Мои старые друзья (супружеские пары Гена с Леной и Петя с Люсей) пригласили меня на «пикник». После хорошей еды и выпивки решили сыграть в покер впятером (кстати, моя любимая игра в карты). Об условиях игры договорились заранее: чтобы проигравшие не пострадали материально, максимальная ставка не должна превышать двухсот рублей. В этот вечер мне не везло: на руках оставалось пятьдесят рублей, когда пошла нужная карта. Чтобы продолжить игру, мне нужно было одолжить сто рублей. Едва я только сказала это, Лена воскликнула: «Об этом не может быть и речи! Мы так не договаривались». Затем после непродолжительной паузы с двусмысленной улыбкой добавила: «Если ты так уверена в себе, на кон можешь поставить свои трусы». Мне не следовало обращать внимания на реплику — Леночка слишком много выпила, а может быть, вошла в азарт игры, но мне хотелось отыграться, и несмотря на тон подруги, в котором можно было разгадать явный подвох, я ответила, что готова на любые условия. Преодолев смущение (на четвертом десятке лет все еще смущаюсь как школьница), стянула под столом трусики ультрамаринового цвета и торжественно возложила их рядом с кучкой ассигнаций. Не стоит, вероятно, говорить, что после моего демарша игра заметно оживилась, а Леночка посмотрела на меня похотливым взглядом.
Игра продолжалась. Петя с Люсей проигрались, я осталась при своем интересе, но мне нечем было платить. «Я больше не играю, — заявила я, — мне нечего ставить на кон». Загадочно улыбаясь, Лена говорит: «Жаль, у тебя пошла игра! Если уважаемая публика не возражает, вношу дополнительное условие в игру: ставишь на кон оставшуюся одежду. Выигрываешь — разумеется, все твое. Проиграешь — выполняешь все наши пожелания. Идет?» Я стала возражать, присутствовавшие принялись уговаривать меня, убеждая, что я непременно выиграю. Отнекивалась, как могла, но компания шумела, возмущалась: как, мол, это так, мы ей сделали исключение из правил, а она не хочет продолжать. В итоге я согласилась...  и проиграла вчистую. Что тут началось!
Можно было подумать, что выиграли все, кроме меня. Когда всеобщий гвалт немного стих, Лена слащаво-ехидным голосом и говорит: «Давай, старушка, раздевайся догола!» Пыталась умолять, просила сжалиться надо мной и освободить от подобного испытания. Но надо было видеть эту публику: все было тщетно. С большим трудом взгромоздилась на стол (таково было первое пожелание, которое высказал муж Лены) и трясущимися руками со слезами на глазах стала расстегивать блузку. Возбуждение зрителей нарастало. Осталась в юбке и бюстгальтере. Недавние партнеры по покеру бурно аплодировали, крича хором: «Догола! Догола!» Сняла лифчик, обнажив довольно массивную грудь, намереваясь прекратить на этом дальнейший стриптиз. Но публика неистовствовала: «Юбку! Юбку! Долой юбку!» В конце концов Петя расстегнул сзади молнию, и юбка упала к моим ногам. Стою я, совершенно голая, на столе, а вокруг — четверо чокнутых, прыгающих и орущих. Мне было очень стыдно, хотя я всегда гордилась своим телом. По их просьбе я, как манекенщица на подиуме, несколько раз повернулась вокруг своей оси, демонстрируя, кому прелести и достоинства, кому недостатки. Когда «представление» наконец закончилось и нужно было одеваться, я вдруг заметила, что моя одежда исчезла. На мой вопрос Елена ответила, что проигравший есть проигравший и ему не возвращается ни деньги, ни что бы то ни было еще. Следовательно, если я проиграла одежду, значит, придется возвращаться домой в костюме Евы.
Подобная перспектива меня никак не устраивала: живу я в центре, и пересечь полгорода совершенно голой (не считая, правда, шерстяной кофты, которую оставила на вешалке в прихожей) для меня немыслимо! Мысленно представила себе предстоящий маршрут и разрыдалась. Вновь стала упрашивать всех прекратить дурацкую игру и вернуть мне одежду, жалобно причитая о там, что я не только просадила все деньги, но и оказалась голой в прямом смысле слова. «Ну хорошо, — прервал молчание Геннадий, — вношу предложение: мы возвращаем тебе одежду при условии, что ты позируешь в голом виде перед фотокамерой. Петр делает четыре снимка, которые ты затем «выкупаешь», выполнив по одному нашему желанию за каждый фотоотпечаток. Договорились?»
