Принц-змей
Сердце Созии* сжималось от ужаса. Двое воинов вели её к замку Змея. Именно на неё, дочь гончара, черноокую, темнокудрую красавицу выпала участь быть подаренной Змею. Таков обычай их страны, солнечной Метании. Каждые двадцать лет жители выбирали прекраснейшую из девушек, нарядив в свадебное платье, вели к жрице. Та читала над ней древние молитвы, и несчастную отправляли в логово Змея. Какая участь ждала избранницу — никто не знал, да только ни одна из жертв не вернулась. Поэтому все стали думать, что кровожадный Змей пожирает красавиц.
Красота Созии ослепляла. Однако с юных лет девушка усвоила, что красота ведёт к несчастью. Жертва обречённо шла к своей участи, что ожидала её там, в мрачном замке, который высился на высокой скале, вершиной уходившей за облака. Острые шпили дворца были окутаны облачной дымкой. Когда Созию везли по горной дороге, серпантином тянущейся вверх, она бросала тоскливые взгляды по сторонам. В её сердце теплилась надежда, что всё это закончится, словно дурной сон, и она вернётся домой.
И вот она у ворот замка. Оставив её одну, стражники пропали в мгновение ока, словно их и не было. Толкнув ворота, Созия на удивление легко их открыла. Перед ней по земле стелился туман, клубящимися волнами окутывая её белое пышное платье. Девушка оглянулась в последний раз и шагнула за ворота замка. 
 
Она долго шла по бесчисленным галереям и переходам, сама не зная, зачем и куда бредёт. Всюду тёмные мрачные своды опирались на массивные гранитные колонны. Созия едва не теряла сознание от охватившего её ужаса. Но вдруг оказалась в огромной зале. Здесь было светло и совсем не мрачно. Откуда-то лился мягкий приглушённый свет. Подняв головку и посмотрев вверх, девушка увидела, что полупрозрачный потолок, словно бы высеченный из алмазов, пропускает лучи солнца, преломляя их на тысячи радуг.
— Рад приветствовать тебя, красавица! — раздался чей-то тихий хрипловатый голос.
Вздрогнув от неожиданности, обернувшись, Созия никого не увидела. Она по-прежнему одна стояла посреди зала.
Тонкие пальчики вцепились в пышную юбку. Девушка была напряжена, как тетива.
— Не бойся, — усмехнулся голос. — Я приставлен к тебе, чтобы исполнять твои повеления и помогать во всём. Но пока я должен оставаться невидимым. Проси, чего ты сейчас хочешь.
— Спасибо, — Созия опустила глаза, — мне ничего не нужно...
Она старалась говорить твёрдым тоном, но её голос дрогнул, выдавая чувства.
— И всё-таки сейчас тебе нужно переодеться, — заметил невидимка, — думаю, в подвенечном платье ходить не слишком удобно.
На мгновение девушке показалось, что голос усмехнулся. Действительно, наряд невесты казался нелепым и даже жутким в этой ситуации.
Раздался хлопок, будто кто-то ударил в ладоши, и на Созии оказалось изумительной элегантности платье из воздушной ткани нежно-зеленоватого цвета. Пышная юбка выгодно подчёркивала тонкую талию девушки. На ножках Созия увидела изящные зелёные туфельки на тонких невысоких каблучках. А её волосы толстыми косами спускались далеко ниже талии. На головку была водружена маленькая корона из чистейшего изумруда. Перед девушкой, как по мановению волшебной палочки, возникло большое зеркало, отразившее её во весь рост. Окинув себя быстрым взглядом, Созия поняла, что наряд ей очень к лицу. По правде сказать, она никогда не носила такого роскошного платья. Эта необыкновенная красавица в зеркале не могла быть ею, девушкой из простой семьи.
— Спасибо, но... мне лучше вернуть мой прежний наряд, — сказала она, гордо вскинув голову.
— Почему? — искренне удивился невидимка. — Неужели тебе не нравится? — в его голосе послышались сомнения.
— О, платье прекрасно. Однако... я не привыкла к такой роскоши, — девушка вновь опустила голову, пряча глаза.
— То белое подвенечное платье, в котором ты пришла сюда, тоже вряд ли можно было назвать скромным, — иронично заметил невидимка. — И потом, ты теперь будешь жить у господина, он хочет видеть тебя нарядной. Привыкай, — строго предупредил голос.
Зеркало пропало так же неожиданно, как и появилось.
— Ты вольна гулять по дворцу, где хочешь. Если что-то понадобиться, только хлопни в ладоши, и я приду по первому зову, — сказал таинственный невидимка.
Созия в нерешительности стояла на прежнем месте. Она явственно ощутила, что осталась одна. Ей стало ещё страшнее. Голос хоть и звучал ниоткуда, но приятный и добрый, казался вполне реальным и живым. Девушка тихонько хлопнула в ладоши.
