Летняя ночь была душной. Не спалось. Он сидел в кресле и «гулял» по сайту с эротическими рассказами.

«Его рука проскользнула между моих ног, и я раздвинула их бесстыдно, как последняя шлюха. Сейчас моё тело, горящее в лихорадке, всё решало само, мозг был в отключке. Другая его рука завладела моей грудью, которая набухла и стала супер чувствительной. Он раздвинул пальцем мою промежность.
 — Мнн, какая влажная мягкость, — с улыбкой похотливого кота промурлыкал он.
Его палец продолжал своё путешествие в мою киску. Я лежала распластанная, как лягушка на предметном стекле. А мужчина стоял передо мной на полу на коленях. И он был одет. Его палец качнулся назад и сразу вновь мягко проник в меня. Я слабо застонала и дёрнула своими роскошными бёдрами. Он вытащил палец, смачно обсосал его и ввёл в мою киску уже два пальца. Я сильнее вцепилась руками в подлокотник дивана. Мне становилось трудно дышать, лоб покрылся испариной. 
 — Ты знаешь, как ты роскошна? — спросил мой сладкий мучитель всё тем же мурлыкающим тоном. — Волосы — огненное золото, а твоя фигура напоминает альт. Пышная грудь, тонкая талия и восхитительные широкие бёдра. Разреши мне побыть твоим смычком? Я сыграю на твоих струнах.
 
 — О, даааа... — выдохнула я, расплываясь от его пальцев, похотливо двигающихся во мне. 
Я бесстыдно изогнула бёдра, подав их ему навстречу. Мне хотелось втянуть в себя всю его руку. Я жаждала оргазма, эта жажда сводила меня с ума. Моё животное «я» взяло верх над человеческой личностью. Сейчас я была всего лишь самкой, истекающей от желания, чтобы ею овладел сильный самец. А он и был таким самцом, блондином с голубыми глазами, секс-символом во плоти. Вдоволь пощипав мои соски, доведя их до состояния спелых вишенок, он ласково провёл пальцем по моей щеке. 
 — Какая ты розовенькая, моя прелесть, — сообщил он, расплываясь в распутной улыбке. 
Эта улыбка заставила меня затрепетать ещё больше. Моя киска сжалась вокруг его пальцев и стала пульсировать. Я схватилась за свои груди, пытаясь уменьшить боль в окаменевших сосках. 
Большим пальцем правой руки он стал массировать мой клитор. Прищурившись, сказал повелительным тоном:
 — Смотри на меня, смотри! Сейчас ты взлетишь.
Он разминал мой клитор, ритмично двигая во мне пальцы, а моё напряжение нарастало. Я закричала, что было сил, до боли в суставах вцепилась руками в диван и стала двигать бёдрами навстречу его неумолимой руке. При этом я действительно не отводила взгляд от его лица. Он казался мне божеством Олимпа, тёмным гением преисподней, и я готова была отдаться ему без остатка. Он что-то говорил, но я уже не слышала — кровь стучала в моих висках, заглушая его чувственный голос. 
Я не заметила, как моя нога оказалась закинутой на его плечо, и он приник ртом к моей истекающей набухшей киске. Едва его язык коснулся моего клитора, как я закричала от нестерпимого желания. А когда язык проскользнул в мою дырочку я, закусив губу, замычала, пытаясь сдержать громкий крик. Тело моё содрогалось, промежность пульсировала вокруг его волшебного языка. Он урчал, как голодный зверь, терзая мою киску. Он снова и снова сосал мой клитор. И я кончила, выгибаясь, выкрикивая его имя. 
Я лежала размякшая и обессиленная, а он, уже раздевшись, облизывал мои соски, целовал мои груди и живот. В его руках я чувствовала себя тающим мороженым. Он лизал и посасывал моё тело, будто хотел съесть меня. 
Вдруг одним движением перевернул меня на живот и заставил оттопырить попу. 
 Я прогнулась, расставляя бёдра, он раздвинул мои упругие ягодицы и стал щекотать языком мою заднюю дырочку. «О, да! Сделай, сделай это!», — мысленно взмолилась я и застонала, ощущая новый наплыв возбуждения. Я хотела, чтобы его член оказался внутри моей попки. Но терпеливо ждала, подрагивая от полизываний моего ануса. А он, казалось, не собирался переходить к главному делу и всё продолжал мучить меня своим языком. Потом запустил в меня палец, второй, третий. Я была готова взорваться.
 — Трахни меня! — взревела я. — Трахни меня сам! 
 — Ты хочешь меня? — протянул он свистящим шёпотом. 