Конечно, я понимала, что это ловушка, их «пожелания» могут оказаться похуже, чем выставить меня на улицу в чем мать родила. Но выбора у меня не было, и я согласилась. Мои предчувствия сбылись спустя несколько дней, когда Гена с Леной встретили меня у выхода из бюро, в котором я работаю, и показали отпечатанные фотографии. Гена протянул мне снимок, на котором я снята в голом виде в полный рост, а он рукой поддерживает мою пышную грудь. Как только я взглянула на фотографию, Геннадий тут же ее спрятал в карман, а мне сказал: «Теперь внимательно слушай. Завтра мы встречаемся здесь же без десяти девять. Наденешь плащ — и все! Под ним не должно быть ничего, абсолютно ничего! Мы принесем тебе кое-какую одежду, а после работы зайдем еще раз и вернем фотку. Ну, до вечера!» Мне ничего не оставалось, как согласиться, и на следующий день я пришла на работу голой, застегнув на плаще все пуговицы. Гена с Леной уже ждали меня у входа и хитрюще улыбались, и когда они вручили небольшой сверток с одеждой, я поняла, чем это было вызвано: мне предстояло целый день ходить в белой, полностью прозрачной блузке и мини-юбке — и все это на голое тело. Украдкой проскользнула в туалет и быстренько облачилась в...  то, что мне вручили. Увидев себя в зеркале, страшно испугалась: как я покажусь в таком наряде в сугубо мужском коллективе: по спине пробежали мурашки при мысли, что может увидеть начальник, который при приеме на работу строго указал на обязательное ношение фирменного костюма, «без всяких там вольностей». Иду к себе и размышляю: как же я дошла до жизни такой, где моя гордость, как же теперь с моей репутацией деловой и недоступной женщины?
Ладно, думаю, что сделано, то сделано, и решительно вошла в контору. Сняла и повесила на плечики плащ. Поправила прическу и не спеша направилась к своему рабочему месту. Ожидала я всего чего угодно, но только не этого: абсолютно никто не проронил ни слова по поводу моего вида, хотя я прошла мимо столов, за которыми уже сидели мои коллеги, и, как всегда, приветливо здоровались со мной: кто сдержанно, кивком головы, кто, слегка привставая со стула, а двое целовали руку. Все было обыденно, как каждый божий день! Ну это же просто поразительно: никто из шести мужиков разного возраста даже и бровью не повел! Что это? И здесь розыгрыш?! Вы бы только видели меня: миловидная блондинка с пышным бюстом и пухленькими ляжками вежливо приветствует коллег-мужчин, которые должны видеть — и видят!!! — голые груди с розовыми сосками, которые отчетливо просвечиваются сквозь прозрачную ткань, а мини-юбка едва прикрывает срамное место (одежда-то оказалась не моей!). Когда же села на стул, увидела, что мини-юбка даже не прикрывает вьющуюся растительность между ног...  Вечером мне вернули первую фотографию.
Испытание, которому подвергла меня Елена, оказалось значительно сложнее первого и наглядно продемонстрировало мне то, как я низко пала за последнее время. Уже знакомая вам четверка пригласила меня в ресторан: поужинали, хорошо выпили и в одиннадцать часов собирались уходить. Все это время я была в сильном напряжении, т. к. не знала, что потребуют от меня на этот раз. Под влиянием выпитого я начала уже успокаиваться, когда Лена предложила зайти н кабаре, в котором, по ее словам, устраиваются пикантные представления, иногда самими посетителями. Кабаре мне понравилось: уютно, неяркий свет, публики немного. Танцевальная музыка сменялась сольными выступлениями певцов, пародистов, фокусников и т. д. Сначала все складывалось нормально: Геннадий и Петр поочередно пригласили меня на танец, затем подошли к стойке бара и немного выпили. Вдруг Лена потребовала от меня снять лифчик. Так как я была в блузке, это не осталось незамеченным; мужчины, стоявшие у стойки и сидевшие поблизости, с интересом разглядывали меня, пока я избавлялась от бюстгальтера.
