Мой разум свободен. Если бы это было не так, то я никогда не сел бы за этот текст. Важно лишь одно. Важно, что нет силы выше Красоты. Я свободен... Ната... Звезда моя негасимая... Ни у кого я не видел подобных глаз... Таких ярких и таких насмешливо-родных... Эта нечеловеческая пластика... Кошка... Ведьма... За это нечеловеческое, я ее и любил... В одном движении ее руки больше чувственности, чем в двадцати длинноногих студентках... Эти пальцы — длинные, тонкие... Они пахнут ладаном... Ее брови гениальны — нет более подходящего слова... Какие бы чувства я к ней не испытывал, я всегда буду ей восхищен... Молчите. Я сам все знаю. Я сам все видел. Плевать. Ей простится все... Тома... Нечто невероятно земное... Тепло... такая ласка в глазах... Пусть, пусть эта ласка — не для меня, но это уже неважно... Пушистые брови, абсолютно невероятные ресницы... Улыбка... Ей не идут распущенные волосы — она гениально подбирает себе прическу... Она умница... Молчите. Да, у слова «Физика» два смысла. Плевать. На все плевать. Снуффа... Зверушка ласковая, нежная... Такая близкая и такая невероятная... Такое доверчивое в чем-то лицо... Ей так идет слово «ластиться»... Невозможно представить себе человека, который посмел бы обидеть эту девушку... Это будет уже нелюдь, тварь... Эта боль в глазах такая знакомая... Я готов разделить ее... Да, пусть она никогда не бывает одна. Плевать на всех этих математиков, которые всегда вокруг нее. Плевать. Стася... Воплощение стиля... Она была рождена в рубашке — кожаной, темно-синей рубашке... Есть фотография — Стаська рядом с выпрыгнувшим на бортик бассейна дельфином... Как же они похожи... Какой дурак сказал, что девушки не умеют обращаться с компьютерами?.. Ее изящные руки созданы для клавиш клавиатуры... Каждая ее страничка — произведение искусства... Великолепный веб-дизайнер. Мастер своего дела. Гений. Да, я знаю все эти кошмарные истории про интернет-тусовку. Вся эта грязь и похоть Сети, — она оседает на любого. Плевать. Настя... В ней есть та загадка, которая должна быть в каждой девушке... Эти глаза легче всего представить себе плачущими... Художница... Один раз я увидел ее рисующей какой-то пражский пейзаж и запомнил это на всю жизнь... Огромные глаза, взгляд исподлобья и рука, словно автоматически кладущая штрих на лист... Эта картина не подходила к концу двадцатого — началу двадцать первого века... Эта девушка должна была жить веке в восемнадцатом... Это никогда не было похоже на любовь и не могло ей быть... Я всегда ценю талантливых людей. Да, я на самом деле не знаю ее, и она не знает меня. Да, я жутко поразил ее, назвав ее по имени. Плевать. Это уже неважно. Маруся... Такое смешное имя... Сразу представляются коровы на лугу, хворостина и пастушья косыночка... Ей совершенно не подходит... Неправильные, но такие симпатичные черты лица... Волосы веером по воздуху... Резкий шаг... Такое детское лицо, такой серьезный взгляд... Это странно... А все, что странно — хорошо. Да, она настолько далека от меня, насколько это возможно. Плевать. Переживу. Дашка... Светлая... Она истинна, и она достойна этого... Ее просто нельзя не любить. Просто нельзя... Ей нельзя не доверять, — такие глаза не обманывают... Ее улыбкой нельзя не восхищаться... Она освещает эту жизнь... Она обожает вредничать, но ведь это неважно... Да, в нее нельзя влюбляться — слишком страшно осознание того, что она — как солнце, а солнце светит всем. Плевать. Аленка... И снова смешное имя... Проклятый «Красный Октябрь» и иже с ним! Такая... непонятная... Вроде и «мелкая», но как-то это к ней не подходит... Абсолютно взрослый типаж в двенадцать-тринадцать лет... Узкие скулы, прямой нос... Хорошая... Я ее недостоин. Никто недостоин. Плевать. Тилль... Никогда не мог я назвать ее по имени — Катей... Не знаю, почему... Один только раз я видел светловолосую девушку, которая была бы красива... Абсолютно ничего очень уж необычного... Невероятно располагающий к себе типаж... Спокойные глаза, немного медлительная походка... Ничего необычного нет в том, то девушка любит группу Rammstein... Необычно, когда сама девушка при этом так непохожа на нее... Я сам не знаю, зачем здесь Тилль. Странно. Но, наверное, если она здесь это правильно. Плевать. Сестра... Здравствуй, сестра... Ты последняя не потому, что я забыл про тебя... Нет, наоборот — просто лишь в тебе я не сомневался... Лишь с тобой я всех сравнивал... Ты всегда готова была мне помочь... Все девушки здесь, — они немного, в чем-то похожи на тебя... И это так. Должно быть так. Я, скорее всего, никогда больше не увижу тебя. Обидно... Но все равно, — плевать. Я свободен... Вот — Красота, так я ее понимаю. Я больше не буду писать посвящения девушкам в стихах. Если я посвящаю, то им. Всем вместе и каждой по отдельности. С ними Свет.