О том, что госпожа Акиза де Грамон простудилась и чувствовала себя крайне неважно, я узнала совершенно случайно. Не то чтобы я была преисполнена благородства, но почему-то не смогла остаться в стороне. Захотелось помочь ей чем-нибудь, поэтому, несмотря на поздний час, я незамедлительно села в машину и направилась прямо в Брайтвуд.
В этот раз я снова миновала многочисленную охрану особняка. Но что-то мне подсказывало, что однажды они точно меня поймают, и тогда даже госпожа Акиза де Грамон не спасёт меня от возмездия. Меня либо сразу закопают, либо оттрахают как следует, а потом всё равно закопают. Впрочем, я надеялась, что госпожа остановит это как раз перед самым погребением.
 Пройдя по тёмному коридору, я осторожно открыла дверь и вошла в личные покои госпожи. Здесь всё просто сияло роскошью и уютом, которые не мог скрыть приглушённый свет. Да даже если бы тут был мрак, трудно было бы не заметить кучу старинных картин и дорогих ваз!
 Стараясь не задеть что-нибудь, я пересекла комнату и подошла к самому главному — огромной кровати с лежащей на ней госпожой.
— Что ты здесь делаешь? — проговорила та, глядя на меня мутным взглядом.
 — Пришла проведать тебя.
 — Убирайся...
 — Вижу, состояние у тебя ничего, раз ты ещё и ругаешься.
 — Просто оставь меня...
 — Ни за что. Смотри, что я тебе принесла.
 С этими словами я вытащила из сумки припасённую заранее бутылку.
 — Что это?
 — Специальная мазь. Быстро согреет тебя, быстро поставит на ноги.
 — Оставь на столе и уходи.
Госпожа явно не хотела лечиться, поэтому я просто стянула с неё тёплое одеяло. Та была в изящной ночнушке, и вся блестела от пота. Ночнушку эту я первой же и сняла, взявшись следом за трусики.
 — Прекрати! — сопротивлялась госпожа.
 — Нужно намазать тебя полностью! И сделать нужно это особым способом!
 — Да? Каким?
 Вместо ответа я быстро скинула с себя одежду и вскоре стояла обнажённой перед госпожой Аки.
 — Это глупо...
 Лицо госпожи горело, поэтому я не могла сказать, смущена она или нет.
Я открыла бутылку и начала намазывать свою грудь мазью. Потом смазала как следует живот и даже ноги.
 Госпожа всё это время смотрела на меня и пыталась изобразить недовольство на лице. Но я собиралась вылечить её, и, не обращая внимания на эти попытки, залезла на кровать. Осторожно перевернув её, я перекинула ножку и нависла над ней.
 — А теперь, Аки-чан, расслабься и грейся.
Тут же я припала к ней всем телом, чувствуя её нежную и влажную кожу и её округлую попку. Ногами я старалась как можно плотнее прижаться к её ногам, и это чувство мне показалось весьма приятным.
 А потом я начала двигаться. Неспеша всем телом я скользила по ней и тщательно втирала мазь. Сначала по кругу, чувствуя как моя грудь трётся о её спину, потом сверху вниз и обратно.
 — Мне трудно дышать, — всё ещё упрямилась госпожа.
 — Ерунда, — коротко ответила и продолжила намазывать её.
 Соски начало приятно жечь. Толи мазь начала действовать, то ли трение о тело госпожи Аки делало своё дело. А кроме того, каждый раз двигаясь вниз, я чувствовала как приятно попка госпожи касается моего поросшего волосками лобка. На мгновение захотелось задержаться там, но лечение было превыше всего.
Растерев как следует её руки и плечи, я отстранилась и сказала:
 — А теперь перевернись.
 — Достаточно и так... — пробормотала госпожа.
 — Если не растереть полностью, лечение может затянуться!
 Госпожа не собиралась переворачиваться, поэтому я перевернула её сама. Она пыталась сопротивляться, но делала это так вяло, что очень скоро я снова нависла над ней, глядя прямо в глаза.
