ГЭРИ БРАНДНЕР
Руки Скипа вжались в бока, ноги слиплись друг с другом, тело закаменело. Его несли к зеву пещеры, темной, влажной, таинственной. Он попытался заговорить, крикнуть, но ни звука не вырвалось из сдавленной груди. Ни единого звука.
* * *
Тремя часами раньше Скип сидел за рулем своего «БМВ», рядом с очаровательной блондинкой. Одна рука обнимала девушку за плечи, вторая лежала над верхним полукружьем юной груди. Он мотнул головой в сторону чистенького, выкрашенного белой краской коттеджа, расположенного в глубине участка, подальше от тротуара.
 — Значит, вот где живет тетя Эдит. Я-то ожидал увидеть замок Дракулы.
Девушка грациозным движением головы отбросила назад длинные волосы.
 — Ты так говоришь, потому что наслушался всяких историй о моей тете.
 — Да уж, если исходить из того, что я слышал, на милую старушку она не тянет, — кивнул Скип. — Никто не знает, что происходит за этими стенами, но версии выдвигаются прелюбопытные. Некоторые говорят, что эта дама занимается колдовством. Или воскрешает мертвых. Или она — вампир и спит в гробу, — он улыбнулся. — Моя гипотеза — она создает чудище из подручных материалов. А чем она в действительности занимается, Одри?
Девушка нервно хохотнула.
 — Над этим не стоит смеяться. Тетя Эдит, может, не совсем...  такая, как мы, но она — моя единственная родственница. Родителей я потеряла в детстве, и она всегда была очень добра ко мне.
 — Насколько мне известно, твой отец оставил тете Эдит приличные деньги, чтобы ты видела от нее только добро. Во всяком случае, пока тебе не исполнится двадцать один год и ты не вступишь в права наследницы.
 — Ты многое обо мне знаешь.
Он вновь улыбнулся.
 — Я работаю в банке, помнишь? И когда я вижу, как твоя тетя сорит принадлежащими тебе деньгами, мне это не нравится.
 — Скип, ты несправедлив.
 — Слушай, я просто пошутил. Не принимай мои слова всерьез.
Взгляд ее огромных синих глаз замер на его лице.
 — Дело не в деньгах, не так ли? Тебе привлекли ко мне не деньги?
 — Дорогая, ты же знаешь, что нет. Я люблю тебя и хочу на тебе жениться. Неужели я выгляжу подонком, который мечтает добраться до твоих денег?
 — Нет, но скажи мне еще раз, что влечет тебя ко мне.
Скип прижал ее к груди, зарылся носом в белокурые волосы.
 — Я люблю тебя, потому что ты молодая, красивая, веселая и сексуальная. Я бы женился на тебе, даже если б у тебя не было ни цента. Тогда, по крайней мере, мы бы начинали на равных.
При этих словах рука Скипа сильнее сжала девичью грудь. Он почувствовал, как под пальцами набух сосок.
Одри выпятила грудь.
 — Дорогой, я тебе верю. И очень надеюсь, что ты поладишь с тетей Эдит. Ты знаешь, она должна одобрить мой выбор, это очень важно. Потому что еще два года, пока мне не исполнится двадцать один, она будет распоряжаться моими деньгами,
 — Поверь мне, — он говорил, а его рука делала свое дело,
 — я знаю. Не волнуйся...  с дамами в возрасте я всегда нахожу общий язык. Они видят во мне сына.
Его рука уже спустилась пониже живота, нырнула в брючки Одри. Она чуть повернулась, облегчая путь пальцам Скипа.
 — Я вибрирую, как скрипичная струна, — прошептала Одри. С видимой неохотой Скип убрал руку.
 — Концерт отложим на потом. А сейчас нам лучше пойти к тете.
Одри долго сидела, откинувшись на спинку сидения, глубоко дыша.
 — Господи! Если б твоя рука провела там еще минуту, я бы плевать хотела и на тетю Одри, и на весь этот чертов город. Пусть приходят и смотрят, чем мы тут занимаемся, — на мгновение она закрыла глаза, вновь посмотрела на Скипа. — Но ты прав, дорогой. Надо идти.
