Я не стар, но и не молод. Мне скоро сорок. Моя жизнь сложилась как-то нелепо. Дважды был женат, но детей не завел. Первая жена ушла от меня на второй год после свадьбы, нашла более состоятельного молодого человека. Вначале их встречи носили случайный характер, затем все чаще и чаще. Через полгода она не стеснялась откровенной измены. Невозможно описать, что творилось в моей душе. Мои бесконечные переживания и бессонные ночи не могли не отразиться на моей сексуальной жизни. Я ежедневно угнетал себя переживаниями о своем сексуальном бессилии. В измене жены я винил только себя, пологая, что не в силе доставить полноценную радость любимому человеку, иначе измене не было б места. И вскоре настал день, когда я остался один. Наступили однообразные будни. Работа, дом, работа. Никаких ярких красок. Работа как-то скрашивала мое одиночество, я был неплохим механиком, и в любимое дело уходил с головой. Было у меня два младших троюродных брата. Вот на одной из вечеринок жена одного из них познакомила меня со второй будущей женой. Казалось, я начал новую жизнь. Купили хороший дом в деревне, река, кругом тайга, много земли. До города всего чуть больше часа на электричке. Райское место. Вскоре объединили наши квартиры. Но не было радости в жизни. Я все чаще стал замечать, что прекрасная половина меня несильно влечет, я не испытываю радости в сексе, но стал чрезвычайно ревнив. Ревновал я ее без всяких причин, закатывая скандал. Так не могло долго продолжаться, и я снова остался один. Но, на этот раз инициатором развода был я. Квартиру мы разменяли, а домик в деревне остался за мной. Прошло несколько лет. В деревне я появлялся крайне редко, и вскоре бурьян стал полноправным хозяином моей территории. Сильным ударом, круто изменившим мою жизнь, стало банкротство родного предприятия. Я потерял работу. Пособие по безработице платили нерегулярно, новую работу найти невозможно. На жизнь зарабатывал, как только мог. Чаще грузчиком в частном магазине или на складе. Компании подбирались незаурядные и я скоро запил. В запой уходил на недели, и даже не помню, как пропил квартиру. Так я оказался на улице. Вонючий, грязный, вечно голодный. Братья забыли меня, нужен я им такой. Пробомжевал я все лето. Грязный подвал — мой единственный дом, с наступлением холодов стал весьма неуютным. Тут я вспомнил про уютный домик в деревне. Благо бумаги сохранил в тайнике. До деревни добирался полдня. Два раза высаживали из электрички. Усадьба так и была неухоженной, как я оставил ее два года назад. Никто не занял ее, соседи присматривали. 
 — Что вам здесь нужно, — окликнула меня пожилая соседка тетя Клава, увидев оборванного, грязного мужика, пытающегося открыть калитку ворот. Но засов заржавел и никак не хотел открываться.
 — Тетя Клава, это я, — смутившись, попытался улыбнуться я.  — Вот, я приехал...
 — Батюшки! Саша... ! Да что с вами?  — запричитала она.  — И вас жизнь достала?
Так я в третий раз начал новую жизнь. Первую зиму было очень тяжело, но соседи попались хорошие. С их помощью пережил суровую зиму. В это время я уже контролировал себя и больше не зависел от алкоголя. Конечно, выпивал, но знал меру. Удивительно, но факт. Весной сосед Валентин одолжил мне мотоплуг, сенокосилку, помог привести в порядок участок. Впервые за много лет появились первые посадки. Прошло еще время, прежде чем я твердо встал на ноги. Отремонтировал дом, построил новую баню, стайку и другие дворовые постройки. Работы в деревне не было, местные жителе в основном занимались фермерством. Раньше в этой таежной деревушке был небольшой заводик по переработке леса, но с приходом к власти первого российского президента, завод, как все хозяйство деревни, пришло в полный упадок. Жители были брошены на произвол судьбы, но народ все-таки выжил. Сильная штука жизнь. Некоторые семьи образовывали мини колхозы. В один из таких мини колхозов вступил и я. Некуда было деваться, и не пожалел. К моему великому удивлению, люди жили достаточно дружно, и «зелье» не сгубило народ, как это случилось во многих глухих деревнях. Скоро я стал зажиточным фермером. Колхоз — дело добровольное, и люди старались. Работы хватало и дома, и в поле. «Поле», чисто символическое название, так, небольшие поля. Но я снова почувствовал вкус жизни. Скоро на мини заводе появился новый хозяин. Заменил разворованное оборудование, завод заработал. Работали в основном городские, местные жители с головой «ушли» в землю. Как-то у них отказал станок с ЧПУ. Я оказался поблизости. ЧПУ все время был моей слабостью. Мне не составило большого труда в течение часа запустить этот сложный станок. Не исчезли бесследно навыки, приобретенные в молодости. 