Я не могла видеть его лица, но сейчас я каким-то третьим глазом увидела, что он ухмыляется похотливо и грязно. Представив его ухмылку, я ещё больше захотела ощутить его внутри моей попы. Мои ягодицы стали двигаться, сжимая его пальцы. Он вдруг резко вынул пальцы и поднёс их к моему рту. Я принялась сосать их в каком-то животном исступлении. Дав мне насытиться своим собственным вкусом, он схватил меня за бёдра, заставил ещё сильнее задрать зад. Сжал ягодицы и насадил на свой торчащий колом член.
 
Он сначала вогнал в меня только головку. Но мне было мало. Моя попка жаждала заполучить его всего, и я подалась к нему, сама проталкивая его внутрь моей дырочки. Я застонала, ощущая его в себе. Какое же это было восхитительное чувство! От переизбытка эмоций и ощущений у меня хлынули слёзы. Я старалась сильнее прогибать спину, чтобы член вошёл в меня как можно глубже. 
Его движения всё ускорялись, он впивался сильными пальцами в мои ягодицы и трахал меня в зад, как последнюю шлюху. Его тяжёлые яйца ударялись о мою промежность, доставляя дополнительный кайф. Он кончил в меня. 
 
И когда медленно вынул свой член, я некоторое время продолжала стоять на четвереньках, приподняв зад, его сперма вытекала из моей расширенной попы, и я чувствовала, как влага медленно стекает по моим нижним губкам. Я провела пальцем по киске и слизнула жидкость. Потом я начисто вылизала его член, заставив его подняться в новой готовности. 
 — Присядь на корточки и натужься, — приказал он, делая строгое лицо.
Я послушалась, он подставил под меня сложенную лодочкой ладонь. Из меня вытекла лужица. Он поднёс ладонь к моим губам, и я приняла жидкость. Он впился в мои губы жадным поцелуем, пронзая меня языком, покусывая. Сел на диван, откинувшись на спинку, а я устроилась на его бёдрах. Потёрлась своей мокрой киской о его горячий каменеющий ствол.
 — Моя ненасытная, — усмехнулся он, в блаженстве закрывая глаза, предоставляя мне полную инициативу.
Теперь я стала хозяйкой положения. От восторга перехватило дыхание. Чуть привстав, я пропустила его внутрь своей изнемогающей киски, стала двигаться, раскачиваясь из стороны в сторону, вращая задом. Его руки потянулись к моим грудям и стали пощипывать соски, вызывая у меня стоны. Я выгибалась, стараясь сильнее пропихнуть его в себя. Он стал издавать громкие рычащие звуки. Потом он принялся подбрасывать меня за ягодицы. Я прыгала на нём, как наездница. И вскоре наша скачка увенчалась неистовым совместным оргазмом». 
Он закрыл бредовый текст под названием «Музыкант» и перешёл к следующему рассказу.
С некоторых пор это его забавляло, отвлекало от всего, что случилось. Чего здесь только не было! Какая извращённая фантазия бывает у людей! Все эти истории вызывали стойкое чувство отвращения. И он оставлял язвительные комментарии, стараясь поддеть авторов, мнящих себя писателями. Впрочем, он прекрасно понимал, что спрос рождает предложение. Поэтому стоит ли всё валить на авторов? Однако именно комментариями он и развлекался. Иногда сам сердился на себя за свой сардонический настрой. Зачем обижать людей? Но тут же позволял себе новые подковырки. Заходил как «гость», без регистрации.
Так, так... Это что ещё? Хм, нечто новенькое. Пробежал глазами. «Надо же, луч света в тёмном царстве порно-сайта!», — усмехнулся про себя и стал читать заинтриговавший рассказ. И кто же это написал? Царица Савская? С ума сойти! Эта особа слишком высокого о себе мнения. Обычно здесь встречались невнятные ники из английских букв и цифр или написанные латиницей фамилии. А тут так прямо, «в лоб». Царица. Да ещё Савская. Чёрт! А пишет очень даже недурственно. Хотя... глупо местами, даже по-детски как-то... Но героиня трогает. Он усмехнулся. А герой — мечта наивных барышень. Сочетание противоречивых, взаимоисключающих элементов. Если бы мужики такими были, то... Вряд ли бы женщины были счастливы. Приторно. Как медовый торт с мармеладом, зефиром и шоколадом одновременно.
Он откинулся на спинку кресла и провёл ладонью по лицу. Конечно, в реальной жизни такой герой никому не нужен. Благородство — лишний груз. Сейчас в почёте цинизм, расчётливость и... Он не заметил, как мысли опять перекинулись на его недавнее прошлое. Сначала рухнул бизнес, оказалось не без помощи друга и по совместительству его «правой руки». А потом ушла жена. Всё к той же «правой руке».
— Прости, Рязанцев, но я не могу... Все эти годы я терпела, пыталась принять твои устремления. Но сейчас... когда ты... Одним словом, я не из тех женщин, которые могут жить в шалаше. Тебе нужна сильная, а я не такая. Я не могу... — она на мгновение замолчала, потом сказала спокойно, словно речь шла о погоде: — И самое главное — я люблю другого человека, полагаю, это для тебя давно не тайна.
