— Ваше величество, ваше величество, что с Вами? Ваше величество, великий падишах, ваше... — откуда-то из темноты долетали до меня голоса. Я открыл глаза, и резкий яркий свет на несколько секунд ослепил меня. — Он открыл глаза, вы видели, он очнулся. Великий падишах жив, слава Аллаху!Наконец я увидел несколько десятков мужчин, разодетых в шелка, украшенных драгоценными камнями, которые с кудахтаньем носились вокруг меня. Увидев, что я очнулся, они радостно заголосили «Слава Аллаху!» и рухнули на колени. Я же попытался встать. Ой-ой, как голова раскалывается, что ж вчера было-то? — Что произошло? — с трудом спросил я. — Хюррем, эта мерзкая наложница! Вы пригласили ее в свою спальню. Она посмела толкнуть нашего господина, он не удержал равновесие и ударился головой о медный столб вашего ложа! Мы очень испугались, господин! Мы думали, что вы умерли, и хотели растерзать эту дрянь! Но вот вы пришли в себя, господин, скажите, что с ней делать? Вначале пытать, а потом казнить, либо просто казнить без лишних хлопот? — Хм, пока ничего не делать, я сам решу и скажу. А теперь оставьте меня одного. — хоть я и не повысил голоса, но через секунду в моей спальне (выходит, это моя спальня?!) никого не было.Кто же я? Ничего не помню. Ни этих людей, ни этого места, ничего абсолютно. Все так похоже на сон...  Хм, выходит, я султан. А что приходит в голову, когда говорят о султанах? Ясное дело, гаремы, полные прекрасных дев. Что ж, голова уже прошла, пойду-ка схожу на ознакомительную экскурсию. Встав с роскошной кровати (огромный сексодром, покрытый шелками) я сладко потянулся и увидел свое отражение в зеркале. Вот это да-а-а, предыдущий хозяин этого тела явно не терял времени зря. Высокий, стройный красавец с внушительной мускулатурой под смуглой кожей смотрел на меня. Аккуратная черная эспаньолка на красивом и развратном лице окончательно предавала мне вид героя-любовника. Хм, и это властелин огромной империи. Видно, я прославился не сколько подвигами на поле брани, а скорее в спальне. Хм, интересно...  Я заглянул в шаровары. Ого, вот это у меня и член. Даже в спокойном состоянии он достигает середины бедра, а цвет молочного шоколада явно понравится моим любовницам. Интересно будет испытать...  И с еще большим пылом я двинулся на поиски своего гарема.***Боже, я попал в рай! Если бы мог, всю жизнь бы отсюда не выходил. Какие же тут красотки, у «прошлого» меня был замечательный вкус. Маленькие и нежные азиаточки, высокие и сверкающие негритянки, развратные славянки, внешне холодные европейки, обжигающие и страстные южанки, даже было несколько совершенно экзотических цветков — это были гости с далекой северной Америки, прелестные индианки с кожей цвета красного дерева. Какое же прекрасное зрелище! Наложницы в прозрачных покрывалах, накинутых на голое тело, резвились, как сытые котята: играли со струями фонтана, пели, танцевали, играли намаленьких лютнях, ели фрукты и много-много смеялись.Кого же выбрать? Их было около сотни, и все они по-своему прекрасны. Когда я зашел, они все притихли и уставились на меня с обожанием. Видно, я настолько хорош в постели, что когда они видят меня, у них тут же начинается учащенное сердцебиение, и блестят глаза. Но я еще не знаю особенностей моего тела, не хочу осрамиться. Поэтому, жестом подозвав главного евнуха, спросил: — есть ли здесь кто-то не тронутый? — Да, мой падишах. У нас есть нежная японочка, изысканная, как тропический цветок. Но не волнуйтесь — ее обучали специально для вас самые лучшие проститутки Эдо. Хотите испытать ее умения? — да, приведи ее ко мне в спальню, и побыстрее.**Когда она зашла, я в одних шароварах лежал на кровати. — Садись на кровать. Как тебя зовут? — Я так счастлива, мой господин. В моем крае меня звали Кагами, что означает «зеркало», — голос был низкий, с легкой хрипотцой и очень сексуальный. Когда она попала под свет маленькой масляной лампы, стоящей возле изголовья, я опешил. Тоненькая, хрупкая, с небольшой грудью и темно-коричневыми торчащими сосками, которые выглядели еще прекрасней под тонкой прозрачной тканью, с белоснежным лицом, на котором призывно горели черные глаза. Черный шелк волос рассыпался до талии, окутывая фигурку в сверкающий плащ.