— Я слушаю тебя, Созия, — сразу отозвался невидимка.
— Извините, пожалуйста, но... Когда я увижу Змея? — осторожно спросила Созия.
Казалось, её вопрос вызвал замешательство у невидимого собеседника.
— Не сегодня... — уклончиво ответил он после секундного молчания. — Но ничего не бойся. Тебе никто не причинит зла, — заверил голос.
И потянулись дни Созии в этом замке. Она действительно свободно гуляла везде, где только хотела. Но особенно ей полюбился великолепный сад с тенистыми дивными уголками. В нём росли необыкновенной красоты растения, поражавшие своим диковинным видом. Девушка часами сидела на берегу широкого ручья и задумчиво смотрела в воду, разглядывая пёстрых рыбок. Вокруг благоухали чудесные фиолетовые цветы и пели звонкие птицы. Пичуги совсем не боялись Созии, садились ей на руки, поворачивая головкой, внимательно слушали её мелодичный голос, как будто и в самом деле понимали человеческую речь. Поначалу ей не было скучно. Но мало-помалу, когда уже не осталось неизведанных мест, девушкой стала овладевать печаль.
Ей наскучило одиночество и безделье, она тосковала по отцу, но возвращаться домой не хотела. Всё из-за сварливой мачехи, которая с первых дней появления в их доме возненавидела девочку. Созия тогда была совсем крошкой. А когда девушка расцвела, мачеха была в числе ярых сторонников отправить её к Змею. Здесь во дворце Созия чувствовала себя в безопасности, а дома она бы не поручилась за свою участь. Скорее всего, мачеха устроила бы её брак с богатым равнодушным старцем.
Однажды девушка была приятно удивлена, обнаружив на столике в своей комнате всё, необходимое для вышивки. И с этого момента начала развлекаться рукоделием. Оно скрашивало её дни. На огромном тончайшем, как паутинка, полотне мастерица вышивала бабочек, которые своим видом могли соперничать с живыми созданиями, живущими в саду.
Однако красавице по-прежнему не хватало общения. А невидимка только односложно отвечал на её вопросы.
Как-то раз, едва проснувшись на рассвете, сладко потянувшись в уютной постельке, девушка с тоской оглядела свою комнату. Созия спала полностью раздетой. Рассудив, что ей не от кого прятать свои прелести, она решила оставаться на ночь нагой, чтобы не изнывать от духоты. Девушка встала и, позабыв накинуть одежду, сразу принялась за любимое рукоделие.

Через хрустальное окно, выходящее в сад, открывался прекрасный вид на озеро. В этот час оно манило своей прохладой и свежестью. Созия воткнула иглу в канву, шагнула в распахнутые двери. Оказавшись на берегу, привстала нацыпочки, вытянулась, расправила ручки, вдохнула ароматный рассветный воздух и нырнула в озеро.
Она плескалась, как русалка, наслаждаясь нежными касаниями воды, мягко обволакивавшей её тонкий стан, скользившей между стройных ножек, каплями стекавшей по высокой груди с заострившимися вершинками. Озеро, словно живое, прикасалось к девушке. Оно как будто мягкими ладонями ласкало её всю, с особой нежностью скользя по упругим полушариям попочки, проникало между лепестков маленького бутона. Созия застонала от этого наслаждения. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного.

Вдруг она явственно почувствовала чей-то взгляд. Оглядевшись, сжалась от ужаса. У самой кромки берега, в ветвях склонившейся над водой ивы притаилась огромная змея. Сине-фиолетовая голова лежала на длинном толстом теле, свёрнутом в кольца. Брюхо горело огненным светом, словно полыхало пламенем. Змея пристально наблюдала за красавицей. Созия хотела броситься прочь из воды, но будто окаменела. Девушку охватила паника, сознание заметалось, безуспешно ища выхода. Созия ощутила, что тонет и лишилась чувств.
Она очнулась лежащей на своей кроватке. Попыталась вспомнить, как очутилась здесь и вдруг вздрогнула от внезапной догадки.
— Это ты спас меня? — спросила она, обращаясь к невидимке.
В ответ было одно молчание.
— Не молчи! Я прошу тебя! — воскликнула Созия, в её голосе послышались слёзы. — Я знаю, что ты и есть Змей, хозяин замка... С самого первого дня ты разговаривал со мной. Почему же не хочешь показаться?
— Да... — послышался тихий голос. — Я и есть Змей... Почему не показываюсь? — он усмехнулся. — Ты увидела меня мельком и лишилась чувств. Я не хочу причинять тебе зла... Поэтому больше ты меня не увидишь... Даже случайно.
— Нет! — девушка закрыла личико руками и разрыдалась. — Я прошу тебя! Я... больше не упаду без чувств. Обещаю! Просто я... никогда прежде не видела змей... Но теперь я знаю, что ты совсем нестрашный... Ведь ты спас меня... Пожалуйста, покажись! И не оставляй меня одну!