 — Александр! — уговаривал меня новоиспеченный, довольно молодой новый хозяин.  — Давай ко мне. Мне очень интересно, если механиком будет местный. Хотя б по совместительству. Пять тысяч буду платить, по здешним меркам деньги немалые.
 — Да некогда мне, к земле я привык... — но сдался. Тянули меня к себе механизмы. Так я стал внештатным механиком мини завода. Работы не так уж много. Так, профилактика, или если авария, которая случалась довольно редко, я старался держать станки в полной исправности. Хозяина это ценил. Знал, что не подведу, и деньги платил исправно. Принимал мои советы и предложения. В августе оклад был повышен до десяти тысяч, обалделые деньги. Видимо завод был очень рентабельным. Много различной продукции он выпускал. И товар не залеживался. Скоро я купил свою давнюю мечту, подержанную «Ниву». Хорошая техника. Всего два года пробегала по российским дорогам. Сделать ее как новую, для меня не представляло труда. И вот я стал настоящим фермером. Все есть у меня. Хорошее хозяйство, работа. Не было только хозяйки, да и женщины больше не привлекали меня. Как-то я к ним охладел. За время жизни в деревни было несколько интимных ночей, но радости не получил. Все было в каких-то серых тонах. 
Не знаю, случайно или нет, но следующей осенью в деревне, вместе с женой Оксаной появился младший троюродный брат. Я не таил на них зла, да и не было зла никогда, сам был виноват. Вечер пролетел незаметно. Было много смеха, воспоминаний. Городская жизнь давила родных. За все нужно платить, а заработки, знаете сами...  Помогал, чем только мог. Да что говорить, хорошо помогал. Часто зимой приезжали ко мне отдохнуть вместе со старшими сыном и дочерью. Уезжали с полными сумками. А младшую дочь видел только в пеленках и то мимолетом. Старший брат вместе с семьей переехал в другой город, мы не виделись несколько лет.
В один из первых июньских дней я закончил работу раньше обычного. Основные работы на ферме были закончены, оставалась только текучка, и я решил отдохнуть. Устроившись поудобней в кресле на небольшой терраске, сплошь засаженной вишней, с великолепным видом на реку, незаметно уснул. Сколько я так проспал, не знаю. Разбудил меня приветливый лай Барбоса. Пришел кто-то знакомый, и я поспешил к калитке. Проходя мимо веранды заметил, что калитка открыта и, пугаясь приветливо виляющего хвостом Барбоса, в нее вошла стройная девушка лет шестнадцати-семнадцати, а следом Оксана. Я невольно задержал взгляд на юной особе. Действительно, она была хороша. Не слишком высокая, стройная, с великолепно сложенной фигурой, она гордо окинула взглядом часть моих владений, и с какой-то непонятной улыбкой, чуть смущенно сказала.
 — Здравствуйте! Вы дядя Саша? — ее невинный взгляд, бархатный голос, улыбка, кольнули мне сердце. Но только кольнули.
 — Да! Он самый, — поспешил заверить я, приглашая гостей.
 — Здравствуй Саш! — тоже смущенно улыбнувшись, поприветствовала Оксана.  — Извини за вторжение. Я понимаю, сейчас вам не до нас, — она была бесподобно. Столько лет замужем, родила троих детей и так хорошо сохранилась. 
 — А Олег не приехал? — в свою очередь, поинтересовался я. Олег действительно был мне нужен. 
 — Нет. Олег на работе. Понимаете, у нас весь город перерыли, ремонтируют теплотрассы, отключили горячую воду. Две недели моемся в тазике. В баню трудно попасть. Вот решили к вам...  Ты уж извини.
 — Ничего, проходите, будьте как дома. Баню, мы справим. Правда, зимой труба перемерзла, некогда заменить, но это дело поправимое. Вода рядом, натаскаем. А ты не хочешь представить мне эту очаровательную особу? — старался я быть как можно галантней. 
 — Ой! Извини, — опомнилась Оксана.  — Это моя младшая дочь, Диана. Ты ведь ее никогда не видел. Она у меня чисто городская девушка. 
 — Очень приятно, — осторожно пожал я хрупкую руку. 
Гости расположились на моем излюбленном месте, вишневой террасе, а я занялся баней. Через полчаса в печке весело затрещали березовые дрова. Я специально подбирал именно этот сорт дров, дающий великолепный аромат. Почему-то мне захотелось поразить юную особу прелестями русской бани. Когда я вернулся на террасу, на ней был накрыт скромненький стол. На нем стояла бутылка «Хозяин тайги». Городская жизнь не баловала мою родню. Стараясь сильно не смущать гостей, я добавил недостающее. На столе появилась первая свежая зелень, солененькие грибочки, деревенские копчености. Из погреба не забыл захватить и бутылку шампанского. У меня всегда в запасе было вино.
 — Надеюсь, Диане не помешает бокал шампанского? — наливая, поинтересовался я у Оксаны.
Та в растеренности перевела взгляд с меня на дочь.
 — Нет, не помешает, — поспешила ответить Дина, и взяла хрустальный фужер.