Мы по-прежнему сидели на высоких стульях у стойки и потягивали вино, часто танцевали. Время перевалило за полночь. Елена потребовала от меня снять трусы. «Здесь, здесь, не надо никуда ходить!» — опередила меня повелительница, когда я было собралась выйти в туалет. После этой операции я завладела вниманием почти всех мужчин. «Слава Богу! Кажется, очередное испытание приближается к концу», — подумала я. Увы, я поспешила с выводами: меня тут же пригласил на танец Петр. Танцевали всего три пары, поэтому мы были у всех на виду. По ходу танца Петр расстегнул застежки и молнию на юбке, которая не соскользнула с меня только потому, что партнер прижимал меня к себе. Как только Петр слегка отстранился от меня, юбка упала к моим ногам, и я обнажила публике свои достоинства, которые ниже пояса. У одних это вызвало большое удивление, у других — не меньшее...  восхищение.
Танец закончился, и мы вернулись к стойке. Я не знала, как себя вести дальше. Как всегда, меня «выручала» Лена: подойдя ко мне, она молча обрезала застежки на моей блузке. Теперь те, кто не остался равнодушным к моим прелестям снизу, могли любоваться пышными сиськами. Я была в трансе...  Лена успокоила меня: «Вторая фотография почти твоя, осталось станцевать в таком виде один танец, желательно рок-н-ролл». Спектакль удался на славу: я танцевала в гуще публики. Кто просто смотрел, тот, кто не верил своим глазам, пробовал меня на ощупь...  Последние аккорды танца смолкли, мой сольный номер окончился, и я с ужасом заметила, что моих спутников уже и след простыл. Стою одна совершенно голая среди незнакомых людей. Подходит директор заведения, сердечно благодарит меня за бесплатное представление, которое я устроила для его клиентов, желает спокойной ночи и сообщает, что две милые пары, которые были со мной, ждут меня на автостоянке. Со всех ног я бросилась вон из кабаре на улицу, где пришлось преодолеть еще метров сто, чтобы быстро вскочить в автомобиль. А это оказалось не так просто: отъезжавшие тачки врубали полный свет, клаксонили, как бы салютуя мне...  Очередное испытание выдержано! Теряюсь в догадках: что же они придумают в следующий раз?
Но прошло довольно много времени, и меня не беспокоят. Готовят новые козни? Или оставили в покое? Правда, последнюю мысль отбрасываю как явно нереальную. Не для того все это было затеяно, чтобы свою задумку мои приятели-мучители оставили на половине пути. Ведь еще две фотографии, увы, у них. Мысль о негативах стараюсь даже не подпускать в голову. Ведь совесть-то у них все-таки есть или, по крайней мере, должна быть. Чаще и чаще вспоминаю свой публичный стриптиз в ресторане, пытаясь выяснить, что же я чувствовала. Кроме острого стыда под заинтересованно-похотливыми взглядами мужчин, смотревших на мое голое тело, на прыгающие сиськи в такт рок-н-ролла, я ощущала в себе возбуждение. Это я теперь знаю точно, только необычность ситуации и стыд почти его замутнили в тот момент.
Анализ случившегося в домашней спокойной обстановке удалил стыд, и даже воспоминание о самом танце сейчас все чаще и чаще вызывает у меня желание. И еще одно: скорей бы все это кончилось. Но я сама чувствую, что изменилась. Деловая и недоступная женщина почти исчезла. Деловая осталась, но под недоступной фундамент рухнул. Какая же я недоступная, если совершенно голая под взглядами десятков мужчин танцевала рок-н-ролл! На работу хожу по-прежнему в фирменной одежде, но уже на прогулки по улице или променад по магазинам стараюсь надеть что-то более прозрачное, менее закрывающее мою грудь (которая может нравиться не только мне) или мои ноги, которые тоже, оказывается, достаточно хороши даже для стриптиза. Но и в офисе все чаще стала ловить на себе заинтересованные взгляды. Мой демарш в полуголом виде, оказывается, оставил впечатление не только у меня.
