— Профессор, извините — я проспал.
 — Надеюсь, не один?
 — Один...
 — Два, идите.
 — Подождите. Я скажу все начистоту. Один...  на один.
 — Два, идите.
 — Нет, на два...
 — Это уже интересно. Так один на один или один на два?
 — На один...  нет на два, нет на один...  Вспомнил, сначала был один на один, а потом один на два. 
 — И сколько же всего?
 — Четыре, профессор!
 — Не четыре, а два. Зачетку.
 — Подождите, профессор, я подумаю еще. Один на один и еще на два, и еще кто-то, по-моему, приходил. Всего пять, профессор!
 — Ладно, три. За наглость.
 — Четыре, профессор, умоляю, у меня стипендия!
 — Три, у меня математика.
 — Четыре, профессор! У меня жена беременная.
 — Давно?
 — С самого утра.
 — А у меня с утра радикулит. Идите, три.
 — Четыре!
 — Три!
 — Четыре!
 — Три!
 — Четыре, профессор! Где тереть?
 — Ну хорошо, четыре. И чтобы я больше вас не видел.
 — Ладно, ставьте два и я приду на пересдачу.
 — Вот ваши пять...
 — С плюсом...
 — С плюсом.
 — И повышенная...
 — Ну это уже слишком!
 — Я могу и на пересдачу прийти.
 — Не надо, и повышенная.
 — И беременной жене. Она ждет в коридоре.
 — Что ждет, ребенка?!
 — Нет, повышенной.
 — Ладно и жене, только побыстрее уходите.
 — Как же так, профессор, а на крестины?
 — Какие крестины.
 — Нашего сыночка...
 — Вы издеваетесь?
 — Вы что, не любите детей?
 — Я не люблю детей?! Да на свете нет человека, кто бы их так любил.
 — Тогда приходите, будете ему крестным.
 — Ну если крестным...  Я подумаю.
 — Вот и прекрасно. Кстати, а где мы будем жить?
 — Жить?!
 — Ну не может же ваш крестник жить в общежитии.
 — Конечно, не может.
 — Вот и чудесно, сегодня мы с Люсей к вам и переезжаем. Сколько у вас комнат?
 — Три.
 — А человек?
 — Я один. Жена давно умерла, а дети живут отдельно. Знаете, иногда бывает так пусто. Теперь мы будем все вместе обедать, а по вечерам пить чай и смотреть телевизор.
 — Об этом не может быть и речи. Трехкомнатную мы разменяем на двухкомнатную и комнату...  для вас.
 — Но вы хотя бы будете привозить ребенка на воскресенье?
 — Какого ребенка?
 — Моего крестника.
 — Вы с ума сошли. Никакого ребенка не будет. Завтра же пошлю Люську делать аборт. И вообще, на фига мне эта Люська с моей повышенной и квартирой...  Что с вами профессор? Вы же еще не успели поставить мне оценки!
...  Через три дня состоялись похороны. Сильнее всех рыдал какой-то студент в рваном пальтишке и ушанке набекрень. Он плакал так сильно, как может плакать только человек потерявший в один день отца, жену, ребенка, кров и всякое будущее...