Легкий алкоголь быстро снял скованность гостей. Диана, в сопровождении Барбоса, пошла знакомиться с моими владениями. Барбос радовался Диане, как старой знакомой.
За разговорами время пролетело незаметно, и скоро баня была готова.
Девушка, также в сопровождении Барбоса вернувшись к столу, усадьбой осталась довольна. Меня это радовало. Не знаю почему, но мне хотелось ей сделать приятное. Ей редко приходилось выезжать на природу, и общение с ней должно было оставить хорошие впечатления.
Взяв необходимые вещи, женщины спустились с террасы, и я остался один. Как я хотел иметь дочь или сына. Любуясь ее еще детской походкой, я поймал себя на мысли, что меня к ней что-то влечет.
 — Саша! А веники у тебя есть, — из предбанника донесся голос Оксаны.
 — Да, — поспешил ответить я.  — Они висят на чердаке.
Я совсем забыл, что еще вчера, наводя порядок в бане, как будто предчувствуя прибытие гостей, лестницу вынес на улицу.
 — Я не могу их достать, люк высоко, помоги...
Ну, раз просят, нужно помочь. У меня и в мыслях не было, что женщины уже обнажились. Взяв рядом лежащую лестницу, я открыл дверь просторного предбанника. 
 — Ой!!! — вскрикнула Дина, закрыв ладонями глаза. Я растерялся. Нет, мне не раз приходилось видеть обнаженных женщин, но то, что увидел я здесь, поразило меня. Глупенькая, закрыв руками глаза, она выставила на обозрение все свое прекрасное тело. Небольшая, но красивая грудь, упругий подтянутый живот, аккуратно подстриженный холмик и стройные ноги, мой мозг запечатлел в доли секунды. Все это конечно произвело на меня впечатление, но как всегда, не вызвало ни малейшего желания. Почему-то Оксана не попала в поле моего зрения. Я ее не заметил. Сцена продолжалась не больше секунды. Ничуть не смутившись, я отвернулся и приставил лестницу к лазу. Когда я спустился, Дианы в предбаннике не было. Оксана, прикрывшись полотенцем, встретила меня с виноватой улыбкой.
 — Извини Саш...  Я нечаянно... — и скрылась в парилке, сверкнув ягодицами.
Парились они часа два. Я слушал их хохот и визг. Мне почему-то было очень приятно. Я лежал на мягком диване в беседке в самом конце террасы, и воспоминания унесли меня в далекую юность. Я вспомнил Наталью, одноклассницу. Такую же юную, стройную. Мы гуляли по ночному парку. Была теплая звездная ночь, а вокруг ни души. Мы оказались на скамейке, прижавшись друг к другу. Я осторожно поцеловал ее в щечку, она не противилась. Обняв ее, я стал целовать ее плечи. Я чувствовал ее тяжелое дыхание, когда губы коснулись грудей. Мои руки беспрерывно скользили по шелку легкого платья. Но, когда мне непослушная рука проникла меж плотно сжатых глянцевых бедер, она напряглась, задрожала, и тихий стон, как гром оглушил меня.
 — Не надо туда...  Прошу... — мне казалось, она теряет сознание.
Я сам был недалеко от обморочного состояния. Мое тело тряслось. Усиливалась боль в промежности. Я потерял контроль над собой. Я готов был на все, лишь бы, хоть на мгновение владеть этой сказкой. Наталью трясло, как от сильного озноба. Ее бедра ослабли, дав полную свободу моей жаждущей руке. Наши губы слились. Рука проникла под тонкую ткань легеньких трусиков, ощутила нежность кудрявой растительности, и утонула во влажной ложбинке. Там было мокро и горячо. Наталья напряглась, задрожала сильней, ее ласковый бугорок подался вперед, из уст вырвался сладостный стон. Она больше не тормозила меня. Обезумев, я встал перед ней на колени, руки проникли под платье, и легкая ткань заскользила по бархатному телу. Помогая, Наталья приподняла ягодицы. То, что увидел я при тусклом свете звезд, окончательно свело меня с ума. Я повалил ее на скамейку, прижавшись к ее животу. Мои губы ласкали живот, стремясь к влекущему бугорку. Наташины руки с силой прижали мою голову, бедра раздвинулись.
 — Как вам не стыдно, — как гром среди ясного неба, на нас обрушился старческий голос, а следом писклявый собачий лай.  — Видели бы вас ваши родители...
Мгновенно Наташа вышла из оцепенения. Оттолкнув меня, забыв рядом лежащие трусики, не оглядываясь, помчалась по темной аллее. Напрасно я пытался догнать ее. Она как сквозь землю канула. Проклятый старик. С большим трудом я добрался до дома, сжимая в руках легкую ткань. Ныло в промежности, воспалились придатки. Каждый шаг давался с трудом. 
 — Ты что так поздно? — с волнением встретила мать. 