По тропинке, усыпанной ракушечником, они зашагали к двери коттеджа. Из-за портьер пробивался приятный оранжевый свет. Одри открыла дверь ключом, они переступили порог.
Их встретил запах сандалового дерева и восточных благовоний. Скип оглядел тесную, плотно заставленную гостиную. Очень уж она напоминала салон оккультных наук. Везде знаки зодиака, незнакомые ему руны. На висящих на стенах табличках, тарелках, подушках, даже на ковре. Бутылочки из цветного стекла, керамические фигурки, странные картины, деревянные маски. С трапеции им ухмылялось чучело обезьянки.
Скип продолжал осмотр, пока его взгляд не остановился на шести выстроенных в ряд на каминной доске высоких, с закругленным верхним торцем статуэток. Он нахмурился, стараясь понять, почему они кажутся ему такими знакомыми. Громко рассмеялся, когда до него дошло, что они ему напоминают.
 — Слушай, ты знаешь, на что это похоже?
Одри покраснела, опустила глаза.
 — Да, знаю, но я тут не причем. Их делает тетя Эдит.
 — Она их делает?
 — Такое у нее хобби. Тетя Эдит очень талантлива. Она делает их из особой пластмассы. Хочешь пощупать, какая она на ощупь.
 — Нет, благодарю, — быстро отказался Скип. — Похоже, тетушка у тебя — большой оригинал. Не удивительно, что о ней чего только не говорят.
 — Ш-ш-ш, она идет.
 — Это ты, Одри?
Громкий, энергичный голос никак не мог принадлежать старушке. А когда тетя Одри вошла в гостиную, у Скипа просто отпала челюсть.
И было от чего. Высокая, стройная, с медными волосами, ниспадающими на великолепные плечи. Кремовая кожа без единой морщинки или почечной бляшки. Вечернее золотисто-белое платье, подчеркивающее высокую грудь, облегающее тонкую талию, выставляющее в лучшем свете округлость бедер.
Откуда-то издалека до Скипа донеслись слова Одри.
 — Тетя Эдит, это Скип Дайл, о котором я тебе говорила. Скип, это моя тетя, мисс Эдит Калдерон.
 — Добрый день, мистер Дайл, — в устах этой женщины его фамилия звучала, как музыка. Легкая улыбка заиграла у нее на губах.
Скипу пришлось шумно сглотнуть слюну, чтобы вернуть себе дар речи.
 — Привет. Пожалуйста, зовите меня Скип.
 — С удовольствием, — озорная искорка мелькнула в глазах цвета морской волны. — Пожалуйста, прошу к столу. Я приготовила уху. Это мое фирменное блюдо.
 — И мое любимое, — пробормотал Скип.
Тетя Эдит шагнула к нему, взяла за руку и повела в столовую. От ее прикосновения его словно ударило электрическим током.
Пока они сидели за столом, Скип с немалым трудом заставлял себя уделять хоть минимум внимания своей невесте, настолько доминирующей была аура тети Эдит. А когда, она прошла мимо него на кухню, как бы невзначай задев обтянутым шелком бедром за плечо, он почувствовал прилив желания.
По ходу неспешной беседы Скип поделился с рыжеволосой женщиной своими впечатлениями.
 — У вас в гостиной столько необычных вещей.
 — Да, вы правы. В большинстве своем они имеют отношение к моей профессии. Я — ведьма, знаете ли. Полагаю, вы слышали обо мне немало историй.
 — Каких только глупостей о вас не говорят, — Скип улыбнулся, давая понять, что он выше городских сплетен.
 — Возможно, некоторые из этих историй правдивы, — возразила тетя Эдит.
Тут в разговор вмешалась Одри, изрядно удивив Скипа: он просто забыл о ее присутствии.
 — Пожалуйста, тетя Эдит, разве мы не можем обойтись без этих разговоров о колдовстве?
 — Разумеется, можем, если они тебе неприятны, — согласилась тетя Эдит.
 — Слушай, а мне так интересно, — Скип широко улыбнулся, огляделся. — Правда, я не вижу метлы.