Она чувствовала, что он думает над её словами. И терпеливо ждала его ответа. Затянувшееся молчание её угнетало, но Созия ждала.
— Хорошо, — наконец отозвался он.
Блеснул яркий, как от молнии, свет, и напротив своей кроватки Созия увидела Змея. Это был гигантский питон. Среди зелёной листвы она не смогла как следует рассмотреть его. Теперь поняла, что в нём никак не меньше семи метров. Чешуйчатая кожа переливалась всеми цветам радуги, от неё исходило сияние, словно питон был покрыт тончайшим слоем золота. Этот блеск и буйство красок завораживали. А его глаза, то изумрудные, то пронзительно чёрные, притягивали к себе каким-то колдовским блеском. Взгляд прожигал насквозь, заставляя неотрывно следовать за ним. Но вместе с тем — Созия никак не могла избавиться от этого чувства — в глазах питона было что-то по-человечески печальное. Словно какая-то затаённая тоска жила в его сердце.

— О, как ты прекрасен! — губки девушки преобразила восхищённая улыбка.
Змей молча пронзал её взглядом.
— Можно я дотронусь до тебя? — вдруг спросила она.
— Можно... если ты этого хочешь... — произнёс питон.
Казалось, её просьба немного привела его в замешательство. Его человеческий голос, чуть хрипловатый и тихий, было странно слышать из змеиной пасти.
Созия осторожно коснулась чешуи кончиками пальцев. Потом осмелев, опустила на питона ладошку. Прохладная кожа была приятна. Раньше девушке казалось, что змеи отвратительны, но сейчас она с наслаждением поглаживала гладкую чешую, ощущая упругость сильного гибкого тела. Вдруг она отчего-то смутилась. Отдёрнув руку, быстро набросила на себя тонкое покрывало, опустила головку, пряча взгляд, под длинными густыми ресницами.
— Тебе... стало неприятно? — с горечью спросил питон.
— О, нет! — Созия открыто посмотрела ему в глаза, и хотя его взгляд выдержать было трудно, она смогла это сделать. — Вовсе нет... Просто... я... немного замёрзла.
— Понимаю, — в голосе питона послышалась усмешка, но его морда не выражала ничего, только глаза блеснули ярче.
В одно мгновение на девушке оказалось платье.
С этого дня питон проводил с ней почти всё время, лишь ночью оставляя её одну. Но даже во сне Созия чувствовала его присутствие. Она знала, что он всегда где-то рядом. Удивительным образом, это не напрягало её. С первых часов знакомства она почувствовала к Змею необычайное доверие. Они увлечённо болтали на самые разные темы. Змей оказался довольно разговорчивым и даже весёлым, хотя его морда всегда оставалась неизменной. Лишь глаза меняли своё выражение. И вскоре Созия уже могла по завораживающему блеску глаз понять его настроение. Она заметила, что, когда дотрагивается до него, глаза питона вспыхивают мягким зелёным блеском, подобным блеску изумруда. Если он был взволнован или огорчён, глаза темнели, становясь чёрными, как редкий агат.
Созия полюбила купаться в том озере. Правда, в присутствии Змея она никогда не купалась обнажённой, почему-то смущаясь своего друга, который сидел на ветках дерева и наблюдал за ней зелёным взглядом. Не в силах отделаться от странного чувства стыда, девушка заходила в воду в открытом платье. Её спинка была обнажена до плавных округлостей ниже талии, лиф и коротенькая облегающая юбочка скрывали только самые сокровенные прелести. Ткань платья своей зеленовато-коричневой расцветкой напоминала шкуру змеи. Однажды, закинув за голову руки, чуть приподнявшись из воды, красиво изогнувшись, Созия с улыбкой спросила питона:
— Я похожа на тебя?
— Нет, — отвечал он. — Ты гораздо красивее.
— Разве можно быть красивее тебя? — искренне удивилась она. — Одно твоё сияние затмит любую красоту.
— Ты не видишь своего сияния, — заметил он, и в его голосе послышалась грусть. — Всё меркнет рядом с тобой, — его глаза почернели.

Созия растерянно смотрела на него, безуспешно пытаясь понять причину его внезапной грусти. К её удивлению его слова были ей необыкновенно приятны. Она покраснела, и вдруг, поддавшись какому-то порыву, бросилась к Змею, обняла его, прижалась пухленькими губками к его шее.
— Милый друг! — горячо сказала Созия. — Не говори так! Я не знаю почему, но мне грустно слышать твои слова... Для меня ты — самое прекрасное создание на свете. Ах, если бы я родилась змеёй, я была бы очень счастлива...
Ничего не ответил Змей. Он бесшумно выскользнул из её объятий и скрылся в озере.
