В первый раз
Её звали Элизабет. Она была тридцати пяти лет от роду и проработала у нас в семье восемнадцать лет, придя в качестве моей няни. Можно сказать, она заменила мне мать, которую я видел гораздо реже ее. Но я взрослел, и нуждался в ее заботах все меньше и меньше, поэтому постепенно она стала помощницей во всём!
Конечно, по роду своей работы она постоянно находилась со мной в контакте. Начиналось все со случайно увиденного, а потом присутствовало элементарное подглядывание. В те времена мечтой все жизни было желание искупаться с ней или принять душ: потереть ей спинку; поласкать якобы моя мочалкой ее прекрасное тело; потрогать, наконец, влажную и такую нежную кожу! Но, увы, что не дано — то недоступно. А вот спать вместе с ней в одной постели иногда случалось!
Запомнился мне день рождения матери. Мы отдыхали на даче, и она собрала гостей там. Около одиннадцати вечера меня отправили спать и, засыпая, я долго слышал отголоски праздника. Гости решили остаться. Спальных мест на всех не хватало. Элизабет пришлось уступить свою комнату, и она легла со мной.
Я жаворонок. В то утро проснулся с рассветом и обнаружил Элизабет, спавшую рядом со мной! Прошедшая ночь не принесла прохлады было жарко. На ней была одета коротенькая и тонкая кружевная ночнушка. Постынёю, которой она укрывалась, сползла, и ее божественное тело было как на ладони. Налитые груди с большими сосками просто продавливали тонюсенькую эластичную ткань. Я залюбовался ею, разглядывая сквозь белье пленительные изгибы тела. К тому же, самый низ сорочки задрался почти до пупка, открывая ее соблазнительные и таинственно-привлекательные прелести. Сквозь малюсенькие светло-синие трусики был хорошо виден треугольник кучерявых волосиков на лобке. Некоторые из них даже выглядывали из-под кантов с боков. Чуть раздвинутые ноги позволяли рассмотреть ее гладкие бедра, а потом, когда я приблизился, — и рельефные выпуклости ее гениталий. Не сказать, что мне это было незнакомо! Но одно дело — фотографии в журналах и совершенно — другое увидеть такое в реальной жизни! Вдохнуть и ощутить запах женщины, исходящий именно оттуда, из таинственного и такого привлекательного места!
Я не решился ее потрогать, хотя и порывался. Но оконтурить ее выпуклости и впадинки своей ладонью, только чуть-чуть не касаясь ее кожи... дух, захватывало! А еще чувство опасности и недозволенности, которую я нарушал. В один момент мне показалось, что она проснулась! Я замер. Сердце стучало в груди молотом. Даже сквозь ткань и воздушную прослойку я чувствовал жар ее тела. Но ничего не произошло, она спала. Настоящее запрещенное эротическое приключение для того возраста. Да и вся она в утреннем полумраке казалась какой-то нереально-прекрасной застывшей нимфой из сказки. И не подумайте, что я был развратник. Просто, наверное, пришел срок, да и вызвала она у меня скорее неэротические чувства, а желание познания запретного.
* * *
Я помню, как лежал в полудреме в постели накануне своего дня рождения. Мои мысли были далеко. Я думал о завтра. О том, что родителей опять нет дома. Их не будет завтра, а скорее, еще целую неделю. Все как всегда. Дорогие подарки, заменяющие родительское внимание. Кокетство Кати, с которой у нас, по ее словам, «amour», не заходящая дальше робких поцелуев. Одиночество в толпе, и только Элизабет, понимающая меня!
Я всегда восхищался ее прозорливостью или «материнским чутьем» на мою меланхолию. Она всегда появлялась, когда была мне нужна. Подойдет, сядет рядом, погладит по голове или просто молча обнимет, прижимая к теплому телу. И всегда станет хорошо и покойно. В такие минуты понимаешь, что ты не один в этом мире. Она меня вырастила и выпестовала. Именно она сделала меня тем, кто я есть!
