторок и вставить в него колечко, чтобы он в любое время был доступен мне, да и половые губки не мешало проколоть. Всё это обязательно мы сделаем в ближайшее время, да и татуировочкой тебе не плохо обзавестись. Обещаю тебе рабыня, что я не буду откладывать это в долгий ящик, скоро ты станешь полностью окольцованной, будешь настоящей красавицей. Что-то я заболталась с тобой пора приступать к наказанию.
Ольга сама пошла к стене, на которой висели девайсы, разнообразные кнуты и плётки. Выбрала тонкий кожаный кнут. Несколько раз взмахнула им в воздухе, как бы пробуя силу удара, затем решительным шагом подошла к рабыне и начала, не спеша, но сильно наносить удары по грудям. Ольга стремилась попасть по соскам груди, била она отрывисто, нанося в каждый свой удар максимум силы, чтобы доставить рабыни, как можно больше боли. Она нанесла около тридцати ударов по каждой груди и перешла к влагалищу. Она нещадно била Катю по половым губам. Нанося удары особо расчётливо. Несмотря на то, что во рту рабыни не было кляпа, она от бессилия уже не могла даже кричать. А лишь стонала. Нанеся около пятидесяти ударов Госпожа бросила кнут на пол, не глядя больше на измученную рабыню, Госпожа дав указания рабыням пошла в дом.
 — Устала я сегодня, эта потаскушка, Катька, очень уморила меня. Наташка, освободишь её и отведёшь в клетку, на сегодня с неё хватит, я думаю, что это наказание она на долго запомнит, но, не забывай, чтобы завтра с утра она снова, как положено принялась за работу. Нельзя давать ей никаких поблажек. Сучки, приберите здесь всё.
С чувством полного удовлетворения Госпожа поднялась в свою спальню, с помощью заботливых рабынь, приняла вечерний туалет. Лёжа в своей шикарной постели, она думала, что жизнь очень прекрасна.