Она достала зеркальце и подкрасила губы.

Он стоял и молча смотрел, как она по-будничному складывает вещи, словно собирается в поездку.
— Я от всей души желаю тебе удачи, — она мягко улыбнулась и взглянула в его глаза. — Мне ничего не нужно... Прощай.
Положила на столик ключи от квартиры и вышла, прикрыв дверь.
Он не чувствовал, что потерял любовь. Её давно не было. И вообще, любил ли он когда-то красивую женщину, которая была его женой? Теперь он всё больше понимал, что нет, не любил. Между ними никогда не было родства душ. Впрочем, существует ли оно вообще на свете? Она просто ценила его умение удовлетворять её материальные потребности, а он... Он вообще не придавал значения отношениям. Его не интересовало ничего, кроме бизнеса. Постепенно охладел даже к сексу с ней. Она, впрочем, не жаловалась. И сейчас его задевало лишь то, что он остался ни с чем, что его использовали, а потом выбросили за ненадобностью, как отслужившую обувь. В один момент привычная жизнь рухнула, пропала цель. Успех в бизнесе он считал своей целью. Пытался забыться в алкоголе, но потом опротивело и это.
Так, так... Он опять вернулся к прочитанному тексту. И кто же такое мог накатать? Он зарегистрировался на сайте под громким ником и написал комментарий к странному рассказу.
Ранним утром она, волнуясь, зашла на сайт. «Глупая! — одёрнула себя. — Нечего и думать, что эта ерунда кого-нибудь тронет... Тут сотни вещей раскрепощённых, изощрённых. Твоя розовая вода никому не нужна. Ты — маленькое инфантильное ничтожество. Писала сказки, пиши и дальше!» Комментарий под её рассказом стал неожиданностью. Она зажмурила глаза, боясь прочесть. И тут же уставилась в монитор.
 — Воланд: «Забавно J трогательно написано. Но совсем нереально, таких мужчин не бывает».
Ну, вот! Так и знала! Впрочем, оценка у рассказа была больше десяти. Пальцы запрыгали по клавиатуре, набирая ответ.
 — Царица Савская: «Откуда Вам это знать? А разве бывает секс с мутантами?».
К её удивлению сразу появился ответ.
 — Воланд: «Мутанты допустимы. Они вполне МОГУТ существовать. А такие типы, как ваш герой — нет J«. 
Она поморщилась. Надо же! Захотелось тут же ответить грубостью. Но... это было не в её правилах. Она никогда не любила нападать и обижать, даже если очень хотелось. Но сейчас эмоции захлестнули. Чтобы не пойти у них на поводу, она быстро выключила ноут.
Реальность... Что такое реальность? Иногда наши мечты и сновидения более реальны, чем настоящая жизнь. В них ты счастлив. Свободен. А в действительности связан по рукам и ногам своим коконом. Живешь, будто спишь и видишь дурной сон. Она опять выходит на сайт и пишет:
 — Царица Савская: «В мечтах бывает всё. Иногда мечта желаннее реальной действительности».
Читает ответ:
 — Воланд: «Уход в мир грёз? Не есть ли это позиция страуса?».
Она отвечает:
 — Царица Савская: «Мечтать очень полезно J Так мы обретаем себя. Мечта окрыляет, придаёт силы, помогает жить». 
И тот час же ей опять возразил невидимый комментатор:
 — Воланд: «Мечта — это ложь. Она мешает адекватно воспринимать жизнь, уводит в мир опасных и глупых фантазий».
Бессмысленный спор! Маргарита поморщилась. Странный и... чёрствый человек. Как можно жить без мечты? Пусть наивной, глупой, нереальной, но прекрасной! Хм, впрочем, разве сейчас она сама мечтает о чём-то? Нет... именно так она и живёт. Всё угасло в тот самый день. Два года назад. Нелепая случайность, и мечты рухнули... Она просто забилась в норку и прячется от себя самой.
«Думайте о прошлом, только если воспоминания приятны вам». Она в последнее время старалась следовать этому правилу любимой ею Джейн Остин. Но трудно, ох, как трудно не вспоминать.
Марго вновь начинает писать ответ.
 — Царица Савская: «Мечта движет человеком. Если убить стремление к ней, человек превращается в равнодушное и циничное существо, неспособное чувствовать и сострадать».
Упрямый невидимка тут же парирует:
 — Воланд: «Вы — поклонница творчества Пауло Коэльо? J Он красиво рассуждает, но вряд ли это применимо к реальной действительности».
Марго с досадой морщится, пальцы вновь быстро бегут по клавиатуре:
 — Царица Савская: «Да, это один из моих любимых авторов. Я считаю, что он прав в одном — мечты действительно необходимы человеку».
