Я увидел ее случайно. Что-то привлекло мое внимание к ней. Эта походка, летящая и в то же время уверенная и даже тяжеловатая. Она была одета в обтягивающие джинсы, свободный свитер и ботинки с толстой подошвой и на высоченном каблуке. «Где же берут такую обувь в этой стране?» — еще успел подумать я. Наши взгляды встретились, и она вдруг остановилась. Ее черты лица были мне незнакомы и в то же время до боли узнаваемы. Я опустил глаза. Она стояла, слегка расставив ноги так, что получался просвет там где цетральный шов огибает лобок и идет дальше вниз и назад. Ее широкие бедра качнулись, направляясь ко мне и я поднял глаза.
 — Скажите, а вы говорите по-русски? — спросила она.
 — Да. А как вы узнали? — ответил я и тут же спохватился. — Наверно в вашем городе русских видно издалека? — и улыбнулся. Почему-то вспомнился случай в супермаркете, когда я увидел мужчину и был совершенно уверен, что он русский. Не знаю, наверно по взгляду. Впрочем проверять я это не стал.
 — Мне показалось, что я вас знаю. — сказала она и улыбнулась уголками губ. Зимнее солнце светило ей в профиль, подчеркивая немного резкие но очень нежные черты. Она смотрела на меня прямо, с легкой грустинкой. Мне почему-то очень захотелось погладить ее волосы, которые мягко светились в солнечных лучах.
 — Нет. Но мне кажется, что я начинаю узнавать вас. — ответил я.
 — Почему вы так думаете?
 — Ни одна встреча не происходит случайно. Особенно на улице. — я улыбнулся.
 — Вы фаталист?
 — В какой-то мере да. Когда это помогает жить.
 — Я вам не мешаю, может вы заняты?
Нет-нет, я сейчас как раз свободен. — ответил я, подумав что до ухода поезда еще целых 5 часов. — Может мы перейдем на ты, если вы не возражаете?
 — Не возражаю. — ответила она, поправляя непослушную прядь.
 — Ты здесь живешь? — спросил я, после того как мы вместе пошли в направлении улицы с кучей кафе и магазинчиков.
 — Да. А ты?
 — А я сегодня уезжаю.
 — Когда ты приехал?
 — Вчера вечером.
 — Странно.
 — Что странно?
 — Вчера вечером я не могла найти себе места. А сегодня вместо того, чтобы работать, слоняюсь по улицам, смотрю на людей, на город... — она прищурилась, заслоняясь от яркого солнца. Я посмотрел на нее, идущую рядом. вдыхая незнакомый аромат духов и вдруг подумал, как странно все, как будто я это уже где-то видел.
 — Когда я увидела тебя, мне показалось. что я знаю тебя давным-давно, даже не с детства, а еще раньше. Ты понимаешь меня? — продолжала она.
 — Когда-то такое со мной было. — ответил я. — Но это было очень давно.
 — А сколько тебе лет? — спросила она.
 — 32 — ответил я — круглое число.
 — Почему круглое? — удивилась она.
 — Двойка в пятой степени.
Она засмеялась.
 — У меня муж — программист, он тоже все считает по 2, 4, 8, 16. Ты тоже программируешь?
 — Скорее администрирую.
 — Пользователей учишь?
 — Какое там учишь с моим-то языком. Я сервера администрирую. Чтобы не падали. Зайдем в кафе? — спросил я.
 — С удовольствием.
В кафе пахло кофе и кондитерскими изделиями. Мы сели за столик у окна.
 — Я закурю? — спросила она.
 — Кури конечно. — ответил я.
 — А ты куришь?
 — Нет.
 — Мне почему-то так сразу показалось. Потому и спросила — она улыбнулась.
 — Тебе какой кофе?
 — Обычный. А тебе?
 — Я не пью кофе. Лучше чай.