 Мы были обнажены, и это едва снова не отвлекло меня от лечения. Я засмотрелась на её грудь с заметно вздувшимися сосками, потом опустила взгляд ниже.
— Куда ты смотришь? — проговорила госпожа и отвела взгляд.
 — В последний раз ты не была столь заросшей, — улыбнулась я.
 Госпожа едва заметно вспыхнула.
 — У меня, в отличие от некоторых, нет на это времени.
 — Правда?
 Госпожа не ответила. На самом деле я не могла разглядеть её как следует, но даже отсюда прекрасно видела, какой волосатой стала её киска. На фоне благородной груди, это выглядело совсем не благородно и даже развратно.
Вылив побольше мази на себя, я вновь прижалась к её телу. На этот раз скользить было заметно сложнее. Моя грудь постоянно упиралась в грудь госпожи, а соски словно каждый раз пытались коснуться друг друга. Госпожа всё так же не смотрела на меня, но на этот раз покраснела гуще.
 Стараясь не обращать внимания на приятное чувство на самых кончиках сосков, я начала ногами скользить по ногам госпожи. Та попыталась вывернуться, я соскользнула, и моя нога легла точно между её ножек. Я замерла, чувствуя её нежную и влажную киску, а потом начала тереть её, двигаясь всем телом.
 — Линда, это уже не лечение! — вскрикнула госпожа.
 — Там тоже нужно всё хорошо смазать. Ты даже вспотела!
 — Это не пот! — сорвалась на стон госпожа.
Но меня остановить она уже не могла. Госпожа Аки была у меня в руках, я чувствовала её всем телом, и ножкой самозабвенно ласкала её киску. Руки мои мяли её великолепную упругую грудь, втирая как следует мазь, а собственной киской я всячески старалась коснуться госпожи. Та вновь попыталась выкрутиться, дёрнулась, и моя киска влажно всхлипнула. Госпожа, не понимая что делает, касалась моего клитора, клиторым я чувствовала её бархатистую кожу, а попытки вырваться вновь и вновь приносили мне наслаждение.
 — Ну же, Аки-чан, — крепко держась за её плечи и двигаясь, проговорила я, — Тебе это на пользу.
 Госпожа Аки не ответила. Она просто лежала и стонала, всё ещё делая вялые попытки вырваться. Даже не проникнув в неё, я буквально трахала её, чувствуя как набухает её киска под моими грубыми движениями.
Она была такой беспомощной и милой, что я не удержалась. Замерев, я поймала её непонимающий взгляд и принялась целовать. Сначала её губы были холодны и безучастны, но в один момент её язычок скользнул ко мне в рот и принялся щекотать меня там. Госпожа ответила мне, и теперь мы самозабвенно целовались, играясь языками, посасывая губки, в то время как руки наши скользили по разгорячённым телам, прижимая друг к другу. Госпожа была очень страстной и один только поцелуй необычайно возбуждал меня. Я чувствовала, что моя киска течёт ещё сильнее, но тоже самое было и с госпожой. Она целовалась всё развратнее, сдавшись растущему возбуждению, и в один момент мы замерли, играя лишь кончиками языков. Этот поцелуй был особенным и возбуждал меня больше всего. Мы даже не касались губами, только наши языки объединяли нас в тот момент.
Неожиданно госпожа отвернулась и, тяжело дыша, проговорила:
 — Сделай это...
 Я улыбнулась.
 — Хочешь чтобы я тебя трахнула?
 Она кивнула.
 — Мы же вроде только лечимся, — я тянула время.
 — Уже нет.
 — Ты уверена?
 — Да...
 — Абсолютно уверена?
 — Да...
 — Я ведь твоя служанка, хоть и...
 — Заткнись и просто выеби меня! — не выдержала госпожа.
 Поняв, что она сказала, госпожа покраснела. Но раз она хочет именно этого...