Однажды Созия зашла в один из дальних залов, где до этого ещё не бывала. Он оказался портретной галереей. Люди в старинных костюмах смотрели на неё, словно призраки далёкой эпохи. Но внимание девушки особенно привлёк один портрет. Молодой рыцарь с бледным лицом в обрамлении длинных тёмных волос. Его печальный взгляд, необыкновенно живой для портрета, показался ей смутно знакомым. Но Созия точно знала, что впервые видит это красивое лицо.

— Решила посмотреть старинные картины? — раздался голос Змея.
— Да... Если можно... — смутилась Созия.
— Ты вольна делать, что хочешь и заходить в замке, куда хочешь... — немного холодно ответил он.
— Скажи, кто этот человек? — девушка указала на заинтересовавший её портрет.
— Так, пустяки... какой-то принц. Кажется, его звали Катриэль... — голос Змея прозвучал натянуто, словно питону был неприятен этот вопрос.
— Катриэль... — эхом задумчиво повторила Созия.
— Да что тебе в нём? — спросил Змей, казалось, с раздражением.
— Так... — она пожала плечами. — Его взгляд... У всех других людей на портретах глаза угасли... А его словно живые... И зелёные... Я никогда не встречала зелёных глаз.
— Не знаю... Эти портреты висели здесь, когда я поселился в замке. Может, им сотни лет... Признаться, иногда мне хочется их снять... Но я не бываю в этом зале. Поэтому они висят и, наверное, будут висеть пока я хозяин замка, — усмехнулся голос Змея.
И Созия стала думать об этом рыцаре. Ни днём, ни ночью он не оставлял её мысли. Откуда я знаю эти глаза? Почему они кажутся до боли знакомыми? Девушка часто приходила к портрету и долго смотрела в лицо. Но, нет, это был незнакомец.
Однажды они со Змеем сидели на берегу озера. Стоял чудесный тёплый вечер. Сумерки опустились на сад, наведя таинственные тени. Луна освещала окрестности, купаясь в водах озера. Вдруг Змей слегка повернул голову, его глаза попали в полосу лунного света, и Созия вздрогнула. Внезапная мысль осенила её.
— Катриэль! — воскликнула она.
— Что?! — Змей уставился на Созию. — Что ты сказала? — в его голосе звучало изумление.
— Я произнесла имя... Твоё имя, — её голос дрожал. — Ответь мне! Не молчи!
— Не говори глупостей! — строго отрезал он. — У тебя... буйная фантазия...
— Нет! Это ты! — стояла на своём Созия. — Это твои глаза на портрете! Я узнала их... С первой минуты они показались мне знакомыми... А сейчас лунный свет помог мне понять... Пожалуйста, расскажи мне всё! Я хочу знать о тебе всё...
Она коснулась рукой его шеи.
— Всё?... — с сомнением переспросил он и сразу согласился: — Хорошо... Какая мне теперь разница? — как-то обречённо спросил он будто самого себя. — Я... действительно был принцем... Катриэль — моё имя... Давно... очень давно я... прогневал колдуна... Своего собственного отца... И он превратил меня в питона. Это всё... Больше нечего рассказывать...
— Нет, есть! — она смотрела на него глазами, полными слёз, которые готовы были сорваться с длинных ресниц. — Как мог отец заколдовать тебя? И как можно снять заклятие?
— Давай оставим этот разговор! — Змей покачал головой. — Я действительно провинился перед ним... В нашем роду старший сын наследовал не только трон, но и магические способности. Но я отказался следовать своему предназначению мага... — он вздохнул и после паузы добавил: — Хотя я с детства чувствовал в себе этот дар... Магия так же естественна для меня, как зрение. Но из-за своей юношеской глупости, из-за упрямства я не понял этого во время и навлёк на себя проклятие отца...
— Он смог поступить так жестоко? — Созия смотрела на него с изумлением, не в силах поверить его словам.
— Отец — человек строгих правил... и следует традициям рода. Он сам когда-то был принцем... И унаследовал этот дар...
— А если попросить его прощения? — спросила девушка.
— Он давно простил меня. Но даже он сам не может снять проклятие... Его уже нет в этом мире, он стал отшельником в стране Грёз. Когда... понял, что сотворил со мной, он удалился от людей. Но я связан с ним ментально, его дух на расстоянии говорит со мной...
— Но кто может расколдовать тебя? Скажи!
— Я не знаю...
Он отвернулся, не выдерживая её испытующего взгляда.
— Но я должна это знать! — горячо воскликнула Созия. — Я хочу помочь тебе вернуть твой истинный облик!
Маленькая ладошка ласково погладила его шею. Змей вздрогнул.
— Хм, помнится, тебе так нравился питон, — с издёвкой в голосе заметил он. — Ты говорила, что я — самое прекрасное создание на свете, и ты тоже хотела бы стать змеёй...
— Ты... ты не понимаешь... — девушка заплакала навзрыд.