И вот звонок. Меня приглашали на пикник на даче. Форма одежды нарядная: черные чулки, черный пояс, шпильки черные и плащ. Больше ничего. Встречаемся у станции метро. Прокляла тот день, когда научилась играть в карты! Но делать нечего, натягиваю чулки, пояс, застегиваю плащ и вперед. Как добралась до метро — отдельный сказ. На улице жара, а я в наглухо застегнутом плаще. Каких только эпитетов не наслышалась, пока добралась до нужной станции. Но даже через плащ было видно, как напряглись мои соски и нагло торчат чуть в разные стороны. В автобусе какой-то мужик обнаружил, что я без трусов, и ощупал весь мой зад. Не скажу, что мне было неприятно. Но при людях! Наконец-то я на месте. Судорожно здороваюсь с мучителями, а в голове одна мысль: что придумали? Получила первое задание от Петра: расстегнуть две пуговицы плаща снизу и две сверху. Выполняю. Грудь чуть не вываливается из одежды. Скрыты (и пока) только соски. С ужасом думаю, что, если сделаю шаг, тогда точно вывалятся. Плащ не очень длинный, и, расстегнув две пуговицы снизу, я сразу оголясь чуть не до пояса. По крайней мере, моя растительность между ног почти видна. Не расстегнуты всего две пуговицы. Следующее задание — купить сигарет и вина. Палаток много, но они далеко. Топать чуть не двести метров. Иду. Друзья чуть сзади. Вытаращенные глаза прохожих, шуточки, отпускаемые молодыми самцами, прошвыривающимися здесь же, Не плачу, но глаза на мокром месте. С испугом гляжу на окружающих — знакомых вроде бы нет. Плащ держит сиськи, пока не вывалились, а вот волосики вагины ветер раздувает сильно. Делаю вывод, что все видно. Наконец-то выполняю «заказ», однако при покупке вина — казус.
Ларек жуткий, к окошку пришлось наклониться, и мои сиськи, конечно же, сразу вывалились, что у молоденькой девочки-продавца вызвало возглас: «Вот так сиськи у старушки!» Пытаюсь спрятать свои сокровища, но сзади друзья. Следует приказ — не надо. Оказывается, наоборот: нужно расстегнуть все и не спеша проделать обратный путь. Можно подумать, что на шпильках далеко убежишь! Но уж тут свою судьбу принимаю спокойно и, плюнув на все, не спеша, фланирую, выставив свои сиськи на обозрение. Прикидываю себя со стороны: блондиночка в черном белье без всего. Нормально! Пока иду, лицо не прячу и с улыбкой встречаю похотливо-заинтересованные взгляды прохожих. В конце оглядываюсь. За мной чуть не толпа зевак. Моих друзей среди них нет! Что же делать? Стою, окруженная толпой. Застегиваю плащ. Собираюсь брать такси и уехать, пока меня не трахнули прямо здесь. И уж когда я садилась в такси, меня, вежливо взяв под локоть, отвели в сторону Петя с Люсей, отпустив такси. Идем вместе к машине типа «рафика». За рулем Гена. Лена уже там. Меня сажают рядом с Геной. Пока я ходила взад-вперед, почувствовала не один десяток вызывающих взглядов, и ко мне пришло сильное желание, а моя вульва даже стала мокрой. Но разозлившись, что они меня бросили, я опять вернулась в свое обычное состояние.
Садимся в машину. Едем наконец-то на дачу. 3а спиной Лена с Люсей и Петр. Не могу понять, почему едем не на обычной легковушке. Но получив приказ снять плащ, я понимаю. В ней не такие большие стекла и меня (прочти в чем мать родила) не было бы особенно видно. А так большое стекло, и я вижу оторопелые лица водителей встречных машин. Приезжаем на стоянку перед дачами. Машина остается здесь, а нам еще через дачный поселок идти пешком. Плащ мой спрятан, и мне предложено прогуляться в нарядной форме. Скрипя сердце, иду впереди приятелей. Где дача, я знаю, т. к. бывала здесь. Видели меня и соседи, поэтому показаться перед ними в таком виде...  А что делать? Идти стараюсь быстрее и не оглядываюсь по сторонам. Видели ли меня, нет ли — не знаю. Но вот и дача. Пытка окончилась. Я вздохнула с облегчением, думая, что самое страшное позади. Но рано радовалась.