В последний раз потрогав её грудь, я спустилась ниже, взяла её ножку под коленкой и одним движением задрала её. Госпожа тут же перекатилась на бок, растерявшись от такого манёвра. А я задрала её ногу повыше, пальцами проверила влажную и очень горячую киску, так удобно раскрывшуюся для меня, и присела.
 Обнимая изо всех сил её ножку, я ритмично двигала бёдрами. Моя киска покрывала её киску, наши соки смешивались, и губки наши скользили, издавая влажные звуки. Своим клитором я чувствовала складки её киски, а губками — её вздувшийся от возбуждения клитор.
 Мне было так хорошо, что, не зная что делаю, я принялась целовать её ножку, со всей страстью, на какую была способна. Мои руки были внизу, а губы ласкали её совсем рядом со ступнями. На мгновение я отрывалась, чтобы языком поласкать нежную даже здесь кожу, но вскоре уже вновь покрывала её поцелуями.
Подо мной стонала госпожа Аки. Беспомощно она хваталась руками за одеяло, вздрагивала и извивалась, охваченная наслаждением. Её грудь непрерывно раскачивалась, а соски так и блестели мазью.
 Глядя на неё я раз за разом всё резче и быстрее качала бёдрами. В этот раз я действительно трахала её, и чувствовала как мои губки почти проникают в её трепещущую дырочку.
 — Это сильнее меня!... — стонала госпожа подо мной. — Моя киска... Моя киска!..
 Клитором я поймала клитор госпожи и самозабвенно принялась тереться им. Насколько это было возможно, я то грубо теребила бугорок госпожи, то лишь слегка касалась его, двигаясь кругами. Это было невероятно, но я легко находила его, словно интуитивно чувствовала где он. Это было почти как с пальцами, рефлекс, особый лесбийский рефлекс, тянущий безошибочно клиторы друг к другу.
Госпожа стонала так громко, что, похоже, уже весь особняк знал, что здесь происходит. Но, кажется, ей было всё равно.
 — Кончаю! — вскрикнула она и издала протяжный, полный наслаждения и безумия стон.
 От одного только этого крика, моя киска сжалась и тут же взорвалась оргазмом. Мы кончали бурно и дико, как две самки, существующие лишь для наслаждения. Наши тела извивались и вздрагивали, терзаемые киски извергали потоки сока, буквально купаясь в них. Наши губки не прекращали хлюпать ни на мгновение, и мы кончали в этом развратном поцелуе, стараясь растянуть его. Оргазм следовал за оргазмом, и каждый раз мы заливались стонами, медленно проваливаясь в небытие.
 Вскоре остались лишь наши стоны и наши киски, слившиеся в поцелуе.
Когда всё закончилось, я обессилено рухнула на госпожу. Вновь я прижималась к ней всем телом. Мазь уже не требовалась, но если это нужно чтобы ещё лучше согреть госпожу, то пусть будет так...
— Не переживайте, госпожа, ваша служанка просто простудилась, — вещал доктор со старомодной сумкой. — Полежит пару дней и выздоровит. Главное для неё — это покой.
 — Спасибо, доктор, — кивала госпожа Аки.
 Она снова была бодра и величественна. От болезни не осталось и следа, так что можно сказать, моя мазь подействовала как нельзя лучше. Вот только я лежала сейчас под одеялом с градусником во рту и тяжеленным мешком льда на голове. Мне было так плохо, что хотелось умереть. Ну или по крайней мере мне так казалось.
— Если что — звоните, — откланялся доктор и вышел.
 В комнате остались только мы двое: я и Акиза де Грамон.
 — Это тебе кара небесная, — коротко сказала госпожа, бросив на меня мстительный взгляд.
 Я лишь кисло улыбнулась.
 В тот раз я совсем потеряла осторожность и, уснув буквально на госпоже, немного замёрзла. А может быть это госпожа заразила меня — не знаю. Но так или иначе, проснулась я с дикой головной болью и такой слабостью, что даже встать не смогла. Так я вновь оказалась в крыле для прислуги, заняла одну из пустующих комнат и лежала теперь в кровати совсем как тогда, когда подрабатывала здесь.