Змей бесшумно скользнул в озеро и пропал из вида.
— Ты — трус! — закричала вслед ему Созия. — Ты боишься изменить свою жизнь! Боишься, потому что тебе проще и спокойнее жить, прячась в своём саду! И стать магом ты испугался! Испугался, так как боишься ответственности перед своими подданными!
С этими словами она кинулась во дворец, быстро оказалась в своей комнате и захлопнула за собой двери. Упала на кровать вниз лицом и предалась рыданиям. Слёзы душили её, но в то же время, вместе с ними уходило то отчаяние, которое сжимало её сердце. Слёзы стали спасением для её измученного сердечка. И постепенно она уснула, продолжая всхлипывать во сне.
Её разбудило какое-то неясное прикосновение — кто-то дотронулся до её плеча. Открыв глаза, Созия увидела сидящего рядом Катриэля. Именно того принца с портрета, а не питона. Он смотрел на неё своим зелёным обжигающим взглядом и улыбался.
— Катриэль... — с изумлением выдохнула девушка и села.
— Прости, что я разбудил тебя... — тихо произнёс он со смущённой улыбкой.
— Но как же?... — она не окончила фразы, её мысли сбивались, она терялась в догадках и от его чарующей улыбки утрачивала способность думать.
— Да, это я... Именно в своём истинном облике, — печально улыбнулся он. — Я никогда ночью не показывался тебе... Только в полночь я обретаю своё настоящее тело...
— Но... почему ты не можешь оставаться таким всегда? — Созия дотронулась пальчиками до его руки.
Рука была по-человечески тёплой и сильной, привыкшей к тяжёлому рыцарскому мечу. Катриэль осторожно взял дрожащие хрупкие пальчики девушки и сжал их в своих крупных ладонях.
— Как странно... — улыбнулась Созия, но в её глазах блеснули слёзы.
— Что — странно? — спросил он, поднеся её руку к губам.
— Видеть тебя человеком... чувствовать прикосновения твоих рук... Это, наверное, сон? Я проснусь сейчас?
— К сожалению, нет, — он грустно улыбнулся. — Это реальность, но от неё тебе пора избавиться... — его голос прозвучал как-то глухо.
— Что ты хочешь сказать? — Созия встревоженно заглянула ему в глаза.
— Замок нельзя покинуть, пройдя обратно через ворота. Когда ты переступила их, они закрылись за тобой навсегда... Тут я бессилен против проклятия отца. Но я покажу тебе иной путь... В саду есть тропинка, ведущая за пределы замка. Ты легко пройдёшь там и... вернёшься домой.
— Но я не хочу! — твёрдо отвечала девушка и почти с вызовом посмотрела в его напряжённое лицо. — Почему ты прогоняешь меня?... Я... наскучила тебе? Или обидела тебя чем-то?
Её чёрные глаза скрестились с его горящим зелёным взором, и это был поединок страстных взглядов.
— О, нет! — не отводя взор, с горячностью ответил Катриэль. — Просто я... не хочу, чтобы ты провела свою жизнь в этом унылом месте... наедине с... не понять с кем... — он горько усмехнулся.
— Пожалуйста, не говори так! — воскликнула Созия. — Кем бы ты ни был, для меня важно только твоё сердце, — пылко сказала она и упавшим голосом, опустив вспыхнувшее личико, чуть слышно добавила: — и твои глаза...
Принц молча поднял её подбородок, внимательно посмотрел на неё, второй рукой прижал её ладошку к своей щеке. Созия не отводила взгляд, хотя её щёчки заалели от смущения. Нежное зелёное сияние его глаз окутало её, заставляя позабыть обо всём на свете.
— Созия, — хриплым голосом прошептал Катриэль, — я люблю тебя... Но... если бы я был человеком!... А теперь... Мы не можем быть вместе! Ты же понимаешь это сама...
— Нет, — девушка покачала головой, — нет, не понимаю... Позволь мне просто находиться рядом... остаться твоим другом, как было до сей минуты! Ведь я же не мешала тебе до этих пор!
— Ты и сейчас мне не мешаешь, — он на мгновение задумался, подбирая необходимые слова, — дело в другом... До того, как... ты узнала мою тайну, ты была частью этого замысла... А теперь всё изменилось...
— Но что изменилось?! — чёрные глаза сверлили его недоумевающим взглядом. — Разве теперь всё иначе, чем было?
— Да, иначе, — Катриэль отвернулся и закрыл ладонями лицо. — Я не могу... не хочу... использовать тебя... Потому что люблю. Прости!
Он кинулся к дверям, но Созия преградила ему путь.
— Нет! Я не пущу тебя! Пока ты не расскажешь мне всё! — воскликнула она.