Начинается обещанный пикник. Сидим за столом. Я в «парадной форме». Остальные, отпуская шуточки в мой адрес, одетые. Выпили, закусили. Стол после возлияний освободили, унеся остатки пиршества внутрь дачи. Меня же, несмотря на мое сопротивление, взгромоздили на стол и потребовали канкан. Со стола я видела много соседних участков и любопытных взглядов с них в мою сторону. Пришлось на виду у всех потрясти своими телесами. Распаленные моими ласками, моим видом, все мы двинулись к даче, где и развернулись основные события. Прежде всего мне пришлось по заказу Люси раздеть ее. Она уселась, уже голая, не считая обуви, в кресло, и я должна была подойти сзади к ней, положить свои груди к ней на плечи, а руками ласкать ее пещеру. Ощутила нежную женскую кожу своими сиськами, почувствовала теплоту Люсиного тела, и какое-то невидимое облако возбуждения охватило меня. Мои руки погладили соски и неуверенно двинулись вниз. Зрители расположились напротив и с интересом наблюдали за моими манипуляциями. Как я неуверенно, под ухмылками приятелей раздевала ее, смущаясь и своего вида, и вида подруги, оголявшейся все больше под моими руками. И вот роскошный бюст Люси показался под всеобщее ликование. Она облизнула губы и моими руками сама сняла с себя остальное. Потом она, раздвинув колени, заняла кресло, ожидая моих ласк. Видно было, что мой обалделый вид еще больше распалял зрителей. И вот моя рука достигла уже раскрытой щели. Люся облегчила мою задачу, положив ноги на подлокотники, и, думаю, что зрители увидели ее вульву во всей красе.
От всех этих приготовлений и одобрительных возгласов приятелей мы с подругой потихоньку заводились. Когда моя рука достигла ее уже возбужденного клитора, меня саму аж дернуло, будто бы это моего клитора коснулась чья-то рука. Люся тихо застонала и расслабилась, еще сильнее откинув голову назад, и мои сиськи погладили ее щеки. Тихо постанывая под ласками клитора, она медленно поворачивала голову. Ее лицо гладило мои груди. Пальцами одной руки я водила по клитору, а пальцы второй вошли в нее. Я представила, будто это со мной проделывают такую процедуру, и сама почувствовала, что внутри, внизу живота загорается жаркая волна, постепенно захватывающая меня целиком.
Я взглянула на зрителей. Лена сидела напротив, чуть наклонившись вперед, чтобы не пропустить ни одного нюанса разыгрывающегося спектакля. Ноги у нее были расставлены, и рука гуляла под юбкой. Мужчины сидели по обе стороны от нее, и штаны у них явно топорщились в нужном месте. Как я их понимала! Потому что у меня в пещерке давно все было мокро. Под своим возбуждением и из-за стонов подруги я почти инстинктивно убыстрила ласки и ожесточила их, проникнув сразу двумя пальцами в раковинку Люси, энергично двигая ими туда-сюда, не забывая надавливать и теперь ими же ее клитор. Она не выдержала, и конвульсии тела, стоны-крики подсказали мне, что я победила. Еще несколько движений, поглаживаний клитора, и Люся расслабилась в кресле полностью. «Отдохнуть», — сорвалось с ее губ. Я вытерла пальцы о свои чулки и посмотрела, наконец, напротив: мужчины сидели развалившись. Ширинки были расстегнуты, а Лена играла их дубинками.
Я широко раскрыла глаза: все стало ясно, эти друзья старые секс-партнеры, а я им нужна как новый партнер в их играх! Однако после всего пережитого я и эту мысль уже не считаю сверхсмелой. Принимаю это как должное, тем более что между ног у меня горит, а пожар тушить пока не хочу, Лена играет своими пушками очень умело. То гладит головку, то руками водит взад-вперед по обоим членам, и видно, что мужчинам это дико нравится. На головках выступила влага, которую Лена ухитряется растереть по всему члену. Я, вытаращив глаза, смотрю на все это, Групповуха на моих глазах. Такое вижу впервые. Но вот не задержался и выпустил струи спермы ее муж Гена. Отпустила его и принялась двумя руками за Петю. И вот уж его пушка стреляет белыми струями.