 — Воланд: «В таком случае, как же быть с этим его утверждением — ,,Людям весьма свойственно придумывать то, чего не существует, и не извлекать полезнейшие уроки из находящегося у нас перед глазами«? Надо не впадать в мир грёз, а жить в реальности. Жить и извлекать уроки».
Марго с возмущением отталкивает клавиатуру. Устало закрывает глаза. Реальность... Да что он, этот извращенец, знает о реальности?! Сидит целый день на таком сайте и смакует развратные тексты. Но внутренний голос тут же горько замечает с усмешкой: «А сама-то?! Ведь тоже здесь сидишь... Но не смакуешь... Так как же ты можешь знать, что движет этим... Воландом?».
В этот день она больше на сайт не возвращалась. Читала, слушала музыку, сидя у открытого окна, вдыхала запах мокрого асфальта и наслаждалась шелестом летнего дождя. Звонок телефона вывел из задумчивости. Звонил брат, предложил поехать на дачу, она отказалась. Неисправимая урбанистка, любит город с его смогом и пылью, с шумом пёстрых улиц. Хотя, какие ей сейчас улицы?... Но в окна доносятся звуки. А от лесной тишины она совсем сойдёт с ума. И потом, ехать по загородной дороге — с тех самых пор для неё испытание не из лёгких.
Марго опять подошла к окну. Слёзы запершили в горле, не сдерживаясь, она разрешила им хлынуть из переполненных глаз. И сразу разозлилась сама на себя, решительно вытерла мокрое лицо. Опять села за компьютер, всю ночь доверяла виртуальному листу бумаги свои мысли, и к утру был готов новый рассказ. На этот раз у неё родилась приключенческая история с пиратами, драками на шпагах и, как водится, чувственной любовной линией. Выложив текст на сайте, удовлетворённая, она опустилась на кровать и спокойно заснула.
Этот рассказ вывел её в пятёрку лидеров среди авторов сайта. Правда, она была всего лишь на пятом месте. Но и это стало неожиданностью. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Прямо скажем — приятной. Комментариев оказалось много. От восторженных, написанных, как она решила, нежными дамочками, до грубых, оставленных невозбудившимися гражданами, привыкшими к историям «с душком». Марго каждого поблагодарила с вежливым смайликом. Большинство читателей дружно требовало продолжения. Да и, признаться, она сама очень хотела довести начатую историю до конца. Поэтому сразу принялась за новую главу.
В течении двух недель она выложила десять глав. Восторженные письма в личку явились приятным сюрпризом. Марго с неизбежной вежливостью отвечала на все комментарии, даже на самые нелицеприятные. Хотя иногда ей хотелось нагрубить. Особенно этому несносному Воланду. Он продолжал упрекать её в нереальности героев.
Однажды, не выдержав всех его «уколов», она парировала.
 — Царица Савская: «Если вас так раздражают мои герои, то почему вы читаете мои рассказы?»
Последовал незамедлительный ответ.
— Воланд: «Мне нравятся ваши сюжеты J Героини тоже весьма трогательные. Чего не скажешь о героях J«
 — Царица Савская: «Мне, конечно, льстит ваше внимание. Однако я не понимаю вас. Вы упорно твердите почти одно и то же о несовершенстве моего главного героя J Мне предельно ясна ваша точка зрения, но и я не раз объясняла вам мою позицию. Чего ещё? Зачем повторяться?»
Марго почти не скрывала своего раздражения. Через минуту ей пришёл ответ:
— Воланд: «Мне нравится с вами переписываться, поэтому я и пишу комментарии. Вы так доброжелательно реагируете на критику, что хочется ещё покритиковать... Наверное, я что-то не то сейчас сказал?... Но это правда J«
Марго оттолкнула клавиатуру. Надо же! Опять издевается! Он смеётся над ней! Именно над ней! К другим текстам его замечания были конструктивными и вполне сдержанными. И только с ней он вёл какую-то игру.
На следующий день она с удивлением обнаружила в личном кабинете письмо от Воланда.
«Уважаемая Царица Савская!
Я решил написать Вам, так как думаю, сам того не желая, Вас обидел. На самом деле Ваши рассказы очаровательны, написаны легко. Лично меня подкупает, что откровенные сцены лишены привычной здесь грязи. Честно говоря, я удивлён. На этом сайте выкладываются предельно физиологичные вещи, вульгарщина в самом неприкрытом виде. И я впервые столкнулся с таким милым изяществом J Оказывается и об ЭТОМ можно писать красиво. Но мне весьма любопытно, почему Вы упорно не желаете добавить чуточку жизненности, сделать героев — не героинь — немного более реальными. Я ни в коем случае не хочу Вас обидеть, просто мне интересно понять Вас J
С поклоном,
Воланд». 