Личико пылало, глаза сверкали яростно и решительно. Принц усмехнулся. Эта маленькая хрупкая девочка осмелилась встать у него на пути! Даже сейчас, находясь в теле человека, он мог бы с лёгкостью оторвать её от дверей одной рукою. Катриэль с трудом поборол в себе желание прижать её к себе и уткнуться лицом в косы, крутыми волнами окутывающие гибкий стан.
Его сердце всё слабее противостояло натиску пылкой страсти. Принц и сам бы не смог сказать, когда он почувствовал нежность к этой девушке. Пожалуй, в тот момент, когда она впервые купалась в озере. Наблюдая за ней из прибрежных зарослей, он восхищался её скульптурными формами. И ему захотелось подарить ей ласку. Это он одним своим взглядом заставил воды озера ласкать девушку. Но случайно заметив его, она стала тонуть, и он, обернувшись вокруг неё тугими кольцами своего змеиного тела, спас её. Прикосновение к нежной, горячей коже красавицы заставило его сердце учащённо забиться. Он вдруг осознал, что боится её потерять, никогда не увидеть чистое личико, не услышать чудесного голоса и смеха, потерять возможность, спрятавшись в кустах, любоваться точёными линиями прелестной фигурки. А потом, когда она увидела его в облике питона и не отвернулась, не бежала в страхе, как её предшественницы, а подружилась с ним, он ощутил себя самым счастливым созданием на земле. Временами принц даже забывал о пропасти, отделявшей его от Созии. И вот теперь он должен оставить свою любовь! Его сердце истечёт кровью, но... он должен это сделать.
— Итак, я жду! — требовательным тоном сказала девушка.
— Созия, я... мне нужно уходить, скоро рассвет, — ответил принц, стараясь не смотреть ей в глаза.
Он знал, что не сможет устоять против её завораживающего взгляда. Не поможет вся его способность к магии глаз, которую он получил в наследство от предков. Прекрасные глаза Созии были сильнее. Они поражали его в самое сердце.
— Ну и что? — Созия усмехнулась. — Разве я не видела тебя в ином облике? Ты прекрасно знаешь, что змей меня не испугает... У него... твои глаза... Ты для меня — всегда ты! Я жду! Ты должен мне всё рассказать!
— Хорошо, — его голос упал. — Эти девушки — жертвы... в их числе и ты сама... Отец наложил заклятие, что вернуть мне человеческий облик сможет лишь красавица...
Принц замолчал. Он просто не в силах был продолжать дальше. Опустив голову, стоял перед Созией.
— Как я могу это сделать? — она шагнула к нему и взяла его руку.
— Созия, я прошу... ты не должна спрашивать меня об этом! — его глаза вновь прожигали её насквозь. — Это погубит тебя!
— Мне всё равно! — она, не отрываясь, снизу вверх смотрела в его глаза. — Ты обещал рассказать всё! Ты... змей должен съесть меня? — вдруг спросила она.
— О, нет! — он покачал головой. — Твой подвенечный наряд неслучаен... Ты лишь должна отдать мне свою чистоту... стать моей женой и провести со мной три ночи... — упавшим голосом признался он.
Созия хотела ответить, но Катриэль прижал палец к её губам.
— Тсс, дослушай до конца, — он печально улыбнулся. — Но ещё ни разу я не смог пережить и одной ночи. Несколько девушек умерло сразу во время первой... Я ничего не чувствовал к ним, впрочем, как и они ко мне... — он усмехнулся с горечью, — змеи тоже умеют любить. Хотя в это трудно поверить... Я лишь был одержим желанием избавить себя от змеиного проклятия. Но потом... Когда они умирали одна за другой, я понял, что становлюсь чудовищем, моя душа всё больше превращалась в душу питона. И я стал отпускать девушек... По той тропе, о которой тебе рассказывал, выводил из дворца...
— Но они не вернулись в город! — глаза Созии удивлённо расширились.
— Не знаю... — он пожал плечами, опустил голову. — Возможно... что-то случалось в лесу...
— Я... согласна... — прошептала Созия, глядя ему в глаза. — Я согласна... стать твоей...
Она стояла, не отводя взор, но её личико тронул румянец смущения, маленькая фигурка дрожала, словно от холода.
— Созия, — выдохнул принц, сжав её похолодевшие пальчики. — От тебя я не приму такой жертвы... Не приму, потому что страстно люблю тебя! Мне неважна моя участь, я лишь хочу, чтобы ты жила и была счастлива. Я не приму тебя, как жертву! Поэтому я проведу тебя через лес... Ты должна вернуться домой.
— А ты? — её голос прозвучал, как вскрик раненой птицы.
— А я останусь здесь... Но я больше не хочу жертв от вашего города... — принц прижал её маленькую ладошку к своей щеке.
— Ты сказал, что хочешь мне счастья... — осторожно заметила она.
— Да, конечно, — горькая улыбка скользнула по его чертам.