И вдруг открылась дверь и вошла она, Элизабет! На ней был коротенький пеньюар и несколько свечей в руках. Она молча прошла по спальне, расставляя и зажигая их. Шагая по комнате, она демонстрировала гибкость тела, свое умение поигрывать бедрами так, что я «поплыл»! Потом подошла к моей постели и плавным движением сбросила одеяние на пол. Я лежал и сквозь полуприкрытые глаза при неровном свете свечей смотрел на нее. Мне казалось это сном?! Легкие колеблющиеся тени на ее обнаженном теле. Соблазнительное покачивание при каждом движении упругих полушарий грудей. Набухшие темные соски и черноволосый треугольник на ее подбритом лобке смотрелись ирреально. Я твердил себе, что я сплю и это сон! И боясь шевельнуться, чтобы он не закончился!
Она наклонилась ко мне, я ощутил запах духов. Ее мягкие губы нашли мои и слились в поцелуе. Таком сладко-горячем и многообещающим. Я задрожал от возбуждения и желания. Буквально пил ее поцелуй, пытаясь поймать язычок-змейку, хозяйничающий у меня во рту. Мое тело словно одеревенело, не слушаясь меня. На простыне четко обрисовался бугор. Эрекция не заставила себя ждать. Когда она оторвалась от меня, я попытался что-то сказать, но Элизабет запретила это, приложив свой пальчик к моим губам. Она стала покрывать поцелуями моё разгоревшееся лицо и тихонько шепнула в ушко: «Милый! Это подарок! Лежи и молчи! Я все сделаю сама!». А ее руки в это время гладили мою грудь и живот. И когда пальчики сжали мой сосок, я охнул. Чтобы чуть позже уже застонать по-настоящему, ощутив, что ее рука скользнула в мои трусы. Элизабет прихватила рукой член, мягко теребя и гладя его. Я лежал, раскинув в стороны руки нервно, сжимая от сладострастия скомканную простынку. Никогда я еще не испытывал подобного! Не прекращая поцелуи, ее губы, скользнули по шее и переключились на грудь. Она облизала мои ставшие твердыми соски, и снова поцеловала в губы.
Покрывало улетело на пол, а губы добрались до живота. Пока ее влажный язычок рисовал на моем животе щекочущие загогулины, шаловливые ручки стянули с меня трусы. И через мгновение мою напрягшуюся плоть ожег поцелуй. Обнажив головку, она ласкала ее, лизала, проводила по ней мелко-вибрирующим кончиком языка. И я, воспринимая эти безумные, первые для меня, оральные ласки, стонал не переставая. А когда она взяла его в рот, и он мягко скользнул по языку, я не выдержал. Мышцы пресса напряглись и я «выстрелил» спермой со всем накопившимся напряжением в ее рот. Она даже не остановилась, высасывая до капельки всё моё семя. Оторвалась она всего лишь на секунду и, посмотрев мне в лицо, сладко причмокивая, прошептала: «Вкусно!». И опять вернулась к ласкам.
Мой быстро поникший член безвольно ворочался под напором ее языка. Но она явно была волшебницей! Уже через пару минут я понял, что он опять встает. И уже через пять минут она оседлала меня! С эффектным хлюпающим звуком она опустилась своей вагиной сверху, а мой фаллос втиснулся в ее узкую дырочку. Это было так... Как можно описать свой первый в жизни: глоток холодной родниковой воды; вдох холодного океанского воздуха; ощущения греющего солнца!? Я не знаю!
Потом она посидела, чуть покрутилась, устраиваясь поудобнее, и замерла. Её грудь тяжело вздымалась, мышцы живота подрагивали, а глаза были закрыты. Возможно, она, прислушиваясь к своим ощущениям, или обдумывала что-то?! А для меня время остановилось. Я, широко раскрыв глаза, смотрел на нее как на богиню, снизошедшую до простого смертного в своих повседневных делах. Буквально кожей я чувствовал, как колотится ее сердце, ощущал на себе ее дыхание. Мне до ужаса захотелось ее потрогать, провести пальцами по белому, в бликах от свечей телу. Ощутить пальцами упругость и мягкость ее груди... и я протянул руку.
И как только мои пальцы коснулись, ее соска она застонала, и начала медленно двигаться, чуть приподнимая ягодицы.
— Да, — простонала она, — погладь их, обе!
— Можно? — и не ожидая ответа, уже протягивая вторую.
— Нужно... это так приятно, — прошептала она сквозь вырывающиеся у нее стоны, откинув голову чуть назад, а сама, наклонившись вперед.
— Они... у тебя такие мягкие и горячие, — прошептал я, гладя пленительные полушария.
— Ох-х... сильнее, сожми их, — шептала она,... Читать дальше →