Ее рука случайно оказалась рядом с моей. Наверно я совсем не соображал, что я делаю, потому что я стал легкими касаниями пальцев гладить ее кисть. Ее кожа была матового цвета, мне почему-то захотелось прижаться к ней губами и вдыхать ее запах. Она нежно высвободила руку, перевернула ладонью вверх и мы стали легкими касаниями пальцев гладить ладони друг друга. Я нашел второй рукой другую ее руку и несильно сжал. Глаза закрылись сами собой, и я вдруг стал узнавать эти изгибы, этy тонкую кожу, маленькую но сильную ладонь. Мне захотелось ощутить своими губами ее губы, опять появилась та надежда, которую я давным давно запинал в угол...
 — Что с тобой? — я открыл глаза — С тобой все в порядке?
 — Да — я помотал головой и обнаружил что кофе и чай уже на столе.
Она достала из пачки сигарету, потом, порывшись в сумочке, зажигалку. Маленькая Zippo, я никогда раньше таких не видел.
 — Это ты здесь купила? — спросил я.
 — Нет, это подарок — улыбнулась она.
Она открыла крышку, чиркнула колесом, но зажигалка не зажигалась. После нескольких неудачных попыток она положила ее на стол и стала озираться.
 — У тебя нет случайно спичек? — спросила она.
 — Нет — ответил я и взял в руку холодную металлическую коробочку. Я представил, как несколько раз в день ее берут в маленькую нежную ладонь, когда-то в спешке, когда-то в раздражении, когда-то в радости. Каждый день несколько раз эта коробочка ощущает ее тепло, ее кожу, ее пальцы. Я автоматически откинул крышку и чиркнул колесиком. Маленькое живое пламя затрепетало в железной ограде.
 — Наверно ее нужно сначала согреть — предположил я.
 — Спасибо — сказала она и прикурила. При этом ее ладони на миг обхватили мои.
 — Тебе не мешает дым?
 — Нет.
Она дотронулась губами к чашке с кофе и отпила глоток.
 — Ты где остановился?
 — Уже нигде. Я выписался из гостиницы сегодня утром.
 — Ты сегодня уезжаешь?
 — Через 4 с половиной часа.
Она задумалась. Я смотрел как струйка дыма медленно поднималась вверх от кончика сигареты. Кто она, так неожиданно встретившая меня в этом городе? Мир сжимался вокруг меня, оставался только ее силуэт на фоне окна. Неужели? Нет, не может быть.
 — Можно, я тебя провожу?
 — Да конечно. — я понял что не в силах уже так просто уехать. Я начинал узнавать. Узнавать человека, которого я искал всю жизнь. Этот голос, нежность рук, бархатистая кожа. Я столько раз ошибался, принимал желаемое за действительное, в далекой Москве у меня оставалась жена, с которой всегда было прикольно и весело. Единственное что омрачало мое отношение к ней — я не чувствовал что ей нужен я. Ей всегда нужно было что-то от меня — нежность, внимание, секс, совместные поездки, обсуждения. Но была какая-то пустота, которую я не мог заполнить. Я боялся. Я ужасно боялся ошибиться. В памяти осталась мучительная боль уходов от женщин, которые любили меня. Я не мог не уйти. Как только я понимал, что это не ТА которую я ищу, я тут же понимал, что не смогу не искать дальше. Я не мог им врать в глаза (долго) поэтому уходил. Кто сейчас сидел передо мной? Я даже не хотел думать и предполагать, не хотел рисковать причинить боль тому что мне очень дорого...
 — У тебя чай остынет.
 — Ах да, спасибо. — Я отпил глоток и вкуса чая не почувствовал.
Она допивала уже последний глоток кофе. Когда чашка уже была на столе, я взял ее ладонь в свою и накрыл второй ладонью. Она не отстранилась. Пальцами второй руки она стала нежно гладить мою кисть, повторяя все выступы и изгибы, как будто стараясь запомнить это навсегда...  Грохот
посуды сзади вернул нас к действительности.
 — Тебе наверно пора.