 — Мам...  Потом...  Я гулял...
Я зашел в ванну помыться, разжал руку. Вид невесомой ткани вернул меня в парк. Я поднес ее к лицу. Она еще хранила дурманящий аромат Наташиного тела, который снова вывел меня из равновесия. Я снова терял контроль над собой. Скоро стало легко и спокойно. Пришлось поработать и тряпкой, вытирая забрызганную стену. Я так и спал с трусиками в руках, а когда проснулся, постель была мокрой...  С этого злополучного вечера Наташа старалась избегать встречи со мной. С тех пор она была для меня недоступна. Диана чем-то напомнила мою первую любовь. Чем-то они схожи друг с другом. Вот и сейчас давно забытые чувства незаметно подкрались ко мне. В промежности появилась легкая боль, заныли придатки. Я машинально просунул руку меж бедер...
 — Саша! — голос Оксанин вернул меня к реальности.  — Мы истратили всю холодную воду. Если не трудно, принеси еще пару ведер, нам нечем ополоснуться.
Баня у меня хорошая. Стоит раз хорошо протопить, и вода горячей сохраняется дня три, а ее в теплообменнике более двухсот литров. Емкость для холодной воды, не меньше. И куда они ее истратили, лягушки. Рядом с баней находится летний душ. Двухсот пятидесятилитровая алюминиевая бочка за день хорошо нагревается на солнце. Когда не топлю баню, хожу в душ. «Нужно завтра же заменить лопнувшую трубу» — думал я, наполняя ведра водой. 
 — Возьмите... — осторожно приоткрыл я дверь в предбанник.
 — Саша, мы в мыле. Неси сюда.
Я, замявшись на мгновение, в нерешительности открыл дверь в парилку. Терпкий аромат березовых веников, перемешанный с паром, лавиной обрушились на меня. Женщины, присев на корточки и прикрывая руками груди, с виноватыми улыбками смотрели мне прямо в глаза. Какое-то мгновенье казалось, что они просто дразнят меня. Не на того нарвались. Я молча поставил ведра на лавку и вышел. 
 — Саша! Извини за беспокойства. Мы такие растяпы. Давно не получали такого удовольствия и незаметно истратили воду. Прости нас...
Я, ни чуть не смущаясь, обернулся, всем видом показывая, что совершенно спокоен, что у меня все в порядке и непринужденно сказал.
 — Ничего страшного. Если нужно, я еще принесу.
Больше воды не потребовалось, и я спокойно лежал на диване. Я сам не заметил, как какое-то волнение незаметно овладело мной. Такого состояния я не испытывал лет пятнадцать — двадцать. И я не мог понять, кто из этих красавиц виновен. Как только можно, я старался гнать от себя дурные мысли. Оксана жена, ну пусть хоть и троюродного, но брата. Диана, вообще ребенок. Да и вообще давно я не замечал тяги к женщинам.
 — Спасибо Саша! Как хорошо мы отдохнули, — неожиданно тишину нарушил голос Оксаны.
 — Спасибо дядя Саш! — в длинном халате, рукою суша роскошные волосы, рассыпанные по хрупким плечам, блаженно улыбаясь, поблагодарила Диана.  — Я в первый раз бане. Поистине райское наслаждение. 
Мне было очень приятно, что гости остались довольными. Остаток вечера провели на веранде. Допили вино, выслушали много рассказов. Диана сидела на кресле качалке, закинув ногу на ногу, слегка обнажив красивые бедра, и просто буравила меня любопытным взглядом, не пропуская ни единого слова. Я даже немного смутился. 
 — Саш, честно, мы тебе не в тягость, — как-то резко сменила тему Оксана.
 — Да что вы, — не соврал я.  — Мне очень приято. Мне кажется, что я отдохнул. У меня давно не было отдыха.
 — Саша, — смутилась Оксана.  — У меня к тебе необычная просьба. Дина заканчивает одиннадцатый класс, у нее выпускные экзамены. Дома знаешь сколько народа? Старший женился, к другой дочери женихи валом прут. Да и у Дианы от женихов нет отбоя. Готовиться некогда. А у нее еще три экзамена. Через три дня английский. Можно она поживет у тебя, хотя б до английского. Боюсь, что она провалит этот экзамен. 
Я сидел в замешательстве и не знал, как поступить. Естественно, Диана мне не помеха. Дело не в этом...
 — Она не будет обузой. Готовить умеет, присмотрит за домом. Я привезла продукты с собой...
 — Да я то не против...  Ну, ну как Диана?
 — Я согласна, — широко заулыбалась Диана.  — Мне нравится здесь. Я давно мечтала пожить в деревне. Но мам, я не взяла учебник...
 — Зато я взяла, — покраснела Оксана, увидев мою саркастическую улыбку. Потом, как-то по детски игриво надув губки, добавила.  — Саша, я знала, что ты не откажешь.