я притянул ее за талию и впился в ее мягкие губы поцелуем. ее рот с готовностью приоткрылся, пропуская мой язык, и переплетаясь с ним своим. Я чувствовал, что она все чаще и тяжелее дышит, и, не отрываясь от ее губ, стал осторожно, кончиками пальцев, поглаживать ее груди. Пальцы скользили по нежной коже, иногда останавливаясь и лаская твердеющие соски. Потом они двинулись дальше, поглаживая живот, и, наконец, добрались до гладенького лобка. Кагами уже еле сдерживала стон, но мой язык все так же скользил у нее во рту. Я нежно провел кончиками пальцев по ее щелочке и почувствовал, что та уже вся истекает соком. Тогда я резко отодвинулся от ее губ и повалил на кровать. Стянул легкие прозрачные шаровары и прикоснулся губами к ее щели. Она хрипло застонала, и это завело меня еще больше. Мой член просился в нее, но я решил растянуть удовольствие. Мой язык нежно ласкал ее клитор, я то нежно обхватывал его губами, то сильно вдавливал языком и легонечко теребил. От этих непредсказуемых яростных ласк Кагами извивалась, громко стонала и впивалась ногтями в покрывало. Наконец оставил в покое набухший клитор и опустился ниже, языком лаская ее нежные губки. Я чувствовал, что она вот-вот кончит и резко засунул язык в ее влагалище. Она закричала, изогнулась дугой и оросила мое лицо своей влагой.***Она лежала с закрытыми глазами, и мне казалось, что каждая клеточка ее тела кричит об удовольствии. я нежно провел пальцем по ее щелке и увидел как по ее телу пробежала дрожь. я аккуратно ввел в нее палец и начал им двигать вперед-назад. потом присоединился еще один палец. она была такая горячая и влажная, что я не мог уже сдерживаться. и не только я. Кагами почувствовала что я вытащил пальцы из ее влагалища и тио простонала: — Пожалуйста, засунь его в меня, пожалуйста...Я скинул свои шаровары и мой член тут же рванул вверх. Он был огромен! Сантиметров 25 в длину, толстый и сверкающий, он не мог не покорить Кагами. — Какой красивый. Я хочу его. — А хочешь взять его в рот? — я с сомнением глянул на ее миниатюрный ротик. — А ты сомневаешься в моих возможностях? — наложница усмехнулась. — О-Кику и Акеми многому меня научили.Она подползла ко мне и осторожно и одновременно крепко взяла его в свои ручки. Будто пробуя на вкус, провела языком по уздечке. Я вздрогнул от резкого, почти болезненного удовольствия. Обхватив губками головку, она начала лизать ее, в то время как ее ладони скользили вверх и вниз по моему члену. Ее язычок порхал по головке, то и дело слизывая капельки смазки, играя с уздечкой. Вдруг она стала заглатывать его. Одним легким движением, она заглотила его на две трети. От неожиданного удовольствия я перестал себя контролировать. Мне хотелось ее трахать ее в горло, просто трахать ее, нанизывать на свой член снова и снова. Я намотал ее волосы на кулак и начал быстро двигаться в ее горле. я трахал изо всей силы, впрочем, иногда вытаскивая его на несколько секунд и давай отдышаться. ее горлышко с такой легкостью принимало мой член, что я все больше и больше наращивал темп. Я чувствовал что вот-вот кончу. Но это почувствовала и Кагами. И надавила пальчиками в основании члена. Я застонал и засунул ей член особенно глубоко, так что она уткнулась носом в мой лобок. Это был потрясающий оргазм, но ни капли спермы не вытекло из моего стержня. Он оставался таким же твердым, а я все так же полон желания. — Да,...  тебя многому научили, — улыбнулся я. — Хочешь, я теперь сделаю тебя настоящей женщиной?Она, все такая же прекрасная, с улыбкой кивнула.Я завалил ее и лег сверху. Стянул с нее блузу и припал губами к ее груди. Мои губы скользило ложбинке между ее мягкими и упругими грудями, пальцы и язык ласкали соски по очереди, обхватывая и нежно вдавливая. Потом пальцы скользнули к ее щели и медленно скользили в ней. Кагами извивалась и я почувствовал дикое желание унижать ее. — Хочешь, я засуну в тебя свой член? — спрашивал я ее, нарочно замедляя ласки пальцами. — Да, да, да... — Называй меня господин, сучка, — крикнул я и слегка ударил ее по щеке. — Да мой, господин, да! — Тогда скажи: господин, я хочу, чтоб вы трахнули меня во все щели! Повторяй, сучка! я уже стоял на коленях над ее лицом и ударил членом по губам. — Господин, я хочу, чтоб вы трахнули меня во все щели! — тогда оближи мой член, чтоб он был весь скользкий, поняла, дрянь? — Да, мой господин.