Я посмотрел на часы. До поезда оставалось 2 с половиной часа. Боже, куда подевалось время? Я встал из-за стола и наклонился за сумкой. Ее волосы оказалсь совсем близко от моего лица и я вдохнул эту смесь духов, кофе, сигаретного дыма и запаха волос. Что-то переключилось внутри меня и я понял что сегодня я уже никуда не поеду.
 — Знаешь, — сказал я — никуда я сегодня не поеду.
 — Почему? — спросила она, и в ее голосе я почувствовал облегчение.
 — Мне кажется, ты этого хочешь.
 — Да...  А как же билет?
 — А билета у меня нет. Он покупается непосредственно перед поездкой.
 — Куплю завтра.
 — Что мы будем делать?
 — Ты можешь остаться со мной сегодня?
 — Да, но только до вечера. У меня муж с работы приходит в 9. — она виновато улыбнулась.
 — Тогда пойдем.
Мы вышли на улицу. Солнце уже садилось, и длинные тени ложились на холодный асфальт. Подул холодный ветер. Она нашла мою ладонь своей маленькой ладошкой и доверчиво прижалась ко мне плечом.
 — ы знаешь, — сказала она, — я мечтала вот так. С тобой. Я ненормальная, да?
 — Нет, — я покачал головой. Мысли куда-то испарились. Было только ощущение тепла ее ладони, плеча, легкий запах духов.
 — Мне так спокойно с тобой, у меня никогда такого не было.
 — А как же муж? — не удержался я.
 — Я долго думала об этом, — помедлив ответила она. — Мы познакомились 6 лет назад. Он ухаживал за моей подругой, а когда она ушла от него, я постаралась как-то его успокоить, придать сил. А через год я вышла за него замуж. Потом он нашел работу здесь, и мы уехали.
 — Сколько вы здесь живете?
 — Уже почти 4 года.
 — Тут много русских?
 — Немного. А 2 года назад мне стали сниться сны.
 — Какие сны?
 — Они были яркие, с какими-то неземными цветами. Я гуляла по песчаному пляжу и у моих ног шумел прибой. Я была на городских улицах, в магазинах. Я с кем-то говорила, даже танцевала. И всегда рядом был Он.
 — Кто Он?
 — Я не знаю, я не могла запомнить его лица. Мы были вместе, мы занимались любовью, он обнимал меня, я целовала его. И мне было спокойно-спокойно. И хорошо. А когда я просыпалась, я долго не могла прийти в себя. И никогда не говорила об этом Сашке.
 — Саша — твой муж?
 — Да. Когда я увидела тебя, — она помолчала, — я вдруг поняла: или сейчас или никогда. Как в том сне. — Она подняла глаза.
 — Тебе часто снились такие сны? — сказал я, чтобы хоть что-то сказать. Нормальное восприятие мира начало отказывать.
 — Последний раз — вчера.
Я смотрел на ее точеный профиль и мысленно начал целовать ее губы, глаза, брови, нежный пушок у висков. И чуть не слетел с тротуара, споткнувшись о здоровый чемодан.
 — I'm sorry, — донеслось сзади.
Мы стояли у входа в гостиницу, из которой выписался сегодня утром.
 — Пойдем? — спросил я, кивая на вход.
 — Да — тихо ответила она.
В гостинице меня встретили как старого знакомого, тут же выделили номер и пожелали счастливого пребывания.
 — Проходи, — я открыл дверь номера, пропуская ее впереди себя.