— Но ведь ты выздоровела, — проговорила я.
 Госпожа поколебалась, но всёже кивнула. Потом она подошла к окну, выглянула на улицу и заговорила:
 — Доктор сказал, что тебе придётся здесь задержаться. Не то чтобы твоё присутствие меня сильно радует, но если я отвезу тебя домой, с тобой наверняка что-то случится, а потом твоя страховая компания с меня не слезет. Так что временно пару дней поживёшь здесь. Можешь снова считать себя моей служанкой.
Она говорила это так, что я не могла сдержать улыбки. Она всячески старалась показать, что делает мне одолжение, что местами переигрывала.
 — Спасибо, госпожа.
 — И прекрати так ехидно улыбаться, — не оборачиваясь проговорила госпожа.
 — Да, госпожа.
 — И вообще, — раздражённо добавила она, — что это за манера целоваться такая? Где это видано, чтобы только языками, а?
 — Я называю это горячим лесбийским поцелуем.
 — Звучит как название дешёвого порно.
Я снова улыбнулась. Хотелось подразнить её как следует.
 — А может быть нам почаще так целоваться? Ну, в качестве приветствия.
 — Ещё чего! — не оборачиваясь отрезала госпожа.
 — Тогда может быть кисками? Чем не поцелуй? Присели, потёрлись, и пошли дальше.
 — Линда! — всё также глядя в окно, она стукнула кулаком по подоконнику.
 — Да, госпожа? — кротко ответила я.
 На всякий случай я придала лицу выражение крайней покорности, что было крайне непросто, ведь пошутить хотелось как никогда.
— Похоже, мне придётся максимально сократить время твоего пребывания в моём доме!
 Кажется, она кипела от гнева. Но тут госпожа Аки повернулась, и в её руках я увидела свою же бутылку с мазью.
 — Поэтому... — она тут же покраснела и отвела взгляд. — Мне придётся вылечить тебя проверенным средством...
 Она потянула какой-то шнурок на изящном платье, и то, зашуршав, упало на пол, оставив госпожу полностью обнажённой. На ней не было даже белья, и грудь свободно покачивалась при каждом вдохе. Переступив платье, она медленно подошла ко мне.
 Ох...
Прошла пара дней с момента моего выздоровления. Я уже почти забыла о случившемся, но как раз в этот момент мне позвонила госпожа.
 — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась она.
 — Спасибо, замечательно. Если бы не ты, я бы точно неделю лечилась.
 Госпожа сконфуженно рассмеялась и замолчала. Я чувствовала, что её интересовало вовсе не моё здоровье, а нечто другое. Оставалось только ждать, когда она соберётся с мыслями.
 — Линда... — наконец заговорила она. — Я хотела спросить тебя об одной вещи.
 — Какой?
 — Это немного деликатно, и... Когда ты только пришла ко мне с мазью... В общем... — она замялась и наконец выдавила. — У меня пропали трусики. Не то чтобы они незаменимые и особенные, но никогда такого не случалось и я...
— Тебе нужен частный детектив чтобы найти эти трусики? — иронично протянула я.
 — Нет! — возмутилась госпожа. — Мне просто интересно, вдруг ты их видела где-нибудь. Или... Ну я не знаю, ты же всегда такие вещи замечаешь.
 Я задумчиво покрутила на пальце изящные чёрные трусики с тончайшим кружевом и золотистым рисунком.
 — Нет, я их не видела.
 — Точно? — недоверчиво переспросила госпожа.
 — Точно. Но если желаешь, я могу взяться за это дело, — закивала я и мечтательно добавила, — Дело о пропавших трусиках... Звучит!
 — Да ну тебя... — обиделась госпожа и отключилась.
Я расправила трусики госпожи Акизы де Грамон и в очередной раз не смогла не отметить, что они более чем хороши. Такие, какие и должны быть у кого-то вроде неё. Будем считать это вознаграждением за чудесное исцеление.