Скоро над поселком сгустились сумерки, немного стало прохладней. Предоставив женщинам просторную дальнюю комнату, взяв постельные принадлежности, я вышел на террасу. После жаркого дня в доме душно и я предпочитал спать в беседке на диване. Странное дело, рядом река, кругом тайга, но совершенно нет гнуса. Нечего беспокоиться, что утром проснешься искусанным. Наскоро сполоснувшись в бане, я плюхнулся на диван. По телу пробежала блаженная легкость, я впал в дремоту. Ко мне опять возвращались видения далекого прошлого. Я опять с девушкой в парке на скамейке, я целую ее губы, грудь. Опять моя рука скользит по бедру. Затем я нежно беру я голову, стараясь заглянуть ей в глаза...  О боже!!! Рядом со мной Диана. В испуге я вскрикиваю и соскакиваю с дивана.
 — Что с тобой? — рядом раздается нежный Оксанин голос.  — Дурной сон?
Нарождающаяся луна едва освещало ее лицо. При лунном свете оно еще красивей, но бледней. Изящной походкой она подходит к дивану и садится рядом со мной. Я не пойму, что со мной. Сердце бешено клокочет, по телу струится холодный пот, шум в висках. Мне кажется, я теряюсь. Такое со мной было только в юности. 
 — Да что случилось?  — Оксанин голос возвращает мне чувства.
 — Почему ты не спишь? — дрожащим голосом говорю я, пытаясь уйти от ответа.
 — Не спится, — спокойным голосом отвечает она, кладя голову мне на плече.  — Тишина-то какая! Я давно отвыкла от такой тишины.
Я теряюсь в догадках, чего она хочет? Случайный ли ее приезд? Зачем она положила голову мне на плечо? Но Оксана встает, целует меня в щечку и легкой походкой скрывается в доме.
Утром я встал немного пораньше. Выкатил «Ниву», отвез Оксану до станции. Ей с утра на работу, нужно уехать на первой электричке.
 — Извини, если что не так, — с этими словами она чмокнула меня в щечку и скрылась в вагоне. 
Подождав, пока поезд скроется за поворотом, с тревожным чувством я поехал на ферму. Вот так я остался с Дианой один на один. 
Закончив дела на ферме, часам к одиннадцати я приехал домой. Диана еще спала. Счастливая молодость. Сполоснувшись под краном и наспех перекусив, я лег на любимый диван, взял газету. Это время лета мне нравилось больше всего. Сенокос еще не начался, днем можно выкроить свободное время, что б отдохнуть. Бегло пробежав по страницам, я накрылся газетой и мгновенно заснул. Разбудил меня неистовый рев западной музыки. Я подскочил как ужаленный, не понимая, откуда доносится музыка. Метрах в пяти, не замечая меня, в короткой майке, едва скрывающей красивую грудь, в белоснежных стренгах, в так музыки извивалась Диана. Движения ее были ритмичны, красивы. Я невольно залюбовался воистину прекрасным созданием. Временами ее руки взмывами вверх, увлекая майку и обнажая высокую изящную грудь. Затем ладони плавно скользили вниз к бедрам, голова вращалась в так музыке, рассыпая пышные волосы, и все повторялось сначала. Скоро музыка сменилась, сменимся и стиль движений. Красивая штука аэробика. Увлеченная Диана не замечала меня. Ритмы менялись один за другим, менялись движения. Приподнявшись на локтях, я любовался гибкостью юного тела, красотой ее изящных движений. Поднимая голову и, кивком закидывая роскошные волосы за плечи, Диана кинула беглый взгляд на беседку и мгновенно застыла. Оцепенение продолжалось не больше секунды. Она нажала кнопку магнитофона и с виноватой улыбкой приблизилась к дивану.
 — Извините дядя Саша. Я думала, что вы на работе, — быстро заговорила она.  — Я вам помешала? 
 — Ничего страшного, — увидев прямо перед собой больше раздетую, чем одетую девушку, смущенно отвернул я глаза. По моему телу пробежала приятная истома. 
 — Дядя Саша, я больше не буду...  Обедать будете? Я приготовила лапшу с тушенкой, — не унималась она. Виноватая улыбка давно сползла с лица, и теперь она вся сияла от счастья. Мне показалось, что она специально дразнит меня, не убежав в свою комнату а, продолжая демонстрировать свое красивое тело. В то время как моим телом давно овладела легкая дрожь.
 — Давай пообедаем, — что бы как-то выйти из неловкого положения согласился я.
Сверкнув почти обнаженными ягодицами, летящей походкой, Диана скрылась с террасы. Только тогда я почувствовал, что весь мокрый от пота. Мои руки тряслись. «Что, я что ли дурак? Нет, так недалеко до греха», — лихорадочно думал я. «Нужно отправить ее домой, пока я еще не сошел с ума». 
Я чувствовал, что мной овладело давно забытое желание. Я поймал себя на мысли, что мне хочется прижаться к этому юному телу, и ласкать его, ласкать целую вечность. 