От всего увиденного я почувствовала, что больше не могу. Если я сейчас не кончу, то взорвусь. Моя рука тянется к пушистой пещере, изнывающей по ласкам и полной влаги. Но Лена заметила мое томление и мое движение. «Нет!» — был приказ. Причем так громко, что я аж вздрогнула и отдернула руку. Она меня решила доконать. «Давай соси мужиков, а потом они тебя трахнут, чтобы ты смогла кончить, но не раньше!» Я с испугом подхожу к ним. Неужели это я — та самая баба, которая и последнему любовнику отказала в позе «мужчина сзади», потому что я не проститутка? Но желание кончить настолько велико, что становлюсь на колени и, даже не обтерев вялый член Гены, беру его осторожно и подношу ко рту. Густой запах спермы ударяет мне в нос. Но к моему удивлению, это не противно. Это также возбуждает. И вот его пенис, скользкий от спермы, у меня во рту. Обсасываю его от густоты, с трудом глотаю. И начинается игра языком, губами. И пушка твердеет с каждым мгновением, готовая вот-вот стрельнуть. Я выпускаю изо рта и смотрю на Лену — ведь все-таки она его владелица. Она с удовольствием наблюдает за мной и реакцией своего мужа. Кажется, наконец-то она довольна. Но рядом Петя. Его хвостик висит и ждет своего часа. Снимаю по приказу Лены с обоих мужиков штаны, трусы. Снизу по пояс они голые. У Пети висит, у Гены стоит. Теперь моя задача возбудить Петра, что и проделывает мой рот, а низ моего живота прямо стонет от желания. Петра положили на диван. Я легла на него, вонзив в свою потосковавшуюся ванну его ствол. И там стало еще горячее. Но это, оказывается, не все. Теперь Люся раздвинула мои ягодицы, а Лена направила туда красавца своего мужа. Хоть и сделал он это деликатно и не сразу, однако все равно было довольно больно. Но Петр пошевелился, и опять желание охватило меня целиком, и, забыв про боль, я отдалась на волю этим жеребцам.
Кончила я, наверное, раз пять или шесть, пока они терзали меня с двух сторон. Временами я думала, что они порвут меня совсем. Но, к моему удивлению, я не только выдержала, но и получила такое наслаждение, какого не испытывала еще ни разу в своей жизни.
В тот же день при прощании (довезли меня до дома в плаще) я получила третью фотографию, где я стою голая, а Лена и Люся развернули мою промежность всю наружу. После такого «пикника» я думала, что мне уже ничего не страшно, но, однако, я глубоко ошиблась. Спустя несколько дней поймала себя на мысли, что я бы не прочь повторить свой опыт группового секса и вновь испытать и боль и унижение, ту волну экстазного сладострастия, которая охватила меня, когда два мужика терзали мое тело в разные отверстия. Об одном воспоминании у меня становилось мокро между ног. Наконец звонок. Я должна была на работу прийти в мини-юбке, блузке. Чулки и пояс обязательны, трусики и лифчик — наоборот, не надевать.
Ну это уже не страшно, Через это я прошла, тем более что блузку-то можно надеть и непрозрачную. Весело с ухмылочкой иду на работу. Мини-юбка тоже не очень мини. Так что я чувствовала себя почти вольготно. Только изредка кто-нибудь замечал, как торчат мои соски через ткань. Но это мне даже нравилось. И только к вечеру я узнала, что весь коллектив у нас вечером остается на пьянку в складчину: отмечали день рождения начальника, Поскольку я одна женщина, от складчины меня общим решением освободили. Я должна сдать только на подарок стольник.
