Я сидел на диване, поджав одну ногу. Как только я подумал, как дышать тут же тишину начали нарушать мои тяжёлые вдохи и выдохи. Наверное, не задумываясь над этим ничего бы, не изменилось, но теперь восприятие окружающего резко крутанулось. Рядом Брендон ползал по полу и натирал паркет мылом. Когда его голова стукнулась о табуретку он выругался, и неохотно сел, отбросив мыло в сторону. 
 — Глупо, но я спрошу. Зачем тереть, если Файф может просто толкнуть табуретку. Думаю, попроси ты её об этом она не отказала бы.
Брендон забросил руку на подлокотник дивана. 
 — Я бы улыбнулся, но сегодня полная луна. Верь в приметы, Айк, после смерти, возможно, они спасут твою грязную душу.
Такого я не ожидал. Эти небрежные слова полоснули меня, оставив глубоки порезы.
 — Моя душа чиста, — резко ответил я, и его серые глаза встретились с моими, — Тебе этого не изменить, Брендон, так зачем напоминать?
Он медленно поднялся, обошел диван спереди и сел на пол передо мной. Его рука легла на мою. Запястье обожгло как огнём.
 — Если бы ты мог спасти меня, ты сделал это, Айк? Забрал бы мою боль себе? — Он смотрел прямо мне в глаза, требуя честного ответа.
Мне не нужно было думать, я знал, что отвечу сразу.
 — Никогда. 
Брендон опустил взгляд и покачал головой. От этого его черные волосы спали на лоб.
 — Знаешь, а что сделал бы я? — он переплел наши пальцы и приподнял ладони. — Я бы отдал все, что угодно за твою улыбку. Я бы сгорел заживо, лишь бы жил ты.
Мне пришлось вырвать руку, для здравого хода своих мыслей. Брендон тут же отпрянул, назад боясь получить пощечину от меня или даже удар в лицо. Но у меня этого не было и в мыслях.
 — Я ждал этих фраз несколько лет! А теперь?! — заорал я чувствуя, как зверь во мне рвется наружу. — Зачем ты так, Брен?!
 — Я...  я...  не хотел! — он отполз на полметра назад — В том, что я бы слеп, надо винить не меня. Нельзя ускорить то, чему не дано еще сбыться! 
 — Да пошел ты со своими чертовыми высказываниями! — на моих руках от гнева вздулись вены и на секунду отрасли когти, но я втянул их обратно. — Теперь все будет на своих местах, — прошептал я и, перемахнув через диван, направился к двери.
 — Айк! — позвал обреченно Брендон. 
Но я уже скрылся.
Эту ночь я провел под холодным душем. Временами он барахлил, и вода не текла совсем. В такие моменты я задремывал, но просыпался от противных харькаюших звуков где-то в трубах.
 — Надеюсь, он не заболел...  Совсем нет ничего из таблеток...
 — Когда ты его нашла?
 — Под утро...  Когда не нашла в его комнате, решила осмотреть дом, и только в ванной наткнулась на Айка...  Не похоже на него...  Почему он был на полу под душем?
Брендон не скажет ей настоящую причину, соврет.
 — Не знаю. Он заходил ко мне, но потом быстро ушел. 
Ну, вот. Только такому Файф не поверит.
 — Мммм...
 — Он вколол сыворотку?
 — Да, еще днем, — Файф вздохнула, — Я пойду, приготовлю что-нибудь...
 — Ага — отозвался Брен. 
Скрипнула дверь и слабо дунул воздух. Я потянулся на жестком матрасе и приоткрыл глаза. 
Брен сидел на стуле возле комода и теребил мой амулет. Как только я зашевелился, он замер. Взгляд испуганный, настороженный. Сейчас он завораживал меня еще больше...
 — Это твое, — Брен положил амулет на крышку комода, — Упал, когда я перенес тебя сюда.
Я мыкнул что-то несуразное и отвернулся от него, изучать белую стену. 
Еще раз дунуло воздухом в спину, но я слишком поздно это подметил. Скрипнул старый матрас и Брен лег рядом со мной, не смело дотрагиваясь до моего тела. Я закусил губу.
 — Мне нравится с тобой общаться, ты свободен, я всегда хотел быть таким, — Брен процитировал то, что сказал мне в первый день нашего знакомства. Я всегда помнил этоту фразу, но не знал про Брена. Тогда все казалось таким простым и легким. Теплоты не хватало, и я осторожно перевернулся к нему лицом.
 — Помнишь то, что было так давно? — прошептал я, касаясь лбом его лба.
 — То, что в сердце отложено, не забыть никогда. — Брендон просунул руки под мою рубаху. Я чувствовал, насколько они дрожат и насколько движения ладоней неуверенны.
 — Если присутствует страх, никогда не заставляй себя, — я немного отодвинулся, что бы видеть его глаза. 
Брендон всегда боиться, это как его жесткое проклятье. Единственное чего ему не хватает — это смелости. Когда мои волки подходили к Брендону, иша ласки, он пугливо прятался за меня. Иногда, на тыкаясь на мой взгляд, краснел, стыдясь этой трусости. Я никогда не обвинял его в этом, зная, что справиться со страхами сложно.
 — Сейчас он отступил. Тебя я не боюсь, — Брендон посмотррел на меня так будто расчитывал на поощрение.
 — Совсем? — спросил я улыбнувшись.
Вместо ответа он медленно взял сначала мою верхнюю губу, потом нижнюю. Мммм...  
Я пытался запомнить эти мгновения навсегда. Вкус, запах, прикосновения...  
Рвушаяся ткань его хлопковой рубашки. Сброшенные в сорону штаны. Теплота тела. Ласковая улыбка. Его не перестовая, дрожащие руки. Взгляд нежный, пронизывающий. 
 — Может ты снимешь все эти браслеты? — тихо спросил я Брендона, — Разве они тебе не мешают? 
 — Нет...  не мешают...
 — Это от воздействия? — догадался я.
 — Да, Файф говорит помогает... — Брендон вытянул руку и показал все цепи, фенечки, браслеты, что были завязанны на руке. Я не удержался и прошелся от локтя до запястья языком.
 — Не хочешь не снимай, — прошептал я, кусая его шею, — Но знай, никто не защищает лучше, чем я и мои волки, — Брендон улыбнулся.
И я поцеловал эту улыбку.