 — Дядя Саша! Готово...  Идите... , — ее бархатный голос заставил вздрогнуть меня.
«Да что это со мной?» — я попытался подняться, но ноги не слушались. Снова усилилась боль в промежности, заныли придатки. С большим трудом, как будто я отработал две смены подряд, едва передвигая ноги, вошел на веранду, где стоял летний столик. Наряд Дианы не изменился ничуть, и моим телом снова овладела дрожь.
 — Дина, — обратился я к ней, безуспешно пытаясь вилкой подцепить кусочек тушенки.  — Может быть, ты оденешься?
 — Но жарко же. Я вообще дома голой хожу, даже когда родители дома. Что здесь такого.
 — Как знаешь, — без голоса произнес я и пошел назад на террасу.  — Спасибо за обед. Все было вкусно.
 — Но ведь вы почти ничего не ели, — попыталась возразить Диана, но я уже был на террасе.
Я снова лежал на диване и пытался осмыслить прочитанную статью, но мысли перебивал образ Дианы.
«Черт! Она же ребенок. Ну-ка, бери себя в руки!» — приказал я себе, но рядом, как из-под земли, возникла Диана.
 — Дядя Саша, а в речке купаться можно? — с наивной улыбкой обратилась она.
 — А эту ягоду есть можно? Она не ядовитая?  — указала на куст усыпанной жимолостью.
Вопросы сыпались один за другим. Я даже не успевал на них отвечать. С момента отъезда матери, казалось ее подменили. Передо мной был не застенчивый ребенок, а жизнерадостная энергичная девушка. 
 — Дядя Саша, а баню сегодня будем топить? — тут я вспомнил про лопнувшую трубу. Я понял, что пребывание здесь этой девушки, прибавило мне намного больше хлопот, чем я предполагал вначале. Мне не очень хотелось снова таскать в воду в ведрах на крышу, а Диана так просто не отвяжется, и я взялся за газовый ключ. Полумуфты порядочно заржавели, и я не как не мог отвернуть трубу. Второй газовый ключ беспрерывно срывался с трубы, и я хотел было идти за помощью к соседу, как рядом появилась Диана.
 — Дядя Саша, давайте я подержу, — предложила Диана услугу.
 — Ну, давай, — улыбнулся я.  — Вот здесь, просто ногой придави, а я попробую отвернуть.
Своей тоненькой ножкой она встала на ключ, рукой придерживаясь за мое плечо, и я с силой надавил на другой. Труба заскрипела, и сдвинулась с места. Диана потеряла равновесия и повалилась, прижавшись ко мне. И тут я ощутил дурманящий аромат, чистое дыхание, упругое тело. Голова закружилась, меня бросило в пот. Я задержал ее всего лишь на долю секунды, но мне показалось, прошла целая вечность. Такое со мной было лишь в парке, в ту далекую ночь. Заливаясь смехом, Диана, как будто с неохотой, по крайней мере мне так показалось, встала на ноги, и протянула мне руку.
 — Вставайте, — увидев мое замешательство, лукаво улыбнулась она.  — Мы вдвоем можем горы свернуть, — отпустив мою руку, подмигнув, сладко потянулась она, еще раз показав свою красивую грудь.
Приблизительно через час работа была закончена. Я прогнал воду, наполнил обе емкости. Заполнил и алюминиевую бочку для душа. Мало ли что взбредет на ум этому «ангелу». Дни стояли жаркими, и сам был не прочь смыть пот под душем. Натаскав березовых дров и заправив печку, я подозвал Диану.
 — Я поеду на ДОЗ, — снова смутился я, так близко увидев Диану
 — Что такое ДОЗ? — 
 — Деревообрабатывающий завод. Печь заправлена. Часов в шесть затопишь ее. Сможешь?
 — Не боги горшки обжигают, — саркастически улыбнулась она.  — А вы скоро?
 — Не знаю...  Я еще заеду на ферму. А ты английский учи...
 — Ой! Что вы так все беспокоитесь за английский. Сдам я его на пятерку, — ехидно улыбнулась она, и смущенно добавила.  — Только вы не задерживайтесь сильно. Можно я пока искупаюсь в речке?
 — А ты плавать умеешь? Река здесь очень глубокая, — взглянул я на реку, начинающуюся прямо за огородом. 
 — Нет. Тогда я не буду кутаться. Вдруг утону. Мама расстроится, — в шутку погрустнела она, по-детски надув губки.
Через пару часов, закончив дела на заводе, моя «Нива» подъехала к ферме. Скот еще не гнали на вечернюю дойку, и дорога была свободной. Осмотрев вакуумный насос, я направился к телятнику, как меня остановил Сергей, худощавый парень семнадцати лет, работающий пастухом.
 — Дядя Саш, к вам гости приехали? — смущаясь, опустил он конопатую голову. 
Хороший парень Сергей, да не повезло ему в жизни. Рано лишился отца, не было возможности окончить школу. Так и работал пастухом на ферме. 