 В этот момент язычок Агаты оторвался от моей киски, и сама Агата высунулась из-под стола прямо между моих ножек.
 — Кстати, — облизываясь, сказала она. — На днях доставили одного пьяного мужика. Охранник де Грамон. Говорит, что хозяйка рвёт и мечет, устраивает разнос за разносом. А всё потому что кто-то постоянно пробирается в особняк как к себе домой.
 — И? — проговорила я, поглаживая её синие волосы и как бы ненароком прижимая подбородком к киске.
— Ещё он что-то говорил о какой-то «зеленоволосой шлюхе с вот такими грудями, которую он в следующий раз выебет в рот».
 — Правда?
 — Слушай, как ты это делаешь?
 — Просто не попадаюсь на глаза и веду себя очень тихо, — улыбнулась я.
 — Так не бывает — должен быть какой-то секрет, так? — хитро поинтересовалась Агата и тут же принялась теребить мой клитор.
 Она делала это настолько умело и быстро, что новая волна наслаждения охватила меня. Трудно было сдерживаться, невольно я застонала, но, тем не менее, протянула:
— Нет никакого секрета!
 Агата заулыбалась и ещё быстрее задвигала пальцами, словно стараясь наслаждением свести меня с ума.
 — Врёшь! Говори, как ты проникаешь через высокую стену, камеры, охрану?Агата так хорошо ласкала мой клитор, что тайна с трудом держалась на самом его кончике. Она хорошо знала, как допрашивать людей, но каким-то чудом я не сдалась даже когда она начала ласкать меня ещё грубее и жёстче. Она была крайне любопытна, но я не могла просто так рассказать в некотором роде доверенную мне тайну.
Ещё несколько минут она изощрённо терзала меня, всячески выспрашивая, не решилась ли я рассказать. Но я упорно молчала, взорвавшись в итоге брызгами оргазма. Мне было так хорошо, что я едва могла себя контролировать. Бёдра вздрагивали и покачивались, поражённые разрядами неистового экстаза, Агате стоило огромных усилий вновь и вновь ловить мой клитор. И каждое новое её касание отзывалось во мне новыми вспышками бушующего оргазма.
Я не заметила как чёрная пелена поглотила мой разум, а когда пришла в себя, Агата всё ещё была у моих ног. Не обращая на меня внимания, она с наслаждением скользила языком по моим губкам, слизывая каждую капельку моего любовного сока. Она не ласкала меня, скорее пила любимый напиток также как я пью Милк-Макс. Было очень приятно, измождённая киска на каждое движение её языка отзывалась поистине освежающим чувством. И я просто сидела, давая подруге делать с собой всё, что она захочет. В конце концов, она это заслужила.
Агата хотела знать, как я пробиралась в особняк госпожи, но я так и не выдала тайну. Не стоит всем подряд рассказывать, что на территорию я пробираюсь через тоннель. Что рядом с главными воротами есть небольшой люк, на котором так и написано: «Mansion Basement Access». (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Что внизу есть решётка, но её не сложно сдвинуть в сторону. Что дальше всё помечено указателями со стрелочками, и захотев попасть в винный погреб ты ни за что не окажешься в оружейной. Что, наконец, охраны в особняке столько, что бдительность каждого часто падает до пугающего уровня.
Возможно, стоило поделиться этими соображениями с госпожой, но... Узнав об этом, она перекроет всё наглухо, и я больше не смогу видеть её тогда, когда мне это нужно, а не когда она назначит мне встречу. А кроме того, мне действительно нравилось устраивать эти небольшие хулиганские вылазки.
Другой взгляд
Вчера, я, графиня Акиза де Грамон, почувствовала себя не важно. Проблем не возникло, но кто-то из журналистов, возможно, распознал мой нездоровый вид. А это значит, что охрана должна быть усилена. Больше всего хотелось, что бы меня никто не беспокоил. Вроде все нормально, но голова покруживается. Переодевшись в ночной гардероб, я вышла на балкон подышать свежим воздухом, но быстро вернулась, в голове словно находился пульсирующий электромагнит. Явно был жар. И только я упала на постель, услышала посторонний подозрительный шум. Вспыхнувшая в голове догадка подтвердилась.