 — Полеты на метле — не мой профиль, — пояснила тетя Эдит.
 — А у ведьм существует специализация?
 — Конечно. Есть, разумеется, и практикующие универсалы, но оккультные знания очень уж обширны. Вершков они понахватались, а проку от этого — чуть.
Скип наклонился вперед, его глаза не отрывались от роскошной груди, готовой разорвать обтягивающий ее шелк.
 — А на чем специализируетесь вы, тетя Эдит?
Она улыбнулась.
 — На переносе душ.
Скип ожидал продолжения, но, поскольку тетя Эдит молчала, задал новый вопрос.
 — То есть вы можете вынуть душу из чьего-то тела и перенести куда-то еще?
 — В принципе, да.
 — Кому-то при этом приходится туго, — заметил Скип. — Я про того, кто остается без души.
 — Скип, тут вы абсолютно правы, — тетя Эдит повернулась к племяннице. — Одри, боюсь, нам нечего выпить после обеда. Тебя не затруднит сходить в магазин и принести бутылку «Хеннеси»? Вы пьете коньяк, Скип?
 — Конечно. Послушайте, я же могу съездить туда. Мой автомобиль у дома.
 — Нет, нет и нет. До магазина два шага. А мы пока сможем познакомиться поближе.
 — Я схожу, — Одри поднялась. — После обеда приятно подышать свежим воздухом. А тетя Эдит о тебе позаботится.
Скип что-то пробормотал. Едва Одри скрылась за дверью, тетя Эдит обошла стол, остановилась рядом со Скипом.
 — Не вернуться ли нам в гостиную?
У Скипа голова пошла кругом от тех интимных намеков, что слышались в ее голосе. Идущий от женщины аромат сандалового дерева сводил с ума. Когда он поднимался, его плечо наткнулось на упругость роскошной груди. Тетя Эдит и не подумала податься назад.
Какое-то время он не мог произнести ни слова, а потом спросил: «Расскажите мне о переносе душ. Как вы это делаете»?
Бок о бок они прошли в гостиную. Скипу казалось, что он чувствует идущий от женщины жар, хотя их тела не соприкасались.
 — Процесс этот достаточно сложный, но главное в том, что существуют ситуации, когда душа человека выходит из-под защиты тела. В этот самый момент душу и можно украсть. В древности думали, что душа покидает тело, когда человек чихает. И мы до сих пор говорим «Будь здоров» или «Благослови тебя Бог», когда кто-то чихает, с тем, с тем, чтобы отогнать злого духа, который может похитить душу бедняги.
Скип улыбнулся, полагая сказанное шуткой, но лицо тети Эдит оставалось серьезным.
 — При других обстоятельствах душа человека еще более уязвима на протяжении одной или двух секунд.
 — Это очень интересно, — пробормотал Скип, хотя слова тети Эдит уже пролетали мимо его ушей. Она стояла лицом к нему, так близко, что он чувствовал биение ее сердца.
Пытаясь вернуть контроль над собой, Скип глубоко вдохнул и отвел глаза от роскошной груди. Взгляд его упал на статуэтки-столбики, выстроившиеся на каминной доске.
 — Какие необычные безделушки.
Тетя Эдит пристально смотрела на него.
 — Вам они нравятся?
 — По правде говоря, не очень. Уж не знаю почему, но по коже бегут мурашки, когда я смотрю на них. Одри говорит, что вы делаете их сами.
 — Да, одна еще не законченная, у меня в мастерской. Хотите взглянуть?
 — Премного благодарен, но как-то не...
 — Я не говорила вам, что под мастерскую я использую свою спальню?
 — С другой стороны, почему не посмотреть?
 — Действительно.
Тетя Эдит вернулась в столовую, направилась в коридор, уходящий в глубь дома. Скип следовал за ней, не отрывая голодного взгляда от плавного перекатывания ягодиц под ниспадающим на них шелком.
В спальне Скипа встретило многоцветье спиралей, которые, казалось, притягивали его к себе. За большой, застеленной алым покрывалом кроватью он увидел низкий круглый столик, а на нем такую же статуэтку, как и на каминной доске, только мертвую, потухшую.
