«Меня зовут Вика, Виктория. Мне тридцать восемь. Еще принято писать о своем семейном положении. У меня это будет выглядеть так — «жената». Дело в том, что я — лесбиянка. 
И у меня есть чудная, прекрасная жена Ната. Мы «женаты» уже пять лет. Наташеньке сейчас двадцать три. Она обожает меня, своего «мужа» и господина. Она верна мне телом и душой. 
Своим божественным телом и детской, ранимой душой. 
Мы познакомились с Натусиком в театре. 
Просто разговорились два незнакомых человека, два зрителя. Две зрительницы. 
Потом встретились, абсолютно случайно, в очереди за билетами. 
Ходили, болтали. 
Я пригласила Нату к себе домой, на чашечку чая. 
Пили чай, вино. Смеялись, хохотали, А потом: потом произошло то, что случилось со мной восемнадцать лет назад. 
В то лето я отдыхала в Подмосковье, на даче у своей тетушки Ольги Сергеевны. 
На второй день моего пребывания в ее гостеприимном домике. 
Как сейчас помню тот прохладный и дождливый летний вечер: 
Мы с тетушкой бежали от станции, а дождь уже лил вовсю! 
Продуктовый магазин находится на станции и каждый раз приходится ходить за хлебом и колбасой за пять километров. 
В общем мы вымокли, прибежали домой и пошли в душ. 
Тетя Оля предложила, в целях экономии горячей воды из бойлера, помыться вместе: 
Я с интересом рассматривала слегка полноватую фигуру тети Оли. Ей тогда было сорок пять лет. Округлый животик, полные большие груди, широкие бедра, круглые массивные ляжки — тетя Оля была настоящей русской женщиной. 
А мое тело казалось мне каким-то жалким обмылком: ни грудей, ни бедер, да и ноги короткова-ты: 
Но тетя принялась нахваливать мои «пропорции». И грудки-то у меня персики! И попка-то у меня кругленькая да упругая! И кожа-то моя загляденье просто. А ручки какие красивые! 
И поглаживает меня и поглаживает! 
А я — дура, дурой, думаю, может ей и вправду тело мое нравится. 
А тетушка уже бедрышко моё ласкает и пальцы свои между моих ног сунуть норовит: 
Обняла меня и давай целовать в шею, в щеки: 
Я, конечно сначала растерялась, а потом, подумала, что тетка — родная, зла не сотворит, ну и расслабилась: 
А она на ушко шепчет что-то нежное, ласковое. Целует. А руки ее что вытворяют! 
Она уже и клитор мой тормошит, и пальчик внутрь вагиночки засовывает, а еще один ее паль-чик мой анус массирует: 
Я уже плыву! 
До того она меня распалила, я сама давай ее целовать. Взасос, до потери дыхания! 
Тетушка присела передо мною, я ноги развела пошире: 
Ее язык вытворял нечто невообразимое! Он проникал в меня маленьким, горячим члеником, он ласкал промежность, проталкивался в попку...
А потом тетя Оля ввела в меня два пальчика: они стали плавно и медленно скользить в моей разгоряченной и мокрой щели...  Потом их движения стали быстрее: еще быстрее 
И в тот самый момент, когда я, извиваясь и содрогаясь, стала кончать, в мою попку проник ее толстенький палец: 
Из меня потекло! 
Ноги подогнулись: 
Я бы точно упала, если бы не тетушкины руки: 
Она сама подмыла меня. 
И, бережно поддерживая, повела в комнату. 
На широкую супружескую постель. 
Положила как куклу. 
Достала что-то из-под подушки и нагнулась ко мне. 
 — Деточка, это тебе понравится. Расслабься. 
А у меня и сил не было сопротивляться. 
Так хорошо меня еще никогда не трахали. 
К тому времени у меня уже был небольшой сексуальный опыт. С парнями. Точнее, с парнем. 
Но такого: точно еще не было! 
Тетушка развела мне ноги и, после поцелуев и ласковых поглаживаний, всунула в меня 
резиновый фаллос: 
Только тогда я по-настоящему поняла, что это такое — экстаз: 
И с этого мгновенья мужчины для меня перестали существовать: 
Я вошла в мир лесбийской любви!