— Что ты здесь делаешь?
 «Это Линда. Нет сил даже назвать её сучкой. Но как она пробирается каждый раз? Охрана получает не мало, должны стараться».
 — Пришла проведать тебя.
 «Этого еще не хватало».
 — Убирайся...
 «Свежа и выглядит счастливой».
 — Вижу, состояние у тебя ничего, раз ты ещё и ругаешься.
 «Что бы ты ни задумала, мне не до тебя».
 — Просто оставь меня...
 — Ни за что. Смотри, что я тебе принесла.
 С этими словами Линда вытащила какую-то склянку.
«Почему она все делает напрямую? Есть же специальная почта, надо всего лишь заполнить заявление на входе и дождаться ответа...»
 — Что это?
 — Специальная мазь. Быстро согреет тебя, быстро поставит на ноги.
 «Так и думала, что что-то бессмысленное».
 — Оставь на столе и уходи.
 Но Линда не отстала. Стащив одеяло, она принялась за мою ночнушку, та легко соскользнула. А затем, не знаю как у нее получилось, стянула трусики в одно движение. Мне стало стыдно, из-за слабости я ничего не могла сделать.
— Прекрати!
 «Чувствую, это бесполезно».
 — Нужно намазать тебя полностью! И сделать нужно это особым способом!
 «Я и врача видеть не хочу, не то что тебя».
 — Да? Каким?
 Линда не ответила, лишь быстро разделась, открыла бутылочку и начала размазывать содержимое по себе. Оно было похоже на масло.
 — Это глупо...
 «Проще и быстрее сразу растереть меня».
Блестящая, выглядящая словно ожившая хентайная фигурка, Линда залезла на постель и принялась за выполнение своего плана. Перевернув меня, она села сверху, а затем легла, пытаясь прижаться как можно плотнее.
 — А теперь, Аки-чан, расслабься и грейся.
 Я почувствовала как та заелозила сверху, её ноги соскальзывали с моих ног, а таз вдавился в мою попу. Затем она перетекла выше, руками начала растирать бока, а спину придавила грудью. Не то, что бы было тяжело, но от мази становилось жарко, а Линда была слишком активна и когда она наваливалась, приходилось задерживать дыхание.
 — Мне трудно дышать.
 — Ерунда.
Процедура продолжилась и даже начало становиться приятно.
 — А теперь перевернись.
 «Я бы предпочла не переворачиваться».
 — Достаточно и так...
 — Если не растереть полностью, лечение может затянуться!
 «Оно затянется, если ты еще продолжишь меня мучить».
 Но Линда не думала успокаиваться и все же перевернула меня, сопротивляться я была совершенно не в силах. Она нависла надо мной так, что её грудь качалась прямо возле моего подбородка. Затем она чуть отстранилась и я попыталась рассмотреть её глаза. В полумраке лицо несколько терялось, рассмотреть можно было лишь блеск белков, но уверена, этот взгляд был полный похоти, и он, опускаясь ниже, жадно изучал меня. В самом конце, он задержался слишком уж надолго.
— Куда ты смотришь?
 — В последний раз ты не была столь заросшей.
 «Она ещё будет сравнивать, какой я была в последний раз».
 — У меня, в отличие от некоторых, нет на это времени.
 «Я ещё и оправдываюсь...»
 — Правда?
 «Только не говори больше ничего, неужели тебе не достаточно, что смутила меня. Неужели хочешь указать на то как это развратно?».
 Я почувствовала как киска теряет покой и становится чувствительнее.
Линда вылила на себя ещё своего средства и, пристроившись плотнее, продолжила.