 — Как вам это нравится? — спросила тетя Эдит. Ее соски ткнулись ему в грудь.
Вот тут Скип утерял последние остатки самоконтроля. Он обнял женщину, начал гладить ее обнаженную спину дрожащими руками. Притянул к себе, впился ей в рот, почувствовал, как полные губы расходятся и ее теплый язычок, словно живое существо, обвивает его язык.
Пальцы нашли застежку, расстегнули ее, вечернее платье упало на пол. Высокая женщина отступила на шаг, дабы он мог полюбоваться красотой ее тела. Непослушными пальцами Скип начал расстегивать ремень.
 — Позволь мне. Ты ложись на кровать и расслабься.
Она развернула Скипа и увлекла к кровати, на которую он и улегся, не сводя глаз с золотистого тела тети Эдит. Ловко и быстро она раздела Скипа.
Потом замерла, положив руку на его голый живот.
 — Я должна спросить, Скип. А как же Одри?
Скипу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем она толкует.
 — Одри — дитя, — сипло ответил он, дрожа от страсти. — Ты и я...  мы другие. Мы взрослые. Мы нужны друг другу.
 — Ты не боишься, что этим мы причиним ей боль?
Скип думал быстро. Ничего и никого он не желал, как эту женщину.
 — Ей нет нужды знать об этом. Мы все равно сможем пожениться. Ты будешь жить с нами. Мы сможем наслаждаться друг другом, оставляя Одри в полном неведении. С ее деньгами мы получим все, что захотим.
Тетя Эдит вздохнула.
 — Именно это я и хотела от тебя услышать.
Ее голова упала и медные волны волос накатились на живот и грудь Скипа. Его пальцы вцепились в алое покрывало, он входил в новый мир, мир невообразимых наслаждений.
Внезапно губы тети Эдит разомкнулись, она соскользнула на толстый оранжевый ковер у кровати. Легла на спину, протянула руки к Скипу. — Иди ко мне, мой любимый.
Дрожа от возбуждения Скип скатился на упругую плоть женского тела. Одной рукой она умело направляла его, другой поглаживала по спине. Скип с головой нырнул в водоворот страсти. И погружался в него все глубже и глубже.
А в момент невероятно сильного оргазма почувствовал, как его словно вывернули наизнанку. На мгновение лишился тела. А потом все померкло.
* * *
Вернувшись, Одри нашла свою тетю в гостиной.
 — Я принесла коньяк, — она подняла бумажный пакет. — Где Скип?
Тетя Эдит покачала головой, печально улыбнулась.
 — Мне очень жаль, дорогая.
 — Еще один?
 — К сожалению.
 — Ты испытала его?
 — Как и остальные, он провалился.
 — Тетя Эдит, неужели я так и найду не мужчину, который полюбит именно меня, а не мои деньги, и будет мне верен? — Одри обняла женщину, прижалась щекой к ее груди.
 — Разумеется, найдешь, дорогая, — тетя Эдит погладила девушку по волосам. — Дело лишь во времени, — она улыбнулась. — А пока помни, Скип на что-то да сгодится.
 — Это правда, — девушка отступила на шаг, повернулась к каминной доске, где застыли наизготовку семь статуэток.
 — Ты хочешь взять его на эту ночь, тетя Эдит?
 — Нет, дорогая, право первой ночи за тобой. По справедливости.
Одри подошла к камину, взяла последнюю в ряду статуэтку. Теплую, запульсировавшую при ее прикосновении.
 — Спокойной ночи, тетя Эдит.
 — Спокойной ночи, Одри. Наслаждайся.
* * *
Когда сознание вернулось, Скип понял, что он не может пошевелиться. А когда первая волна паники спала, он перестал сопротивляться, позволил ввести себя головой вперед в теплый, влажный зев. Мягкие стены пещеры обжали его, лаская со всех сторон.
Такого не представишь себе и в страшном сне, подумал Скип, но с другой стороны, не так уж все и плохо.
Перевел с английского Виктор Вебер
GARY BRANDNER
AUNT EDITH