Это было прошлой зимой, во время моей первой сессии. Я не хотела сдавать экзамен по экономике, и договорилась с преподавателем, что напишу реферат. Когда реферат был готов, и я стала его распечатывать, в принтере закончились чернила. Я позвонила подруге Юле и спросила, можно ли зайти к ней и распечатать на её принтере. 
 — Конечно, приходи,  — сказала она, — только я через полчаса уйду, но дома будет Лёша, он тебе поможет. 
Такой расклад устраивал меня даже больше: Лёша, юлин старший брат, давно мне нравился, причём явно не без взаимности. 
Зная, что, возможно, останусь наедине с нравящимся мне Лёшей, я постаралась одеться получше. То есть, надела самое красивое нижнее бельё — может быть, до его демонстрации и не дойдёт, но я читала, что красивое бельё изменяет самоощущение, и от него появляется особый блеск в глазах  — , узкие джинсы и свитер, который демонстрирует фигуру в самом выгодном свете. 
Дверь мне открыла Юля, которая стояла у порога в куртке и завязывала шнурки на ботинках, собираясь уходить. 
 — Ну, удачи в охмурении моего братца,  — улыбнулась она, закрывая за собой дверь. 
Я вот уже полчаса сидела в кресле, а Лёша колдовал над компьютером: сначала мой реферат не читался с дискетты, потом принтер сообщал об ошибке. В конце концов дело было сделано. 
 — Поцелуешь — отдам,  — заявил Лёша, поднимая распечатанные листки над головой. 
Я встала с кресла и чмокнула его в щёку. 
 — А я-то думал, я тебе нравлюсь...  
 — Нравишься. 
 — Тогда надо делать не так, — сказал он, целуя меня в губы. 
У меня не было большого опыта поцелуев, но разницу между Лёшей и своими прежними неумелыми кавалерами я почувствовала сразу: раньше у меня ни от чьих поцелуев не дрожали коленки и ничей язык не вызывал, соприкасаясь с моим, такую волну тока. Он крепко прижимал меня к себе обеими руками, а я гладила его по волосам, затылку, шее. 
 — Подожди,  — шепнул он, отстраняясь от меня. Я не сразу поняла, что дверь комнаты не закрыта. 
Лёша захлопнул дверь, приперев её палкой от швабры, чтобы нельзя было открыть снаружи, выключил свет и сел в кресло, жестом показав, что я должна сесть к нему на колени: 
 — Ну что, продолжим? 
Листочки с рефератом лежали на столе...  
Его язык творил чудеса: я была очень сильно возбуждена. 
Пока его губы исследовали мою шею, я гладила его по голове, плечам, спине — насколько позволяла расстёгнутая рубашка. Когда он дошёл до какой-то особенно эрогенной точки, я не сдержалась и впилась ногтями ему в спину. Он порывисто вздохнул. 
 — Тебе больно?  — забеспокоилась я 
 — Мне хорошо. 
Его руки проникли под мой свитер. Боже, как хорошо! Я сняла с него рубашку и гладила его грудь, спину и живот. Он тяжело дышал и постанывал. К счастью, ни Юли, ни его родителей дома не было. 
Он снял с меня свитер, взял на руки и положил на кровать, а сам встал рядом на колени и стал целовать меня в живот. Я просто задыхалась от наслаждения. Мои соски напряглись, и лифчик теперь только мешал. Я привстала и расстегнула его. Лёша стянул уже ненужный предмет гардероба с моей груди и занялся ей. Когда его язык дотронуля до моего левого соска, я испытала оргазм, да такой бурный, какого никогда не получалось добиться самостоятельно. 
Вдруг его лицо исказилось. Я поняла, в чём дело: его член стоял, как дубинка и молния джинсов причиняла боль. Я расстегнула и стянула с него джинсы вместе с трусами, освободив пленника. Я впервые видела мужской член, как говорится, в реальности, но инстинкт подсказал, что надо делать. Я взяла его в руку и стала подрачивать. Он тоже раздел меня до конца. Его рука раздвинула мои половые губы, палец скользнул в мокрое влагалище. 
 — Я буду первым? 
Я молча кивнула. 
 — Тебе страшно? 
Лёша пообещал, что сделает всё максимально аккуратно, и зарылся головой у меня в ногах. Он целовал внутренние части моих бёдер, лизал влагалище и клитор...  
Я уже с нетерпением ждала, когда же он возьмёт меня всю, но Лёша не торопился. Когда я уже изнемогала от желания, он поднялся чуть выше и снова начал целовать меня в живот...  Ещё бы чуть-чуть и я сошла бы с ума, но тут он потянулся к висящим на стуле джинсам и достал из кармана презерватив, надел его, лёг сверху и, поцеловав меня в губы, вошёл в меня. В глазах потемнело. Это было очень необычное ощущение: немного больно, но при этом очень приятно. 
 — Тебе больно? 
 — Мне хорошо. 
Он, не прекращая целовать меня, начал осторожно двигаться. Теперь больно не было. Было толькоочень приятно. Я стала двигать бёдрами навстречу ему, он немного ускорился...  Потом ещё ускорился...  Он трахал меня со всей силы, как последнюю сучку и мне это безумно нравилось. Я гладила его спину, иногда, в моменты особо острого наслаждения, слегка царапая её. Следующий оргазм не заставил себя ждать. Когда и он кончил, мы ещё долго целовались, не в силах оторваться друг от друга. 
 — Прости, я слишком возбудился и не смог продержаться дольше, но если хочешь, можем продолжить, шепнул он. 
 — Давай продолжим, только сначала поменяем простынь — ответила я, кивнув на маленькое пятнышко крови на простыне. 
 — А зачем? Так даже романтичней...