Поздней ночью он вновь сидел за монитором. Потягивая крепкий кофе, читал очередной шедевр пошлый до тошноты. Слева в верху экрана замигало новое сообщение. Он открыл. Это был ответ от неё.
«Уважаемый Воланд!
Не скрою, Ваше письмо меня удивило. Нет, Вы не обидели меня J Поэтому можете не испытывать чувство вины. Я вполне понимаю всю нереальность моих героев. Считайте это инфантильными мечтами большой девочки, не утратившей веры в прекрасного принца. На этом сайте все фантазируют по-своему. Вот и я тоже фантазируюJ Полагаю, этот «грех» вполне простителен.
Царица Савская»
С этого момента они стали всё чаще сталкиваться на сайте. Если Марго оставляла комментарии к какому-то рассказу, загадочный Воланд неизменно отвечал на её реплики. Чаще всего их мнения совпадали или дополняли друг друга. Но самое забавное было в том, что он вдруг стал защищать её от грубых комментаторов. Иногда его ироничные выпады в адрес хамов её смешили.
Вдруг он стал писать ей в ящик. Поначалу они обсуждали новые рассказы, появлявшиеся на сайте. А потом неожиданно для самих себя уже просто болтали на самые разные темы, далёкие от эротики. И теперь утро Марго начиналось с его письма.
«Здравствуйте, Ваше Величество!
Надеюсь, и сегодня Вы найдёте время уделить внимание Вашему виртуальному другу. С нетерпением жду возможности обсудить погоду и прочие новости, случившиеся со вчерашнего дняJ Не тяните с ответом!
Поднимаю чашку кофе за Ваше здоровье!
Преданный Воланд»
Лицо Маргариты расцветало улыбкой, глаза преображались сиянием, тем завораживающим блеском, который, казалось, уже покинул её навсегда. Ей нравилось, что Воланд не пытается выпросить фото, узнать возраст, вообще в их общении не было и намёка на виртуальный флирт. Хотя он был галантен, насколько таким можно быть в итернет-общении. Просто беседа двух людей, интересных друг другу, как личности.
И это общение стало для неё путеводной нитью, взявшись за которую она стала выходить из цепких лап памяти. Нет, она ничего не забыла. Но теперь уже спокойно думала о прошлом, не вскакивала среди ночи от того кошмарного сна, не пыталась в который раз выбраться из искореженной машины. И главное, ей перестали сниться прикосновения Дмитрия. Прошлое отпустило её. Хотя у неё по-прежнему оставался кокон.
Переписка с загадочной  Царицей его развлекала. Поначалу это было скуки ради. «Забавная, — размышлял он. — Интересно, сколько ей лет? Хм, да сколько угодно! От восемнадцати и до... «. Он усмехнулся. Хотя по её наивности можно было судить, что она очень молода, во всяком случае, она точно не обладала большим жизненным опытом. Постепенно игра затянула его. Он стал ждать её ответов. И каждый раз, отправляя новое письмо, боялся даже подумать, что она не напишет ему в ответ. Эта переписка стала для него порывом свежего ветра, ворвавшегося в опустошённую душу. Сидя в неуютной квартире, он уже не чувствовал себя одиноким — где-то, на другом конце бескрайней Интернет-вселенной сидела такая же одинокая душа. И незримые нити связывали их в виртуальном пространстве. Что она была одинока он не сомневался. Иначе зачем среди жаркого лета дни напролёт торчать на этом сайте и, тем более, отвечать ему?
Листья старого тополя шелестели на ветру. На скамейке сидела девушка. В изящной фигуре, схваченной воздушной фиолетовой тканью, было что-то эфирное, утончённо поэтичное, мечтательное и недосягаемое. Грациозный поворот длинной гибкой шеи, высокая небольшая грудь, маленькие узкие кисти тонких рук. И печальный взгляд огромных тёмных глаз, влажно блестевший, устремлённый куда-то вдаль. Волны странного притяжения исходили от неё. Она вызывала желание обнять её, прижать к себе, вдохнуть горьковатый аромат волос, пахнущих осенними цветами, коснуться губами нежных губ. Воланд хотел дотронуться до её руки, но... проснулся.
— Чёрт! — он выругался вслух. — Ну, вот, братец, ты и дошёл... — пробормотал, проводя рукой по лицу, сгоняя остатки чудного сна.
Он усмехнулся и задымил сигаретой. Даже эротический сон и то не может увидеть такой, как надо. Ничего откровенного. Впрочем... Её лицо и особенно взгляд всколыхнули в нём давно забытую потребность в женщине. Он хотел Незнакомку на каком-то иррациональном уровне. Словно в ней сосредоточились все его неудовлетворённые желания. Словно лишь она могла вернуть ему утраченный смысл существования. И впервые в своей жизни он вдруг пожалел, что не обладает талантом художника. Образ приснившейся Незнакомки так живо стоял перед его мысленным взором, что был почти осязаем и казался реальнее всего, что окружало его в действительности.