Потом вошел сам и закрыл дверь на замок. Она положила сумочку на стол и вытащила сигареты. Я оглянулся в поисках пепельницы и вдруг почувствовал что она прижалась ко мне всем телом, ее руки обвили мою шею а шелковистые волосы оказались близко-близко от моего лица. Я дотронулся губами до ее волос и последние капли рассудка покинули меня. Все, что я мог, это целовать эти волосы, эти глаза, виски, изящные ушки, скулы с удивительно нежной кожей и губы. Я никогда еще не встречал ничего подобного. Мне было приятно целовать их! До этого это было только одни раз, совсем недолго с одной из моих женщин. В детстве, видя как целуются в фильмах, я не мог понять, что они в этом находят приятного. Потом попробовав сам, ничего обобенного не почувствовал, было даже иногда противно. А тут мне хотелось их целовать еще и еще, они имели какой-то сладковатый привкус или причувств, я не мог разобрать. Я хотел пить их как умирающий от жажды путник. Я гладил языком внутреннюю сторону ее губ, ее язычок стал щекотать мою. Наши языки встретились, и я еще сильнее прижал ее губы к своим. Ее руки гладили мой затылок, она прильнула ко мне и я ощущал ее тепло сквозь два свитера. Я взял ее на руки, и не отрываясь от нее, сел на кровать и посадил ее себе на колени. Она нежно отстранилась, прижала мою голову к своей груди и стала гладить и целовать мои волосы. Я гладит ее бедра и узнавал их сквозь ткань джинсов. Я вдыхал ее терпкий густой с медовым привкусом запах и какое-то вселенское спокойствие разливалось по всему моему телу.
Она медленно высвободилась, встала и начала снимать с себя свитер. Я притянул ее к себе и стал гладить внутреннюю сторону бедер, целую сквозь джинсы ее хорошо выступающий холмик. Я безумно люблю такую особенность женской анатомии, не знаю почему. Потом я расстегнул верхнюю пуговицу ее джинсов и стал целовать нежную-нежную кожу ее живота. Она уже успела снять топик, поэтому я стал двигаться все выше и выше. Она мягко отстранила меня и стала снимать с меня свитер, потом майку. Я помог ей снять джинсы, под которыми оказались черные шелковые трусики и встал, чтобы снять джинсы самому. Она присела на кровать, обняла меня за талию и стала медленно расстегивать их целуя мой живот и двигаясь все ниже и ниже. Потом стянула с меня трусы и стала легкими прикосновениями губ целовать мой напряженно стоящий член. Тут я не выдержал, подхватил ее, повлек за собой и мы повалились на кровать. Она не дала мне опомниться и тут же оказалась сверху и начала целовать мою грудь, слегка покусывая соски. Сладкая истома стала разливаться по моему телу. А она постепенно двигалась все ниже и ниже. Вот ее губы уже коснулись паха и язычок принялся щекотать мой анус. Я подставил руки под ягодицы, чтобы ей было удобнее, и весь отдался во власть ощущений. Ее язычок настойчиво стучался в мое отверстие, я попытался расслабиться, чтобы впустить его туда, но не смог определить, удалось мне это или нет. Я совершенно перестал ощущать собственный член, не мог понять, что ли он стоит, то ли уже ослаб. Закралось легкое беспокойство, ну а если он откажет в самый ответственный момент? Со мной такого еще не случалось. Но несмотря на это я продолжал парить на волнах блаженства и нежности, чувствуя себя при этом немного озадаченно. Я привык всегда брать инициативу на себя, а тут совершенно не представлял, что мне делать. Тем временем ее губы коснулись моего члена и она стала языком щекотать головку? Он опять обрел чувствительность, но не до конца. Я его ощущал слабым и вялым и на «безотказное» возбуждение нижней части головки он не реагировал никак. «Только этого мне еще не хватало» — подумал я и попытался расслабиться. Я ощутил, как ее пальцы сильно сжали основание члена несколько раз, и он постепенно пришел в норму. Мне хотелось ощущать эти сжатия еще и еще, они были на самой грани боли, и в то же время невыносимо приятны. Но вместо этого она обхватила губами мой член и он вдруг оказался до самого основания у нее во рту. Легкие сжатия у основания продолжались то ли губами, то ли зубами, я не разобрал, потому что на меня накатила очередная волна блаженства и неги. Я парил на волнах тепла и нежности, это не шло ни в какое сравнение с тем сексом, которым я занимался раньше. Я подумал, какое она чудо, волна благодарности накрыла меня с головой. Я медленно высвободился, уложил ее на спину и стал осыпать поцелуями ее лицо, грудь, живот. У нее была нежная-нежная кожа, мне хотелось целовать ее еще и еще.