 — Да, приехали, — безразлично ответил я, заметив, что немного ревную. Странное дело, ревновать к ребенку. Работая на заводе, а затем здесь на ферме, я специально тянул время, чтобы оттянуть час возвращения домой, но после встречи с Сергеем почувствовал, что не могу быть вне дома. Закончив дела, я поспешил сесть в машину.
 — А надолго они к вам приехали? — перед дверцей вновь вырос Сергей.
 — Не знаю, — честно ответил я. Почему-то мне захотелось, чтобы Диана жила здесь вечно.
 — Дядя Саша, можно, я сегодня к вам в гости приду, — заливаясь краской, тихо спросил Сергей.
 — Почему бы и нет? — как можно спокойно ответил я, и нажал на газ, заметив, что ревность захватила меня с головою. 
«Все нормально, они молодые. Это я старый дурак», — успокаивал я себя всю дорогу. 
К моему удивлению Барбос не выбежал мне навстречу как обычно, виляя хвостом. И во дворе его не было. Над баней струился сизый дымок, с веранды тянуло вкусным. Не найдя Барбоса, я посчитал, что Диана, взяв пса, пошла искупаться на речку, смело вошел дом. Первое, что бросилось мне в глаза, это виноватый взгляд Барбоса который, прижав хвост, пулей вылетел на улицу, и Диана, в одних узеньких плавочках, полулежа в кресле, по телевизору смотрящая концерт Киркорова. Соски ее заманчивых грудей смотрят вверх в стороны, стройные ноги поджаты на кресле. Пораженный картиной, я так и застыл, не смея вымолвить слова. Мне казалось, что я скоро сойду с ума. Это какой-то бред или сказочный сон. Почувствовав мое присутствие, Диана повернулась в мою сторону, и как долгожданному гостю, очаровательно улыбаясь, заговорила.
 — Что вы так долго? Давно уже ужин стынет.
 — Ты учила английский?  — ляпнул я первое, что пришло мне в голову.
 — Конечно учила, — тяжело вздохнула она, вставая с кресла. Я выронил сумку из рук.
Диана спокойно подошла к вешалке, не стесняясь своей почти обнаженной натуры, сняла халат, накинула на плечи и, не завязывая тесемок, увлекла за руку меня на веранду Я шел, как собачка на привязи.
 — Дина, ты бы хоть оделась, — пытался я протестовать, когда сев за стол, у нее разошлись полы халата.
 — Дядя Саш, опять вы за свое, — невинно улыбнулась она.  — Что здесь такого?
 — Скоро к нам должен прийти гость.
 — Что за гость? 
 — Да парень здесь...  Должен скоро подойти. Есть одно дело, — о деле соврал я, отводя глаза в сторону.
Примерно через час пришел Сергей. Я был приятно удивлен, увидев его. Исчез тот невзрачный парнишка. Аккуратно причесан, в черном, хорошо проглаженном костюме и с букетом цветов. Как любовь может быстро изменить человека. 
Диана встретила парня в джинсах и черном костюме. В этом наряде она была сногсшибательна. Любой бы позавидовал ее кавалеру.
 — Это вам, — краснея, протянул Сергей Диане цветы, и опустил свою кудрявую голову.
 — Спасибо, — сделав женский поклон, съязвила Диана, принимая цветы, и бросив на меня укоризненный взгляд.
Они сидели в беседке друг против друга, я их оставил одних. Разговор явно не клеился, оба молчали. Уединения стало томительным. Я видел, как нервничает Диана. Меня это немного забавило.
 — Ну, я пойду, — сильно смутившись, не поднимая, глаз промолвил Сергей.  — Засиделся я что-то, — видно было, как не хочется ему уходить.
 — Ой! Правда, и мне пора повторить английский, — оживилась Диана.  — Приходите еще, — скривила она рожицу, провожая гостя за калитку.
Мне стало жаль мальчишку. «Неужели она такая жестокая», — думал я о Диане.
Остаток вечера провели молча перед телевизором. Шел детектив. Но я видел просто меняющиеся картинки, не мог уловить смысл увиденного. 
 — Хороший парень, — вставая с кресла, сказал я, когда по экрану побежали титры.
 — Ага, — оживилась Диана.  — И мне он понравился. Крутой парень.
 — Зачем же ты тогда с ним так обошлась?
 — С кем? — широко раскрыв глаза, не понимая, смотрела на меня Дина.
 — С Сергеем.
 — Вон вы о чем! Нет, я о главном герое. Сергей может быть и хороший парень, — как-то сразу посерьезнев, сказала она.  — Но... , она не докончив, вышла на улицу. Небо давно коснулись вечерние сумерки, стало намного прохладней.
Я давно бросил курить, но в доме всегда лежала пачка дорогих сигарет, так, для гостей. Прикурив одну сигарету, я вышел на улице. Приятная прохлада приятно обдала мое тело. Сев на ступеньку крыльца рядом с Дианой, я с удовольствием глубоко затянулся, и сразу с непривычки закашлял.