Налив рюмку коньяка, Воланд залпом осушил её. Вскоре опять уснул. И вновь к нему пришла загадочная Незнакомка. На этот раз её окутывало фиолетовое пространство, словно сиреневые снежинки кружились вокруг неё. Обнажённая, с рассыпавшимися по плечам волосами, она стояла, прижав ладони к приподнятой груди, чуть прогнувшись назад и запрокинув голову. Он явственно видел возбуждающий изгиб тонкого стана, плавный окат бёдер, длинные стройные ноги с миниатюрными ступнями. Глаза девушки были отрешёнными, а лицо печальным. Сиреневый туман сгущался, образ девушки всё больше тонул в нём и, наконец, вообще исчез в фиолетовой мгле.

Осень... Её любимое время года. Марго молча смотрит в экран ноутбука. Ничего... Уже две недели от него нет ничего... Ну, что же?... Разве могло быть иначе? Неужели она, правда, надеялась, что переписка будет продолжаться?... Дурочка! Какая же она дурочка! Верит в сказки... Злая усмешка трогает губы, на глаза наворачиваются слёзы. Всё, пора опуститься с небес на землю.
Он вышел на крыльцо и полной грудью вдохнул влажный осенний воздух с запахом шафранов. Надо же угораздило! Попасть в больницу с аппендицитом. Среди ночи, корчась от боли, сам вызвал неотложку. И вот он гуляет по больничному парку. День пасмурный, но тёплый. Бабье лето. Приятно просто так шагать, ощущая ногами мягкость опавшей шелестящей листвы на дорожках. Пустынная аллея. Тишина создаёт обманчивое впечатление загородности, хотя больница расположена в центре города.
Он опустился на скамью. На другом конце сидела девушка, склонившись над ридером. Равнодушно скользнул по ней взглядом. Её бледное лицо с тонкими чертами показалось отдалённо знакомым. Тёмно-каштановые волосы, собранные в пышный хвост, спускались до талии. Выбившаяся кудрявая прядка то и дело падала на лицо, и девушка отбрасывала её грациозным движением красивой кисти с тонкими пальцами. О, Господи! Внезапная догадка осенила его — перед ним сидела прекрасная незнакомка из его странного сна. Это было невозможным, но это было так. Почувствовав его взгляд, девушка оторвалась от книги, посмотрела на него. Он сразу узнал эти пронзительно-обжигающие тёмные глаза с каким-то влажным смородиновым блеском.
«Чертовщина какая-то!», — он в волнении провёл ладонью по лицу, пытаясь отогнать наваждение. Девушка внимательно посмотрела на него и участливо спросила:
— Вам плохо?
В её голосе явственно послышалась тревога.
— Что? — он, словно не осознавая её слов, утонул в её глазах. — А, нет, нет, — выдавил глуповатую улыбку, — всё... в порядке... Простите, я, вероятно, помешал вам...
— Нет, ну, что вы? — милая открытая улыбка преобразила печальное лицо.
— Просто я так бесцеремонно нарушил ваше уединение... — он не мог отвести от неё взгляд.
Бледность и глаза на пол-лица придавали ей сходство с неземным созданием. Было в ней что-то воздушное. Не женщина, видение.
Она смутилась, опустила голову, щёки порозовели.
— Простите, — вновь пробормотал он.
— Всё нормально, — она опять улыбнулась и подняла глаза.
— После операции... я всё никак не могу прийти в себя... — словно оправдываясь, сказал он и поймал себя на мысли, что не хочет уходить.
— Да... я знаю, как это... бывает, — с заминкой ответила она, и её лицо вернуло своё печальное выражение.
Вдруг, словно вспомнив что-то, она сказала:
— Извините, мне пора...
Чуть повернувшись, надела на плечо сумочку. За её спиной стояли костыли. Ловко подхватив их привычным движением рук, она тяжело встала.
Вскочив, он поспешно предложил:
— Вам помочь?
— Нет, спасибо... — она нервно улыбнулась. — Я сама... Всего хорошего.
И пошла по аллее, медленно переваливаясь. Плечи, приподнятые костылями, напоминали сломанные крылья. Хотя сама фигура Незнакомки была безупречной. Его сердце болезненно сжалось. Он долго смотрел ей в след.
Когда девушка скрылась за поворотом, он увидел, что она забыла ридер. Взгляд упал на заголовок страницы — Пауло Коэльо «Дневник мага». Взял книгу и быстро пошёл вслед за девушкой. Но её уже не было. Он вернулся в корпус, надеясь завтра ещё раз встретить её и вернуть книгу.
Возвратился в палату, закинув руки за голову, бросился на кровать. Перед глазами стояла незнакомка из парка. Он пытался не думать о ней, но упорно воскрешал её образ. И всё больше крепла уверенность, что именно её он видел во сне. Необъяснимо, непостижимо... Но это случилось с ним.