 — Сними с меня трусики, они мне мешают, — попросила она.
Я осторожно снял маленький кусок черного шелка, еще хранящий ее тепло, сел на колени рядом, приподнял ее ногу за щиколотку и стал целовать ее маленькие пальцы, ступню, подъем. Потом я точно так же поступил со второй ногой, а затем по очереди стал осыпать их поцелуями, постепенно двигаясь вверх, где уже приоткрылись мягкие, идеально полукруглые губы. Обведя легкими касаниями губ ее правильный треугольник на выпуклом холмике, я коснулся языком его вершины. Никогда я еще не ощущал тело женщины таким знакомым, таким нежным, таким родным. Мне казалось, что прошло 1000 лет, и мы снова встретились, узнавая каждую черточку друг друга. Я вдыхал этот запах, и в первый раз в жизни хотел дышать им еще и еще. Круговыми движениями языка я щекотал самую вершину холмика, и она подалась мне навстречу, гладя руками меня по голове. Я провел языком снизу, забрав немного соленой влаги и чуть усилил нажим. Ее тело выгнулось, я приподнялся и нежно и сильно вошел в нее.
Я двигался то быстро, то медленно, целуя ее лицо, губы, глаза. Она закрыла их и выгибалась всем телом навстречу мне как дикая кошка. Я увлекся концентрацией на ощущениях и пропустил тот момент, когда еще можно было остановиться. Частота движений резко увеличилась, я тяжело задышал. Она вдруг замерла, сделала попытку освободиться, но тотчас подалась вперед, выгнулась так, что я вошел глубоко-глубоко и застонала вместе со мной. Оргазм охватил меня, но не так резко и сильно, локализуясь внизу живота, а как бы растекаясь по всему телу, дольше и мягче обычного.
 — Что нибудь было не так? — спросил я, когда мы немного отдышались
 — Все так, милый, — улыбнулась она. — Все хорошо.
Меня внезапно осенило.
 — А мы ведь так и не познакомились!
 — Но это же не повод для знакомства, — она хитро посмотрела на меня, и мы рассмеялись.
 — Как тебя зовут?
 — Оля. А тебя?
 — Сергей.
Я перевернулся на спину и обнял ее, доверчиво устроившуюся у меня на груди.
 — Я слышу как у тебя бьется сердце, — сказал она.
Я гладил ее волосы и думал, что роднее ее у меня нет существа на Земле.
 — Ты женат? — спросила она.
 — Да.
 — Где она?
 — В Москве.
 — Она приедет к тебе?
 — Да. Через месяц.
Она приподнялась на локте и стала целовать мой лоб, брови, глаза, нос, губы.
 — У вас есть дети?
 — Нет.
 — А ты хотел бы иметь детей?
 — Да. Девочку.
 — Почему девочку?
 — Не знаю. Почему-то хочется именно девочку.
Она потянулась за сигаретами.
 — Можно я закурю?
 — Да.
Она встала с кровати и открыла окно. Я смотрел на нее обнаженную и думал как несовершенно человеческое зрение. Глазами я видел просто красивую женщину, каких много, но руки, губы помнили. Помнили каждую клеточку ее кожи, крутой изгиб бедер, выступающий холмик, нежный живот, маленькие груди, нежный пушок на висках и сладкие, самые сладкие в мире губы. Я подошел к ней, встал на одно колено и обнял ее бедра. Потом стал гладить ее икры, колени, нижнюю часть живота. Она провела рукой между ног.
 — Там мокро, — сказала она. — Я так люблю, когда там мокро. От тебя.
Она погасила сигарету и присела рядом со мной. 
 — Мне уже надо идти наверно, — проговорила она.
Я встал, взял ее на руки, сел на кровать и укутал ее одеялом. 
 — Мы сможем встретиться завтра? — спросил я.
 — Нет, у меня завтра муж дома. Но я могу тебя проводить.