 «Она же специально акцентирует внимание на груди, не обязательно так тереться сосками, и не обязательно приподнимать мою грудь, что бы и мои соски терлись».
 Кончики сосков словно стянуло мурашками, они скользили по натертой маслом коже и пружинили сталкиваясь с сосками Линды. Она не останавливалась, и скоро подползла так, что принялась ногой натирать киску. Красные волосы на лобке слиплись, пухлые мокрые губки расходились и всхлипывали.
 «Что за лекарство у неё, или это я уже не могу себя сдерживать?».
 — Линда, это уже не лечение!
— Там тоже нужно всё хорошо смазать. Ты даже вспотела!
 «Там я точно не вспотела».
 — Это не пот!
 Кажется мой голос вышел чересчур стонущим. Я попыталась подтянуть к себе ноги, но Линда растолкала их бедрами, а руками принялась усиленно мять мне грудь. Наши киски слиплись маслом и собственным соком, клитор пытался найти клитор.
 — Ну же, Аки-чан, тебе это на пользу.
 «Я бы не позволила так себя трахать, если бы не была больна. Это все слабость».
 Посмотрев в её глаза я искала сострадания.
 «Может она поменяется со мной местами? Все же я для неё не равная».
Кажется, мой пристальный взгляд был истолкован неправильно. Линда приблизила лицо к моему почти вплотную и поцеловала в губы. Ну совсем этого не ожидала. Поэтому какое-то время лишь пассивно воспринимала, как её язык изнутри облизал мои щеки, исследовал зубы, лизнул нёбо. А затем словно что-то взорвалось в голове.
 «Я тебе покажу настоящую технику поцелуя! Не важно, что я больна, сейчас увидишь как я умею».
 Мы впились друг в друга и страстно, сбивая дыхание, засопели.
 «А она умеет целоваться. И все же я не выдержу, если продолжу в таком темпе».
 Мы отстранились и застыли высунув языки и касаясь лишь кончиками. А затем я решилась.
 «Если я продолжу так и дальше, то потеряю сознание, а если не продолжу, то не получу удовольствие».
Не хотелось это говорить, потому я отвернулась и буквально пробурчала:
 — Сделай это...
 — Хочешь чтобы я тебя трахнула?
 «Хочу. Но не собираюсь произносить это так в открытую».
 Так же не смотря в глаза, я кивнула.
 — Мы же вроде только лечимся.
 «Сколько можно тянуть время?».
 — Уже нет.
 — Ты уверена?
 — Да...
 — Абсолютно уверена?
 «Да, черт возьми, что ей ещё надо?».
— Да...
 — Я ведь твоя служанка, хоть и...
 «Я прикажу тебя выпороть за такое поведение!».
 — Заткнись и просто выеби меня!
 «Не важно, я могу позволить себе побыть и не госпожой в такой ситуации».
 Но все же, наверное, я густо покраснела.
 «Надеюсь, в полумраке она не обратит внимания».
 Линда ещё чуть-чуть погладила мою грудь, а затем спустилась руками ниже и принялась искать что-то. Я ждала как пальчики отыщут мой клитор, но внезапно она задрала мою ногу и развернула на бок. Своей открытой киской я ощутила прохладу, а затем почувствовала как в неё погрузились пальцы. Проверив и раздразнив меня там, Линда села и начала трахать.
«Она целует меня своей киской».
 В порыве нежности она начала целовать мою выставленную вверх ногу. Это было особенно приятно. Изо всех сил я сдерживалась, чтобы не согнуть её и вцепилась в одеяло как кошка.
 «Я словно кошка, только меня не гладят, а трахают».
 — Это сильнее меня!... Моя киска... Моя киска!..
 «Я кончу. Кончу. Я сейчас кончу».
 — Кончаю!
 И мы начали кончать. Сперва я кончила. А затем осознала пульсацию её кончившей киски, она была у меня между ног. И я снова взорвалась, снова оргазм прокатился по всему телу и вернулся к Линде. Не могу ни осознать, ни вспомнить как нам было хорошо.