На следующий день едва закончился обход, он поспешил в парк. Она сидела на скамейке.
— Вы вчера забыли книгу, — он с улыбкой протянул ей ридер.
— Спасибо, — она улыбнулась в ответ.
— Простите, я не помешаю? — спросил он, заглядывая в смородиновые глаза.
— Да, да, пожалуйста, садитесь... — она почему-то смутилась, зябко повела плечами и плотнее запахнула фиолетовый палантин.
Этот декадентский цвет очень шёл ей. Было в её облике что-то притягивающее. Тонкая, гибкая фигура, отточенная грация рук, прямая, но ненапряжённая осанка. Магнетизм исходил от неё. Как в его сне возникло безотчётное желание обнять хрупкие плечи и утопить лицо в её волосах. Он окидывал девушку восхищенным взглядом, ругал себя за это, но ничего не мог с собой поделать. Её щёки порозовели.
— Наверное, мне пора... — пробормотала она, теряясь под его взглядом.
— Нет... — он сам изумился той поспешности, с которой ответил, уступив своему желанию, смело взял её за руку и, чуть пожимая, предложил: — Давайте посидим немного? Неужели вам хочется возвращаться в унылую палату?
— В палату не хочется, — улыбнулась она. — Хорошо, давайте посидим...
— Простите, я не представился... Андрей.
Улыбка вновь тронула её губы, и она тоже назвала своё имя. Открыто посмотрела на него. Приятное лицо с лёгкой небритостью, твёрдая линия подбородка, живые карие глаза. Он внушал ей доверие. Со вчерашней их первой встречи у неё возникло странное, почти мистическое чувство, что они знакомы. И сейчас это чувство только усилилось.
— А я вчера не удержался, прочёл «Дневник мага», — его тихий мягкий голос прогнал её мысли. — Это ничего, что я воспользовался вашей читалкой?
— Ничего, — она с улыбкой качнула головой. — И как вам?
— Собственно, я уже раньше читал... Но теперь моё восприятие изменилось.
— Вот как... — она словно бы удивилась его словам.
— Да, — он кивнул. — Раньше мне его книги казались не более чем поверхностным преподнесением старых философских истин под цветной, слегка сентиментальной обёрткой.
Она внимательно смотрела на него, как-будто его слова имели большое значение. Она умела слушать. И это ещё больше потянуло его к ней.
— Вчера я вдруг подумал, что, наверное, действительно, надо вступить в правый бой за свою мечту. Стоит попытаться... — неожиданно для самого себя признался он.
И сразу замолчал, подумав, что напрасно сказал это. Подобная открытость никогда не была его чертой. Свои мысли он привык держать при себе. И сейчас рассердился сам на себя за нахлынувшую вдруг откровенность. «Идиот, — мысленно обругал себя, — совсем разучился разговаривать с женщинами. Развёл философию».
— Не надо думать о себе плохо, — будто угадав его мысли, с улыбкой заметила она.
— Откуда вы знаете, что я думаю? — он не скрывал удивления. — По лицу читаете?
Она засмеялась легким, переливчатым смехом и ответила, прищурив глаза:
— Нет, я не читаю ваши мысли. Это Коэльо говорит, что не надо думать о себе плохо. Помните: «Единственный способ спасти наши мечты — это проявить великодушие по отношению к себе»?
— Ах, вы об этом, — улыбнулся он.
— Скажите, а у вас есть мечта? — вдруг спросила она и посмотрела на него изучающим долгим взглядом.
— Да, пожалуй, есть, — ответил он. — Теперь есть...
— Вам повезло, — она усмехнулась и неожиданно призналась с тоскливой обречённостью. — А я с некоторых пор боюсь мечтать... боюсь обмануться...
Они стали встречаться в парке каждый день. Только больничные процедуры прерывали их встречи. Сидя на своей скамье, они говорили обо всём на свете, постепенно открываясь друг другу. Андрея тянуло к ней с непостижимой силой, он нуждался в ней. Это было странное и новое для него чувство — потребность в другом человеке. Никогда раньше ничего подобного он не испытывал. Он ощутил, что и она тянется к нему. Завидев его, она улыбалась счастливой солнечной улыбкой, преображавшей задумчивое лицо, глаза вспыхивали, словно внутренний свет загорался в них. И Андрей, как мотылёк, летел на это пламя, но не обжигался, а, напротив, в его душе рождалась надежда, и он чувствовал, что приходит второе дыхание.
Однажды она сообщила спокойным тоном, но в её глазах мелькнула грусть:
— Завтра меня выписывают...
— Можно я позвоню вам? — спросил он, боясь её отказа.
— Да, но... — она на мгновение замялась, принимая решение, и вдруг предложила со смущённой улыбкой: — лучше я дам вам свой мейл.