 — Тогда я уеду утром, — решил я. — Ты сможешь?
 — Да, — она откинула одеяло и начала надевать трусики. Я смотрел как она одевается и боролся с желанием обнять ее и зацеловать с ног до головы. Когда она уже стала надевать свитер, я опомнился и быстро оделся сам.
 — Я тебе провожу сейчас?
Она кивнула. Мы вышли из гостиницы. Было уже совсем темно, дул холодный ветер. Мы шли рядом обнявшись, и я чувствовал, что что-то со мной произошло. Что-то необратимое, после которого моя жизнь уже не будет прежней. Эта нежная и удивительная женщина вошла в мою жизнь так, как будто всегда была в ней. В ушах стоя лязг неведомого механизма, части которого наконец-то вошли в предназначенные пазы, и он был готов к работе.
 — Где тебя ждать завтра утром? — спросила она.
 — Наверно лучше на вокзале.
 — Хорошо. Когда твой поезд?
 — В 9.30
 — Тогда встретимся на перроне у поезда.
Я кивнул. Мы подошли к стоянке. 
 — Дальше я сама, — улыбнулась она.
Я привлек ее к себе, взял в свои ладони ее лицо и поцеловал в губы. Что-то подсказывало мне, что это наш последний поцелуй за эту встречу, поэтому я постарался вложить в него всю нежность, все восхищение, все чувства, которые я пока не мог выразить словами.
 — Все, все, мне пора, — с трудом оторвавшись от меня сказала она. В последний раз, легко коснувшись губами моих губ она побежала к машине, открыла дверь, завела мотор. Я помахал на прощанье рукой и долго смотрел ей вслед.
Вернувшись в гостиницу, я бросился на кровать. Она еще хранила ее запах. «Такого не бывает» — подумал я.
На следующее утро она прибежала за 10 минут до отхода поезда.
 — Извини, я раньше никак не могла вырваться.
 — Ничего, все в порядке.
Я смотрел на нее, ставшую любимой и родной за несколько часов и пытался запомнить каждую ее черточку, ее запах, мягкость ее волос, сладость ее губ.
 — Я хотела много сказать тебе, — продолжала она. — Но у нас совсем не было времени. — Она протянула мне листок бумаги. 
 — Возьми. Я написала это вчера вечером. Хотела привести в порядок свои чувства.
Я положил листок в карман. Слова внезапно кончились. Я раздваивался. Один из нас оставался с ней навсегда в этом городе. Другой садился в поезд через 5 минут. Я не мог не уехать. Но уже не мог не вернуться.
 — Я приеду, — сказал я.
 — А как ты меня найдешь? — лукаво спросила она.
Тут до меня дошло, что я забыл спросить хотя бы телефон. Я уже полез за ручкой, но она сказала.
 — Не надо. Я тебе все написала. Иди, а то опоздаешь.
Я потянулся было поцеловать ее в губы, но она отстранилась, повернулась и быстро зашагала обратно в город.
В состоянии легкого беспамятства я загрузился в вагон, сел в кресло и развернул бумажку.
«Ты тот, кого я ждала всю жизнь. Я ждала только тебя. Я искала тебя...  Любила и люблю только тебя...  твои ладони — —  только в них я хотела спрятать свое лицо и понять, что в них для меня все, что может быть для меня ценным...  весь мир...  Я понимаю, что у тебя может быть совсем другая жизнь, без меня и я не хочу ее разрушать...  Я хочу подарить всю ту нежность, которую я собирала для тебя...  Все то мастерство, которому я училась только для того, чтобы однажды отдать его тебе...  Хочу просто знать, что ты есть...  И счастлива, хотя только один единственный раз прикоснулась к тебе всем своим телом...  Хочу, что бы ты запомнил меня...  даже если ты не любишь меня так, как я люблю тебя.» Оля.
Внизу был телефон и электронный адрес.
Я схватил сумку, вскочил, но поезд уже набрал ход. Народ посмотрел на меня с удивлением. Я сел обратно...