— Но я не смогу быть счастлива без тебя! Пойми это! Я хочу спасти тебя, помочь вернуть прежний облик! Но даже если ты останешься... змеем, я всё равно хочу быть с тобой... Всегда быть рядом... В этом и есть моё счастье!
Созия на мгновение замолчала и, не сдерживая, слёз, тихо добавила:
— Я тоже люблю тебя...
Слёзы ручейками бежали по разгорячённым щекам. Чёрные глаза с мольбой смотрели на принца. «Ответь на мои чувства, останься рядом, подари мне свою любовь и ласку, и я сделаю тебя счастливейшим из смертных», — кричал её взгляд. И ещё в нём жила боль. Невыразимая боль и отчаяние.
И принц не смог противостоять этому натиску. Его сердце готово было умереть от любви, а всё тело охватил пожар.
— Не плачь... — он прижал её к груди, утопил своё лицо в нежном шёлке роскошных кос. — Мы не расстанемся... — прошептал севшим голосом. — И если... по утру я потеряю тебя, я умру вместе с тобой. Злая судьба оказалась ко мне немилосердной. Но сейчас я так счастлив! Видеть тебя — счастье! И если я... потеряю тебя, я не хочу больше жить...
Катриэль заглянул в глаза девушке. Смотрел внимательно, точно пытался проникнуть в её мысли. Созия, будто позволяя ему это, не отводила взор. Лишь яркий румянец на щёчках и лёгкий трепет густых пушистых ресниц выдавали её волнение.
— Жить в образе человека... или змея — мне всё равно... Только бы видеть тебя, — прошептал принц, — целуя её головку.
И вдруг он сжал в ладонях её личико, осторожно, словно боясь испугать, осыпал его поцелуями, лёгкими, как прикосновение крыльев бабочки. Потом одной рукой за талию притянул девушку к себе, а второй обнял гибкую шейку и завладел пухленькими губками. Мягкие, тёплые, доверчивые они дрогнули, Созия вздохнула, земля уходила из-под ног. Ручки потянулись к его крепкой шее и обвили её, только чтобы устоять, не рухнуть от странного внезапного головокружения.
Сотни раз она хваталась за могучую шею Змея и сейчас, возможно, сделала это по привычке. Но сразу же, осознав, что обнимает красивого сильного мужчину, устыдилась своего порыва, опустила руки, попыталась освободиться от его объятий. Однако он с нежной настойчивостью удержал её. И Созия поняла, что именно этого она и хочет — навсегда оставаться в его объятьях. Из её груди вырвался ещё один вздох, губы раздвинулись под натиском его настойчивых губ, пропустили внутрь трепещущего от смущения и первой страсти ротика его смелый язык. Созия застонала, от чего-то неведомого, пьянящего разум, и вдруг ощутила, как по всему её телу разливается тепло, словно в кровь и правда проникает молодое вино. Горячий ветер обдал её всю с головы до ног и жгучим импульсом сконцентрировался внизу живота, заставив сильнее прижаться к принцу.
Его руки скользнули по её плечам, и платье с нижней рубашкой упали на пол, опутав изящные ножки. Принц поднял девушку, как пёрышко, и бережно опустил на кровать. Она лежала перед ним, трепеща от охватившего её волнения в предвкушении того таинственного и прекрасного, что должно было сейчас произойти между ними. Зелёное сияние его глаз обжигало её обнажённую фигурку, хрупкую, словно хрустальная статуэтка. Чувства Созии смешались. С одной стороны она сгорала от стыда, но с другой — таяла от его взгляда, хотела прижаться к широкой груди принца, всем своим существом желала вкушать его сладостные поцелуи.
Катриэль задохнулся от восхищения. Сколько раз он, будучи в облике змея, затаившись, видел её без одежды, купающуюся в озере. И всегда восхищался дивными формами. Но сейчас он ощутил нечто совершенно незнакомое, неиспытанное им прежде. В теле змея он любовался и хотел её своим сердцем. Но змеиное тело не испытывало физического желания. Сейчас же Катриэль хотел девушку, желал обладать ею, сделать её своей. Его разум туманился от созерцания её необычайно женственных прелестей, низ предательски рвался из ставших тесными брюк. И принц даже сам немного испугался, что своей безудержной страстью может навредить ей. Созия была чиста и невинна, как цветок ночной фиалки, и как бы ему ни хотелось наброситься на неё, он медлил, сдерживая себя, не желая причинить ей вред. Принц понимал, что боль неизбежна, но он уменьшить её. Любимая заслуживает того, чтобы он подарил ей неземное наслаждение, отдал ей всего себя. Этот цветок будет принадлежать ему! А он с радостью подарит ей всю свою любовь, на какую только способны его душа и тело!