Даже после этого я ничего опасного для себя не увидела. Вечеринка прошла как обычно. Мои попытки смотаться пресекались на удивление настойчиво. Главный аргумент: со стола-то убрать надо, а женщина одна, Вот мы остались втроем: шеф, я и его друг. Выпили на посошок. Я начала прибирать. Тут шеф и говорит: «Сегодня мне передали фотографию, сказали, что за нее мне один человек выполнит желание». Я замерла. Холодный пот прошиб меня насквозь. Хмель моментально вылетел. Из рук чуть не выпала посуда. «Что будет?» — стучало в голове, А четыре глаза внимательно наблюдали за моим смятением. Я сама чувствовала, что краска постепенно выступает на лице и движется к шее и дальше,
 — Может, не надо? — робко вырвалось у меня.
 — Ну почему же? Очень даже интересно.
 — Но мне же стыдно. Это я проиграла в карты. Надеялась выиграть, но проиграла одежду. 3а нее вынуждена была сфотографироваться, надо было как-то добираться домой.
 — Идея. Играем в карты на одежду. Выиграешь — фотография твоя. Нет — исполняешь то, что мы захотим.
У меня появился шанс, и другого выхода не было. Сели играть. Но игра не шла. Да и какая там игра. В голове туман, руки трясутся. Проиграла в прах. С ужасом жду своей участи. Короткое совещание. Приговор: стриптиз. Не знаю, но этот стриптиз...  Почему мужики от этого без умами Короткая поправка: «Помедленней». Объясняю, что помедленней не могу — на мне ничего нет. Удивление. Объясняю, что с утра получила такой указ. Просьба поднять юбку. Краснею, но поднимаю (а что делать?). Чулки, пояс и...  волосы на лобке. Похотливые взгляды, от которых томление внутри, внизу, Шеф подходит, раздевает меня, Остаюсь ни в чем. Включает магнитофон, танец. Он заключается в поглаживании спины, ягодиц, груди. От такого танца и нежных (надо отдать должное) поглаживаний завожусь не на шутку. Мне уже все равно. Я плыву в волнах желания. Раздеваю шефа. Боже, какая у него приятная кожа! Как хорошо ощущать тепло его рук и тела! Сквозь брюки чувствую восставшую плоть. Лезу рукой внутрь и выпускаю ее наружу. Размеры члена впечатляют. Шепот: «Возьми в рот». Он садится. Я на коленях. Член во рту. Почему-то хочется сделать ему приятное. Сжав покрепче рот, то захватываю губами головку, то выпускаю. Представляю, что это я захватываю головку вагиной и сокращаю инстинктивно мышцы влагалища. Там у меня давно уже мокро, и чувствую, что соки смочили даже чулки. Но я забыла про другого, а его рука уже у меня в мокроте и нашла мой клитор. И умело раздражает его.
Долго этой пытки я не вынесла и, содрогаясь в конвульсиях, испытала экстаз. Но кончила только я. Мужики оказались на высоте своего умения. Вот я на столе. Ноги свисают. Шеф медленно вводит своего зверя в мою промежность. Поскольку ноги висят, то всей длиной члена он трет мой клитор. Испытываю непередаваемые ощущения. Дрожь удовольствия пробегает по телу. Но второй пенис около моего рта и заполняет его так, что я чуть не давлюсь. Сжимаю губы, и мой рот работает как тесная щелка девочки. Видно, что это мужику нравится, и он сильными фрикциями загоняет своего скакуна мне чуть не в самое горло.
Шеф же, наоборот, фрикции делает медленные, но так умело при этом стимулирует мой клитор, что я просто извиваюсь под ним, Первым кончает тот, что на столе. Но сперму выбрасывает мне на грудь, а не в рот (иначе я просто захлебнулась бы). Наши игры так его раззадорили, что сперма изливается как из брандспойта. Он меня всю залил. После чего начал на груди растирать ее. Водил по соскам, по груди, я же старалась всадить в себя член шефа как можно глубже и заставить кончить его. И мне это удалось!
Мы задергались вместе, и его стон слился с моим. Потом все оделись. Меня отвезли домой. Я получила фотографию и фантастического любовника. Друзья добились своего: сделали из деловой, недоступной женщины чувствительную, разнообразную в сексе, приятную любовницу. Господа! Играйте в карты! Вы всегда будете в выигрыше.