Утром сквозь сон почувствовал, как аккуратная рука тихонько старается освободить вставший член от складок трусов. Это приятное и совершенно неожиданное ощущение на грани сна и яви хотелось протянуть подольше.
Все тело ныло после вчерашней трудовой вахты на огороде в деревне. Осень. Битва за урожай. Собрать-вскопать-перебрать-отнести, целый день физического труда на свежем воздухе кого хочешь измотает! Этот дом мы купили вскладчину с родственниками, когда стали пропадать зарплаты и продукты в магазинах, поочередно все лето выращивая, а по осени все вместе собирая урожай. Вечером, как стемнело, все измотанные молчаливо поужинали, вмазали грамм по двести водки, чтоб не так ныли измученные мышцы и повалились по-двое по-трое спать, кто на полу, кто на скрипучих нарах. Маленький домик был не рассчитан на одновременный прием стольких постояльцев.
Тем временем прохладные ладошка и пальцы, огладив мое хозяйство, начали потихоньку сдвигать вбок ткань трусов, стараясь освободить его. Одновременно с этим, рядом со мной, почудилось легкое шевеление. Я приоткрыл один глаз. 
 Тётка! 
 Двоюродная! 
 Блин!
Не то что я не поглядывал на нее, когда она вчера перебирала картошку и плела косы лука. Всё при ней, хоть и чуть полноватая, широкобёдрая, с заметно выдающимися сиськами при этом еще и светловолосая, хотя может это краска, тут наверняка сказать нельзя.
Тетка старательно делала вид что продолжает спать спиной ко мне и во сне неловко повернулась, да так что прислонилась ко мне. Рука под одеялом тем временем продолжала лихорадочно оглаживать, мять и доставать член. Осталось еще совсем чуть чуть...
Я обвел глазами комнату. Там и сям валяются вещи, тусклый осенний свет просачивается сквозь занавешенные окошки. Остальные родственники вроде еще спят, но утренний сон чуткий.
Рука закончила выпутывать член, отогнула вперед, направила в только ей ведомую точку, после чего тётка как бы невзначай подвинулась во сне и головка скользнула во влажный жар мягкого тела. В этот момент я не выдержал и поддерживая дурацкую игру, сделал вид что чуть подвинулся во сне. Сразу стало удобней, член проскользнул почти на всю глубину в горячую сладость. Ни я ни тетка больше не двигались, боясь разбудить родственников, лишь я под одеялом невзначай положил ей руку на грудь и стал оглаживать сиськи.
Хоть я и лежал с закрытыми глазами очень остро чувствовал остальных людей вокруг. Вот  кто-то всхрапнул во сне, вот под тяжелым телом вскрипнули пружины старого матраца, даже чужое дыхание казалось громогласным.
Это казалось сладкой пыткой, быть внутри и не шевелиться, видимо то же самое ощущала тётка. Это сводило с ума и я начал напрягать и расслаблять член, чтобы он хоть как то шевелился внутри, продолжая оглаживать напрягшиеся столбики сосков. Я ощущал очень остро, как нарастает волна возбуждения, как влагалище становится все горячей и мокрей, член буквально плавал внутри. Уже не таясь я начал тихонько двигаться внутри, а тётка навстречу, стараясь не заскрипеть. А когда я просунул руку под ночнушку и стал мять сиськи не через ткань я и не заметил...
И тут, кто-то из людей громко всхрапнул, что то пробормотал и грохоча пружинами повернулся. Тётка сильно вздрогнула, испугалась, ее влагалище резко сжалось и обхватило член как кулак. Я от неожиданности схватился за сиськи, сильно толкнул член внутрь и начал кончать. Тело в моих руках все дрожало, а по влагалищу пробегали волны судорог.
При этом мы старательно делали вид, что продолжаем тихонько спать и ничего не происходит, лишь сильное дыхание нас выдавало. Излившись внутрь, мне ужасно нехотелось выходить наружу.
— Спасибо. Спи. — Прошептала тетка.
Так, лежа на боку, с рукой на грудях и членом во влагалище я уснул. Когда проснулся, тётки рядом уже не было, а в доме, гремели кастрюлями, стараясь побыстрей приготовить завтрак.
Было?
Не было?
Приснилось?
Я опустил руку в трусы, ощупал член, сладкое тянущее ощущение напомнило, что происходило ранним утром. Потом для уверенности я понюхал руку — пахло женщиной.
И уже не таясь, нашел взглядом, стоящую у печки тётку, и подмигнул ей. Она хитро улыбнулась и медленно облизнула губы.
Теперь у нас с ней была общая тайна.