Скинув рубашку, он мягко прижал девушку к своей обнажённой груди. Ощутив прикосновения его горячего мускулистого тела, она слабо застонала. Откинув головку, посмотрела ему в лицо затуманенным взором. Огромные чёрные глаза с густым бархатом ресниц притягивали, как омут, манили в свою глубину. Он чуть сжал рукой её подбородок и осторожно провёл большим пальцем по её губам. Они дрогнули и раскрылись, пропустив его палец в свой тёплый ротик. Принц склонился и стал целовать нежные губки, сначала едва касаясь, потом всё настойчивее и смелее. Он опьянел от вкуса спелой черешни, который, казалось, исходил от неё. Хотелось никогда не отрываться от восхитительного ротика, наслаждаясь, бесконечно скользить языком в тёплом влажном шёлке, сплетаться с её робким язычком, неумело отвечавшим на его ласку.
И вскоре его жадный поцелуй полностью подчинил её. Тонкие пальчики запутались в его волосах, Созия тоже обнимала его. Она стонала, извиваясь в его объятьях, две полненькие грудки с напрягшимися вершинками вздымались вверх и опускались вниз, скользя по его груди. Он чувствовал, что сердце девушки колотится с отчаянной силой. А его собственное сердце уже давно неслось галопом. Принц прошёлся губами по её шейке, на мгновение замер там, где пульсировала тоненькая жилка. Потом поцелуями проложил дорожку дальше — в ложбинку между упругими трепещущими холмиками. От его нежных прикосновений они трогательно вздрагивали, как две испуганные пичужки.
— Не бойся меня, любимая, — прошептал Катриэль, целуя выпуклую крошечную родинку на правой груди.
Эта восхитительная точечка подчёркивала атласную гладкость бледной кожи. О! Какой нежный медвяный аромат исходил от неё, какая сладость!
В ответ Созия застонала и выгнулась, прижимаясь к нему. Он осторожно сжал груди руками, медленно обвёл языком розовые ореолы. По телу девушки побежали мурашки, сосочки затвердели ещё сильнее. Катриэль стал посасывать по очереди каждую из вершинок, смакуя, как восхитительное лакомство. Груди набухли, точно налились соком. Небольно прикусив сладкие орешки, принц не сдержал стон наслаждения.
Девушка в страстном порыве царапнула его спину. Смелые ласки принца окончательно свели её с ума. Огонь сжигал Созию изнутри, пламя, охватившее её тело, опускалось всё ниже и сконцентрировалось между ножками, внизу живота заныло нестерпимо сладостной болью. Ей хотелось чего-то большего, чтобы погасить пожар. Но Созия и сама не знала, чего именно она хочет. Единственным осознанным желанием были его руки. О! Пусть они и дальше скользят по её изнемогающему телу, заставляя трепетать и выгибаться под их ласками.
Словно угадав её желание, руки Катриэля устремились ниже, погладили её животик и вдруг смело проникли между ножками. Глаза Созии расширились. Что он делает? Неужели... Да, большая ладонь принца властно легла на её сокровенное местечко. Созия громко застонала и, повинуясь какому-то неодолимому бесстыдному чувству раздвинула ножки, теснее прижалась к его руке. То, что сделал он, было таким необычным и таким сладким! Но где-то в глубине затуманенного сознания девушка испугалась этой вольности. Опомнившись, она попыталась сдвинуть колени и осторожно отвела его руку.
— Любимая, — улыбка преобразила его лицо, зелёный свет прекрасных глаз заструился ещё ярче, — доверься мне!... Расслабься... Не бойся ничего...
И она послушалась. От его взгляда, купавшего её в нежности, от его тихого голоса, баюкающего её, Созия действительно расслабилась, отдаваясь его рукам.
Катриэль с трепетом ощутил росу, сочившуюся из маленького местечка девушки. Она желала его столь же сильно, как и он! От осознания этого его сердце едва не выскочило из груди. Принц склонился между раздвинутыми ножками, осторожно, боясь ещё больше испугать Созию, вобрал губами нераскрытый бутон. Она протяжно застонала и, дёрнув попочкой, выгибаясь, запустила пальчики ему в волосы. Он целовал цветок, как до этого её губы. Раздвинув лепестки, пьянея от её вкуса, стал проникать между ними языком. Податливая мягкость её тела очаровывала его, он впитывал в себя её запах, казалось, насыщался ею, как усталый путник насыщается родниковой водой. Страсть всё больше охватывала его, но каким-то невероятным усилием Катриэль сдерживал себя, заставляя оттягивать развязку.
Тонкие пальчики девушки вцепились в его длинные волосы. Она, выгнув талию, запрокинула голову. Тёмные роскошные кудри длинными волнами разметались по белоснежной простыне. Принц забавлялся с крошечной ягодкой, сокрытой в набухших лепестках. Словно сладкую мятную карамельку он посасывал её губами, обнимал языком и самым его кончиком нежно ударял, вызывая всё более громкие стоны девушки.
И вот он — высший миг его ласк! Созия кричит, выгибается в конвульсиях, пальцы сжимают простыню, упругие пти