Она приподнялась немного и начала старательно и нежно работать язычком. — Да, ты хороша. Давай, старайся, чтоб я мог засунуть блестящий от слюны член в твою дырку.Вдруг я резко ее оттолкнул. — Ты хочешь, чтоб я кончил и не засунул тебе его? ты этого хочешь, дрянь? — Нет, мой господин. — тогда хватит сосать его, а ну быстро становись на четвереньки.Она тут же встала, изогнувшись и открыв моему взору потрясающую попку с татуировкой в виде бабочки. — Какая же ты шлюшка, сейчас ты почувствуешь, как трахают таких шлюшек турецкие султаны!я пододвинулся к ней, приставил головку члена к ее щели и слегка надавил. какая узенькая дырочка, какая влажная, так и хочет, чтоб я ее трахнул. Я стал медленно вводить в нее свой член, пока не уперся в плеву. — Ну сучка, хочешь стать женщиной? — Да, да, да, мой господин! — тогда получай!, — и со всей силы вогнал в нее свой стержень. Кагами тихо вскрикнула. Я остановился в ней, полностью засунув в нее член, в ее узкую пылающую щель, давая ей привыкнуть к этому ощущению. И вдруг почувствовал, как она сама начала двигаться на моем стержне. — Тебе разрешал кто-то делать это, сучка? Разрешал я или нет? — Нет, мой господин. — Тогда получи свое наказание, шлюшка!я схватил ее за волосы и потянул к себе, так, что она изогнулась и еще больше выпятила мне свою попку. И я начал трахать ее изо всех сил. Она кричала от наслаждения, извивалась, пыталась нанизаться на мой член как можно глубже. Я оставил в покое ее волосы, и сильно сжал ее ягодицы. Она закричала еще громче и я почувствовал, как мышцы ее влагалища вокруг моего члена начали сокращаться. Огромным усилием сдержавшись, я перевернул ее, придвинул к лицу пульсирующий член и крикнул: — Возьми в рот!Она тут же заглотила его и я начал кончать. Я засовывал свой член все глубже и глубже, а Кагаи все пила и пила потоки моего семени. Наконец, полностью опустошив меня, она начала вылизывать мой член и мою мошонку. Очистив их от остатков семени и смазки она легла. Я лег рядом и нежно поцеловал ее. — Ты была шикарна, Кагами. — Мой господин, мне никогда не было хорошо. Это не сравнится даже с тем, что я иногда делаю в купальне, когда никого рядом нет. — Какая ты плохая девочка. Кагами, а хочешь, я через пол часика попробую твою попку? — Да, да, мой господин. Но почему только через полчаса? — Видишь ли, мне нужно набраться сил. — Я с радостью помогу вам, мой господин!она начала нежно ласкать ручкой мой член, поглаживая, пощипывая, сжимая. через несколько минут мой стержень вновь возвышался во всей своей красе. Кагами вновь стала на четвереньки. Я взял пузырек с розовым маслом, который заранее принес мне главный евнух, и стал аккуратно мазать ее сжатое колечко. благодаря ласковым движением она потихоньку расслаблялась и мой палец аккуратно стал заползать внутрь. — скажи, Кагами, а ты как-то очищала свою попку перед этим? — конечно мой господин. Любая наложница перед приходом в твои покои должна быть готова к любым твоим желаниям. — отлично. скажи, а твои учительницы-проститутки готовили тебя к анальному сексу? — конечно мой, господин. просто смажьте свой прекрасный член маслом и засуньте его в меня.Я прислушался к совету японочки, и уже через минуту мой скользкий и блестящий член потихоньку заходил в ее маленькую упругую попку. — Тебе больно, Кагами? — Нет, мне очень хорошо, мой господин, прошу вас, не останавливайтесь.И вот, стержень полностью был в попе Кагами. Узенькая попка, но не настолько, как это бывает у девушек в первый раз.я начал трахать ее в попку, вначале медленно, а потом все быстрее и быстрее. Мои руки крепко сжимали ее груди, глубоко вонзались ногти в ее атласную кожу, но боль ее заводила еще больше. Такая бешеная скачка продолжалась довольно долго. Но вот, когда она уже кончала в третий раз, я вытащил свой член и белые дорожки спермы покрыли ее спину, волосы и ягодицы. Я выдавил на нее все до последней капли и устало рухнул на кровать и почувствовал, что Кагами упала рядышком. Прижавшись друг к другу разгоряченными обнаженными телами, мы тут же уснули...