 — Я раньше не замечала вас с сигаретой, — прервав свои мысли, оживилась она.  — Знаете, курение влияет на потенцию мужчин, — я чуть не задохнулся, выронив сигарету.
 — Что ты можешь знать о потенции, — в свою очередь хотел пошутить я, когда кашель утих
 — Намного больше, чем вы думаете, — вставая, кокетливо улыбнулась она.  — Ну, я в баню. Вы будете мыться?
 — Мойся, я позже...
 — Позже, это наверняка не сегодня. Я буду долго... , — и скрылась в предбаннике. А я так и остался сидеть на крыльце.
Через пару минут из предбанника донесся по-детски обиженный голос Дианы.
 — Дядя Саша! Но, я не могу достать веник.
 — Они на вышке.
 — Но, лестницы нет...
Странно, насколько я помню, лестницу я не убирал, но не заметил подвоха. Переборов себя и, ожидая вновь увидать умопомрачительную картину, я шагнул в предбанник. Диана непринужденно стояла, прислонившись в стене, всем своим удивленным видом показывая, что она здесь совсем ни причем. Стренги, единственно ее одеяние, прикрывали лишь самую малую часть ее тело. На этот раз я не стал воротить глаза, а нагло сверлил ее взглядом. Ее губ коснулась удовлетворенная улыбка.
 — Я сама...  Подержите лестницу, — запротестовала Дина, когда лестница была водружена на законное место. 
Шустро, как кошка, она вскарабкалась вверх. Снизу на нее смотреть не было сил, и я опустил глаза. В висках сильно стучало, дыхание участилось.
«Вот шельма!» — подумал я «Сейчас возьму ремень и выпорю».
 — Спасибо дядя Саш, — не заметил я, как она оказалась внизу, чмокнула в щечку и скрылась в парилке. С туманом в голове я побрел на террасу.
«Ну, за что мне такое наказание под старость лет? Ну, зачем я согласился, оставив ее?» — думал я, ложась на диван. Я стал ловить себя на мысли, что если будет так продолжаться, я просто могу не совладеть с собой и натворить глупостей. Во мне давно появилось с годами забытое желание. Нет, во что бы то ни стало нужно успокоиться, и взять себя в руки. Я резво соскочил с диван, забежал в дом и, схватив полотенце, направился в душ.
 — Дядя Саш, — остановил меня обиженный голос, донесшийся из приоткрытых дверей.  — Мама длинную мочалку увезла, а вашей я не могу потереть себе спину, — ее глаза, выглядывающие из узкой щели проема дверей, излучали невинность.  — Если нетрудно...  Пожалуйста... , — она протянула мне поролоновую намыленную мочалку. Вел себя я как невинный мальчишка. Мне хотелось закрыть глаза и бежать прочь, подальше от этого дома. Но, противясь своей воле, как на расстрел, я шагнул вслед за Дианой. В голове сплошной шум, ноги как ватные, перед глазами туман. Ужас, что может с мужчиной сделать юная девушка. Я всегда осуждал педофилов, но теперь, кажется, становился им сам. Диана непринужденно стояла, облокотившись о верхнюю лавку, слегка наклонившись вперед. Ее глянцевое, без следов загара тело блестело от капель воды. Влажные волосы свисали на грудь. Хорошо подчеркивалась осиная талия, плавно переходящая в округлые ягодицы. Новый прилив крови усилил шум в голове, рассудок вот-вот покинет меня. Мочалкой в дрожащей руке, я осторожно провожу по бархатной коже. Мне уже нечем дышать. Как хочется, упасть перед ней на колени, и целовать каждую клеточку ее невинного тела. 
 — Повыше немного, — непринужденно говорит она.  — И бока тоже...
Мочалка выскальзывает из моих рук, и падает ей под ноги, отлетая под лавку. Я инстинктивно наклоняюсь за ней, нечаянно щекой касаясь бедра. Я не замечаю, что Диана уже повернулась ко мне, что она что-то мне говорит. Взяв проклятую мочалку, я пытаюсь встать, поднимая голову. Перед глазами аккуратный холмик кудрявых волос, играющий бриллиантами водных капель, плавно переходящий в зовущую ложбинку, легкая складочка у бедра. Рассудок окончательно покидает меня. Я прижимаюсь к лобку, губами захватывая шелковистые волосы. Из моих уст вырывается стон, трясущиеся руки прижимают к себе ее ягодицы. Мои губы скользят вниз к ложбинке, пытаясь проникнуть меж бедер. Я задыхаюсь. Нет никаких предрассудков, ведь она, возможно, мечта всей моей жизни. Ее руки плавно ложатся на плечи. Я не пойму, в ужасе она меня отстраняет, или наоборот...  Я не знаю, сколько времени все продолжалось, мгновенье или часы, но только как ледяной водопад, в