Наверное, оргазм омолаживает. Я чувствовала себя счастливой и следы болезни как рукой сняло. Однако Линда заболела. Я поместила её в крыло для прислуги и указала личному врачу заняться ею.
 «Видимо, это я её заразила. А может её просквозило из-за незакрытого балкона, когда она заснула на мне не одевшись и не потрудившись даже подобрать одеяло».
 В комнате были только мы двое.
 — Это тебе кара небесная.
 «В любом случае, теперь я должна проследить за ней».
 — Но ведь ты выздоровела.
 «Не говорить же ей спасибо за это, иначе она сядет мне на шею и найдет шанс повторить».
— Доктор сказал, что тебе придётся здесь задержаться. Не то что бы твоё присутствие меня сильно радует, но если я отвезу тебя домой, с тобой наверняка что-то случится, а потом твоя страховая компания с меня не слезет. Так что временно пару дней поживёшь здесь. Можешь снова считать себя моей служанкой.
 «Она ни капли не поверила».
 — Спасибо, госпожа.
 — И прекрати так ехидно улыбаться.
 «Точно не поверила, но ничего не скажет».
 — Да, госпожа.
 — И вообще, что это за манера целоваться такая? Где это видано, чтобы только языками, а?
«Мне стоит быть серьезнее теперь».
 — Я называю это горячим лесбийским поцелуем.
 «Сделать вид, что не понравилось».
 — Звучит как название дешёвого порно.
 — А может быть нам почаще так целоваться? Ну, в качестве приветствия.
 «Она заболела, но всё помнит».
 — Ещё чего!
 — Тогда может быть кисками? Чем не поцелуй? Присели, потёрлись, и пошли дальше.
 «Да как она смеет так пошло шутить со мной!».
 — Линда!
Я действительно разозлилась, несмотря на всю благодарность и довольно резко дала знать об этом, стукнув рукой по подоконнику.
 — Да, госпожа?
 «Уже лучше».
 — Похоже, мне придётся максимально сократить время твоего пребывания в моём доме!
 «Боится она или нет, все равно никому ничего не скажет».
 — Поэтому...
 «У неё осталось ещё ровно полбутылки мази».
 — Мне придётся вылечить тебя проверенным средством...
 Я с самого начала планировала это и под шелковым летним платьем не было нижнего белья.
Наверстав за пару дней упущенные дела, решила позвонить ей, хоть это и не особенно как важно.
 — Как ты себя чувствуешь?
 — Спасибо, замечательно. Если бы не ты, я бы точно неделю лечилась бы.
 «Смешно. Вот как всё повернулось».
 — Линда... Я хотела спросить тебя об одной вещи.
 — Какой?
 «Глупо. Стоит ли спрашивать, но просто интересно».
 — Это немного деликатно, и... Когда ты только пришла ко мне с мазью... В общем... У меня пропали трусики. Не то чтобы они незаменимые и особенные, но никогда такого не случалось и я...
«Это действительно глупо».
 — Тебе нужен частный детектив чтобы найти эти трусики?
 — Нет! Мне просто интересно, вдруг ты их видела где-нибудь. Или... Ну я не знаю, ты же всегда такие вещи замечаешь.
 «По её ироничному тону ничего и не скажешь».
 — Нет, я их не видела.
 — Точно?
 «Но, почему-то, я уверена».
 — Точно. Но если желаешь, я могу взяться за это дело. Дело о пропавших трусиках... Звучит!
 — Да ну тебя...
 «Размечталась. Пожалуй это действительно не важно».
Спасибо что прочитали этот рассказ ^_^ Если вы хотите оставить свой отзыв, пожаловаться на неточности или у вас есть какая-то идея для отдельного рассказа или продолжения, пишите мне на lindaoneesama@gmail.com ^_^ Буду рада вашим отзывам ^_^
Attribution-Noncommercial-No Derivative Works 3.0 Unported
 http://creativecommons.org/licenses/by-nc-nd/3.0/deed.ru