Достав из сумочки маленький блокнотик, написала адрес и протянула ему. Едва взглянув на листок, Андрей с удивлением уставился на неё. «Вот оно! — пронеслось в голове. — Вот откуда это необъяснимое мистическое чувство, что мы знакомы!» И теперь он вдруг понял, что странный сон, самый первый, тот, в котором он увидел её лицо, тоже был неслучаен. Он видел именно её — ту загадочную незнакомку, которая переписывалась с ним. На маленьком клочке бумаги был написан адрес его Царицы Савской, той странной авторши эротических текстов, с которой он переписывался.
— Марго, я должен сказать вам... — начал он и замолчал, не зная, как объяснить это совпадение. — Мы с вами, оказывается, давно знакомы...
— Знакомы? — она с удивлением смотрела ему в лицо, пытаясь понять его неожиданное признание. — Я... не совсем...
— Да, — он перебил её и взял за руку. — Я — Воланд... — сказал тихо, не отводя взгляд, сжимая её пальцы.
— Воланд? — её голос дрогнул, тонкая кисть потянулась к выбившейся прядке волос. — То есть вы хотите сказать, что мы... переписывались именно с вами?
Дрожь её пальцев, которые он сжимал, выдавала её волнение.
— Марго, я не знал! Если бы сейчас не увидел ваш адрес, я сам никогда не узнал бы, что мы знакомы! — заговорил он, словно пытался оправдаться за что-то. — Но с самой первой встречи... помните? Тогда я присел рядом с вами, меня не покидало ощущение, что я вас знаю... И я видел вас во сне... Однажды... ещё до больницы. Встретив вас впервые, я поразился, что вы — незнакомка из моего сна.
Он объяснял сбивчиво, хмурился, глядя в её испуганные глаза, и мысленно ругал себя за это признание: «Чушь! Она сейчас подумает, что я сумасшедший!»
— Андрей, вам не за что извиняться! — она прервала его сбивчивые объяснения и отняла свою руку. — Меня тоже преследовало это же ощущение... что я знала вас раньше... Но... это всё так... невероятно, что... — нервно усмехнулась, опустила голову, добавила с твёрдой обречённостью: — лучше об этом больше не думать. Случилось и... пусть... В жизни есть много странных вещей, которые не имеют значения...
— Марго, но для меня это имеет значение! Я не хочу забывать! — воскликнул он. — Я хочу позвонить вам, хочу встретиться... Это необходимо мне! И мне кажется... вам тоже это необходимо...
— Нет, — она покачала головой, — только не думайте, что вы чем-то обидели меня, — в её глазах мелькнуло сожаление, — просто я... не нужно... так будет лучше... Мне пора...
Она встала, он тоже поднялся, намереваясь проводить её, но она остановила его:
— Прошу вас... давайте расстанемся здесь!
— Марго! Я напишу вам и буду ждать ответа! Слышите? Напишите мне!
Она покачала головой и, приподнимаясь на костылях, пошла по аллее.
— Марго! Я буду ждать! — крикнул он в след.
Едва переступив порог пустой квартиры, он бросился к ноутбуку и зашёл в почту. Письмо, которое обдумывал весь прошлый вечер, ушло мгновенно. Текст был совсем другим, не тем, что заготовил заранее. Он пытался в больнице узнать её домашний адрес.
— Такой информации мы не даём, — отрезала старшая медсестра и, поджав губы, окинула его подозрительным взглядом, — это строго конфиденциальные сведения.
И теперь вся его надежда была лишь на то, что Марго ответит ему сама. Прочитает его письмо и не отправит его в корзину. В сущности, он вновь положился на судьбу.
Вернувшись из больницы домой, она оказалась в привычной пустоте. Но если раньше с этим можно было как-то существовать, то теперь это состояние стало невыносимым. Ноги уже почти не болели, только уставали к вечеру. Несколько шрамов под коленями напоминали о случившемся. Врач сказал, что костыли ей уже можно оставить. Но... привыкнув к ним за эти два года, она не могла решиться отбросить их.
В один из вечеров, когда за окнами плакал монотонный осенний дождь, она заглянула в ящик. Письмо от него было предельно лаконичным:
«Позвони мне, пожалуйста!!!»
И номер телефона. Она сразу решительно отправила письмо в корзину. Подошла к окну. Слёзы, сбегая по щекам, подражали каплям дождя на стекле. Марго вернулась к компьютеру, достала письмо из корзины. Быстро набрала номер.
Гудки показались бесконечными.
— Да, я вас слушаю, — послышался его тихий голос.
Такой далёкий и такой близкий... самый близкий. Она молчала, давясь слезами.
— Марго, это ты? — догадался он. — Я знаю, что это ты... Я хочу встретиться, Марго! Нам надо поговорить! Скажи адрес! Марго, умоляю, скажи адрес, я приеду...
Он